Молчание прервал заместитель окружного прокурора:
— Так что ты там сделал, Смит? — переспросил он.
— Убил человека, — сказал я. — И никакой я не Смит. Меня зовул Лэм. Дональд Лэм.
— Послушай, — сказал шериф, — мне надоели твои фокусы.
— Это не фокус, — возразил я. — Я приехал сюда и стал называться Смитом, чтобы начать все заново. Смит — это не псевдоним, просто я хотел начать жизнь заново, но похоже, это невозможно. По крайней мере, когда на душе такой грех, как загубленная душа.
— И кого же ты убил? — спросил шериф.
— Некоего Моргана Биркса. Возможно, вы о нем читали. Этого человека убил я.
Они быстро, точно теннисисты ударами, обменялись взглядами. Шериф дружелюбно произнес:
— Может быть тебе станет лучше, если ты все расскажешь нам. Как это случилось?
— Я был частным детективом, работал в агентстве, возглавляемом женщиной по имени Берта Кул. У Моргана Биркса была жена. Ее зовут Сандра, с ней жила ее подруга, Альма Хантер, красивая девчонка. Так вот, я получил задание вручить Моргану Бирксу повестку в суд, но тут я обратил внимание на то, что кто-то пытался задушить Альму Хантер и она этим сильно напугана. Я спросил ее о том, как это все произошло, и она рассказала, что ночью кто-то проник к ней в спальню и пытался ее задушить. Она случайно проснулась как раз в то мгновение, когда этот человек тянулся руками к ее горлу. Ей удалось от него вырваться. И перепугана она была до смерти. Альма — славная девчонка, и я приударил за ней. И очень скоро понял, что буду последний дурак, если упущу ее. Втюрился в нее по уши. И очень опасался за нее после этого случая. Ей нельзя было оставаться в квартире одной. Тогда я решил забраться в шкаф и провести там всю ночь, чтобы в случае чего защитить Альму. Но она заявила, что это невозможно, потому что в той же комнате спит Сандра Биркс. Тогда я решил забраться в шкаф, когда Сандры не будет дома. Итак, я пришел к ним в квартиру. Сандра в тот вечер должна была задержаться, и я велел Альме выключить свет и лечь в постель, а сам забрался в шкаф и стал ждать. Ту злосчастную пушку я держал при себе. Несмотря на все мои старания, я все-таки стал дремать. А проснулся от тихого вскрика Альмы Хантер. У меня с собой был фонарик, я зажег его. Над ее кроватью склонился человек, он уже почти вцепился ей в горло. Когда свет фонарика ослепил его, он повернулся и побежал. Я был ужасно возбужден, нажал на курок и отправил его к праотцам. Бросил пушку на пол и через дверь выбежал в коридор. Альма Хантер побежала за мной. Дверь от сквозняка захлопнулась, замок был пружинный, и Альма не могла попасть обратно, чтобы одеться. Мы решили, что она будет прятаться до тех пор, пока не вернется Сандра. Заявлять в полицию не имело смысла. Мы считали, что Сандра как-нибудь поможет нам скрыть это. Альма сказала, что защитит меня. И я лег на дно. Потом я понял, что Альма пытается взять мою вину на себя, и сообразил, что свои надежды она связывает с версией самозащиты. Но самые последние известия свидетельствовали о том, что дела ее, мягко говоря, не блестящи.
Шериф сказал:
— Садись, Лэм. Садись и успокойся. Не впадай в отчаяние. В конце концов, если ты расскажешь нам все, что знаешь, ты облегчишь себе душу, и тебе будет гораздо лучше. Итак, где ты взял пистолет?
— Это уже из другой оперы, — сказал я.
— Знаю, Дональд, но уж если ты начал рассказывать, рассказывай все. Если ты облегчишь свою душу лишь наполовину, это тебе не поможет.
— Пушку мне дал Билл Кануэтер, — сказал я.
— Кто такой Билл Кануэтер?
— Мой знакомец еще по востоку.
— Какому востоку?
— По Канзас-Сити.
Во вновь возникшей тишине я услышал, как заместитель окружного прокурора глубоко вздохнул.
— Где ты в последний раз видел Кануэтера? — спросил он.
— На его малине на Уиллоубай-драйв.
— Номер дома помнишь?
— Вроде бы девятьсот семь. Там у него обреталась целая шайка.
— Кого-нибудь знаете?
— Да, Фреда, — ответил я, — но крутых ребят там и без него хватает.
— И он дал тебе пистолет?
— Да, когда я решил, что останусь на ночь в комнате Альмы, то понял, что мне необходимо какое-то средство защиты. Я не настолько крепок физически, чтобы защитить девушку кулаками. Я попытался было выпросить пушку у миссис Кул, но она только посмеялась надо мной. Тогда я и обратился к Кануэтеру. Рассказал ему все начистоту, и он сказал мне:
— Черт возьми, Дональд, ты знаешь, где найти меня. Все мое — твое.
— Где Кануэтер взял пистолет? — спросил заместитель окружного прокурора.
— Там была еще его жена, — ответил я. — Он называет ее малышкой. Он позвал ее, чтобы она… как бы это вам объяснить, ну, помогла проанализировать ситуацию, что ли. Наверно, зря я рассказал вам все это о Кануэтере. Разве важно, где я взял пушку?
— Ты познакомился с Кануэтером еще в Канзас-Сити?
— Да.
— Чем он там занимался?
Я посмотрел на них исподлобья и сказал:
— Я вам уже сказал, что о Кануэтере мы говорить не будем. Я говорю о себе и о Моргане Бирксе. Думаю, вам и так все об этом известно, если нет, свяжитесь со своими людьми в Калифорнии, они вам расскажут.
— Нам все известно, — сказал заместитель шерифа. — Газеты только об этом и писали. Предполагалось, что его убила эта девушка.
— Да, я знаю, — сказал я. — Она взяла ответственность на себя. Я не должен был позволять ей делать это.
— Нас очень интересует этот пистолет, — сказал шериф.
— Почему?
— Когда ты получил его?
— Уже вечером, накануне убийства.
— Где?
— Ну, я сказал Кануэтеру, нужна, мол, пушка, и он пообещал достать. Спросил только, где меня можно найти. Я ответил, что собираюсь снять номер в гостинице «Перкинс», что зарегистрируюсь под именем Дональда Хелфорта. Тогда он сказал, что пушку мне доставят прямо в гостиницу.
— Там и получил этот пистолет?
— Да.
— Кто был с тобой вместе в гостиничном номере, Дональд?
— Альма Хантер. Она зарегистрировалась вместе со мной. Если мне не изменяет память, в шестьсот двадцатом номере.
— А кто принес пистолет?
— Парень по имени Джерри Уэгли. Вообще-то он работал в гостинице старшим рассыльным, но я думаю, что на самом деле он был человеком Кануэтера. Мне кажется, Кануэтер специально устроил его на эту должность.
Шериф сказал:
— Если ты сможешь доказать это, Дональд, ты окажешь нам большую помощь.
— Доказать что?
— Что касается твоей пушки, так за ней тянется кровавый след. Из нее в Канзас-Сити было совершено убийство.
— В Канзас-Сити?
— Да.
— Когда?
— Два месяца назад.
— Час от часу не легче! — воскликнул я.
— Ты сможешь доказать, что получил этот пистолет от Джерри Уэгли?
— Конечно, почему нет. Кануэтер не будет отрицать, что дал мне пушку. Хотя, может быть, и будет, если она еще не остыла. Но, может быть, он об этом не знал?
— Если пушка принадлежала ему, он должен был об этом знать.
— По его просьбе пушку для меня достал Джерри Уэгли.
— Ты можешь дать нам слово, что это так? — спросил шериф.
— Вы можете обойтись и без моего слова. Я могу сказать вам, где я находился два месяца тому назад. Меня и близко от Канзас-Сити не было. Более того, могу вам сказать, что Уэгли принес мне не только пушку, но и коробку патронов. Я зарядил магазин, а коробку с оставшимися патронами запихнул поглубже в ящик комода в шестьсот двадцатом номере гостиницы «Перкинс». Вы можете обыскать комнату и найти патроны.
— И ты зарегистрировался там под именем Дональда Хелфорта?
— Да.
— И не передавал пистолет Альме Хантер?
— Да нет же, черт подери. Ей он был ни к чему. От нее требовалось только одно — спать. Ее охрану я брал на себя.
Шериф сказал:
— Да, Дональд, тебе везет: из огня да в полымя. Теперь я обязан посадить тебя в камеру и сообщить в Калифорнию, что ты у меня.
— Я убил его случайно, надо было защищаться.
— Он убегал от тебя, да?
— Наверно, да, но вы ведь знаете, как бывает в таких случаях. Находился в состоянии аффекта. Я видел, что он вроде бы хотел бежать, но точно определить в темноте, да в такую минуту, что он там хочет сделать, сами понимаете, было практически невозможно. Мне показалось, что он пытается выхватить пушку. Впрочем, не знаю. Наверно, я просто был крайне возбужден.
Шериф сказал:
— Пойдем, Дональд, я отведу тебя вниз, а потом тебя отвезут в тюрьму. Постараюсь сделать так, чтобы тебе там было удобно. Позвоню коллегам в Калифорнию, чтобы они побыстрей приехали за тобой.
— Мне опять придется возвращаться в Калифорнию?
— Разумеется.
— Не хочется ехать в такую жару через эту пустыню.
— Да, да, понимаю тебя. Но, думаю, они повезут тебя ночью.
— Адвоката можно вызвать?
— Да чем он тебе поможет?
— Не знаю. Но хотелось бы с ним поговорить.
Шериф сказал:
— Вот что я тебе скажу, Дональд. Самое лучшее в твоем положении — это подписать отказ от экстрадиции, вернуться в Калифорнию и рассказать обо всем по-честному.
Я покачал головой.
— Не буду я ничего подписывать.
— Ладно, Дональд, тебе видней. А теперь пошли в камеру. Сам понимаешь: порядок есть порядок.
Глава 12
Тюремная постель была жесткой, матрас — тощий, а холод такой, что ночью меня пробирало до костей. Я лежал, дрожал и ждал.
Где-то совсем рядом разговаривал сам с собой пьяный, он все бубнил и бубнил какую-то несуразицу. В соседней камере мирно похрапывал автомобильный вор. Должно быть, была уже полночь. Я заставил себя вспоминать ту жару, которая сопровождала нас, когда мы ехали по пустыне. Но мысли о жаре не согревали. Тогда я стал думать об Альме…
В дальнем конце коридора загромыхала дверная задвижка, потом послышались тихие голоса и шум приближающихся шагов. Внизу, в служебном кабинете, скрипнули о цементный пол ножки стула. Я услышал, как чиркнули спичкой, потом заговорили, но разобрать о чем, было нельзя. Хлопнула дверь, и все смолкло.