—Отправляйтесь к нему и узнайте сами. Я за вас работать не собираюсь.
Хиллман встал, давая понять, что считает разговор оконченным.Но Бастиан считал иначе.
—Мистер Хиллман, зря вы так. Если вы приобрели нож у мистера Боткина, сейчас самое время так и сказать. Мы готовы забыть ваши предыдущие «нет».
В поисках поддержки Бастиан взглянул на меня. Я помнил, что сказал мне Боткин о «Баре на этаже».Хиллман, видимо, в самом деле разговаривал с ним, и хотя из этого вовсе не следовало, что он купил нож именно уБоткина, скорее всего так оно и было.
—Мистер Хиллман, настало время выложить все факты,— заявил я.
Хиллман уже окончательно протрезвел. Капельки пота выступили у него на лбу — казалось, этот разговор, как тяжелый пресс, выжал из него весь алкоголь.
—Насколько я понимаю, вы обвиняете меня чуть ли не в убийстве?— взглянул он на Бастиана.
—Нет, не обвиняю,— возразил Бастиан и официальным тоном добавил: — Разумеется, вы можете не отвечать на вопросы.
Хиллман сердито покачал головой.
—Послушайте, не могли бы мы продолжить этот сеанс утром?У меня выдалась трудная неделя, хочется отдохнуть и поспать.Я ведь не спал по-человечески уже с понедельника.
—Я тоже,— заметил Бастиан.
—Вот и вам следует отоспаться. Допрос с пристрастием далеко не лучший выход из положения.
—Я не допрашиваю вас, тем более с пристрастием.
—А я утверждаю, что допрашиваете!— повысил голос Хиллман.— Вы принесли мне нож и размахивали им у меня перед лицом. Есть свидетель.— Он, конечно, имел в виду меня.
—Не будем терять времени на беспредметный спор,— вмешался я.— Нам с лейтенантом Бастианом нужно кое-что обсудить.
—Только в моем присутствии.
—Пожалуйста.
—Никаких обсуждений, пока я не переговорю с Томом,— твердо заявил Бастиан.
Хиллман сделал отрицательный жест.
—Вы не будете с ним разговаривать ни сегодня, ни завтра.В конце концов есть соображения медицинского порядка.
—Вы разве медик?
—В моем распоряжении сколько угодно медиков.
—Не сомневаюсь. Но они есть и у нас.
Некоторое время, с трудом сдерживая бешенство, они молча стояли друг перед другом, затем Хиллман резко повернулся ко мне:
—Вы хотите что-нибудь сказать лейтенанту перед его уходом?
—Да, хотя вам это не понравится, как не нравится и мне. Вчера вечером у гостиницы «Барселона» замечен молодой человек в синем «шевроле» последней модели. Вчера же, как известно, в «Барселоне»убит Майк Гарли. Убит этим самым ножом. В молодом человеке опознали Дика Леандро.
—Кто опознал?— спросил Бастиан.
—Владелец бензозаправочной станции Бен Дэли.
—Тот, кто убил Сайпа?
—Да.
—Он либо ошибается, либо лжет!— крикнул Хиллман.— Дик ездит в синей машине, но это «триумф» — маленький автомобиль спортивного типа.
—Но он имеет возможность пользоваться «шевроле»?
—Я не давал ему разрешения.Надеюсь, вы пытаетесь впутать в эту грязную историю еще и Дика?
—Если он в какой-то мере причастен к ней, мы обязаны знать. Лейтенант, вы сможете выяснить, где Дик Леандро взял вчера вечером синий «шевроле» — у Хиллмана, в прокате или попросту украл?
—Постараемся установить.
Хиллман молча слушал нас.
Глава XXVI
Бастиан с силой захлопнул коробку и вышел, не удостаивая нас взглядом.
Хиллман стоял у раскрытой двери кабинета и наблюдал за ним, пока лейтенант не пересек холл и не покинул дом. Только тогда он вернулся в комнату и подошел к стене с фотоснимками.
—Что такое?!— воскликнул он.— Кто-то снял фотографию Дика!
—Ее снял я. Нужно было показать кое-кому.
Я вынул снимок из кармана. Хиллман почти выхватил его у меня.
—Вы не имели права! И вообще, что вы хотите сделать с Диком?
—Добиться правды. О нем.
—Правды? Какой? Славный молодой человек, и только.
—Надеюсь.
—Давайте считать, что вы успешно выполнили все, для чего я вас нанимал.Не хочу показаться неблагодарным и хорошо заплачу вам.Но я не поручал вам расследовать эти убийства.
—Иными словами, если я все-таки не брошу расследование, вы ничего мне не заплатите?
—Разве я так сказал?
—Этого и не требовалось говорить.
Хиллман оперся на стол обеими руками и с мрачным выражением на лице наклонился ко мне:
—Где вы научились подобным тоном разговаривать со старшими?
—«Старшие» — это кто? Люди с толстым кошельком?
—Предположим.
—Хорошо, я скажу то, что вам давно бы пора услышать. Вы откровенно попираете все и всякие законы, но учтите: рано или поздно это может кончиться для вас плохо.
Хиллман иронически сощурился:
—Да? А ведь я могу купить и вас и Бастиана.
—Если только мы продаемся.
Хиллман подскочил ко мне со сжатыми кулаками, но я продолжал спокойно сидеть. Он отошел, потом снова вернулся.
—Вы считаете, что убийство совершил я?
—Мне не положено заниматься догадками. Однако нож у Боткина купили вы.
—Откуда такая уверенность?
—Я разговаривал с ним.
—Между тем я плачу вам вовсе не за то, чтобы вы собирали улики против меня.
—Да забудьте вы хоть на время о деньгах!— устало попросил я.— Давайте поговорим просто, как два обыкновенных человека, оказавшихся в трудном положении.
Хиллман несколько мгновений размышлял, потом нехотя ответил:
—Ну, ваше-то положение нельзя и сравнивать с моим.
—Вот и рассказывайте, если, конечно, убийства совершили не вы, в противном случае вам следует говорить со своим адвокатом, и только с ним.
—Никого я не убивал.— Хиллман уселся напротив меня, положил руки на стол и слегка наклонился в мою сторону.— Да, нож купил я, но признаваться в этом не намерен. Придется заставить Боткина изменить свои показания.
—Как?
—Его магазин не приносит дохода. Уж я-то знаю, такой же магазин в свое время держал мой отец в южной части Бостона. Я дам Боткину достаточную сумму, чтобы он мог бежать в Мексику.
Я не раз сталкивался с подобными фактами, но даже меня поразил холодный цинизм, с каким Хиллман делился своим замыслом.
—Советую выбросить из головы эту мысль, мистер Хиллман. Вы по-прежнему хотите противопоставить себя закону, а я уже говорил, что это приведет вас к гибели.
—Я уже погиб,— с неожиданным спокойствием ответил Хиллман.
—Что вы сделали с ножом? Отдали Дику Леандро?
—Нет.
—Тому?
—Не только отдал,— глухим голосом подтвердилХиллман,— но в разговоре сБоткиным упомянул, что покупаю нож для подарка Тому. Бастиан, наверно, и об этом пронюхал, только помалкивает до поры до времени.
—Вполне возможно.Однако мы не можем утверждать, чтоТом убил родителей. У него не было никаких оснований убивать свою мать.
—А Тому и не нужно никаких оснований. Вы просто его не знаете.
—Вы уже не первый раз делаете какие-то странные намеки, но не хотите рассказать подробнее.
—Подробности не слишком приятные.
—Вот и сегодня вы упоминали о какой-то попытке убийства.
—Это вырвалось у меня случайно.
—Кто кого хотел убить и почему?
—Том грозил Элейн заряженным револьвером, и вовсе не в шутку.
—Это то, что произошло в воскресенье утром и о чем вы все время умалчивали?
Хиллман кивнул.
—Я вошел в комнату Тома и увидел, что он держит револьвер у виска Элейн, а она стоит на коленях и умоляет о пощаде. Именно умоляет.
—Он объяснил что-нибудь?
—Ничего. Просто отдал револьвер, и все.
—А жена?
—Жена говорила, что Том пригрозил убить ее, если она не оставит его в покое. Она зашла к нему предложить поесть, и у него, как обычно, немедленно начался припадок молчаливой ярости.
—Вы обращались к невропатологу?
—Нет. Есть вещи, которые не следует выносить из семьи.
—Все зависит от семьи.
—Я опасался, что его не примут в«Забытую лагуну», если станет известно, что с ним случаются приступы буйства.
—Ну и не приняли бы. Не такая уж трагедия.
—Да, но ведь я должен был что-то делать с ним!Что, по-вашему, я должен делать…
—Обращайтесь за советами не ко мне, а к юристам и невропатологам.
—К юристам?! Вы предполагаете, что это Том убил обоих?
—Не забегайте вперед, мистер Хиллман.Никакие обвинения Тому пока не предъявлены.
—Ну будут предъявлены!— с фаталистической убежденностью воскликнул Хиллман.
—Возможно, но давайте порассуждаем.Единственной уликой против него может служить нож, да и то, уликой сомнительной, если вдуматься.Он, конечно, не взял его с собой в «Забытую лагуну»?
—Не знаю. Я его не обыскивал.
—Готов поручиться, что это сделали в школе.
Хиллман тряхнул головой:
—Ну, хорошо, Арчер, вы правы — Том не взял с собой нож. Помню, позже, в тот же день я видел его дома.
—Где?
—У него в комнате, в одном из ящиков комода.
—И вы его не спрятали?
—А почему я должен был его прятать?
—Значит, любой, кто бывает у вас, мог взять его?
—Мог.Не исключая и Тома. Для него не составило бы никакого труда пробраться в дом после бегства из школы.
—То же самое относится и к Дику Леандро.Ему и не надо пробираться в дом, он бывает здесь очень часто и в любое время, не так ли?
—Может быть. Но это еще ничего не доказывает.
—Правильно. Однако, если сопоставить этот факт с вчерашним появлением Дика в «Барселоне», то невольно начинаешь думать о нем. А в общем, уравнение со многими неизвестными.
—Во всяком случае, Дик не относится к этим «неизвестным»,— поспешно возразил Хиллман.
—Не слишком ли рьяно вы встаете на его защиту?
—Я люблюДика. А почему бы и нет? Он, в сущности, член нашей семьи.
Кстати, он собирался заглянуть к нам сегодня вечером, хотел о чем-то посоветоваться.— Хиллман взглянул на часы.— Но теперь уже слишком поздно, двенадцатый час ночи.
—Попросите его приехать.
—Не сегодня. С меня хватит на сегодня. Да и выгляжу я неважно.
Хиллман искоса взглянул на меня, видимо, сообразив, что нечаянно обнажил свою подлинную натуру — натуру тщеславного человека, который даже в такие минуты озабочен тем, как он выглядит, натуру человека, постоянно живущего под маской.