Давно остыл чайник, сметены последние крошки, упомянуты знакомые и полузабытые лица. Продемонстрированы достойные элементы бытия… Но время неумолимо. Внутренний таймер, чека, свойственная димпам, взывала к возвращению к прозаичной реальности, что не изобиловала приятностями…
Черное небо. Темно-фиолетовый кусочек внешнего мира, подрезанный верхушками деревьев, касавшихся звезд.
— Хрена се! — Михаил заученным импульсом впитал планетарный спектр. Часики-то тикают — девятый час вечера. Ужин, затеянный Т’харом окончен, димпам объявлено о намеченной дискуссии, главным докладчиком которой означен Настройщик. А он катастрофически опоздал.
— Пора бежать? — Дгор понимающе кивнул.
— Да. — Михаил переместился к двери. — Благодарствую за чай. Кстати, насчет работы: могу поговорить с начальством о чем-то более престижном…
— Забудь, мне нравится возиться с механикой. И половина дворца ходит у меня в должниках. Имей в виду — чиню все.
— Заметано. — Димп шагнул за порог. Махнул рукой, отдавая дань церемонии прощания, и заспешил в обратный путь — сперва к Башне, чтобы не заплутать, а затем к памятной трапезной.
Когда Михаил появился в столовой комнате, там завершалась уборка. Молчаливые, сосредоточенные слуги торопливо курсировали вокруг стола, на котором посверкивала дорогая сервировка, осчастливленная пищей. Они почтительно склонились перед растерянным лордом — без раболепия, с достоинством.
— Удалились в библиотеку, — нарушил шорох подошв бойкий голос.
Рыжий веснушчатый парень лет двадцати, облаченный в просторную рубаху, широко и безбоязненно улыбнулся. Малец безнадежно щербат. Через мгновение ближнее окружение покосилось на смельчака с легким недовольством — столь фривольно разговаривать с дворянским сословием не принято.
— Как зовут? — строго спросил Михаил.
— Прит, лорд.
— Выражаю, благодарность, Прит. — Он развернулся. До библиотеки путь известен.
Два, три поворота, меланхоличный треск фитилей, до боли знакомые створки дверей… Подчеркнуто независимо димп ступил под янтарно-темные своды библиотеки — в вечность, пропитанную запахом книг, смолы, тонких духов и средства от насекомых. Таинство знаний, мистика древних фолиантов. И атмосфера веселья.
У стеллажа, пестротой корешков протянувшегося напротив двери, — за низким столиком — расположились в креслах Чет и Ор. Склонились друг к другу и увлеченно хлопали о полировку пластиковыми картами, что, зачастую, в разнобой ложились подле рубиновых бокалов, с отсветами камина. Настройщик безошибочно узнал игру, которой научил приятелей в снежном мире глубинки Средоточия.
На лице Чета пылал азарт, подогретый багровым напитком; Ор, наоборот, замкнуто-спокоен, но и в его непроницаемых чертах временами проскальзывали искры увлеченности. Над ними, плечом привалившись к монолиту книг, высился Спуур, задрапированный голубоватыми лентами сигарного дыма. Он разглядывал терзаемый стол и сильно напоминал гончую, почуявшую добычу, — щурился, вытягивал шею и периодически советовал Ору, с какой масти зайти. Защитник в ответ философски спокойно отодвигал брата ладонью назад и возвращался к игре. Рядом с троицей живым укором пагубному влиянию азартных игр маячила Лаони. Пристроилась на подлокотнике кресла и в момент особо могучих хлопков недовольно морщилась, чем крайне забавляла Ласкового. Сам солий восседал на верхней полке стеллажа — точнехонько над столом — и при каждой гримасе Мистерии кивал, распушая серебро хвоста. Получал истинное удовольствие. Как и расслабленно громадный Дэм, синевой джинсовки проступавший из обманчивых переливов пространства близ камина. Гигант сыт и умиротворен. Чуть левее рассеянно перелистывала потрепанный томик леди Родора, ну и венцом компании выступал Стразор, гипнотизировавший танец пламени.
Т’хар отсутствовал, что странно и приятно.
На звук шагов первым отреагировал Дэм. Поднял в честь родственника бокал и широко улыбнулся:
— Кто любит Т’хара, тот спешит.
— Сам он себя, походу, ненавидит, — не отрываясь от чтения, буркнула Родора. На нее цинично-одобрительно покосился Стразор.
— Меня задержали дела, — отмел подозрения Михаил. Разумеется, ему не поверили.
— Ты…
— С треф ходи! Ну куда, куда, порвет же! — Спуур потемнел лицом. Ор, в очередной раз, терпеливо вернул его на линию наблюдения.
Позволяя родственнику обдумать следующий ход, Чет оторвал взгляд от веера карт. В подробностях рассмотрел Мика и констатировал:
— Подозрительно трезв.
Михаил деловито приблизился к собравшейся родне. Тема не актуальна, а подозрения Курьера — не обоснованы.
— Не наливают, — вырвалось помимо воли. Он плюхнулся в кресло, поочередно заглянул в семь пар разномастных глаз и ненавязчиво осведомился: — Кого не хватает?
— Помимо атамана… — Чет аккуратно, с искренним счастьем, выложил два туза. — …не хватает… А вот и она.
В дверном проеме возникло снежное изящество Азейры. Ощутимо повеяло холодом и морозными узорами на стеклах. Ледяные шапки гор, айсберги, поземка, колючий ветер, кристаллики льда — образы нахлынули легкой дрожью.
— Наша ледяная девственница. — Дэм приложился к бокалу и тут же досадливо крякнул. Бокал заиндевел, покрылся серебристым налетом и треснул, осыпавшись на ковер рубиновыми искрами. Чертыхаясь, Алхимик потряс рукой, обожженной льдом; умыкнул непочатую тару у Родоры и с комичной серьезностью пояснил:
— Темперамент — огонь…
Новая вспышка изморози, треск и перезвон падавших осколков. На сей раз Дэм баюкал руку дольше. Стразор поспешно изъял со столика свой бокал:
— Не дам.
— Бери мой, — предложил Спуур.
Михаил несколько секунд наблюдал за пикировкой и решил урвать толику полезности из ситуации:
— Пока есть возможность, познакомимся — кого не знаю… А то потом кровища, вопли, неудобно…
— И правда, — вскинулась Лаони. — Мик среди нас недавно… Кто не успел представиться?
— Спуур Инферно. Жгу. Люблю, умею, практикую.
— Вот не можешь без этого, — покачал головой Дэм, примериваясь к бесхозному бокалу.
— Азейра Вьюга. Моя сила в спектре холода, — прозвучало отчужденно.
— Приятственно… — Михаил осекся.
На пороге возник Т’хар с ворохом свитков под мышкой. Глаза Повелителя, устремленные на лед, рассыпанный по полу, опасно расширились:
— Да вы… Я… Чтоб… — Через пару секунд степень возмущения достигла членораздельного звукового барьера: — Королевский сервиз! К хренам! Вы хоть представляете, во сколько обошлись его поиски и доставка?!
Т’хар грозным явлением ступил в библиотеку. Под ногами хрустнуло, что лишь добавило в горнило недовольства увесистый бочонок масла. Азейра хладнокровно посторонилась. Запахнула мантию, блеснувшую искрами снега, и устроилась близ поежившегося Спуура.
— Нет, — за всех ответил Дэм.
— Что «нет»? — Т’хар утвердился посреди залы.
— Не представляем, — пояснил гигант. — У меня рука отморожена…
— Сам виноват, — хмыкнула Родора, излишне резко захлопывая книгу. Точно по команде наступила тишина. Для вступления удачней момента не придумать.
— Считай поздоровались. — Михаил потер руки. С каждым разом прилюдные выступления беспокоили все меньше… В кругу семьи не место мандражу.
— Взятка! — Чет подпрыгнул в кресле и под пристальным взглядом собравшихся показал три карты: — Правда, взятка.
— Прекрати, — шикнула Лаони. Курьер послушался, как Ор и Спуур, порывавшийся что-то объяснить Защитнику. Троица потупилась и замерла.
Они приняли условия.
— Само внимание, — подал голос Четрн.
— Простите, задержался. Искал вот, — Т’хар кивком указал на свитки и прошел к центральному столу. Ссыпав принесенные бумаги на необъятность резной столешницы, приглашающим жестом указал на стулья.
Задвигались отодвигаемые кресла, всколыхнулось пламя…
Десять фигур молча сошлись у стола, устроились на грядущий разговор и принялись выжидательно рассматривать рулоны свитков, доставленных Стариком. Один из оных — желтоватый, перевязанный потрепанной тесьмой — возымел желание откатиться к краю стола и не смог, перехваченный крепкой рукой.
Вопросительно пискнул солий, устроившийся на плече Настройщика.
— Полагаю об инциденте в Алорских лесах знают все? — без обиняков вступил Т’хар.
Ор быстро вскинул и опустил голову. Вслед за согласными кивками Повелитель продолжил:
— Мик, тебе слово.
Прежде чем заговорить, Михаил оглядел честную компанию: уж больно живописная картина. Стразор, Родора, Спуур и Дэм расположились спиной к отсветам камина и в алых тенях смотрелись живым таинством. Чет, Лаони, Ор и Азейра, наоборот, словно вырваны из уютного полумрака яркими чертами лиц и тел. Но одна схожая особенность присутствовала: нешуточное и пристальное внимание к персоне Настройщика.
Что ж, хотят — получат.
Михаил вкратце передал порядок событий, свидетелем которых стал. Ознакомил родню с выводами, благо таковых немного, и довольно умолк, оценивая задумчивые лица. Уложился в девять минут, что неудивительно — присутствующим полагалось акцентироваться только на двух моментах: как противник столь точно просчитал засаду и зачем намеревался захватить димпа живьем.
Два вопроса и мрачные перспективами на будущее.
— Мне холодно. — Голос Азейры прозвучал громом средь ясного неба. Больше всего Михаила поразила реакция Ора: брови Защитника неумолимо поползли вверх. Столь откровенное попрание принципов невозмутимости могло напугать кого угодно. Слова Вьюги незримой плитой повисли над столом.
Азейра хладнокровно развила мысль:
— Чувствую приближение беды. Это дар каждого снежного эльфа. — Она отвернулась к ночной ширме окна и по-человечески устало закончила: — Напоминает проклятие, верно?
— И многих успела осчастливить? — недовольно поинтересовался Четрн, чье лицо значительно потемнело, лишенное привычного выражения циничной иронии.
— А что?
Резко похолодало.
— Хватит. Я не пингвин. — Родора хлопнула по столу. — Мы отк