вхоза.
16 ноября. К пионерам второго отряда приехал дорогой гость — Герой Советского Союза генерал Ерлыкин, имя которого носит этот отряд. Когда он узнал, что все учатся хорошо, то подарил ребятам винтовку.
19 января 1943 года. Какими словами передать мою радость! Никогда так рано не приходили пионеры в школу. Никому не сиделось дома. Пели и танцевали. Блокада прорвана! В Ленинград снова придут поезда.
…Каля в ту ночь не спала долго. Чувствовала: что-то должно случиться. Метроном: тук-тук. И вдруг!
Каля разбудила маму: «Блокада прорвана, прорвана!»
Это значит — будет хлеб. Кале сразу представилось много-много горбушек. Горбушка больше, чем обыкновенный кусок… И когда ходили в булочную, всегда думали про себя: «Горбушечек бы побольше».
Июль — октябрь 1943 г. Снова работаем на полях совхоза «Красная заря». Старшие пионеры ухаживают за овощами на семеноводческой станции. Над нами летят снаряды. Это фашисты бьют по городу. Стараемся работать как можно лучше. Роза Груничева выполняет норму на 400 процентов, а пионерка Питюнова однажды дала даже 600 процентов. Вся школа выполнила план на 176 процентов. За хорошую работу горком комсомола наградил нас знаменами.
…Роза Груничева была самая крохотулечка. Ростом с дюймовочку. Лицо бледное, с просвечивающей насквозь кожей…
24 ноября. Этот день навсегда запомнят ребята. Сегодня пионеры и комсомольцы нашей школы награждены медалью «За оборону Ленинграда».
19 декабря 1943 г. В третьем отряде из-за артиллерийского обстрела сорвался сбор. Пионеры с нетерпением ждали этот сбор. Они выбрали тему «Любимый город», много готовились, но немцы помешали. На другой день все-таки провели сбор. Было очень интересно.
…Да, были сборы. Как только стало немножко полегче — были. Назло врагам. И вечера. И спектакли драмкружка. Один такой поставили в Доме пионеров. Он был на довоенную тему. Рассказывал про старушку, которая проснулась через сто лет, увидела телефон и сказала: «Фу-ты, ну-ты!»
Старушку играла Люда Сергеева. Здорово играла. Все смеялись.
А Кира после спектакля делала доклад по истории. Про древних русских воинов.
29 декабря. Воздушной волной в школе выбило стекла.
Ухаживаем за ранеными, оказываем им первую помощь.
27 января 1944 г. Счастливые часы! Немцы бегут! В небе разноцветные звезды салюта. Больше не будет фашистских обстрелов! Сколько радости! Хочется работать теперь еще лучше, чем раньше.
Это был самый лучший салют на свете. Незнакомые люди обнимались, плакали. Как будто все были из одной квартиры. Как будто жить друг без друга не могли.
4 февраля. Заседание штаба дружины. Тимуровка Циля Шнеер рассказывает о своей работе. У нее во время войны умерли от голода отец и мать. Циля все делает, чтобы маленькая сестренка росла здоровой и веселой. Кроме того, Циля хорошо помогает матери одного фронтовика. Штаб объявил ей благодарность. После заседания штаба Марина Орлова, Галя Азовцева, Ира Ионова пошли в райвоенкомат и сообщили, что их отряды готовят ко Дню Красной Армии подарки детям фронтовиков. «Молодцы, ребята, — сказал им начальник, — лучших помощников не найти!»
…Тимуровская команда в дружине работала все время. Выкупали ослабевшим людям хлеб, растапливали печку, приносили воду.
Когда заболела Антонина Николаевна, все вместе навещали. Когда у нее был день рождения, ей подарили буханку серого хлеба. Какой это был дорогой подарок! Ведь двенадцатилетним истощенным детям пришлось оторвать от своего пайка в тот день почти половину хлебной нормы!
Так дарить им казалось неудобно. И Калина бабушка посоветовала: «А вы перевяжите буханку лентой». Сама нашла широкую муаровую ленту. Ребятам во всем помогала бабушка Каллисты. Необыкновенная эта была бабушка. Она так любила все красивое. И внучке старалась передать свою любовь к прекрасному. И имя ей такое дала: Каллиста — что значит — прекраснейшая. Всю блокаду бабушка была с девочкой. Буквально вдыхала в нее силы. И не только в нее. Бабушка поддерживала всех Калиных подруг. Двери в их квартиру никогда не закрывались. Девочки приходили каждый день: посоветоваться, а то и просто поговорить с Калиной бабушкой. А умерла она так и не наевшись досыта хлеба.
Каля тогда сказала маме:
— Будете меня хоронить, положите меня бабуленьке в ноги. Мама ахнула:
— О чем ты говоришь, девочка?!
20 февраля 1944 г. Лыжная команда девочек тоже заняла первое место.
…Это были городские соревнования. От школы выбрали десять человек. Ребята — еще неокрепшие, худенькие. Зина помнит, как Юлия Константиновна, учительница физкультуры, кричала: «Давай, Зина, давай!»
Если бы Зина отстала, команда бы проиграла. И Зина, задыхаясь, бежала, бежала. Видела впереди себя спину Юли Александровой и бежала. Упала уже на финише.
…На этом дневник ленинградской школьницы заканчивался. Когда он был опубликован, Кале пришло много писем. Писали военные, взрослые, дети. Отовсюду. Из всех городов. Присылали свои фотокарточки. Интересовались — не надо ли чего. Подбадривали. Расспрашивали подробно о ее товарищах-пионерах.
…Сейчас, тридцать лет спустя, мы с Каллистой Анатольевной, Кирой Валентиновной и Зинаидой Сергеевной сидели в той самой комнате, что в войну была их спальней, и разговаривали.
Они, все трое, стали учителями.
Каллиста Анатольевна даже пошутила: «Хороший бы педсовет из нас получился».
Мне всегда казалось, что хорошим учителем может стать только тот, кто чувствует большую, чем кто-нибудь другой, ответственность за судьбы людей, за судьбы мира. У кого доброе и мудрое сердце. И есть что передать другому человеку. Именно такие люди, как Каллиста Анатольевна, Кира Валентиновна, Зинаида Сергеевна.
— ★ —
…Приближался конец учебного года. Из 532 учащихся, окончивших десятые классы, 70 % имели хорошие и отличные отметки. 70 выпускников имели «золотые аттестаты».
28 июня 1942 года для окончивших школы в театре Сада отдыха и во Дворце пионеров был устроен торжественный вечер. На концерте выступили лучшие артисты города.
(Из доклада заслуженного учителя РСФСР М. И. Морозова.)
…Март. Как радостно забилось у меня сердце, когда однажды, спускаясь к Неве за водой, я услышала, как девушка, идущая мимо, тихонечко напевала знакомый мотив давно забытой песни. Казалась ли мне когда-нибудь прекрасней весна? Как раньше приветствовала я ее появление в первых солнечных бликах на стенах, в первых робких иглах травы под стаявшим снегом, в ранних бледных фиалках!.. Теперь я вижу ее наступление в уборке улиц и дворов, в улыбке прохожего… в объявлении, что вновь открывается баня, в звоне первого трамвая, отозвавшемся в моем сердце звонче и во сто раз прекраснее, чем все вальсы Штрауса…
Ленинград оживает… Раненый витязь поднял голову… и я пишу во все концы Советского Союза:
Как, отгремев, замолкнет канонада,
Друзья мои, слетайтесь в край родной, —
И мы пройдем вдоль улиц Ленинграда,
Как прежде шли — веселою гурьбой…
(Из дневника ученицы 10-го класса 33-й школы З. Ворожейкиной.)
Учащиеся старших классов нашей школы вместе с преподавателями помогают трудящимся района очищать улицы от снега.
Мы принимали участие в нескольких воскресниках. Во время одного из них мы очистили от снега участок на набережной реки Фонтанки, во время другого работали на проспекте 25-го Октября. Оба раза мы успешно справились с заданием.
Перед ленинградцами стоит большая и важная задача — быстро привести город в порядок.
Комсомольцы нашей школы готовы помочь старшим в этой работе.
Учащиеся 207-й школы Куйбышевского района М. Люмельская и Н. Храковская
(«Смена» № 25, 27 марта 1942 г.)
И. ПодгорныйЭкзамен на зрелость
Орден лежит у меня на ладони. Рельефно выступают на нем фигуры рабочего и работницы. Волнами ниспадают по сторонам красные знамена. Внизу потемневшие от времени буквы «Знак Почета». На столе — орденское удостоверение. Выдано оно Валентину Ивановичу Полякову в 1945 году.
Мы с Валентином Ивановичем сидим в его квартире на четвертом этаже дома, что поднялся лет десять назад на проспекте имени Карла Маркса. У противоположной стены, прямо передо мной, несколько аквариумов, один над другим поставленных на специальной этажерке. В их зеленоватой глубине поблескивают электрические лампочки. Бесконечной чередой бегут вверх цепочки воздушных пузырьков. Едва слышно всхлипывает насос, снабжающий аквариумы кислородом. Все это сделали умелые руки хозяина дома — главного технолога станкостроительного завода имени Ильича. Работает он на этом заводе почти тридцать лет. А пришел на него тринадцатилетним мальчишкой. Было это так…
Шел уже пятый месяц войны. Отец Валентина воевал на фронте. А мальчик жил в осажденном Ленинграде с матерью. Почти все время он проводил дома. Иногда вместе с матерью дежурил на улице. Но больше всего читал. Никогда потом он не читал столько, сколько в ту первую блокадную зиму. Мама работала на листопрокатном заводе. А потом поступил на работу и Валя.
Соседка по квартире как-то рассказала, что станкостроительный завод имени Ильича получил фронтовой заказ и там собирают рабочих.
— Сходи, Валентин, поговори. Быть может, и возьмут, — посоветовала она.
Мальчик сходил, поговорил. Его взяли. Каждое утро шел он теперь протоптанной в снегу тропинкой к проходной завода. Она находилась в нескольких кварталах от дома. Протягивал закутанному в тулуп сторожу пропуск и не спеша — торопиться сил не хватало — добирался до цеха. Единственного на заводе, в котором теплилась жизнь. Из остальных наиболее ценное оборудование еще осенью вывезли в глубь страны. В пустых корпусах ветер гонял пробившийся туда сквозь щели снег.