И, хотя Здравый Смысл был категорически против, я направила колеса Форда к дому.
Влетев в квартиру практически с той же скоростью, что ехала по дороге, я резко замерла, усилием воли заставила себя не грохнуться в обморок, и, пятясь спиной к двери, выскочила на лестничную площадку. Страх сковывал разум и гнал меня обратно к Форду. От оскверненного чужим вмешательством дома должность крепости перешла к еще нетронутому салону автомобиля. Трясущимися руками я блокировала замки.
«Немедленно успокойся! Немедленно успокойся!» – сиренообразно выл в моем мозгу Здравый Смысл, который и сам перепугался настолько, что глупо зациклился на одной фразе. Пальцы автоматически принялись набирать телефонный номер.
– Привет, как поживаешь? – голос Жорика звучал оскорбительно бодро.
«Как поживаю?» – пронеслось у меня в мыслях, – «Плохо! Страшно плохо…»
– Спасибо, замечательно, – растекаясь жизнелюбием, пропел в трубку мой голос. Хорошо, когда у человека в любой ситуации работает «автопилот», который не позволяет выдать наружу собственные слабости, – Скажи, ты еще в командировке? Ты еще не приезжаешь?
– Увы. Еще нет. Но дело близится к завершению.
«А почему же тогда в кухне на столе стояла чашка с недопитым кофе?! Кто же тогда был у меня в доме?»
– Очень жаль. Уже соскучилась.
– Не переживай, скоро это всё кончится. Мне и самому уже хочется вернуться к нормальной домашней жизни.
«Какая она нормальная, если кто угодно может проникнуть в квартиру и выпить весь мой кофе…»
– Угу. Ну ладно, пока.
«Итак, Жорика в городе нет. Сама я ни при каких условиях не могла бы оставить не помытую чашку… Вывод прост. Злополучный Некто намеренно оставил в квартире следы своего пребывания, дабы превратить меня в недееспособную истеричку. Что ж, ему это почти удалось.»
«Раз он не отстает, значит, ты находишься на верном пути. Понимаешь?»
«Откуда ему знать о моём пути? Этот гад умудряется каким-то загадочным образом отслеживать мои перемещения. «Брось это дело», – писал он мне, явно подразумевая, чтобы я перестала и думать о порученном Шуриком расследовании. Но ведь я и перестала. Правда, не из-за угроз, а по причинам появившегося вдруг более важного дела. Выяснить, куда делся Шурик, все же важнее, чем разбираться с грехами Кошки. Стоп! Кошка! Значит, Некто выследил меня, когда я ездила к Вадьке, и решил, что, раз я встречаюсь с Лериными жертвами, значит мой интерес к её делам не утих. И тогда Некто решил вторично предупредить меня. Может, даже оставил записку…
Возвращаться в квартиру ради поисков новых следов вторжения врага мне было откровенно страшно. Я завела машину и неуверенно тронулась в сторону офиса Виктории. Вряд ли она могла бы чем-то помочь, но, во-первых, она была в курсе событий, что давало мне возможность выговориться, а, во-вторых, в офисе, конечно же, был компьютер.
«Шурик пропал, я, того и гляди, последую его примеру… Шутки кончились», – нервно тараторили в моей голове, объявляя чрезвычайное положение. Дело принимало серьезный и весьма печальный оборот.
7. Глава седьмая, тусклый свет на весь свет проливающая.
– Вы к кому? – необъятных размеров охранник, наглядная антиреклама для желающих сунуться в офис злоумышленников, грозно восседал в стеклянной будке при входе в двухэтажный особняк, в котором, помимо прочих, размещался и офис Виктории. Вообще-то Вика входила в состав учредителей всего концерна, различные представительства которого и размещались в этом особняке, но в основном занималась лишь одним направлением.
– К Силенской, в агентство недвижимости, – ответила я.
– У госпожи Силенской совещание. Она просила не беспокоить. Зайдите позже.
Я прекрасно знала, что под кодовым словом «совещание» обычно скрывается жестокая депрессия Виктории. Вика попросту не хотела никого видеть. Наверняка перепоручила все текущие дела сотрудникам, а сама гипнотизировала телефонный аппарат, дожидаясь известий о Шурике.
– Позвоните ей, скажите, Катерина Кроль приехала. Меня она примет.
Охранник был из новеньких, поэтому объяснения с ним занимали столько времени. Обычно к Виктории меня пропускали, задавая вопросы совершенно другого характера. Вроде: «Как дела?» или «Что так давно не заглядывали?». Серьезные кадровые перемены, недавно постигшие офис по странной прихоти одного из компаньонов Виктории, напрочь уничтожили притягательную атмосферу этого помещения. Сотрудники, в былые времена азартно заявляющие «Живу работой», а некоторые особо продвинутые и «Живу на работе», отчего-то вдруг начали не устраивать руководство. «Мы солидная компания, а не приют для умалишенных!» – закричало вдруг оно, наткнувшись на спящих в креслах программистов. Уцелевшие после этого эмоционального всплеска сотрудники теперь работали с намного меньшим энтузиазмом, а недавно принятые на работу ребята отличались полным равнодушием к плодам своей деятельности. Зато все ходили теперь в элегантных костюмах и крахмальных рубашках. Излишний официоз, которым зачем-то напичкали контору сейчас, вызывал откровенное раздражение не только у праздных посетителей вроде меня, но и у желанных клиентов.
– Эй! – оказывается, охранник уже пять минут что-то кричал мне сквозь переговорное устройство.
– Простите, задумалась.
– Я говорю, что звонить Силенская меня не уполномачивала. Пока её секретарь не оповестит меня об окончании совещания, беспокоить её я не смогу.
– Зато я смогу, – мило улыбаясь слишком дисциплинированному великану, я достала сотовый.
Должного эффекта не получилось, потому как телефон оказался разряжен.
«Сколько можно!!!» – набросилась на меня Самодисциплина, – «Ты когда-нибудь научишься следить за зарядкой телефона?! Между прочим, тебе за это время и Виктория, и Татьяна могли звонить! Вдруг Шурик звонил? Вдруг нужна была твоя помощь? Эх ты, растяпа!»
Мне сделалось совсем не по себе. Я развернулась и медленно побрела к Форду. Уж лучше вообще не являться на глаза Виктории, чем прийти и узнать, как сильно я её подвела.
«Ну и характер!» – продолжала возмущаться Самодисциплина, – «Она, видите ли, стыдится людям на глаза показываться. Отношения со старой подругой уже слегка подпортились, пора заводить новую. Вместо того, чтоб исправлять ошибки, она их усугубить собственным исчезновением пытается. Ну-ка соберись! Пойди извинись за разрядившийся телефон !»
Мозгами я прекрасно понимала, что веду себя, как ребенок, тем не менее лихорадочно искала оправдание, чтобы не пойти сейчас к Виктории. Нет, я не боялась её возмущения. Мне просто было ужасно стыдно.
«Как я к ней попаду? Охранник всё равно не пропустит.»
«Ну, уж придумай что-нибудь.»
Что ж, появляться, так с шумом. Раздумывая, я всматривалась в окна Викиного кабинета. «Конечно, можно было бы забраться к ней на карниз, сжимая в зубах сорванную со здешней клумбы розу…»
Охранник не сводил с меня подозрительного взгляда.
«Впрочем, вряд ли это умалило бы тяжесть моих грехов.»
Я подошла поближе к особняку, набрала побольше воздуха в лёгкие и истошно завопила:
– Силя! Си-и-ля!
Как и у всех нормальных людей, в детстве у Силенской было особое прозвище.
Позеленевшая от подобного панибратства Виктория, нехорошо сощурившись, появилась в проеме окна. Я решила прекратить крик и занялась демонстрацией пантомимы. Для начала я надула щеки, втянула шею, округлила руки и злобно нахмурилась. Потом снова приняла человеческий облик и постучала себя кулаком по лбу. Потом показала руками запрещающий крест. Получилось очень убедительно. По крайней мере, охранник себя узнал и обиженно насупился. Виктория, не удержавшись, рассмеялась.
– То, что ты страшная и глупая, я уже поняла, а вот последняя картинка что значила? – дабы поиздеваться, Вика даже не поленилась распахнуть окно.
– Я говорю, ваш цербер меня не пускает.
– Правильно делает. Я просила никого ко мне не…
– Даже меня?
– Кто ж знал, что ты приедешь. В общем, заходи.
Просиявший от похвалы Виктории, охранник забыл все свои обиды.
– Спасибо, – мило улыбнулась я, отправляясь к лестнице.
Секретарша Виктории, к счастью, куда-то вышла. А то бы пришлось еще и с ней объясняться, чего это я вдруг приехала, когда Силенская просила никого к себе не допускать.
– Я звоню тебе уже целую вечность! – таки наградила меня грозной тирадой подруга, – Неужели так сложно быть на связи, когда это важно!
– Случилось что-то новое?
– А старого тебе не достаточно? Просто я не хочу, чтобы на телефоне была Татьяна. Она может не сориентироваться в случае чего. Катя, я же просила тебя: недолго… Неужели какие-то дела тебе важнее моего мужа?!
Как я и предполагала, вне зависимости от наличия у меня уважительной причины, Виктории понадобилось пару минут покричать, дабы начать здраво воспринимать мой рассказ.
– Почему ты уверена, что это именно твой Некто?
– Не верю в такое количество совпадений, – при воспоминаниях о родном кухонном столе с неубранной чашкой, я снова испытала приступ мистического ужаса и принялась выговариваться, – Потому что, говорю же тебе, этот человек был в квартире сразу после первого моего разговора с Шуриком. Потом он сорвал мне переговоры с Улиткой, потом выкрал папку… Скорее всего он же похитил Шурика.
– Отчего ты думаешь, что всё это один и тот же человек? – Виктории моментально передалось моё настроение, и её тоже начало слегка трусить.
– Я оптимистка. Не желаю даже допускать мысли, что на самом деле это целая банда преступников. Кроме того, и в разговоре с Улиткой, и в пивной, откуда исчез Шурик, действовал один человек. Приметы, изложенные очевидцами, совпадают.
– Да, но Александр ушел совершенно с другим человеком.
– Точно! Значит, у Некто есть, по крайней мере, один компаньон, – меня это открытие абсолютно не обрадовало, – Вика, я домой не пойду! Сначала этот злодей решил просто предупредить меня, потом напугать, демонстрируя, как легко умеет проникать в чужие квартиры. Что же будет дальше?