Тасенда наконец-то забралась внутрь и первым делом проверила свою виолу, которую оставила на сидении. Экипаж тронулся с места, и внутри воцарилась гнетущая тишина. Тасенда пыталась найти подходящие слова, чтобы завязать разговор, и выпалила первое, что пришло ей в голову — хотя, подумай она хорошенько, вряд ли сочла бы свой выбор разумным.
— Значит, — спросила она, — Сладострастия?
Мисс Хайуотер прекратила писать, а Давриел, сидевший рядом с Тасендой, негромко хохотнул.
— Ты всё слышала, не так ли? — ответила мисс Хайуотер.
— Они сами дают себе имена, — пояснил Давриел, наклоняясь к Тасенде. — Откуда, по-твоему, могло взяться такое невероятно изобретательное прозвище, как «Злобогрыз»?
— Я была молода, — вздохнула мисс Хайуотер. — Мне казалось, это звучит впечатляюще.
— Разве что для шестнадцатилетнего юнца, — усмехнулся Давриел.
— В этом и заключался смысл. Не забывай, мне было всего двенадцать дней от роду. Посмотрела бы я, что бы ты придумал на моём месте!
— Соблазниксия, — лениво протянул Давриел. — Знойнурия.
— Можно остановить карету? — воскликнула мисс Хайуотер. — Я должна разыскать того демонолога и приколотить его длинный язык к чему-нибудь ржавыми гвоздями.
— Пышнобёдрия…
— Да хватит уже! — прервала его мисс Хайуотер. — Ты заставляешь девочку краснеть. Лучше скажи мне ответ на загадку Брерига. А то черти уже делают ставки.
— Ах это, — протянул Давриел. — Это был один любопытный камень в форме тыквы, который я однажды видел в Кабралине.
— Честно признаться... я разочарована, — сказала мисс Хайуотер. — И как он вообще мог об этом догадаться?
— Он не мог, в том-то и суть, — Давриел взглянул на Тасенду. Видимо, её замешательство было настолько очевидным, что он поспешил объяснить. — Каждый из этих демонов заключил со мной контракт, и тот, кто сумеет выполнить его условия первым, завладеет моей душой. Скажем, Злобогрыз получит её, если я доживу до шестидесяти пяти лет, ни разу не умерев.
— И это очень умно, — вставила мисс Хайуотер. — Поскольку теперь у Злобогрыза есть веская причина защищать его.
— Бреригу моя душа досталась бы в том случае, если бы он правильно ответил на мою загадку, — продолжил Давриел. — К несчастью для него, он не уточнил, что это должна быть за загадка.
— Я по-прежнему уверена, что он сделал это умышленно, — сказала мисс Хайуотер. — Он любил служить хозяину как можно дольше. Это давало ему смысл в жизни.
— Загадка, — улыбнулся Давриел, — звучала так: «О чём я сейчас думаю?»
— Но это... даже не загадка, — удивилась Тасенда.
— Он согласился на неё, — возразил Давриел. — Так что она полностью удовлетворяла условиям контракта.
— Но в ней же нет никаких подсказок! — возмутилась Тасенда. — Нет условий! Это может быть всё что угодно! Или, формально, ничего. И ты мог просто поменять ответ, если бы ему всё-таки удалось его отгадать!
— Этого он, по крайней мере, сделать не мог, — заметила мисс Хайуотер. — Давриел обязан был записать правильный ответ в контракте, прежде чем сжечь его и тем самым скрепить договор. Любой другой, кто призвал бы этот контракт для ознакомления, не смог бы прочитать это место. Но если бы Брериг угадал правильно, он бы тут же об этом узнал. Впрочем, ему было разрешено делать лишь пять попыток в день. И, разумеется, Давриел выбрал то, о чём практически невозможно догадаться, — она покачала головой.
— Ты поставила на него, не так ли? — с улыбкой поинтересовался Давриел. Его, похоже, совсем не беспокоило то, что речь шла о судьбе его души.
— Согласись, вот была бы умора, если бы Брериг вдруг действительно отгадал? — ответила она. — Я бы всё отдала, лишь бы взглянуть на лицо Злобогрыза в этот момент. Знаешь, я была почти уверена, что ты собираешься сам сообщить Бреригу ответ за день до шестидесятипятилетия, чтобы Злобогрыз лопнул от злости.
— Вот как? — заметил Давриел, а затем произнёс очень тихо, глядя вверх, туда, где находилось место кучера. — Дорогая моя, неужели ты и впрямь думаешь, что я подписал бы контракт со Злобогрызом, будь у него хоть малейший шанс заполучить мою душу, даже если я доживу до шестидесяти пяти?
— Но я читала контракт! — воскликнула мисс Хайуотер. — Он безупречен.
Все формулировки предельно чёткие. Там одни только определения времени, единиц измерения и возраста занимают целых две страницы! Ты…
Она замолчала, а Давриел откинулся на спинку сидения, широко улыбаясь.
— Как? — прошипела она. — Как ты умудрился его провести?
— Он получит мою душу, — прошептал Давриел, — если я проживу шестьдесят пять лет, ни разу не умерев.
— Ах, чтоб тебя..., — глаза мисс Хайуотер округлились. — Ты уже когда-то умирал, не так ли? Как?
Давриел продолжал молча улыбаться.
— Все эти разговоры о времени и единицах измерения в контракте, — потрясённо промолвила мисс Хайуотер, — нужны были только для отвода глаз, ведь так? У меня и в мыслях не было… Какого пекла? И при этом нас ещё называют демонами!
Тасенда переводила взгляд с одного на другую, пока экипаж трясся на мосту.
До чего же странную беседу они вели. — Кстати..., — спросила она, нахмурившись, — а какое условие у вас, мисс Хайуотер?
— Хм? — небрежно бросила она, возвращаясь к своим записям в гроссбухе.
— А, я могу забрать душу Давриела, если мне удастся его соблазнить.
Тасенда ощутила всплеск удивления, а затем залилась краской. Она стиснула
свою виолу и по очереди посмотрела на Давриела и мисс Хайуотер. Похоже, никто из них не был всерьёз обеспокоен этой идеей.
— Он оказался довольно упрямым, — продолжила мисс Хайуотер. — Поначалу я решила, что его душа станет моей самое большее через день. И вот прошло уже четыре года, а я по-прежнему здесь. Веду его дела.
— Быть может, меня просто не привлекают женщины? — лукаво произнёс Давриел.
— Я тебя умоляю. Думаешь, я настолько глупа? — она слишком резко поставила очередной знак препинания, проткнув страницу пером, затем подняла взгляд. — Дело совершенно в другом.
— А ты не думала, что ты, возможно, вовсе не так привлекательна, как тебе кажется? — продолжил подначивать Давриел.
— Я заполучила множество душ, используя точно такие же условия контракта. И мужских, и женских.
— С их стороны было так любезно пойти тебе навстречу, — не унимался Давриел. — Нет, правда. Их нужно похвалить за то, что они повысили твою самооценку, увидев истинную красоту внутри тебя. Достойные люди, все до единого.
Мисс Хайуотер тяжело вздохнула и посмотрела на Тасенду. — Видишь, с чем мне приходится иметь дело?
Тасенда низко опустила голову, пытаясь спрятать свой стыдливый румянец.
— Ну, теперь ты доволен? — обратилась мисс Хайуотер к Давриелу. — Совсем засмущал бедняжку.
— Ты..., — пролепетала Тасенда, — ты в самом деле... То есть...
— Это не единственный способ, которым я могу забирать души, — сказала мисс Хайуотер. — Но в прошлом он работал безупречно. И, следует признать, сейчас от меня уже заранее ждут чего-то подобного. Я совсем не удивилась, когда Давриел предложил эти условия во время ритуала призыва. Кроме того, меня заинтересовал человек, который, уже имея контракт на свою душу, осмелился заключить ещё один. Давриел — совершенно особый случай. Он весьма убедителен. Порой аж зло берёт.
— Но… только что тебе было стыдно за твоё имя…
— Потому что оно глупое. Это не значит, что мне стыдно за то, кто я есть, — она покосилась на Давриела. — Я просто слегка потеряла хватку, вот и всё. После стольких лет, проведённых в этой дурацкой серебряной тюрьме...
— Ты могла бы практиковать своё искусство соблазна на других демонах, — заметил Давриел.
— Не говори ерунды. Ты видел, как выглядит большинство из них? — она снова взглянула на Тасенду, которая не могла поверить, что этот разговор до сих пор продолжается. — Поверь, дитя, для демона наш Злобогрыз ещё очень даже ничего. У иных бывают крючья вместо рук. Честное слово, настоящие крючья.
— Меня всегда это удивляло, — сказал Давриел. — Ведь это же ужасно неудобно! «Тернобрак, будь так любезен, передай мне чарочку человеческой крови. Ой, погоди, я совсем забыл — у тебя же нет противостоящего большого пальца. И всех остальных пальцев тоже».
Наконец они позволили этой ужасной беседе угаснуть. Мисс Хайуотер вернулась к своим записям. Взгляд, невзначай брошенный в книгу, сообщил Тасенде, что она записывает всё то, что они узнали в деревне.
Гейсты созданы из душ жителей. Вернулись, чтобы напасть на друзей и близких — значит, превращение зашло довольно далеко.
По-видимому, замешан предатель; убит священник, защищавший церковь. Проверить, все ли тела на месте?
Топь как-то причастна к случившемуся — что это вообще такое?
Кто-то — вероятно, предатель, — сегодня днём был в деревне. Тасенда слышала шаги. Почему её не убили, как остальных?
Тасенда решила не нарушать тишину очередным глупым вопросом. Вместо этого она отодвинула занавеску на окне и стала разглядывать тёмный лес снаружи.
Как-то из Трабена к ним приезжал один чудак-учёный, чтобы составить подробную карту Подступов. Он собирался назвать ближайший к ним лес «Ферласенской чащей», но они заставили его зачеркнуть это. Чаща не принадлежала им. Никто не мог владеть этими лесами.
— Тем солдатам не следовало убивать Брерига, — тихо произнесла Тасенда.
— Наверное, на нас, людей, так долго охотились, что мы научились выживать, но взамен позабыли, что значит быть человеком. Быть справедливым и добрым.
Давриел фыркнул. — «Быть добрым» — это просто способ показать окружающим, что ты готов соответствовать принятым в обществе нормам. Соглашаться с толпой. Открой любую историческую книгу, и ты увидишь, что границы приемлемого поведения заметно варьируют в зависимости от общества.
— Ты сам говорил, что тебе сложнее красть таланты хороших людей, — парировала Тасенда. — Выходит, доброта всё же существует.