– А… – только и успел выдохнуть Стивен. – А как насчет гонорара?
– Ты же слышал, – с хмурой усмешкой бросил Раджив – во имя чести, справедливости и славы господней.
– С деньгами сложнее, – голова коммодора Улфхерста, маячившая в стороне, чтобы не мешать пылкой речи павшего в битве короля, вновь заняла место в центре комнаты. – Дело в том, что первыми тело его величества на ратном поле Босворта обнаружили мародеры, а не слуги, поэтому ничего ценного кроме помятых, разбитых в схватке доспехов, при нем уже не было. Его похоронили во францисканском аббатстве в Лестере, однако при Генрихе VIII монастырь был разгромлен, а тело выкинуто из алтаря и то ли сброшено в речку, то ли зарыто невесть где тайными сторонниками Йорков.
В любом случае призрак Ричарда, крайне недовольный своим нынешним положением, разгуливает в районе бывшего аббатства Грейсфатерс и требует, чтобы все встречные падали перед ним ниц, преклоняли колени и сходили с дороги. После встречи с королем многие люди сходят с ума. Говорят, что его видят также и… лошади. А поскольку дело происходит неподалеку от моста, то короля Ричарда обвиняют во множестве крушений экипажей – завидев привидение, кони в ужасе несут без остановки и падают в реку.
– Это все понятно, – кивнул Стивен. – Бедственное положение короля вызывает искреннее сочувствие и я даже готов поверить, что Ричард не отдавал приказа убить своих юных родичей. Вот только кто будет оплачивать накладные расходы? Признаться, я не совсем понимаю, отчего, борясь за справедливость, мы должны отказаться от того, что причитается нам по справедливости?
– Кстати, едва не забыл, – перебил его коммодор Улфхерст, – хочу уточнить, лэрд Эдмунд Хоуп – это ведь твой предок?
– Да, – удивленно кивнул Стивен. – До того, как наш род перебрался в Уэльс, мы и впрямь именовались Хоупами, и лэрд Эдмунд – мой предок.
– Вот и отлично. Тогда напряги в свободное время мозги и придумай как ненароком, но при свидетелях найти в гостинице «Тальбо» тайник с завещанием королевы Шотландии Марии Стюарт, в котором она отписывает принадлежащий ей замок Тетридж-касл потомству Эдмунда Хоупа по мужской линии. – На лице коммодора появилась довольная улыбка. – Да, да, я знаю, ты сейчас заявишь, что королева не была нашим клиентом. Но, видать, погибшие во время поединка джентльмены были ей чрезвычайно дороги, и потому она решила отблагодарить вас с Радживом за разгадку тайны.
– Ноо… – сдавленно начал Стивен.
– Какие еще «но»? – скривился коммодор. – Подпись и печать были поставлены королевой лично, хотя и несколько посмертно.
– Дело не в этом, – вздохнул Стивен. – Даже если мне удастся разыграть случайное обнаружение завещания, оно обязательно вызовет много вопросов у законников, поскольку у Эдмунда Хоупа было два сына. Мой род идет от младшего. Его потомки при Карле I перебрались в Уэльс и стали там именоваться Хоупсами. Потомки же старшего сына продолжают носить фамилию Хоуп, и по закону именно они наследует замок. На сегодняшний день мой дальний родственник Джон Адриан Луис Хоуп, седьмой граф Хоуптон является губернатором провинции Виктория в Австралии, и, если верить газетам, весьма неплохо справляется со своими обязанностями. Возможно, он будет рад новому приобретению. Вот только ко мне, а уж тем более, к Радживу, замок, к сожалению, не будет иметь никакого отношения.
– Да, – голова Улфхерста обескураженно покачалась в воздухе, – досадная оплошность. А я-то уж надеялся, что королева Мария заплатит за короля Ричарда. Ладно, – вздохнул коммодор, – считайте, что ваш гонорар будет начислен из моей доли за предыдущие дела.
Стивен вопросительно поглядел на молчавшего дотоле Раджива.
– Хорошо, – кивнул сикх, – пусть будет так. В конце концов, иногда и короли нуждаются в высшей справедливости.
– Ну что, с чего начнем? – обрадованный решением соратников, поинтересовался коммодор.
– Как обычно, – глядя в окно, вздохнул Раджив. – Сначала установим состав преступления. Хотя Ричард III настаивает, что все, что нам известно об убийстве принцев – сплошная фальсификация.
– Да, мне он тоже твердил, что не убивал Эдварда и Ричарда.
– И вы склонны ему верить? – поднял брови Шейли-Хоупс. – Я хорошо помню школьный учебник истории. Как-то раз мне пришлось зубрить его шесть часов после уроков. Хоть сейчас готов подробно рассказать обо всех злодеяниях короля.
– Ричард III – не кисейная барышня, чтобы стесняться поступков, совершенных в здравом уме и твердой памяти. За свою жизнь он прикончил больше людей, чем родилось в иной деревне с начала ее существования. И если он говорит, что не трогал малолетних родственников, то, уж верно, имеет на то причину.
– Я могу назвать сразу три причины скрывать правду, – пожал плечами Раджив. – Во-первых, в жилах мальчишек текла королевская кровь. Уже поэтому их убийство никак нельзя назвать заурядным. Во-вторых, они были ближайшими родственниками Ричарда. Это обстоятельство также является отягчающим. В-третьих, это детоубийство. Пожалуй, хуже этого преступления могло быть лишь открытое служение дьяволу.
– Полагаешь, что убийство несчастных принцев – это все-таки дело рук Ричарда?
– Просто напоминаю, что привидения умеют врать не хуже, чем живые люди. Не правда ли, коммодор?
– Я всегда говорю только правду! – возмутился Улфхерст. – А после смерти – так тем более!
– О вас и речи нет. Но вспомните адмирала Дрейка. Тот был не прочь соврать или упустить что-нибудь важное.
– Вот заодно и разберемся, – парировал витающий по комнат призрак. – Лично я верю королю.
– Хорошо. Итак, Стивен, ты хотел рассказать, что же там все-таки произошло. Во всяком случае, по официальной версии.
Стивен Шейли-Хоупс кивнул и заговорил тоном, которым, вероятно, много лет назад отвечал уроку доски.
– Чтобы занять престол, герцог Ричард Глостер, младший брат короля Эдуарда IV сплел коварную интригу, в результате которой и сам покойный король, и его дети были объявлены бастардами, а брак короля – недействительным. Зная суровый нрав Ричарда, парламент не посмел ему возразить и принял так называемый «Акт о престолонаследии», согласно которому двенадцатилетний король Эдуард V и его девятилетний брат герцог Ричард Йоркский, а также их сестра Елизавета лишались всяких прав на корону. Но Ричарду Глостеру и этого показалось мало! Едва сев на трон, он задумал лишить жизни несчастных племянников, вся вина которых состояла в том, что они были детьми его старшего брата.
Сначала на убийство принцев он подбивал своего рьяного сторонника, герцога Бекингема, но тот пришел в ужас от подобного предложения и сбежал в Лондон, где вскоре поднял мятеж. На помощь ему из Бретани устремился граф Ричмонд, будущий король Генрих VII. Однако штормы загнали его эскадру обратно в порт, и восстание захлебнулось.
Тем временем Ричард III нашел совершенно беспринципного злодея Джеймса Тиррелла, и тот без лишних колебаний организовал убийство. Двое его слуг удавили мальчиков подушками, а затем спрятали трупы под лестницей и забросали камнями.
– Занятно, очень занятно, – наморщил лоб Раджив. – Интересно, как они в дальнейшем рассчитывали объяснить исчезновение столь заметных особ?
– Не знаю, – покачал головой Стивен. – В учебнике этого не было.
– Хорошо, а что же там еще было?
– Сейчас вспомню. Ага, Ричард III подавил мятеж и казнил Бекингема. Потом приплыл Ричмонд, состоялось знаменитое сражение при Босворте, во время которого Ричард и погиб.
– Картина более или менее понятна, – сказал Раджив и задумчиво прикрыл глаза. – А Тиррелл перед смертью, во время исповеди, признался в убийстве. Вскоре, несмотря на тайну исповеди, об этом стало известно лорду-канцлеру Англии Томасу Мору, автору книги «История Ричарда III». Кстати, Шекспир написал свою знаменитую пьесу, опираясь в том числе и на эту книгу.
– Вот, кстати, у Шекспира есть замечательная сцена, которая словно специально была написана для нас, – вспомнил Стивен.
– Ну-ка, ну-ка, что ты имеешь в виду?
– В ночь перед битвой вокруг Ричарда, суля ему отчаяние и смерть, витает целый сонм призраков тех, чьи жизни он погубил. В том числе его жена Анна Невилл, короли Генрих VI и Эдуард IV, герцог Бекингем и брат Ричарда, герцог Кларенс.
– А дети? Убиенные им дети там упоминаются? – внимательно глядя на друга, скороговоркой уточнил Раджив.
– Нет, о детях там ничего не сказано. Это все-таки пьеса, а не протокол.
– Если верить Томасу Мору, их к этому времени уже должны были убить и похоронить без христианских обрядов. Странно, что они там не витают.
– В учебнике об этом ни слова, – пожал плечами Шейли-Хоупс. – Но, впрочем, Шекспира там не было, как и Томаса Мора. Будущему лорду-канцлеру в тот момент, если не ошибаюсь, было около пяти лет.
– Ну да, вряд ли бы он опознал призраков, даже если бы оказался около Босворта. Но если предположить, что дыма без огня не бывает, и какие-то призраки вокруг Ричарда III кружились, а это, кстати, можно уточнить у него самого, значит вы, коммодор, сможете их отыскать. Думаю Ричарда о них лучше вообще не спрашивать. Мало ли что он захочет утаить. Свидетели же всегда облегчают расследование, даже когда пытаются ввести следствие в заблуждение.
– Хорошая мысль! Я займусь их поисками, – улыбнулся Улфхерст. – Послушайте-ка, у вас на Бейкер-стрит скоро можно будет открывать отель для бывших венценосных особ, – призрак жутко, словно полуночный филин, расхохотался. – Ну что ж, ждите, думаю, найти их будет не сложно, – сказал Улфхерст и незамедлительно растаял в воздухе.
– А мы что будем делать? – поинтересовался Стивен.
– Я полистаю книгу Томаса Мора. Она внушает мне больше доверия, чем пьеса Шекспира. А тебе, пожалуй, стоит заняться самообразованием.
– Что тебя не устраивает? – нахмурился Шейли-Хоупс. – Я, между прочим, только что дословно пересказал учебник. Можешь проверить.
– В твоей памяти я как раз не сомневаюсь, – кивнул Раджив. – Но думаю, тебе следует сходить в Тауэр, погулять там, поговорить со служащими, измерить все расстояния своими ногами. Может, отыщется какая-нибудь зацепка. Как известно, учебники истории пишутся для того, чтобы люди знали только то, что выгодно власти. В общем, не верь в эту ахинею про шторм, загнавший корабли обратно в порт, и про то, что Ричмонд смог приплыть в Англию только после казни Бекингема и гибели принцев. Осмотрись там, представь, что мы заняли исходную позицию, а противник затаился в джунглях. Надо понять, как действовал враг.