Впрочем, находились и те, кто ставил на чёрную лошадку. В прямом смысле чёрную и в прямом – лошадку. Аромат от неё после дня в поле был такой, что чихали даже те, кто не собирался.
Довольный мыш Максимилиан бегал туда-сюда и принимал ставки.
Дог Шмитт записывал каждого конкурсанта. Чихать ему категорически не хотелось. Даже рыжий кот, щекотавший его длинным пушистым хвостом, ушёл ни с чем. Зато оставил после себя шерстяной коврик.
– Я, когда волнуюсь, линяю, – промурлыкал
– Перерыв! – прокричал мыш Максимилиан. – Подметём арену и продолжим. Лёня! Твой выход!
Ленивец Лёня выглянул из-за кулис.
– Меееняяя звааалиии? – спросил он.
Мыш предпочёл не отвечать, торжественно вручил Лёне швабру и показал тонким пальцем на клочки рыжей шерсти. Ленивец взял швабру поудобнее, сделал пару пробных движений, от чего над ареной поднялась сверкающая пыль – попугай не жалел блёсток для своих выступлений, – поцокал языком, улыбнулся, сделал глубокий вдох, медленный выдох… и быстро пронёсся по арене. Через секунду она сияла чистотой.
Следующей в очереди была коза. Она долго разминала челюсти, потом выплюнула жвачку, кокетливо прикрыла её копытцем и запела:
Выбери меня,
Всех здесь краше я,
Лучше всех пою,
Танцую и жую.
И никто не устоит
Под натиском моих копыт.
– Что вы делаете? – перебил её сыщик.
– Как что? Пою! – ответила коза. – Это же кастинг в новый мюзикл?
– Нет… – осторожно произнёс Шмитт.
– Как «нет»? Я три часа стояла в очереди…
– Следующий! – перебил её Максимилиан.
Коза зафырчала, встала на дыбы и приготовилась атаковать мыша. Но копыто прилипло к полу, и она шмякнулась, сломав левый рог. Пришлось сделать ещё один перерыв в кастинге. Ленивец Лёня загрузил козу в тележку, вручил ей носовой платок и, участливо похлопывая по спине, выпроводил на улицу.
Дог Шмитт всё не чихал и не чихал, как вдруг цирковую арену заполнило чёрное облако. Пропало всё! Очередь. Мыш Максимилиан и ленивец Лёня. Куда-то подевался крот Ап Чхи. Со всех сторон раздавались чихи. Громкие и тихие. Высокие и низкие. Сухие и мокрые. У дога Шмитта засвербело в носу, он тоже приготовился чихнуть, и тут из облака вынырнул хорёк с шустрыми зелёными глазами. Половину его морды закрывал противогаз.
– Му-гу-гу-ро, – сказал хорёк в противогазе.
– Что? – затряс головой дог Шмитт, пытаясь разобрать слова.
– Ро-му-му-зо, – прогудел хорёк.
– Нет, не понимаю. Из-за этой штуковины ничего не слышно, – пожал плечами сыщик.
Хорёк подпрыгнул на месте, сорвал противогаз и закричал:
– Рома я! Зовут меня Ро… – Но закончить фразу он не смог, так как зашёлся чиханием. Он чихал и чихал и никак не мог остановиться: – Пчхи, хи, пчи, апчи, пчхи.
– Чёрный перец, – заявил крот Ап Чхи, вылезая из-под плаща дога Шмитта. – Хорёк рассыпал, чтобы ты чихнул.
– Но это же нечестно, – возмутился сыщик, резко перехотевший чихать.
Он обернулся к хорьку, но того и след простыл. Остался только противогаз. В нём ленивец Лёня снова подметал цирковую арену.
– Всё! Кастинг окончен! – объявил мыш Максимилиан громко. – Никому и ничего бесплатного не достанется. – Потом он пощупал забитые монетами карманы и добавил тише: – Кроме меня.
Из-за кулис понуро вышел гениальный изобретатель – такса Димитриус.
– Ну ладно, пойду я тогда искать свою пропавшую Коробку, – сказал он.
И тут-то дог Шмитт громко чихнул.
Глава 3Спаси коробку – выгони котика
Гениальный изобретатель Коробки времени Димитриус был таксой. Очень длинной таксой даже по сравнению с другими длинными таксами. Поэтому ему приходилось носить часы и на задней, и на передней лапах. Время они показывали одинаковое, но в разных местах. Когда голова Димитриуса была уже на улице, хвост преспокойненько отдыхал на диване. На встречи Димитриус либо опаздывал, либо приходил заранее. И одно дело опоздать задними ногами на обед, но совсем другое – не успеть на автобус!
Жизнь у таксы, вы поверьте, непроста,
Слишком долог путь от носа до хвоста.
С друзьями по улице мне не пройти,
Друзья остаются всегда позади.
А если на улице дождик стучит,
В кафе не укрыться – полтела торчит.
Я вроде смирился,
Но тут я влюбился.
Вдруг такса Димитриус покраснел и засмущался.
– Почему же это беда? – От любопытства у Шмитта поднялись уши.
Две таксы,
Два кожаных носика,
Два тонких виляющих хвостика.
Увидел её в овощном магазине,
Она выбирала клубнику и сливу.
Её на свиданье я тут же позвал.
Она согласилась, но я опоздал
И милую таксу с тех пор не встречал.
– Тогда я изобрёл Коробку времени, – сказал Димитриус и развернул свиток с формулами и чертежами.
– Зачем? – удивился мыш Максимилиан.
– Чтобы снова увидеть Матильду, – объяснил изобретатель и добавил: – А ещё она переносит в прошлое к динозаврам и в будущее к пришельцам, но это не очень интересно.
Цифры и значки на свитке догу Шмитту ничего не говорили. Что хорошо! Если цифры и значки начинают разговаривать – это плохой знак. Другое дело, если говорит интуиция. А интуиция подсказывала, что времени на поиски Коробки времени остаётся всё меньше.
Из записной книжки дога Шмитта
– Мандарины? – удивился дог Шмитт, облизывая карандаш.
– Ничего другого под лапой не оказалось, – пожал плечами Димитриус.
Сыщик Шмитт раздал указания циркачам. Для каждого он придумал специальное задание, а сам решил положиться на старый добрый нюх. Димитриус привёл дога в свою палатку – там он жил и доводил Коробку времени до ума.
Сыщик обнюхал стол с чертежами, полку с деталями – стрелочками и шестерёнками, пол и самого изобретателя. В палатке стоял аромат мандаринов с лёгкой ноткой чёрного перца.
– Где-то я это уже нюхал, – задумчиво проговорил дог Шмитт.
Но, как и любой пёс, он полагался на нос, а не на рассуждения. Запах повёл его за собой.
– Внимание! Внимание! Покупаем пустые картонные коробки! – На всю Ярмарку Чудес раздавался голос попугая Ра. – За любые деньги! Приходите в цирковой шатёр.
К циркачам с картонными коробками тут же заспешили гости и участники Ярмарки. Корова Афродита отсчитывала монеты, а попугай Ра осматривал добычу. Он тряс коробки, совал голову внутрь и сваливал их в кучу.
Деньги у коровы не кончались, коробки на Ярмарке – тоже.
Закончилось терпение фокусника.
– Надоело, – заявил Ра, когда из очередной коробки на него вывалилась крольчиха Соня.
Зато такса Димитриус не останавливался – он разглядывал коробки и отбрасывал одну за другой.
– Эта не та. И эта не та, – говорил изобретатель печально. – Снова мимо.
За его спиной образовалась горка из картонных коробок, на которую набрёл рыжий пушистый кот.
– Да это просто праздник какой-то, – довольно промурлыкал он.
Кот лежал в каждой коробке по очереди. Протискивался в самые маленькие, растягивался в самых больших, точил когти в средних и мылся в темных.
Глава 4Кружите меня, кружите
Высоко сижу, далеко гляжу,
Ничего не вижу.
– Почему, как лезть куда-нибудь наверх, так сразу мы, – ворчал мыш Максимилиан. – Несправедливо.
– Мы гиимнааастыыы, – мечтательно протянул ленивец Лёня и вручил гигантскому пауку в костюме пирата пару монет за вход на колесо обозрения, верхние кабинки которого терялись в пушистых белоснежных облаках.
– Ещё и сами платить должны, – не унимался мыш. – Нечестно.
– Затоо крааасииивоооо, – сказал Лёня, закрывая дверцу красной кабинки.
Колесо дёрнулось и начало вращаться. Пол под ногами задрожал. Мыш и ленивец прильнули носами к окну.
Ярмарка раскинулась перед ними как на ладони. У фургончика с лакомствами корова Афродита запихивает в клюв попугаю Ра розовую сахарную вату. Крольчиха проверяет силу и ударяет молотом по наковальне. Диск взлетает по шесту и устремляется в космос. Пингвинёнок Кузя и такса Димитриус осматривают пустые картонные коробки. И на каждой надпись: «Мандарины». Чуть в отдалении мигает вывеска: «Свежевыжатый мандариновый сок». Дог Шмитт хвостом кверху, носом книзу, с кротом Ап Чхи в кармане нарезает круги по ярмарке и каждый раз финиширует у лап таксы Димитриуса.
– Вижуу, вииижууууу, – закричал ленивец Лёня. – Что? – нетерпеливо спросил мыш Максимилиан. Потом махнул рукой. – Нет, ничего не говори. Только кивай. Ты видишь коробку?
Голова ленивца медленно наклонилась вниз.
– Где? – спросил мыш. – Покажи!
Мохнатая лапа с оттопыренным указательным пальцем только начала подниматься, как мыш уже смотрел в нужном направлении. Хорёк Рома, известный жулик, засовывал голову в картонную коробку и тут же вытаскивал её наружу. И каждый раз на нём были новые головные уборы: рыцарский шлем, шляпа с широкими полями и пушистым пером, верхушка от космического скафандра.
– Вот же ж хорёк! – выругался мыш Максимилиан. Он дождался, когда красная кабинка окажется у земли, махнул лапой. – Слезаем!
Но не тут-то было. Колесо обозрения не остановилось, а, наоборот, крутилось всё быстрее и быстрее. Не успевал мыш Максимилиан моргнуть, как красная кабинка делала полный круг и снова оказывалась внутри облака. И это только кажется, что облака белые и пушистые. На самом деле они мокрые и холодные.
– Остановите колесо! – крикнул мыш, но его никто не услышал. – Я сползу!
– Пожаалуууйстаааа, – добавил ленивец.
Это помогло. Управлявший колесом обозрения гигантский паук в костюме пирата распутал лапы и нажал на все рычаги сразу.
Колесо заскрипело, засвистело, замигало разноцветными огоньками, разогналось до максимальной скорости, а потом взяло и остановилось. Резко и неожиданно. Мыш с ленивцем врезались в окно кабинки и сползли на пол. А пока сползали, заметили, что находятся внутри облака.