Она вошла прямо в гостиную, и после долгой паузы Глэдис проговорила:
— Энн, дорогая, я думаю, ты когда-то знала мистера Логана, не так ли?
Неужели это была та маленькая чертовка, которая, бывало, так мучила меня? Энн Уэвер, дочь Джея от первого брака? Я встал и чуть-чуть покачал головой. Полагаю, ни один мужчина никогда не привыкнет к тому, что происходит с маленькими девочками, когда они становятся взрослыми. Может, привыкает к тому, что они взрослеют, но к метаморфозам — никогда. Мальчики тоже взрослеют и становятся мужчинами, но они просто становятся больше и, возможно, чуть безобразнее. С девочками все по-другому. Они не только становятся больше, они еще и увеличиваются по всем направлениям. Энн выросла во всех нужных направлениях.
Она грациозно пересекла комнату, подошла ко мне и протянула руку.
— Конечно, мистер Логан. Марк, правильно? Я сначала вас не узнала.
Я ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз:
— Спорю, что и сейчас не узнаёте. Вероятно, подавили память. Последний раз, когда я вас видел, вы выглядели довольно гадко.
Она была явно поражена.
— Вам было около десяти или одиннадцати лет, — сказал я. — Вы ударили меня по голени.
Энн опустила голову и рассмеялась, все время глядя на меня из-под длинных ресниц, которыми она, видимо, гордилась.
— Вообще-то я вас помню. Я даже помню, как ударила вас. Кроме того, я видела ваши фотографии в газетах с описанием стрельбы и всего такого.
— Вы изменились, мисс Уэвер, — сказал я и подумал, что сделал это не к месту.
Она посмотрела мне прямо в глаза и медленно проговорила:
— Я знаю, что изменилась, даже больше, чем вам кажется. Марк, зови меня Энн.
Она села в мягкое кресло, а я плюхнулся на диван и, глядя на Энн, сказал:
— Мы говорили о Джее. Я видел его чуть раньше, и он показался мне несколько изможденным — знаете, нервным и взвинченным. Было ли в последние дни что-нибудь такое, что могло расстроить его?
Глэдис медленно покачала головой.
— Не думаю. У нас был довольно милый уик-энд.
— Да, в субботу вечером мы отлично провели время, — вступила Энн. — Тебе надо было бы быть здесь, Марк.
— Жаль, что не был. Большая компания?
— Только нас трое и еще две пары, — ответила Глэдис. — Да еще ухажер Энн.
Энн фыркнула.
— Ухажер! На год моложе меня. Это Глэдис так представляет, какой мне нужен мальчик. — Она посмотрела на Глэдис и сказала — Этот вообще не подойдет. Держу пари, что он кальсоны носит. — Она нежно рассмеялась — Мне больше гипнотизер понравился.
Я открыл рот, но потом медленно закрыл его. Энн сидела, глубоко погрузившись в мягкое кресло, вытянув ноги и положив руки на подлокотники. Шерстяной свитер и юбка плотно облегали ее тело.
Энн спросила:
— Марк, ты веришь в гипнотизм?
— Да, верю.
Она подмигнула мне.
— В чем дело? Ты как-то странно выглядишь.
— Я всегда странно выгляжу.
Она рассмеялась.
— Я не это хочу сказать. Просто ты вроде удивился.
— Пожалуй, да, — ответил я. — Не каждый день слышишь о вечеринках с гипнотизером. А как Джей вел себя под гипнозом?
— Я не очень четко представляю… — сказала Глэдис.
— Он произнес речь, — прервала ее Энн. — Чертовски хорошую речь, надо сказать.
Я мило улыбнулся Глэдис.
— Миссис Уэвер, вы говорите, что не очень четко представляете, как все происходило?
— Да, не очень. Я тоже была одним из объектов. Говорят, я вела себя… забавно.
— Говорят? Разве вы сами не помните?
Она покачала головой.
— Я почти ничего не помню об этом вечере. Боюсь, мне больше нечего сказать.
— Только вас и Джея загипнотизировали?
— Нет, — ответила Глэдис. — Еще одну из наших знакомых, ее зовут Эйла Вейчек. Только нас троих.
— И все, — включилась в разговор Энн. — Со мной не получилось. — Она тихо рассмеялась и внимательно посмотрела на меня. — Я немного испугалась. Боялась, что он может… — Она умолкла, но продолжала слегка улыбаться.
Внезапно сверху донесся кошмарный звук. Слова были из «Дома на пастбище», но мелодия была абсолютно новой. Я ухмыльнулся, глядя на Глэдис, и спросил ее:
— Джей всегда так песни приканчивает?
Она улыбнулась.
— Разве это не ужасно? Боюсь, что да, но мы к этому привыкли. Он через минуту спустится.
— Глэдис. Эй, Глэдис! — завопил Джей сверху.
Глэдис вздохнула?
— Извините, я на минутку. Наверное, не может найти свои туфли или еще что-нибудь.
Она усмехнулась, однако как только взглянула на меня, кончики рта у нее сразу опустились, она встала и вышла из комнаты.
Почти сразу же Энн произнесла:
— Марк, ты здесь долго пробудешь?
— Пожалуй, полчаса. А что?
Она говорила тихо.
— Я хочу поговорить с тобой. Когда ты уйдешь отсюда, не зайдешь в «У Фрэнки» на Беверли?
— «У Фрэнки»? Это коктейль-холл, да?
— Точно. И не смотри на меня с таким придурковатым видом. Мне двадцать один. Разве непохоже? — Она улыбалась.
Я ухмыльнулся.
— Ты еще малышка.
Она перестала улыбаться, но совсем не обиделась. Я обратил внимание на ее пухлые и нежные губы, которые чуть-чуть выступили вперед, когда она немного опустила подбородок, закрыла рот и втянула щеки. Образовавшиеся ямочки только подчеркивали ее довольно высокие скулы. Это был рассчитанный жест, делавший ее прекрасной, и она знала об этом.
Она сделала глубокий вдох и медленно проговорила:
— Ладно. Можешь звать меня малышкой.
— Черт! — выругался я про себя. Тут вернулась Глэдис и я не успел спросить Энн, о чем она хотела поговорить со мной. По-моему, я именно это хотел спросить.
Глэдис сказала:
— Он сейчас спустится, мистер Логан.
— Что? Кто?
Миссис Уэвер странно посмотрела на меня и сказала:
— Да Джей, — а Энн запрокинула голову и разразилась хохотом.
Она хохотала, начиная корчиться от смеха. Я тоже немного подергался, чувствуя, как краска медленно заливает мне шею и подкрадывается к лицу.
Энн не сводила с меня глаз, и на какое-то мгновенье она показалась мне сиреной из старого фильма, готовящейся соблазнить героя.
— Честное слово! — воскликнула миссис Уэвер. — Что происходит?
Я изобразил улыбочку.
— Энн впала в детство, наверное.
— Впала в детство? Да она еще не вышла из него.
Энн перестала смеяться и засверкала глазами на миссис Уэвер, но Глэдис, видимо, сказала это без задней мысли. В противном случае ей предстояло еще многое узнать о падчерице. Впрочем, наверное, и мне.
Как раз в этот момент вошел Джей и произнес:
— Хелло, Марк. Как голова?
— Вполне прилично. Я про нее забыл.
Энн спросила:
— Забыл про голову?
Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, и увидел как у нее открылся рот. Видимо, она только что заметила пластырь у меня на затылке. Она встала и подошла ко мне.
— Вот те на! Я и не заметила. Что случилось?
— Один малый ударил меня по голове.
— Болит?
— Нет, — ответил я. — Сейчас нормально.
— Я знаю, почему я его не заметила. Я не видела твой затылок, потому что ты все время смотрел на меня. — Она нежно провела рукой по наклейке, потом опустила руку и что-то прошептала над моей шеей.
— Дурочка, — сказал Джей, обращаясь ко мне. — Воображает себя Матой Хари. — Однако произнес он это с теплотой и улыбался, глядя на нее. — Надо бы ее отшлепать, — добавил он.
Энн повернулась и медленно направилась к креслу. Я не был бы самим собой, если бы не улучил этот момент, чтобы посмотреть на нее. Ее действительно надо было отшлепать, она этого заслуживала, и идея отшлепать ее совсем не вызывала отвращения.
Джей сказал:
— Ты все время здесь и тебе никто не предложил выпить? Пойдем, Марк.
Он попал прямо в точку. Мне надо было выпить. Я проследовал за Джеем через пару больших комнат и вошел в его рабочий кабинет в конце дома. Кабинет был гордостью хозяина, он хорошо его оборудовал, правда он больше походил на бар, чем на рабочую комнату. У правой стены была устроена стойка со стеклянным верхом и стояло четыре бамбуковых табурета. Я взгромоздился на табурет, а Джей начал смешивать себе коктейль с кока-колой, а мне ром с содовой.
Я спросил:
— Джей, ты что-нибудь говорил Глэдис и Энн о попугае? Или о сделке?
Он покачал головой.
— Нет. Боюсь… понимаешь, боюсь, они подумают, что я чокнулся или еще что.
— Поверь мне, Джей, я совершенно уверен, что здесь ничего другого нет.
Он чуть-чуть улыбнулся.
— Ты опять про гипнотизм?
— А что за гипнотизер был у вас в субботу вечером?
— А, этот, — сказал он.
Его ответ меня немного удивил. Я ожидал, что он спросит — какой гипнотизер?
Он продолжал:
— Я все думал, как только тебя увидел, и решил, что это может тебя заинтересовать. Ладно, был тут один, но это же всего лишь вечеринка. Пригласил некоторых друзей. Никакого попугая. Никакой здесь связи нет.
— Черт! Ты хоть помнишь, что ты делал?
— Ну, не совсем точно. Глэдис и Энн подшучивают надо мной по этому поводу. Вроде бы выступил с большой речью.
— Ага. Послушай, что я скажу. Человека можно загипнотизировать, а потом сказать ему, что он ничего не будет помнить о том, что он делал, и он обо всем забудет. Разве это не стоит проверить?
Он смотрел на меня в течение нескольких секунд, потом медленно кивнул.
— Пожалуй стоит, хотя может это ты чокнулся.
Он аккуратно помешал напиток палочкой и передал мне стакан. Я сделал глоток и спросил:
— Ты можешь лично мне сделать одолжение? Пойдем со мной завтра и поговорим с этим моим приятелем психиатром. — И быстро добавил. — Я хочу сказать, что он сможет объяснить эту штуку с гипнозом, которую я пытаюсь вбить тебе в башку. Может он сможет избавить тебя от твоей птицы.
Он пожал своими узкими плечами.
— О’кей, Марк. Ладно, пошли назад.
— Еще одно, Джей. Ты не будешь возражать, если мы обсудим все это с твоей женой и дочерью? Все-таки происходит что-то странное. И потом, тебе будет легче, если снимешь камень с души.