Ольга снова кивнула.
- Но почему?
Девушка пожала плечами:
- Константин придерживался мнения, что человек человеку - волк.
- У него было тяжелое детство?
- Совсем нет. Костя был единственным сыном у родителей, и они вкладывались в него по полной. Учился он, например, в Англии.
- Тогда понятно, - обронила Мирослава, вспомнив, что в Кембридже учился современник Шекспира и его предшественник в драматургии Кристофер Марло. Во времена Елизаветы I, по воспоминаниям современников, Кембридж напоминал монастырь. Например, студентам разрешалось выходить за пределы Кембриджа только вдвоем, при этом они были обязаны следить друг за другом и докладывать начальству обо всех проступках, совершенных товарищами.
При этом бедные студенты жили впроголодь, что и подтверждает изданный в 1572 году закон, запрещающий студентам Кембриджа и Оксфорда просить подаяние. От хорошей жизни подаяние никто просить не станет. Зато богатые студенты предавались мотовству и разврату. Остается только думать, что во времена Елизаветы II в университетах Англии произошли изменения в лучшую сторону.
- Вы сами уверены, что Никита не причастен к гибели своего брата? - на всякий случай спросила Мирослава.
- На все сто! - горячо заверила ее Ольга.
- Но алиби, насколько я понимаю, у вашего жениха нет, иначе бы его не задержали.
- Алиби есть, - вздохнула девушка. - Но следователь сказал, что такое хлипкое алиби никуда не годится.
- То есть?
- Мы были на заброшенной даче.
- На заброшенной даче? - удивилась Мирослава.
- Да, нам захотелось сбежать, как говорится, от шума большого города.
- Это я понимаю. Но что значит заброшенная дача?
- Это дача моей тетки. Теперь дачный массив собираются сносить для строительства очередного микрорайона. Там никто давно не живет. Но снос еще не начался. Вот мы и решили, - смущенно проговорила девушка.
- И там никого нет ни в одном доме?
- Нет, дачники бы уже так и так съехали, а раз под снос, то поселок стоит безлюдным с весны.
- Что же вы делали в пустом домике?
- Не совсем в пустом. Тетка не стала вывозить дачную мебель. Она старая. Куда ее девать в городе? Так что почти все там и осталось.
- А еда?
- Мы взяли с собой. И термос с чаем.
- Не вовремя вы увлеклись романтикой.
- Это я сейчас и сама понимаю, - вздохнула Ольга. - Но кто же знал, что Костю убьют.
- Вы не могли бы показать мне фотографию Никиты?
- Могла бы. Вот. - Ольга протянула детективу свой телефон.
Мирослава, увидев изображение парня, проговорила:
- Внешне они мало похожи, впрочем, это и неудивительно, ведь они не родные братья.
- Да, это так, - согласилась Ольга, - они двоюродные по материнской линии. Они не только внешне не похожи, но и характеры у них абсолютно разные. Костя был капризный, эгоистичный. А Никита душевный, внимательный к другим людям.
- Родители Константина скончались? - уточнила детектив.
- Да. Мама давно. А отец лет пять назад. Зато родители Никиты, слава богу, живы и здоровы.
- Хорошо, мы возьмемся за ваше дело. Но я должна сразу вас предупредить: если вы мне солгали и ваш нынешний жених имеет хоть малейшее касательство к смерти своего двоюродного брата, наш договор тотчас утратит силу и все, что мы узнаем в процессе работы, станет известно следователю.
- Я понимаю, - тихо проговорила девушка. И спросила: - Но ведь вы не думаете, что я обратилась бы к вам за помощью, если бы хоть сколько-то сомневалась в невиновности Никиты?
- В моей практике всякое бывало, - проговорила Мирослава. И спросила: - Вы знаете имя следователя, который занимается расследованием убийства Константина?
Ольга кивнула.
- Назовите его.
Мирослава затаила дыхание, от всей души надеясь услышать фамилию Наполеонова. Но, увы.
- Юрий Тимофеевич Абашкин, - проговорила Ольга.
«Что ж, - подумала Мирослава, - знакомая фамилия». Ей на самом деле приходилось несколько раз работать с этим следователем, и, насколько она помнила, они неплохо ладили. Впервые они встретились, когда работали над делом «Зимняя месть».
- Теперь назовите мне полное имя, отчество и фамилию вашего жениха.
- Никита Данилович Сеславин.
- Вот вам лист бумаги. - Мирослава через стол подвинула к Елизаровой лист бумаги и ручку. - Напишите мне имя, отчество и фамилию мачехи Константина Гаранина.
- Бывшей мачехи, - машинально поправила Ольга.
- Пусть бывшей, - согласилась детектив, - пишите. Фирмой ваш жених владеет, насколько я поняла, не единолично?
- У него есть партнер. Михаил Игнатьевич Неверов.
- В таком случае пишите и его данные. Они ровесники?
- Нет, Миша старше. Костя говорил, что к тому моменту, когда они решили создать свою фирму, Неверов уже успел поработать в двух крупных фирмах.
- У Константина были друзья?
- Нет. Он был закрытым человеком. Общался волей-неволей с подчиненными и партнером. Был у него, конечно, круг знакомых, но близко он ни с кем не сходился.
- Женщины у Гаранина до вас были? Не обижайтесь, что спрашиваю об этом, но…
- Я все понимаю, - торопливо перебила ее Ольга. - Конечно, наверное, были, но мне о них ничего не известно.
- А кому может быть о них известно?
- Опять же, не знаю.
- Хорошо, - кивнула Мирослава и спросила: - Домработница у Гаранина была? Горничная?
- Да. Они и сейчас пока живут в его доме.
- Запишите и их имена и фамилии.
Ольга кивнула и продолжила старательно выводить буквы. Было заметно, что девушка давно не занималась ручным письмом. Да и кто сейчас часто пишет от руки?
Закончив писать, Елизарова через стол подвинула в сторону Мирославы исписанный убористым почерком лист бумаги.
Детектив внимательно прочитала все, что написала Елизарова, и предложила девушке пройти в приемную к Морису Миндаугасу для заключения договора.
Попрощавшись, Елизарова покинула кабинет, а детектив взяла в руки фотографию Константина Гаранина и принялась ее внимательно рассматривать, точно разгадка убийства заключалась в самой жертве.
Спустя полчаса ее отвлек от этого занятия Морис. Помощник заглянул через ее плечо и спросил:
- Это и есть тот человек, в убийстве которого обвиняют жениха нашей клиентки?
- Он самый. Кстати, ее прежний жених.
- Я слышал. - Морис сел на кресло напротив Мирославы, на котором совсем недавно сидела Елизарова. - Вот так вот встречаешься, встречаешься с девушкой, а она вильнет хвостом и уйдет к другому.
- Превратности любви, - отозвалась Мирослава и добавила: - Но тебе это не грозит.
- Это еще почему? - спросил он.
- Кто же от такого красавчика уйдет по доброй воле, - усмехнулась Волгина.
- Как знать, - тихо отозвался он.
- Хорошо. Теперь давай от лирики перейдем к прозе, то есть займемся делом. Я поеду, посмотрю, что собой представляет фирма Гаранина, поговорю с его партнером. А ты пока извлеки из своей паутины все, что только возможно, вот на этих людей. - Она протянула ему список, составленный Елизаровой.
- Не из моей паутины, а из Всемирной, - поправил ее Морис.
- Мне без разницы, - отмахнулась Мирослава и покинула свой кабинет.
Через час она въехала в город, а через полтора часа остановила свой автомобиль на стоянке недалеко от здания, в котором находилась фирма Гаранина и Неверова. До приемной, где сидела секретарь обоих партнеров, Мирослава добралась без препятствий. Войдя в приемную, детектив не стала испытывать судьбу попыткой прорваться к партнеру Гаранина без предупреждения, хотя до заветной двери с табличкой «Михаил Игнатьевич Неверов» оставалось всего несколько метров.
После взаимных приветствий секретарь (вовсе не длинноногая девица, а пышнотелая дама лет тридцати с хвостиком) спросила:
- Вы к кому?
- Я детектив Мирослава Волгина. Мне нужно поговорить с Михаилом Игнатьевичем Неверовым.
- У нас уже были из полиции, - ответила женщина.
Мирослава, прочитавшая на бейджеке имя секретаря, решила играть в открытую и ответила:
- Капитолина Петровна, я частный детектив. Работаю на бывшую невесту Гаранина Ольгу Елизарову. Вы ведь, наверное, знаете, что в убийстве обвиняют ее нынешнего жениха Никиту Даниловича Сеславина.
- Да, я знаю, - кивнула женщина. По выражению ее лица было заметно, что ей польстило уважительное обращение к ней детектива по имени-отчеству. - Я сейчас спрошу у Михаила Игнатьевича, сможет ли он вас принять.
Секретарь не стала пользоваться переговорным устройством и отправилась к шефу лично. Пока она шла, Мирослава смогла по достоинству оценить ее слегка полноватую, но аппетитную фигуру. Плечи, талия, бедра были пропорциональны друг другу. Та часть ног, что была видна из-под юбки, скрывающей колени, тоже не могла вызвать нареканий со стороны ценителей женской красоты.
Секретарь появилась в приемной только через пять минут, по всей видимости, они с шефом совещались, стоит ли ему беседовать с частным детективом. В итоге чаша весов склонилась в пользу Мирославы, и вышедшая из кабинета Капитолина Петровна, попридержав дверь, пригласила:
- Заходите. Михаил Игнатьевич готов принять вас.
- Спасибо, Капитолина Петровна. - Мирослава легко проскользнула мимо секретаря в кабинет ее шефа.
Неверов встретил ее, стоя у стола. Его темно-карие, почти черные глаза смотрели с оценивающей строгостью. Мирослава спокойно выдержала этот взгляд.
Неверов улыбнулся:
- Прошу садиться. Капа сказала, что вы частный детектив и вас наняла Оленька.
- Совершенно верно, - кивнула Мирослава, отметив про себя, что секретаршу он назвал по-домашнему Капой, а Елизарову по-отечески Оленькой.
- Значит, Оля не верит, что Костю убил Сеславин.
- Не верит, - согласилась Мирослава.
- Я и сам в это особо не верю. Но в то же время ума не приложу, кому было выгодно убивать Константина.
Мирослава к этому времени уже успела хорошо рассмотреть мужчину. Он был явно лет на пятнадцать старше своего партнера. Интересно, что их связывало и как они сошлись?