– А рубины были стоящие, конечно. Большие денежки, Скутл?
– Несомненно, сэр. Газеты сообщали, что стоимость их составляет миллион долларов, хотя, возможно, цифра преувеличена. Но раджа предлагал за них награду в двадцать тысяч долларов.
Лейт опять на некоторое время углубился в свои мысли, затем выплюнул сигарету в камин и хохотнул.
– Вам что-нибудь пришло в голову, сэр?
Лестер холодно ответил:
– Каждый человек должен думать, Скутл.
Лицо камердинера побагровело.
– Дело в том, сэр, что мне показалось, будто вы пришли к какому-то решению.
– Скутл, с ума вы сошли, что ли? Зачем мне думать о том, где спрятаны драгоценности?
Слуга пожал плечами.
– Откуда я знаю, сэр. Ведь раньше же вам приходилось думать о подобном.
– О чем, Скутл?
– О различного рода запутанных преступлениях, о которых вы читали в газетах.
Лестер рассмеялся.
– Фу ты, ну ты – ножки гнуты, Скутл. Я считал вас умнее сержанта Экли! Конечно, я размышлял о том, что прочитывал тогда, но не более. Правда, сержант Экли думает, что раз я интересуюсь публикациями о преступлениях, то сам в чем-то замешан. Он держит меня на мушке, подозревая то в одном, то в другом правонарушении, а из отдельных фактов пытается скроить какую-то дурацкую теорию. В своих диких рассуждениях он может дойти и до того, что будет считать меня замешанным в каком-либо жутком преступлении.
Сощурившись, Лестер наблюдал за камердинером.
– Однако сержанту можно верить. Вы действительно предсказываете преступления. А полиция, блуждая в потемках, никогда не находит ни грабителя, ни награбленного.
Лестер наконец зевнул во весь рот.
– Итак, сержант убедил вас, что я способен был предсказать и это преступление?
– Я же так не говорю, сэр, но мысли сержанта Экли выглядят иногда весьма убедительно.
Лейт снова закурил.
– Глупости, Скутл. Если бы я был скрытым предсказателем или даже преступником, меня бы уж давно арестовали. Ведь Экли все время висит у меня на хвосте, хотя у него против меня ничего нет, иначе он бы давно упрятал меня за решетку, и все дела.
Камердинер недоуменно пожал плечами.
– Возможно, сэр.
– По-моему, Скутл, вы плохо слушали и не поняли сказанного.
– А знаете, сэр, это самое трудное – убедить преступника в его виновности.
– Ваши рассуждения очень напоминают домыслы полицейского. Кроме того, по всей видимости, сержант ошибается.
– Ошибается в чем, сэр?
– В том, что обращает внимание на всякие пустяки, а настоящих преступников не видит. Но, Скутл, мы отвлеклись от основной темы. Говорили ведь о Милсе, Григи-револьвере и редких камнях в миллион долларов. Вы же знаете, мой дорогой, что это преступление занимает меня. В связи с этим меня интересует, насколько тщательно ведет расследование полиция.
– Насколько известно из сплетен и газет, они обыскивают каждый уголок, пролезают буквально сквозь игольное ушко, простукивают стены, суют нос в мешки с сахаром, выливают бочки сиропа, на мелкие составные части разобрали автомобиль бандита…
– А искали они в конфетах, Скутл?
– Где?
– В шоколаде, например.
– Ну что вы, сэр, как можно додуматься до такого.
Ведь невозможно обыскать каждую конфету, да и кто может спрятать туда драгоценности?
– На кондитерских фабриках бывают шоколадные помадки, Скутл?
– Да, сэр.
– Разве нельзя расплавить шоколадный комок и спрятать туда драгоценности?
– Но это должно быть видно.
– Совсем не обязательно, особенно если потом конфету раскрасить. Между прочим, Скутл, зайдите на одну из таких фабричек и постарайтесь купить там шоколадный крем. Мне бы хотелось исследовать его.
– Да, сэр, сколько купить?
– Просите побольше. Пусть продадут сразу долларов на пятьдесят. Обратите внимание на теплый шоколад, который мог особенно заинтересовать преступника. Меня тоже этот вопрос крайне занимает. Ведь в кондитерских и на фабриках есть масса мест, где можно спрятать любые драгоценности. Хозяин иногда перевозит шоколад в огромных толстых плитках. Кто помешает бандиту сделать в такой плитке дыру, спрятать туда несколько камней, а потом залить отверстие горячим шоколадом. Меня волнует теоретическое разрешение вопроса. Сами же драгоценности совершенно не трогают. Главное, выяснить, как их можно спрятать. Неприятностей в связи с этим я не хочу. Позвоните сержанту Экли и спросите, есть ли какая-либо возможность купить шоколад в том магазине, где убили бандита.
Скутл недовольно поморщился.
– Сию минуту, сэр.
– Поговорите с сержантом, спросите его мнение на сей счет и попросите черкнуть записочку, в которой бы он написал, разрешает ли мне полиция сделать такую покупку. Если да, то купите шоколад, а заодно электрический паяльник и красной корицы.
Слуга-шпион, нахлобучивая на ходу шляпу, открыл входную дверь и выскочил из комнаты.
– Сей момент, сэр. Бегу выполнять ваши просьбы.
Сержант Артур Экли в задумчивости поскреб щетину на подбородке. Через стол, напротив него, сидел тайный агент Эдвард Бивер – следящий за Лейтом мнимый слуга. Он только что доложил о своих наблюдениях и теперь следил за реакцией на лице своего начальника.
– Бивер, – наконец вымолвил тот, – хочу вам кое-что сообщить: мы вернули четыре из пропавших рубинов.
– Неужели они самые? удивленно спросил агент.
– Мы не нашли их, а прямо– таки добыли. Два были подарены какой-то девице и потом заложены ею. Третий был отдан бродяге, а четвертый рубин кто-то даже бросил в кружку слепому нищему.
Бивер застыл, разинув рот.
– Это факты. Девицу зовут Молли Манзер. Она стояла, с завистью уставившись на витрину, когда к ней, по ее словам, подошел какой-то высокий незнакомец в надвинутой на самые глаза шляпе и спросил, не хотела бы она купить выставленные на витрине платья. Эта Молли решила, что тот над ней издевается, и велела ему убираться. Но незнакомец вдруг схватил ее за руку и сунул в нее два рубина. Девица до смерти испугалась и бросилась бежать, однако никто и не думал ее преследовать.
Бивер презрительно усмехнулся:
– Чушь. И что же она с ними сделала?
– Отнесла Гильдерсмиту.
– Он знал, что дело нечисто?
– Думаю, да. Торговец задержал девушку и не отпускал до прихода полиции. Милс тут же опознал камни и заявил, что ошибиться не мог – это его рубины.
Бивер вздохнул.
– Значит, девица была с ними связана. Через нее надеялись как-то спрятать, а потом снова вернуть камни.
– Подождите минутку, не стоит бежать впереди паровоза. Эту Молли мы, конечно, арестовали. Но через полчаса позвонил другой ростовщик и попросил, чтобы мы посмотрели рубин, который только что попал к нему из рук какого-то бродяги-пьяницы. Конечно, мы тут же помчались. Камень оказался такого же размера, окраски, огранки, как и два предыдущих. Четвертый рубин, как я уже говорил, попал к слепцу-нищему: тот услышал звук, напоминающий стук камня о кружку. Теперь идею о шоколаде по боку, а?
Тайный агент неопределенно кивнул.
– Возможно, здесь что-то другое.
– Однако четыре рубина у нас. И хотелось бы знать, кто их действительно нашел и передал нам таким странным образом. Этот бродяга Лейт, скажу я вам, выскользнул прямо из рук. Если бы он послужил гончей, мы бы убили двух зайцев. Кроме того, Милс поднял страшный шум. Он обратился к одной известной персоне, а та, конечно, подключила прессу. Все газеты были напичканы различного рода сообщениями и обещаниями в награду миллион долларов.
Бивер облокотился о спинку стула и задумался.
– Сержант, – вдруг прошептал он.
– Ну? – опросил Экли, нахмурившись.
– Мне пришла в голову мыслишка, как обработать Лейта. Надо, как он хотел, купить шоколад. Четыре украденных рубина уже нашли, и теперь их надо спрятать в конфеты и передать Лейту. Тот, разумеется, найдет камни и попытается скрыть находку, мы же проследим за ним, накроем с поличным, а потом схватим за попытку сокрытия чужих драгоценностей. Если он будет сопротивляться, то получит еще и за оскорбление полиции!
– Выдумка что надо! Пусть он сразится с двумя спецами, Бивер, – ухмыльнулся Экли.
– Лейту засело в голову, что рубины в шоколаде. Мы дадим ему убедиться в правильности его догадки. А потом засудим за украденное чужое добро.
Сержант Экли захлопал в ладоши.
– Молодец, Бивер! Капкан захлопнется. И мы наконец заполучим мистера Лестера Лейта.
– Конечно, он будет возражать, – заметил Бивер.
– Какое нам до этого дело. Главное – захватить его!
Полицейский кивнул, торжествуя.
– Ладно, пойду за шоколадом. Я скоро вернусь, и мы начиним конфеты рубинами.
Сержант Экли в знак согласия подмигнул:
– Отправляйтесь за добычей, а мы тут все приведем в норму.
Чтобы выполнить намеченное и вернуться в главное управление, где его ждал Экли, агенту потребовался час.
– Ну, Бивер, давайте займемся делом.
– Конфеты положим в коробки? – спросил полицейский.
– Да, конечно. Рубины должны быть в верхнем ряду по одному в каждой из четырех коробок. Коробки и конфеты, в которых будут камни, пометьте. Я же придумаю, как подходящим образом их туда засунуть. Проще всего, пожалуй, разогреть рубины на сковороде, а потом утопить их в шоколаде.
Бивер одобрительно кивнул.
– И паяльник ни к чему, заметил полицейский.
Сержант лишь усмехнулся.
– Не такой уж Лестер башковитый. Он, конечно, не трус и не дурак, это ясно, но моя мысль острее.
– Эта мысль скорее принадлежит мне, скромно поправил Бивер.
Экли нахмурился.
– Не зарывайтесь так, Бивер. Лучше доведите дело до конца. Тогда и посмотрим…
Подчиненный тут же прикусил язык.
Они нашли спиртовку, разогрели рубины и сунули их в шоколад. Полученный результат сержанту не понравился.
– Выглядит слишком кустарно.
– Тогда возьмем паяльник и сделаем поаккуратнее, – предложил Бивер.
Экли согласился.
– Ваши пальцы оставляют отпечатки, а нам это совсем ни к чему. Наденьте лучше перчатки.