– Есть в них что-нибудь странное?
– Странное? – усмехнулся Шейли-Хоупс. – Сказать «странное» – ничего не сказать. Во-первых, это вообще не следы когтей. Любой зверь, будь то тигр или волк, напав на жертву, тянет лапы вниз и на себя, при этом у собак когти не такие острые, как у кошек. Ну ладно, допустим, это был не обычный, а инфернальный пес с необыкновенно острыми и узкими когтями. Но как объяснить одинаковую длину и глубину всех борозд? Невозможно определить ни место входа когтей в дерево, ни места выхода. Ни один зверь не способен нанести такие царапины. А вот резец может.
– Занятно, – кивнул Раджив. – Я тоже нашел кое-что интересное. Взгляни на колокольню. В том месте, где она примыкает к крыше церкви, хорошо видна новая кладка. Помнишь, возница говорил, что адский пес выскочил из церкви через крышу и разрушил часть колокольни?
– Думаешь, собака действительно пробила стену?
Сингх пожал плечами.
– Не исключено. Похоже тут действительно произошло нечто из ряда вон выходящее. Осталось понять, что именно. Полагаю, настало время пообщаться с местными жителями. Возможно, от них мы узнаем дополнительные подробности.
Гостиница «Золотой пояс» стояла у самой дороги на высоком берегу реки. Ниже, окаймленный густой дубравой, раскинулся поросший ряской пруд, откуда слышалось дружное кваканье лягушек. От воды тянуло сыростью, но другой гостиницы в городке не было. Над входом в старинное здание из грубого камня висел лазурный щит, разделенный на две части широкой золотистой полосой поперек и с тремя золотистыми львиными головами: двумя вверху и одной внизу. Посетителей в гостинице было немного, и хозяин гостеприимно протянул новым постояльцам ключи от комнат. Узнав о цели приезда гостей, он приосанился и начал пересказывать детективам общеизвестную версию событий.
– А скажите, – перебил его Раджив, – пес появился в Блитбурге до или после того, как его видели здесь?
– Конечно после. Дело было так, – старожил заулыбался, когда понял, что его готовы слушать хоть до заката. – В ту пору в нашем приходе служил преподобный Сэмюэл Гринсби. Потом он стал епископом и даже состоял при лорде-казначее сборщиком королевской доли доходов церковных земель. Так вот, собака появилась в церкви примерно в 9–10 часов утра.
– И загрызла двух человек, – поддержал его Стивен.
– Да, да, все было именно так. Двух человек она разорвала сразу, на одного дыхнула адским хладом, и еще кого-то ударила лапой. Но жертв было бы куда больше, если бы на улице не бушевала свирепая буря. Многие прихожане в то утро попросту не смогли добраться до храма.
Пришли лишь самые преданные. Только представьте себе эту картину – пес мечется по церкви и лязгает зубами, а люди прячутся от него кто куда. Из-под лавок доносятся душераздирающие крики и мольбы о помощи. И в этот момент на амвон поднимается преподобный отец Сэмюэл с крестом в руках. Увидев его, лютый демон в собачьем обличье сразу бросился наутек. Он подскочил к двери, но та открывалась внутрь храма. Как исчадие ада ни старалось, оно так и не смогло выскочить наружу. Тогда отец Сэмюэл поднял крест над головой и громогласно велел посланцу дьявола убираться прочь из дома Божьего. И в тот же миг пес вылетел через крышу, поджег стропила и едва не обрушил колокольню.
– Он что же, извергал из пасти огонь? – спросил помощник детектива.
– Наоборот, от него веяло адским холодом. Не спорю, тут есть очевидная нестыковка, но эту историю мне рассказал мой дед, а он, в свою очередь, услышал ее от своего деда.
– Очень интересно, – быстро произнес Раджив. – То есть фактически отец Сэмюэл на глазах паствы совершил чудо?
– Да, в ту пору все только об этом и говорили. И, конечно, это помогло святому отцу стать, если мне не изменяет память, в 1577 году епископом Суффолка.
Раджив пристально посмотрел на хозяина гостиницы.
– Наверняка в церкви должны были сохраниться архивные записи, подтверждающие факт изгнания пастором дьявольской собаки. Ничего не слышали про них?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю. Во всяком случае лично у меня нет никаких записей, кроме этих, – ответил хозяин гостиницы и хлопнул рукой по книге, в которую вписывал имена постояльцев.
– Понятно, – кивнул Стивен. – Пожалуй, мы успели вас изрядно утомить своими расспросами. Да и нам пора передохнуть.
– Как скажете, – теряя интерес к собеседникам, вздохнул словоохотливый рассказчик. – И да, совсем забыл предупредить, если среди ночи услышите тихий плач, или увидите белесую тень – не обращайте на нее внимания. Это Мокрая Бэтси.
– Кто? – удивленно переспросил Стивен.
– Местное привидение. Дочь первого хозяина этого дома, бедняжка Бэтси Элиот. Она была влюблена в одного красавчика, а когда тот ее отверг, она взяла и утопилась в пруду. Хотя плохо представляю, как это ей удалось. Воды там, ну, может, по грудь. Так вот, с тех пор прошло уже лет 300, но она все равно продолжает каждый октябрь возвращаться на пруд. Потом до следующей осени ее не видно и не слышно. Но вы не беспокойтесь, она совершенно безобидна – никого не трогает, просто ходит и тихо плачет. Жаль бедняжку, да кто ж ей теперь поможет? Самой себя жизни лишить – великий грех. А ведь, говорят, набожная девушка была. Ну, да в тихом омуте черти водятся.
– Это уж точно, – подтвердил Стивен, делая шаг в сторону лестницы.
– Если хотите, прикажу подать чай, – крикнул вслед ему неугомонный хозяин гостиницы.
– Нет, благодарю.
– Если еще чего-то пожелаете, в номере есть колокольчик.
– Я вижу, у тебя появилась зацепка, – тихо произнес Шейли-Хоупс, когда детективы поднялись на второй этаж.
– Ну, во-первых, это вряд ли тот самый пес, которого мы ищем, поскольку никто из свидетелей не слышал, чтобы он выл. Кроме того, Баскервили живут слишком далеко отсюда, а в том году, когда пес появился в городе, Томас и Хьюго вообще были в плаванье.
Во-вторых, попробуй визуализировать рассказ трактирщика. В тот день стояла такая непогода, что большинство местных жителей не смогли добраться до церкви. Получается, в храме находились либо самые набожные прихожане, либо жители соседних домов. Стало быть, свидетелей изгнания пса из церкви было не так уж и много. Да и можно ли считать реальными свидетелями перепуганных насмерть людей? Вряд ли.
К тому же, чрезмерно набожные прихожане – довольно своеобразная публика. Они склонны во всем видеть знаки и проявления высшей силы, а там где при всем желании их просто невозможно найти, на помощь приходит память, которая услужливо трансформирует реальность, выдавая желаемое за действительное.
Учитывая эту особенность, можно понять, что на самом деле тогда произошло: на улице свирепствовала буря, в церкви случилось что-то непонятное, прихожане в ужасе разбежались либо попрятались под лавками, но в результате все обошлось. Затем, спустя какое-то время, они начали рассказывать вполне связную, хотя и довольно странную историю про ужасного пса, который ворвался в храм, но не смог выскочить на улицу, потому дверь открывалась внутрь. А потом он вдруг обрел магическую силу и как ни в чем не бывало пробил насквозь крышу, да еще в придачу разрушил колокольню. Вроде бы складная картинка. Или нет? Что скажешь?
– Ну, не очень. Если бы адский пес, хотя совершенно непонятно, что он забыл в действующем храме, решил выйти через дверь, он бы ее просто выбил. Крестов на ней нет, я специально это проверил. И уж точно он не стал бы царапать дверь, тем более резцом.
– Вот именно, – улыбнулся Раджив, – в этом все дело! Однако колокольня действительно пострадала, и я полагаю, мы вполне можем выяснить, кто ее повредил.
– Каким образом?
– В церкви Святой Марии должны храниться церковные метрические книги и летописи, в том числе и за 1577 год. Если все действительно обстояло именно так, как рассказывает хозяин гостиницы, то в архивах мы обязательно найдем подробное описание этого события. А если демона не было, то…
– А ведь точно, как я сам до этого не додумался?! – хлопнул себя по лбу Стивен.
– Это все потому, что ты редко бываешь в храмах, – Раджив вставил ключ в замочную скважину, старинный механизм с натугой повернулся, и дверь отворилась.
– Джентльмены, – послышалось из темноты, – сколько можно вас ждать? Вы сняли номер еще сорок минут назад! Стивен, у тебя есть виски? У меня пересохло в том месте, где прежде было горло! – Тусклый свет керосиновой лампы выхватывал из темноты лицо коммодора Улфхерста. – Ну что, господа, какие новости?
Стивен Шейли-Хоупс вздохнул:
– Загадок только прибавилось.
– Загадки – это хорошо. С загадками жить веселее, даже после смерти. Кто первым будет докладывать об успехах? – Улфхерст обвел взглядом детектива и его помощника. – Судя по вашим понурым физиономиям – докладывать вам нечего.
– Ну, не совсем так, – начал Раджив.
– Понятно. Тогда слушайте меня! Зашел я, значит, в старую башню, что за господским домом в Баскервиль-Холле. Паутины там столько, что паруса можно ткать.
– Интересно, Бэрримор соврал про ключ или нет?
– Лейтенант, какого черта ты перебиваешь старшего по званию?
– Виноват, сэр!
– Вот так-то оно лучше. В башню действительно давно не заходили, но, уж точно, не настолько давно, как говорил этот Бэрримор. Но обо всем по порядку. Что я могу тебе сказать? Раджив, с твоими мозгами нужно как минимум заседать в палате общин, а не ночевать в паршивых гостиницах, где клопы закусали до смерти всех крыс и теперь готовятся устроить праздничный ужин в честь вашего приезда.
– Что-то интересное удалось найти? – в голосе Сингха прозвучала надежда.
– Что-то?! Это не что-то, это ого-го что! – радостно воскликнул коммодор. В воздухе сама собой появилась рука со шпагой. – Держи! – С клинка в руки отставного сержанта соскользнули кожаные ремешки конской упряжи.
– Уздечка? – разглядывая трофей, удивленно спросил детектив.
– Да, Стивен, уздечка, которой пользовался кто-то из Баскервилей. Посмотри на пряжки.