—Пока что наиболее серьезное подозрение падает на вас,— ответил Вирлок.
—Довольно запираться, Эш!— вмешался Смит.— Рассказывайте, как все произошло.
—А я помогу вам,— взглянул Вирлок на Эша.— Дело было вечером в воскресенье. Вы знали, что Макдафф дома, и наблюдали из окна, когда он уйдет. Убедившись, что он уехал, вы пошли к его жене, но она отвергла вас и на ваши настойчивые расспросы заявила, что предпочитает Вудроу. Вы же знаете, ей ничего не стоило сказать об этом вам прямо в глаза, поскольку она не видела ничего плохого в своих амурных делах. Но она не учла, что у вас на сей счет может быть иное мнение.
Эш молчал, уставившись в пол.
—Вы пытались урезонить ее, но Элен Макдафф не захотела вас слушать. Она откровенно сказала, что отныне вы ей не нужны. Подумать только: вас, человека состоятельного, считавшего себя образцовым американцем, женщина променяла на какого-то третьеразрядного полунищего пианиста! Ей нужен был ОН, а не ВЫ. Как же можно было примириться с этим? И вы, естественно, потеряли самообладание. Вот и все, Эш.
Эш устало выпрямился на стуле и покачал головой.
—Это правда, но только отчасти. Я любил ее, но понял это лишь после нашего разрыва. Чем чаще потом я встречал ее, тем больше понимал, как сильно люблю… В тот последний вечер я умолял ее выйти за меня замуж, если я добьюсь развода, но она только улыбалась и мурлыкала мелодию, которую наигрывал на вечеринке этот паршивый пианист…
—И тогда вы схватили пистолет и выстрелили в нее?
—Нет, нет! Я не стрелял в нее! Правда…— Эш помолчал.— Правда, мне хотелось ее убить. Я сидел в спальне, наблюдал, как она причесывается, у меня мелькнула мысль, что было бы так просто подойти, схватить ее за эту красивую шею…
—И вместо этого вы пустили в ход пистолет?— прервал его Вирлок.
—Нет! Я встал и ушел домой. Ей я ничего не сказал. Я даже не попрощался, хотя знал, что теперь-то между нами по-настоящему все кончено.
—Выстрелив в миссис Макдафф,— снова заговорил Вирлок,— вы услышали, что кто-то (это был Уэстин) вошел в дом. Тогда вы бросились бежать, благополучно пробрались к себе и спокойно уселись перед телевизором. В те минуты вы, скорее всего, не знали, кто вошел в дом, но как только полиция арестовала Уэстина, вы решили, что вам теперь ничто не угрожает.
—Не убивал я ее!— крикнул Эш.
—Вы неглупый человек, Эш, но, видимо, не можете понять, что только навредите себе, если выступите перед присяжными с такими показаниями. Что они решат, когда услышат, что у вас был роман с Элен Макдафф и что вы посетили ее в тот вечер, да еще сразу же, как только от нее ушел ваш соперник? Любой доморощенный юрист скажет, что ваши объяснения не выдерживают ни малейшей критики.
—Возможно. И все же убийца не я.
—Смит, пригласите стенографиста и Фэйна. Мистер Эш будет давать показания.
—Никаких показаний я давать не буду.
—Тем хуже для вас. Поберегите их для суда, и посмотрим, что получится.
В дверь просунулась голова полицейского.
—Вам звонит кто-то,— сообщил он.— Говорит, по срочному делу.
—Я занят,— отмахнулся Вирлок.
—Звонит какая-то женщина. Она, кажется, очень расстроена и говорит, что хочет сообщить вам нечто важное по поводу Уэстина. Она не назвала себя.
—Немедленно установите, откуда она звонит!— распорядился он, бросился в канцелярию и взял трубку.
—Вирлок у телефона. Кто говорит?
—Этта Саймонсон. Вы могли бы сейчас же приехать ко мне? Хочу сообщить вам кое-что.
У Вирлока разочарованно вытянулось лицо, и он жестом дал понять полицейскому, что отменяет распоряжение.
—Ну, о «сейчас же» не может быть и речи, миссис Саймонсон. А в чем дело? Вы хотя бы намекнули.
—А по телефону можно?
—Безусловно.
—Нас не подслушивают?
—Что вы!
—Мистер Вирлок, боюсь, что вы можете принять меня за очень рассеянного человека, но иногда память и вправду мне изменяет. Вот только сейчас я припомнила, что заметила кое-что в прошлое воскресенье.
—Говорите, говорите!
—Прошлый раз вы напугали нас своим утверждением, будто мой муж тоже подозревается, и я растерялась. Вы помните…
—Минутку, миссис Саймонсон! Мы по-прежнему в числе некоторых других подозреваем и вашего мужа. Теперь, когда я снова повторяю это, вы все-таки хотите продолжать наш разговор?
—Конечно. Мне нечего скрывать. Я уверена, что Элрой не имеет никакого отношения к убийству, в чем вы легко убедитесь, если выслушаете меня до конца.— В голосе Этты Саймонсон прозвучали истеричные нотки.— Вы помните, я рассказывала вам о пианисте по фамилии Вудроу?
—Помню.
—Категорически утверждаю, что мистер Макдафф был все время дома, пока там находился этот пианист. Часов около шести Вудроу ушел, а минут пятнадцать спустя уехал и Макдафф.
—Почти то же самое мы уже слышали от вас, миссис Саймонсон,— терпеливо заметил Вирлок.
—Да, но прошлый раз я не сказала, что примерно в половине восьмого или минут без двадцати восемь в дом вошел еще кто-то.
Вирлок почувствовал, как забилось у него сердце. Он нарочито раскашлялся и жестом приказал полицейскому стенографисту поднять отводную трубку и записывать разговор.
—Извините, миссис Саймонсон,— снова заговорил он,— табачный дым… Повторите, пожалуйста, я не расслышал.
—Я видела, как примерно за час до убийства Элен в дом вошел человек.
—Вы хорошо рассмотрели его? Ведь было уже темно.
—Ну, не так уж темно, сумерки.
—И кто же это был, миссис Саймонсон?
—Джордж Эш.
—Тот самый Джордж Эш, что живет напротив вас?
—Да.
—А вы не заметили, в какое время он ушел?
—Нет.
—Но вы узнали его, это в самом деле был Джордж Эш? Кажется, вы знаете его… Сколько лет вы его знаете?
—Более двенадцати.
—Вы видели, как ваш сосед вошел в дом Макдаффов, и вы не сомневаетесь, что это был Джордж Эш, а не кто-нибудь другой?
—Нисколько не сомневаюсь.
—Вы согласны дать письменные показания?
Этта Саймонсон промолчала.
—Вы согласны?— повторил Вирлок.
—Согласна!— подтвердила миссис Саймонсон.
—Большое спасибо. Я еще позвоню вам.— Вирлок положил трубку и спросил у стенографиста:— Записал?
—Да.
—Немедленно расшифруйте, перепечатайте и принесите мне. Вирлок медленно направился в комнату для допросов. Во имя спасения своего благоверного, думал он, миссис Саймонсон готова утопить соседа. Что ж, не будем возражать…
Было уже без четверти семь, а Вирлок и Смит все еще продолжали допрашивать Эша. Часов в семь Вирлок предъявил ему запись телефонного разговора с Эттой Саймонсон, подписанную им самим и удостоверенную стенографистом.
—Взгляните на этот документ. Из него видно, что вы пришли к Элен Макдафф примерно в тот момент, когда произошло убийство. Вам не кажется, что этого и всего остального, что мы тут установили, вполне достаточно, чтобы…
—Я хочу поговорить с адвокатом,— охрипшим голосом заявил Эш.
—Теперь можете.
Смит провел Эша в канцелярию, и тот позвонил Гаррисону Блейку, своему адвокату. Затем Вирлок вызвал дежурного Адамса.
—Отправьте его в камеру,— распорядился он, кивнув на Эша.— Я арестовываю его по подозрению в убийстве Элен Макдафф.
—Не могу, мистер Вирлок.— Адамс развел руками.— Мистер Эллендер сказал, что вы отстранены от службы в полиции.
Вирлок достал из бумажника удостоверение, выданное прокуратурой штата, и положил перед сержантом.
—Препроводите Эша в камеру,— повторил он.— Ответственность я беру на себя.
—Да-да, Адамс, посадите его!— послышался голос Эллендера; он подошел к столу дежурного и со злорадной ухмылкой уставился на Вирлока.— С каким удовольствием я буду присутствовать при вашем крушении, Вирлок! В тюрьме уже сидит человек, которому предъявлено обвинение в убийстве миссис Макдафф, а теперь вы арестовываете другого…
Адамс оформил арест Эша, разрешил ему предупредить по телефону жену и отправил в камеру, оказавшуюся рядом с камерой Уэстина.
В половине девятого Эллендер прочитал районному прокурору Питеру Энстроу запись телефонного разговора Этты Саймонсон с Вирлоком.
—Тупица! Вы понимаете, что наделали?— еле сдерживая ярость, накинулся Энстроу на Вирлока.
—Понимаю, господин прокурор. Вам придется аннулировать обвинение, выдвинутое против Уэстина. Ни один состав присяжных, даже если вы и судья Сэм специально их подберете, не решится его осудить, поскольку существуют доказательства, что примерно в то время, когда совершено преступление, муж убитой и ее возлюбленный находились в доме, а позже, после их ухода, в особняк проник еще один субъект. Есть все основания подозревать Макдаффа и Эша не меньше, чем Уэстина. Я заинтересован только в том, чтобы найти действительного убийцу.
—Мистер Макдафф откажется от своих показаний,— запальчиво продолжал Энстроу.— Вы воспользовались тем, что он был пьян. Эллендер в любое время подтвердит это. Что касается Эша… Мне не составит ни малейшего труда усмирить Этту Саймонсон, ее заявление — просто-напросто выдумка старой сплетницы.
—А что вы намерены сделать с Вудроу?— спросил Вирлок.— Отправить его на тот свет? И как вы поступите с Роландом Гудом? Он же видел, как Джордж Эш входил в дом Макдаффов…
Энстроу долго смотрел на Вирлока, потом медленно сказал:
—Ну хорошо, Вирлок, вы сами заварили эту кашу, и я позабочусь, чтобы вы же ее и расхлебали. Вы не хотите последовать доброму совету, но то, что я скажу сейчас, вам придется выслушать. Предположим, вам удастся доказать невиновность этого ничтожества Уэстина и скомпрометировать Макдаффа. Уэстин унесет ноги восвояси, а вы останетесь в Гэйтвее тем же третьеразрядным, жалким сыщиком, причем все мы, кто имеет тут какое-нибудь влияние, постараемся не только избавиться от вас при первой же возможности, но и сполна с вами рассчитаться. Я ничего не прощу вам, Вирлок, не простит Эллендер, не простит Макдафф. Прежде чем вы опять начнете совать мне свое удостоверение из прокуратуры штата, позвольте напомнить главное правило нашей межпартийной политики: если вы не в состоянии победить врага — объединяйтесь с ним. Если Макдафф решит, что из-за устроенного вами скандала Лайтуэлл сможет победить без его, Макдаффа, помощи, он не задумываясь заключит с ним союз. И первое, что сделает Лайтуэлл для вновь обретенного дружка,