Он почувствовал, что хочет домой. Общение с Димоном было ему в тягость. На сердце лежал камень. Жаль Аринку. Пусть она капризуля и выпендрежница, но все же неплохая девчонка…
– Знаешь, поедем по домам, – обратился он к Димке.
– Ну, поехали, – с явным сожалением согласился тот. – Я бы еще посидел, пообщался. Дома такая скукота, мать целый день за ноутом сидит, у нее в школе дистанционка. Злая стала, как сто чертей, даже обед готовить не успевает. А я жрать хочу.
– Сочувствую, – произнес Олег. У него дома было не лучше – его маму начальство отправило в трехмесячный отпуск за свой счет без сохранения содержания, то есть, по-русски говоря – без заработной платы. Хорошо, у них с Олегом было кое-что отложено, а то бы уже голодали.
Димон жил недалеко от Олега, они проехали вместе до нужной станции, какое-то время шли вместе, а потом Димка свернул на дорожку, ведущую вглубь квартала.
– Ладно, пока. Будем на связи.
В это время у него зазвонил телефон.
– Да, Олесь, – произнес Димон в трубку. – Мы тут с Олежей. Он из ментовки едет, заявление накатал, чтобы Арину искали. Да, все так серьезно. Что? – Он наморщил лоб. – Ах да, совсем из головы вылетело. Сейчас до дому дойду и сделаю. Прости, не обижайся. – Он отключил вызов и убрал телефон.
– Что она хотела? – спросил Олег.
– Интересовалась, как дела, не нашли ли мы Арину. Еще про запись спрашивала.
– Какую запись?
– Да я обещал ей Генделя найти в ютубе. Ей для конкурса нужно.
– Какие сейчас конкурсы? – удивился Олег.
– Обычные. Дистанционные. Олеська хотела в Молодежный оркестр прослушивание играть. Там вроде место освободилось на втором пульте.
– Лихо, – проговорил Олег. – Сядет в оркестр, ей будет не до нас. Там гастроли каждый месяц.
– Ну, пока они без гастролей, дают концерты в зуме, как большинство исполнителей. Ладно, побежал. Помогу ей. – Димка кивнул Олегу и помчался по тропинке к подъезду.
Олег не спеша шел по пустынной улице. Зашел в магазин, тот самый, в котором был утром, взял коробочку зефира – мать любила зефир и пастилу, но сейчас боялась покупать вкусности, опасаясь, что денег перестанет хватать. У самого Олега от стипендии остались жалкие крохи на карте. На них он сейчас и купил гостинец для матери.
Едва он повернул в замочной скважине ключ, дверь распахнулась.
– Наконец-то! – Мать, бледная и испуганная, стояла на пороге. – Куда ты делся? Я уже собиралась тебе звонить! Сказал – ненадолго, а уже три часа прошло.
– Все в порядке, ма, я вернулся. – Олег стащил респиратор и протянул матери коробочку с зефиром. – Это тебе!
– Спасибо, мой дорогой. – Она просияла и обняла его. – Что за маска на тебе? Купил?
– Подарили, – уклончиво ответил Олег.
Ему не хотелось, чтобы мать знала о его встрече с Росгвардией. К счастью, та не стала мучить его расспросами, а пошла в кухню ставить чайник и разогревать ужин.
За столом Олег молчал, рассеянно глядя в телефон. Открыл сайт Молодежного оркестра. Вакантные места скрипачей там бывали редко. Олег просмотрел список соискателей. Вот она, Котофеева Олеся. Играет завтра в три часа дня. Глаза Олега скользнули строчкой ниже. Он моргнул. Снова глянул в телефон и недоуменно закусил губу. Через две фамилии от Олеси Котофеевой значилось: Кузьмина Арина. Их Арина! Или однофамилица? Нет, возраст тот же, студентка академии имени Гнесиных. Значит, она самая.
Олег был удивлен. Он даже перестал жевать и в задумчивости отложил вилку. Арина и Олеся играют на одном и том же конкурсе! Но это по меньшей мере глупо со стороны Олеси – Арина на голову выше ее как скрипачка. Она безусловно победит, и Олесе ли этого не знать. Зачем же она подала документы? Ведь девчонки подруги, и наверняка Арина предупредила Олесю, что примет участие в конкурсе.
– Олежек, ты что не кушаешь? – раздался голос матери. – Я старалась, готовила. Ты не заболел, часом? Вид у тебя какой-то квелый.
– Это из-за концерта. Похоже, он сорвался.
– А почему сорвался? – Мать поглядела на него с тревогой.
– По техническим причинам, – уклончиво ответил Олег и встал.
– Ты куда? – всполошилась мать. – Доешь!
– Потом, ма. Честно, сейчас не хочется.
Он пошел в комнату.
– Нет, ты вправду заболеваешь, – донеслось ему вслед.
Олег закрыл за собой дверь, плюхнулся на тахту, поколебался немного и набрал номер Олеси.
– Да, Олежа, – отозвалась та. Голос у нее был, как всегда, бодрый.
– Привет! Я спросить хотел.
– Спрашивай.
– Ты ведь завтра играешь конкурс в «Молодежный»?
– Да, играю, – спокойно подтвердила Олеся. – А что?
– Да ничего. Просто… ты ведь в курсе, что Арина тоже будет играть? Вернее… собиралась…
– В курсе.
– Тебя это не смутило?
– А что, мне уже и попробовать нельзя? – запальчиво произнесла Олеся. – Думаешь, если Аринка играет где-то, мне лучше туда не соваться?
– Я не это хотел сказать. – Олегу стало неловко. – Прости. Я просто думал… мало ли… вдруг ты не знала…
– Знала я все, – отрезала Олеся. – Вдруг и мне бы повезло, не только вашей Арине?
– Ты права, – мягко проговорил Олег. – Извини, я не хотел тебя обидеть.
– И, тем не менее, ты это сделал. Пока. – Олеся бросила трубку.
Олег чертыхнулся и снова нажал на вызов. Она сбросила. Так повторилось раз пять. «Вот я идиот, – подумал Олег, – дернул же меня черт за язык. Какое мне дело до того, где они играют?» Он не хотел себе признаться, что на самом деле его одолевала ревность: девчонки решили променять его ансамбль на настоящий, гастрольный коллектив. Ему было обидно. Однако с Олесей ссориться тоже не хотелось. «Сбегаю к ней, – решил Олег. – Это недалеко, два квартала всего. Полчаса, не больше». Он представил себе, что скажет мать, и поморщился. Но ноги уже сами несли его в прихожую.
– Ты что?? Куда? – Мать выбежала в коридор, глаза ее были круглыми от ужаса.
– Не бойся, я в магазин.
– Не смей обманывать меня! Я слышала, как ты говорил с Олесей. Извинялся за что-то. Ты к ней собрался на ночь глядя? Смотри, тебя оштрафуют, а платить мне. Денег нет!
– Не оштрафуют, я мигом. – Олег скрылся за дверью.
На улице накрапывал мелкий дождик, было противно и холодно. Олег шел темными дворами, стараясь не появляться на освещенных улицах. Его ботинки увязали в грязи, лицо было мокрым от дождя – зонт он с собой не взял. Наконец показался Олесин дом. Олег взглянул на часы – десять пятнадцать. Неудобно как-то ломиться к людям в такой поздний час. Олеся живет с родителями и младшим братом. Об этом Олег как-то не подумал. Он остановился и задумался.
Квартира Олеси находилась на первом этаже. Олег приходил сюда несколько раз и примерно помнил, где расположены окна. Что, если заглянуть к Олеське в комнату? Позвать ее к окошку, попросить прощения, помириться.
Олег, недолго думая, стал карабкаться по кирпичной стене. Окно было невысоко, но для нетренированного парня и это расстояние показалось огромным. Он несколько раз срывался и падал, пока ему, наконец, не удалось удержаться на выступе между подвалом и первым этажом. Он осторожно заглянул в окно, надеясь увидеть там Олесю. Однако комната была пуста.
Через тюлевую занавеску Олегу хорошо была видна обстановка: диван, небольшая стенка с телевизором, в углу высокий комод. Он перевел взгляд вбок и обомлел. В правом углу комнаты резко выделялся странный квадрат. Кусок светлых обоев был явно наклеен поверх старых, темно-вишневых. У стены стоял стул, черный, икеевский. Над стулом висела картина: бледно-голубые васильки в прозрачной вазе!
Олега прошиб пот. Он вдруг понял, чего ему не хватало в Арининой комнате – вот этой самой репродукции! Это напоминало павильон, в котором снимают кино. Часть комнаты была задекорирована под комнату Арины. Значит, именно отсюда она выходила в эфир, а вовсе не из квартиры в Ховрино!
В это время дверь комнаты начала открываться и показалось румяное лицо Олеси. Олег вздрогнул, его руки скользнули по отливу подоконника, нога потеряла опору, и он рухнул вниз. Слава богу, падение не было фатальным, и он ничего себе не повредил, лишь слегка ободрал ладонь.
Поднявшись, Олег долго не мог прийти в себя. Выходит, девчонки обманули их с Димоном: Арина все это время жила у Олеси, и, стало быть, исчезла во время концерта тоже отсюда. А впрочем, о чем он? Никуда она не исчезла, все подстроено. Что могло случиться с Ариной в доме, где полно народу?
Олег ожесточенно стряхнул с себя сухие травинки. Значит, вот что затеяли скрипачки – сорвать концерт. Сомнений не оставалось, именно эту цель они и преследовали. Конечно, ведь они обе рассчитывали попасть в настоящий оркестр на хорошо оплачиваемую работу, и бесплатные выступления Олегова квартета им стали неинтересны. Но ведь можно было сказать по-человечески! Объяснить, что больше не хотят репетировать. А не так, по-подлому. А он-то, дурак, бегал, искал врушку, заявление накатал в полицию!
Олегу захотелось тут же позвонить Димону и рассказать всю правду о коварных подружках. Он уже достал телефон, чтобы набрать его номер, но тут увидел двух женщин, подходивших к подъезду. Они о чем-то вполголоса переговаривались между собой. Олег решил на всякий случай отойти подальше, однако, услышав обрывки фраз, остановился и прислушался.
– Два часа назад забрали, – сказала одна из женщин.
– Да ты что! Не может быть! Из нашего подъезда?
– Да, с первого этажа. Из квартиры, где эта музыкантша живет, которая пиликает целый день. Говорят, ее подружка. Приехала в гости, да вдруг стала задыхаться. Температура подскочила! Ну, естественно, вызвали «Скорую». Ее и увезли.
Олег подскочил к теткам.
– Вы знаете, куда увезли девушку? В какую больницу?
Он был абсолютно уверен, что речь идет об Арине. Но какова Олеська! Никому не сказала, что Арине стало плохо и она заболела. Женщины переглянулись. Одна из них, та, что постарше, помотала головой:
– Без понятия. Увезли и увезли. Я так перепугалась, что особо не интересовалась. Мало нам своих жильцов, так еще чужие понаехали. Теперь мы все под угрозой. – Она вздохнула и тяжело потопала к подъезду.