– О, нет, ключ только у меня. Запасной комплект хранится в банковском сейфе. Кроме того, выходя из магазина, я всегда вставляю волосок между дверью и косяком. Сегодня я как обычно проверил волосок и он был на месте, значит в мое отсутствие сюда никто не входил.
– Тогда почему вы решили, что кражу мог совершить мистер Шейли-Хоупс и его помощник? – нахмурился полисмен.
– Простите, я был в шоке. К тому же я был уверен, что в деле замешана мисс Вествуд…
– С этими витринами что-то не так, – задумчиво проговорил Стивен.
– Что именно? – повернулся к нему полицейский.
– Во-первых, они не взломаны, их словно вырвали одним резким движением вместе с шурупами, петлями и замками. Причем безо всякого труда. Хотя ящики для хранения драгоценностей сделаны отнюдь не из картона, а из твердой древесины. А во-вторых, все украшения с бриллиантами, – детектив указал на одну из витрин, – остались на месте. Исчезли рубины, изумруды, сапфиры, опалы и топазы, а более дорогие бриллианты почему-то не заинтересовали вора.
– Я потому и решил, что в этом деле замешана мисс Вествуд, – сказал хозяин магазина. – Думал, таким образом она решила поиздеваться надо мной. В прошлый-то раз ей приглянулись именно бриллианты.
– Нет, тут что-то другое, – покачал головой Стивен.
– Скажите, что это? – молчавший дотоле Раджив указал на массивный бронзовый кувшин, покрытый рубиновыми арабесками.
– Мое новое приобретение. Я недавно купил его за очень приличные деньги, – с тоской в голосе, однако не без гордости вздохнул ювелир. – В магазине колониальных товаров Фортнама и Мэйсона.
– Если не возражаете, я хотел бы рассмотреть кувшин поближе.
– Да, прошу вас, – не скрывая недоумения, кивнул хозяин.
Раджив подошел к кувшину, снял его с полки и принялся читать затейливую арабскую вязь, которая обвивала узкое горлышко словно змея. – Ага, вот оно что. Интересно. Смею предположить, что, когда вы приобретали кувшин, он был запечатан.
– Да, там была огромная уродливая пробка с какими-то символами.
– Надеюсь, она цела?
– Раскололась, когда я ее вытягивал. Вероятно, закатилась куда-то под прилавок. Но она где-то тут. Почему ты спрашиваешь, Раджив?
– Потому что это может быть очень важно.
– Признаться, я так и не понял, кто и для чего запечатал этот кувшин. Кроме мерзкого запаха там ничего не было.
– Надеюсь, вы его не мыли?
– Конечно мыл. Я же выставил его здесь. Не хватало, чтобы из-за него провонял весь магазин.
– Что ж, – покачал головой Раджив. – Сейчас я вам кое-что покажу. Но прежде, если вас не затруднит, ответьте на несколько простых вопросов.
– Какие еще вопросы? – всхлипнул опечаленный ювелир.
– Продавец наверняка рассказал вам, откуда был привезен этот кувшин.
– Из Индии, а может, из Персии. Одним словом, с Востока. Это имеет какое-то значение? Продавец божился, что в кувшине когда-то хранилось старинное вино.
– Забавно, – Раджив провел указательным пальцем по горлышку. – «Марид, сын Малика, раджа созданных из пламени и повелитель ифритов заключен мною, Сулейманом ибн Даудом, в этот кувшин на веки вечные. И пусть всякий, увидевший эту надпись, остережется выпускать его, ибо ни при сиянии дневного светила, ни в полуночной тьме не сыскать той силы, что бы могла одолеть сего джинна».
Полицейский сержант снял шлем и утер пот со лба.
– Но, джентльмены, вы же не хотите всерьез сказать, что магазин ограбил какой-то там джинн? Если я напишу об этом в протоколе, меня, да и вас со мной, отправят в Бетлемскую королевскую больницу! Это ведь чушь какая-то. Я читал сынишке «Тысячу и одну ночь», но поверить в то, что джинны существуют…
– Забавно, – усмехнулся Стивен. – А призраки, по-вашему, тоже не существуют?
– О них много говорят, но я полагаю, что все это лишь байки или обман зрения.
За спиной полицейского чина появилась сначала голова, а затем рука коммодора Улфхерста, которая стремительно взмахнула в воздухе шпагой, чтобы огреть служителя закона по макушке. Стивен замотал головой, прося морского волка не делать этого.
– Стало быть, джиннов не существует, – перехватил инициативу Раджив. – Это забавно. Советую вам, сэр, никогда не повторять этих слов в присутствии мусульман. Они наивно полагают, что Коран написан для людей и джиннов. Более того, прежде чем сотворенный из глины Адам обосновался на Земле, ее населяли джинны, сотворенные из огня.
– Все равно звучит как сказка.
– Не буду спорить и даже готов с вами согласиться, – кивнул сикх. – Но как вы объясните тот факт, что похитив рубины, изумруды и сапфиры, преступник не прикоснулся бриллиантов?
– Это надо обдумать, – задумчиво почесывая затылок ответил полицейский, а затем вдруг радостно озвучил первую пришедшую ему в голову мысль: – Может у него есть скупщик, который не желает иметь дела с брильянтами?!
– Личный враг мистера Сесила Родса и компании Де Бирс? Это очень сомнительно. Когда речь заходит о тысячах фунтов, скупщики краденого отбрасывают личные эмоции.
Тут все намного проще, – Раджив коснулся указательным пальцем крышки одной из витрин. – Древние огненные духи не разбираются в этих камнях. Во времена Сулеймана ибн Дауда, попросту царя Соломона, никто не занимался огранкой алмазов, в лучшем случае их просто полировали. Они ценились примерно, как горный хрусталь. Безделушки для бедноты.
– Кувшин с самого начала был совершенно пустой, – тяжело вздохнув, неожиданно вмешался в разговор ювелир, – я переворачивал его.
– То, что мы ищем, сложно увидеть невооруженным глазом. Человеку доступно намного меньше, чем джинну. Впрочем, сейчас я призову обитателя этого сосуда, и, если нам повезет, мы сможем задать ему несколько вопросов. Однако к встрече надо как следует подготовиться к встрече. Джины сотворены из пламени, их постоянно мучает жажда.
– Ведро уксуса могу предложить, – недовольно буркнул ювелир.
– Сомневаюсь, что такое угощение настроит обитателя кувшина на благодушный лад. – хмыкнул сикх. – Вода тоже не подойдет. Она плохо сочетается с огнем и действует на джиннов, как розги на человека. Помыв кувшин, сэр, вы разбудили древнего духа. Наше счастье, что он не испепелил всю улицу. Ваши драгоценности его отвлекли и, быть может, спасли тысячи ни в чем неповинных жизней.
– Предлагаете мне удовлетвориться осознанием этого факта?! – возмутился хозяин магазина. – Спасенные люди готовы заплатить хотя бы по шиллингу, чтобы компенсировать мои убытки?
– Сомневаюсь. И, предвосхищая ваш следующий вопрос, напоминаю: джинны никогда ничего не возвращают.
– Тогда мне остается лишь застрелиться! – в отчаянии простонал ювелир. – Я разорен! Мои долги совершенно неоплатны!
– Полагаю, сэр, вам не стоит пускать себе пулю в лоб. Надеюсь, мы справимся с вашим горем. У вас найдется тут виски, или джин?
– Самое время напиться, – буркнул хозяин дома. – А почему бы и нет?! Теперь все равно…
– Полагаю, как раз вам это ни к чему, – покачал головой сикх. – Но спиртное нам понадобится.
Раджив начал что-то тихо и размеренно бормотать на неведомом языке и вскоре из бронзового кувшина повалил темный дым. Он метался по комнате из угла в угол, норовя распахнуть запертое окно, затем вдруг завис посреди комнаты столбом от пола до потолка и начал быстро принимать форму мужчины с длинной бородой.
– Кто вы, несчастные?! Кто посмел потревожить мой сон?! – рявкнул «званый гость».
– Я сын махараджи Пенджаба Далипа Сингха, внук махараджи Раджипа Сингха, Раджив Сингх! Волей небес повелитель людей и джиннов, властитель слонов и тигров, любимец Солнца и Луны, хранитель вечного знания! – грозно выкрикнул отставной сержант девонширских стрелков.
Джинн прислушался.
– Ты что же, говоришь на персидском?
– Да, и не только на нем.
– Неужели мне наконец выпала радость вновь услышать знакомую речь? – на лице джинна появилась добродушная улыбка. – Последнее время я слышал в своем бронзовом дворце только звуки, похожие на кваканье голодных жаб. Так зачем ты призвал меня сюда, Раджив, сын Далипа?
– Чтобы угостить, – без запинки ответил Раджив. – Полагаю, в твоем бронзовом дворце тебе не подавали ветчину.
– Я даже не знаю, что это, – хмыкнул огромный бородач.
– Что ж, тогда сделай одолжение и отведай ее. Поверь, это вкусно.
Раджив подал знак Стивену и через несколько минут тот притащил блюдо со снедью и откупоренную бутылку джина.
– А это что? – с подозрением спросил дух кувшина.
– Этот напиток пьянит лучше любого арака. Кстати, он был назван в твою честь и в честь твоих собратьев, – глядя на этикетку, продолжил искуситель. – Если опасаешься, я первым отведаю его.
Повелитель ифритов молча кивнул. Раджив наполнил хрустальную рюмку, опустошил ее и, взяв с блюда кусок ветчины, с удовольствием закусил. Джинн, вдохновленный его примером, грозно свел брови и взглянул на бутылку. Та немедленно взмыла в воздух, перевернулась, и струя джина, вспыхнув ярким пламенем, исчезла в пасти огненного духа.
– Э-эх! – покончив с первой бутылкой, рявкнул джинн. Затем, прислушавшись к ощущениям, он спросил: – Еще есть?
Стивен молча кивнул, и ювелир откупорил бутыль шотландского виски. За ней последовали еще три бутыли. Наконец, повелитель ифритов довольно утер висячие усы, пригладил седую бороду и, к немалому удивлению присутствующих, уселся прямо в воздухе, по-турецки сложив ноги. Полицейский захотел было коснуться восточного гостя, но стоило ему только протянуть руку, как комнату озарила яркая вспышка. Сержант отскочил назад и затряс головой, все еще не веря своим глазам. Между тем джин блаженно прикрыл глаза и объявил:
– Слава Аллаху, милостивому, милосердному, впервые за многие сотни лет я утолил жажду! Каждый из вас может загадать по желанию. Клянусь своей бородой, я их все исполню.
Хозяин магазина, услышав последнюю фразу, немедленно вышел из оцепенения и бросился к джинну.
– Мистер, я бы очень хотел, чтобы вы мне вернули укра…