— А какой у вас порядок обслуживания пассажиров? — спросил Пуаро. — Каждый разносит пищу в своем салоне?
— Нет, сэр, мы работаем вместе. Так быстрее и удобнее. Суп, затем мясо с овощами и салат, затем сладкое и так далее, вначале обслуживаем хвостовой салон, следом за этим переходим в головной.
Пуаро кивнул.
— Разговаривала ли эта женщина, Морисо, с кем-нибудь в самолете? Или, возможно, дала понять, что знала кого-то? — спросил Джэпп.
— Нет, я не видел этого, сэр.
— А вы, Дэвис?
— Нет, сэр.
— Вставала она со своего места во время полета?
— Не думаю, сэр.
— Значит, вы оба не можете сказать нам ничего такого, что хоть как-то пролило бы свет на все это дело?
Оба стюарда, подумав, покачали головами.
— Что ж, тогда можете быть свободны, позже я снова вызову вас.
— Это ужасно, — сказал в отчаянии Генри Митчелл. — Мне все это так неприятно, ведь я был за главного в этом полете, если так можно выразиться.
— Ну, я пока не вижу, в чем вас можно было бы упрекнуть, — возразил Джэпп. — Но все же, согласен, все случившееся — ужасно.
Он жестом отпустил их.
Пуаро чуть наклонился вперед.
— Разрешите мне задать им вопрос?
— Пожалуйста, мосье Пуаро.
— Не заметил ли кто из вас в самолете осу? сг Оба покачали головами.
— По-моему, никакой осы не было, — сказал Митчелл.
— Оса была, — сказал Пуаро. — Мы видели ее убитую на тарелке одного из пассажиров.
— Но я ее не видел, сэр, — сказал Митчелл.
— Я тоже, — сказал Дэвис.
— Ну, ладно. Это неважно.
Оба стюарда покинули комнату. Джепп быстро пробежал глазами фамилии на паспортах.
— На борту самолета была графиня. Наверно, та самая, что сбрасывает лишний вес. Лучше уж вызвать ее первой, а то она совсем потеряет терпение, да еще потребует объяснений в палате относительно жестоких методов обращения полиции.
— Я надеюсь, вы проверите весь багаж, в том числе и ручную кладь, у всех пассажиров в хвостовом салоне?
Джэпп весело подмигнул.
— Ого, Пуаро, что это у вас на уме? Нужно найти эту трубочку, если она вообще существует и не приснилась нам во сне. Для меня это выглядит неправдоподобно. А что если этот писатель, рехнувшись, решил вдруг прикончить одну из своих героинь на практике, а не на страницах своего романа? Эти отравленные стрелы вполне в его духе.
Пуаро в сомнении покачал головой.
— Да, — продолжал Джэпп, — несомненно у всех пассажиров должен быть проверен багаж, независимо от того, как они к этому отнесутся. И нужно еще проверить, кто и когда подходил к своему багажу.
— Очевидно, будет составлена точная опись багажа, — подсказал Пуаро, — список вещей каждого пассажира?
Джэпп посмотрел на него удивленно.
— Если вы так настаиваете, мосье Пуаро, можно будет сделать и это. Хотя я не вижу в нем никакой необходимости. Мы ведь знаем, что именно ищем.
— Вы, конечно, можете знать, что вы ищете, друг мой. А я в этом не вполне уверен.
— Ну, снова вы за свое, мосье Пуаро! Как вы любите все усложнять! А теперь давайте займемся этой благородной дамой, пока она еще не выцарапала мне глаза.
Однако леди Хорбери против ожиданий оказалась намного спокойнее, милостиво согласилась сесть, когда ей предложили стул, и, не колеблясь, отвечала на вопросы Джэппа. Да, она жена графа Хорбери, живет в Хорбери-Чейз в Суссексе. Лондонский адрес? Пожалуйста: Гросвенор-сквер, дом 315. Она возвращается в Лондон из Ле Пине и Парижа. Умершую женщину не знает. Во время полета ничего подозрительного не заметила. Да и как ей заметить? Кресло ее было обращено к носу самолета. Она не могла видеть, что происходит сзади. Во время полета она не поднималась со своего места. Нет, насколько она помнит, никто не входил из головного салона в их салон, за исключением стюардов. Она точно не помнит, но, кажется, только два пассажира — мужчины выходили в туалет. Она не заметила у кого-либо в руках вещи, похожей на трубку для стрельбы. Нет, ответила она на вопрос Пуаро, она не видела в самолете осы.
Беседа с леди Хорбери закончилась, и ее отпустили. Следующей вошла достопочтенная Венеция Керр.
Ее ответы были во многом аналогичны предыдущим. Она назвалась Венецией Энн Керр, адрес: Литтл-Пад-докс, графство Хорбери, Суссекс. Возвращается домой с юга Франции. Нет, если ей не изменяет память, раньше она никогда не видела умершую. Во время полета ничего подозрительного не заметила. Да, она обратила внимание, как кто-то из пассажиров, сидевших довольно далеко от нее, отмахивался от осы. Кажется, он убил ее. Да, это произошло уже после того, как разнесли завтрак.
Мисс Керр ушла.
— Что это вас так заинтересовала эта оса, мосье Пуаро?
— Оса сама по себе не так уж интересна, но она может помочь о чем-то вспомнить.
— Если уж вам интересно знать мое мнение, — сказал Джэпп, меняя тему разговора, — то наиболее подозрительными кажутся мне эти два француза. Сидели как раз через проход от этой Морисо. И выглядят они как-то непрезентабельно. А посмотрите на их обшарпанный портфель. Он весь облеплен этикетками иностранных гостиниц. Я бы не удивился, услышав, что они возвращаются именно с Борнео или из Южной Америки. Конечно, сейчас мы не можем делать предположений относительно мотивов, но, уверяю вас, мы легко получим их в Париже. Нужно только привлечь к этому делу Сюрте.[13] Их это даже больше касается, чем нас.
Глаза Пуаро чуть сверкнули.
— В ваших словах, друг мой, есть, видимо, какое-то рациональное зерно, но все же вы кое в чем заблуждаетесь. Эти два человека — вовсе не бандиты или что-то в этом роде, как вы предполагаете. Совсем наоборот! Оба они — хорошо известные ученые-археологи.
— Что ж, продолжайте, вы уже и так совсем заморочили мне голову.
— Нет, нет. Я знаю этих людей лишь в лицо. Это — мосье Арманд Дюпон и его сын мосье Жан Дюпон. Недавно они возвратились из Персии, где в районе Сузы производили интересные раскопки.
— Продолжайте! — сказал Джэпп, схватив вдруг один из паспортов. — Вы правы, мосье Пуаро, но вы должны согласиться, что оба они выглядят не очень-то привлекательно, правда?
— Очень часто выдающиеся личности выглядят довольно странно. Меня самого, совсем недавно, приняли за парикмахера.
— Не может быть! — вскликнул Джэпп. — Ну что ж, давайте взглянем на ваших знаменитых археологов.
Вошли Дюпоны.
Нет, заявил Дюпон-отец, покойная была им совершенно незнакома. Во время полета он был занят обсуждением одной интересной проблемы со своим сыном и не видел, что происходило в салоне. Нет, он не покидал своего места. К концу завтрака к ним подлетела оса, его сын убил ее.
Он ничего не заметил подозрительного вокруг, сказал Дюпон-сын. Оса ему надоедала, и он ее убил. Какой вопрос они обсуждали? Гончарное искусство на Ближнем Востоке.
Мистер Гленей, вызванный следующим, произвел довольно странное впечатление. Он проявил подозрительную осведомленность о стреляющих трубках и отравленных стрелах.
— А у вас самого когда-нибудь была такая трубка?
— Я… да, вообще-то говоря, была.
— Вот как?
Инспектор Джэпп непреминул ухватиться за это признание. Мистер Гленей просто взвыл от негодования.
— Вы не должны… понимать меня превратно. У меня на то были вполне невинные основания. Я могу все объяснить.
— Да, сэр, сделайте милость.
— Так вот, видите ли, я писал один детектив… убийство было совершено именно с помощью такой трубки…
— Конечно, — с прежней угрожающей интонацией сказал Джэпп.
— Все дело заключалось в отпечатках пальцев, — торопливо продолжал мистер Гленей. — Я надеюсь, вы меня понимаете. Мне необходимо было описать все правдоподобно, показать, где именно находились отпечатки пальцев на трубке. Вы же понимаете! И вот однажды я увидел эту вещь… Это было на Чаринг-крос-сроуд, по крайней мере два года тому назад, я купил ее. А один мой друг — художник разрисовал ее, пометил на ней отпечатки пальцев, чтобы я мог проиллюстрировать свой рассказ! Да вот почитайте мою книжку: «Улики алого лепестка» и побеседуйте с моим другом.
— Она до сих пор у вас?
— По-моему, да. То есть, до сих пор…
— А где она?
— Мне кажется… она должна быть где-то здесь.
— Что вы хотите этим сказать, мистер Гленей?
— Я хочу сказать… э… где-то. Но я не знаю, где точно. Я не очень… аккуратный человек.
— Так, может быть, она сейчас с вами?
— Нет, что вы! Я уже не видел ее с полгода.
Инспектор Джэпп холодно и подозрительно взглянул на него и продолжал допрос.
— Покидали ли вы свое место в самолете?
— Нет, конечно, нет. Хотя… да, я выходил.
— Ах, вы выходили? И куда же, если не секрет, вы выходили?
— Я ходил, мне нужно было взять из кармана плаща расписание поездов Брэдшоу. Плащ лежал вместе с другими вещами и чемоданами возле входа в конце самолета.
— Значит, вы проходили мимо кресла покойной?
— Нет… Хотя, простите, да; кажется, проходил. Но это было задолго до несчастного случая. Я съел суп и пошел.
На все остальные вопросы мистер Гленей отвечал отрицательно. Он не заметил ничего подозрительного. Он был целиком поглощен обоснованием алиби своего героя, проехавшего через всю Европу.
— Обоснованием алиби, да? — мрачно спросил инспектор.
В тот момент в разговор вмешался Пуаро, задав вопрос об осе.
Да, мистер Гленей видел осу. Она тоже к нему подлетала. Он всегда боялся ос. Когда это было? Вскоре после того, как стюард принес кофе. Мистер Гленей отмахнулся, и оса улетела.
Записав адрес и полное имя мистера Гленей, его отпустили. Мистер Гленей не смог скрыть своей радости.
— Мне он кажется подозрительным, — сказал Джэпп. — У него действительно была эта трубка. И посмотрите на его поведение, посмотрите, как он напуган.
— Это может быть и от тона вашего допроса, дорогой мой Джэпп.
— Когда человек говорит правду, ему нечего бояться, — отрезал инспектор Скотланд-Ярда.