— Но разве он здесь?
— А где же ему быть. Он живет здесь.
— Вы ведь из полиции? — спросил я.
Они посмотрели на меня с крайним удивлением.
— Из полиции? С чего это ты, приятель, взял, что мы из полиции? Про полицию речи никакой вроде бы не было. Мы только сказали, что тебя хочет видеть шеф. Это мы так своего хозяина называем.
Я понял, что строить из себя дурачка теперь уже не стоит, и замолчал.
— Садись, — сказал коренастый, — шеф сейчас придет. Он задаст тебе несколько вопросов, а потом мы отвезем тебя обратно в город, и все будет чин-чинарем.
Я сел на стул и стал ждать. В коридоре раздались торопливые, суетливые шаги, и в комнату легкой пружинистой походкой профессионального танцора вошел грузный, пухлощекий и толстогубый мужчина. Нижняя губа обвисла, точно ее долго оттягивали гирькой; по лицу градом катился пот. При том, что он был очень низок ростом и жирен, как откормленный на убой хряк, стан свой он держал на удивление прямо, точно в позвоночник ему вставили стальной стержень. А вот свой огромный живот мужчина чуть подавал вперед: так несут драгоценную вазу, чувствуя, что вот-вот могут упасть. Шагая, он стремительно, часто-часто перебирал своими короткими ножками.
— Это шеф, — сообщил мне высокий.
Шеф улыбнулся, кивнул мне, и его лысая голова, посаженная на мощную шею, закачалась, как поплавок на воде.
— Кто это, Фред? — спросил он.
Мужчина с расплющенным носом объяснил:
— Этот парень работает у одной тетки по фамилии Кул, она держит сыскное агентство. Их подрядили вручить Моргану Бирксу судебные документы по делу о разводе. Он ошивался у гостиницы «Перкинс».
— Да, да, да, — скороговоркой откликнулся шеф, покачивая головой и приветливо улыбаясь, — да, конечно. Простите, что не признал вас. А как вас зовут?
— Лэм, — сказал я. — Дональд Лэм.
— Да, да, мистер Лэм. Разумеется, я безумно рад познакомиться с вами, вы проявили такую любезность, согласившись приехать к нам. Да, да, такую чрезвычайную любезность. А теперь скажите мне, мистер Лэм, вы работаете на… как ты сказал, Фред, ее зовут?
— Берта Кул. Сыскное агентство Кул.
— Ну, да. Вы работаете в сыскном агентстве Кул?
Я кивнул.
— И давно? — спросил он.
— Не очень.
— И вас устраивает эта работа?
— Пока да.
— Да, да. Осмелюсь заметить, что для молодого человека это перспективное начало дает неограниченные возможности для проявления сноровки, сообразительности, интеллекта. Я бы сказал, отличная стартовая площадка для солидной карьеры. Мне думается, вы выказали весьма похвальную разумность, действительно воистину похвальную разумность, устроившись на такую работу. Невооруженным глазом видно, что вы смекалисты и умны.
— Благодарю, — сказал я.
Голова его снова закачалась, как поплавок на легкой волне; на шее проступили набегающие друг на друга жировые складки, напоминающие рифленку стиральной доски; жесткие волосы на загривке сначала побежали вверх к макушке, а потом мгновенно назад вниз, как волоски сапожной щетки, когда по ней проводишь пальцем.
— Так когда вы последний раз видели Моргана Биркса? — пробулькал он.
— Отчеты я даю миссис Кул, — ответил я.
— Да, да, конечно. Как же я про миссис Кул-то запамятовал.
Дверь открылась, и в комнату вошла крупная женщина. Не тяжеловесная, а именно крупная. Широкоплечая, очень высокая, с могучими бедрами. На ней был халат, который не мог скрыть ширину ее плеч, мощь ее шеи, объемы ее груди, мускулистость ее рук.
— Так, так, так, — скороговоркой проговорил толстяк. — Вот и малышка! Как здорово, что ты заглянула на наш огонек, Мадж. Я тут как раз расспрашивал мистера Лэма о Моргане Бирксе. Это, ласточка, мистер Лэм. Он — детектив, работает в… как это называется, Фред?
— Сыскное агентство Кул.
— Ах, ну да. Работает в сыскном агентстве Кул, — сказал толстяк. — А как зовут женщину, которая возглавляет его, Фред?
— Берта Кул.
— Да, да, верно. Берта Кул. Садись, любовь моя, послушай и составь свое мнение. Знакомьтесь, мистер Лэм, это моя жена.
Я понимал, что попал в переплет. Проявление учтивости иной раз никак не может повредить даже человеку, находящемуся в таком положении, когда думается о чем угодно, но только не о приятных манерах и вежливости. Я встал и отвесил низкий поклон.
— Очень рад познакомиться с вами, — сказал я, стараясь придать своим словам предельно искреннее звучание.
Она не сказала ни слова.
— Садитесь, Лэм, садитесь, — сказал толстяк. — Несомненно, у вас позади нелегкий день. Вам, детективам, приходится много бегать. А теперь вот что, Лэм. На чем же мы остановились?.. Ах да, вам дали бумаги и поручили ознакомить с ними Моргана Биркса, верно?
— Если вас интересует именно это, то вам, наверно, лучше обратиться к миссис Кул.
— Кул, Кул, Кул… ах да, это та женщина, что возглавляет сыскное агентство. Что ж, это блестящая мысль, Лэм, но мы, видите ли, несколько стеснены во времени, к тому же не знаем, где сейчас обретается эта дама. Вы же рядом под боком, можно сказать, и, несомненно, располагаете нужной нам информацией.
Я молчал.
— Так вот, — сказал толстяк, — я надеюсь, что вы не станете упрямиться. В самом деле, я очень-очень надеюсь, что вы не станете упрямиться.
Я по-прежнему молчал. Человек с покореженным лицом двинулся было ко мне.
— Погоди, Фред, — сказал шеф. — Не горячись. Позволь мистеру проявить добрую волю. Он сам заговорит. Ты его только не перебивай потом. И не подгоняй. Итак, мистер Лэм, начинайте с самого начала.
Я вежливо осведомился:
— Вы не могли бы мне объяснить, что именно вам хотелось бы знать и ради чего?
— Вот это характер! — восхищенно воскликнул шеф и весь прямо-таки просиял. Его крошечные серые глазки всматривались в лица его молодцов с заинтересованной пронзительностью курицы-несушки, приглядывающей за своими несмышлеными цыплятками.
— Вот это действительно характер! Хорошо, мы утолим ваше любопытство, а вы расскажете нам то, что интересует нас. Видите ли, мистер Лэм, мы люди дела, работали вместе с Морганом Бирксом, и Морган Биркс имеет перед нами некоторые, ну, обязательства, что ли, во всяком случае несет перед нами определенную ответственность. И нам очень бы хотелось напомнить ему об этом. Вам поручено передать ему бумаги, и ничто в мире не заставит нас помешать вам выполнить это поручение, правда ведь, Фред? Подтверди, Джон! Вот и славно. Мальчики не возражают. Итак, мы ни в коем случае не станем мешать вам в выполнении столь серьезного задания, мистер Лэм, но после того, как вы сделаете свое дело, мы бы хотели услышать от вас, где находится мистер Биркс.
— Что ж, — сказал я, — не вижу причин, которые препятствовали бы мне помочь вам. — Разумеется, если на то даст добро миссис Кул. Ведь она мой босс, и я бы не рискнул предпринимать какие-то действия без ее одобрения.
— Да пусть Фред разомнет его, шеф, — сказал высокий. — По всему видно, что там — горячо. Похоже, он рассчитывал, что Морган появится в гостинице «Перкинс». Туда прибыла вся их компашка. Сандра Биркс, ее братец, который приехал сегодня с востока и успел сломать себе нос в автомобильной аварии, потом один мопсик — в гостинице зарегистрировался как Холомэн, а вообще он, похоже, вроде как с боку припеку. Альма Хантер, Берта Кул и вот этот парень. Он вывел Берту Кул из гостиницы и посадил ее в такси. И уже собирался вернуться в гостиницу, когда мы его прихватили.
— Вы бы уж лучше рассказали, мистер Лэм, потому что для нас это действительно важно, а то мои мальчики начинают сердиться. Я всегда испытываю глубокое, нет, — глубочайшее чувство сожаления, — такого, наверно, никто никогда не испытывал, — но вы понимаете, конечно, что значит сердитые мальчики. А они будут сердитыми!
— Мне думается, миссис Кул с радостью согласилась бы помочь вам, — сказал я, — если бы вы к ней обратились. Кроме того, она наверняка предоставит вам интересующую вас информацию. Ведь ее бизнес в том и заключается, чтобы раздобывать информацию и продавать ее клиентам.
— Верно, именно в этом и состоит специфика ее бизнеса, — согласился толстяк. — А что, это мысль! В самом деле, умная мысль! Надо бы обкатать ее с малышкой. Что ты об этом думаешь, любовь моя?
Ни один мускул не дрогнул на лице этой крупной женщины. Ее жесткие, холодные глаза смотрели на меня так, будто я бактерия под микроскопом.
— Разомните его, — сказала она.
Толстяк кивнул.
Фред выбросил руку вперед с такой скоростью, с какой наносит свой смертоносный укус змея. Он схватил меня у самой шеи за галстук и вмиг так перекрутил его, что я стал задыхаться. Потом стянул меня за галстук со стула с такой легкостью, как будто я был совершенно невесомый.
— Стоять! — рявкнул он.
Тут его правая рука резко взмыла вверх и жесткой частью ладони, граничащей с запястьем, он так надавил мне на нос, что из глаз у меня сразу брызнули слезы.
— Сидеть! — снова рявкнул он.
Подвластный его руке, я рухнул на стул, как кем-то брошенный мешок с крупой.
— Стоять! — скомандовал он, и его рука, вцепившаяся в мой галстук, поставила меня на ноги.
Я попробовал блокировать своими руками его ладонь, когда та снова приблизилась к моему уже нывшему тупой нестерпимой болью носу. Однако он чуть ускорил движение, и его ладонь вновь достигла своей цели.
— Сидеть! — повторил он свою команду.
Лицо у меня будто отваливалось.
— Стоять!
— Сидеть!
— Стоять!
— Сидеть!
— Стоять!
— Сидеть!
— Говори!
Он отступил на шаг, давая мне передышку.
— Говори! — повторил он. — И поживей! — Его лицо оставалось совершенно бесстрастным. В голосе слышалась тоскливая безучастность человека, специализирующегося на разминании людей, не испытывающего недостатка в клиентах, но явно огорченного необходимостью демонстрировать свою квалификацию после окончания рабочего дня.
— Это верно, — сказал толстяк, кивая головой и приветливо улыбаясь. — Видите ли, мистер Лэм, Фред прав. Раз он говорит — встать, нужно встать. Говорит — сесть, нужно сесть. И когда говорит — говори, нужно говорить.