Буревестник вспомнил вчерашнее прибытие Эдэи. Схожие эмоции, схожий блеск глаз и маска печали. Кормчая предпочла действовать: единственный раз взглянула на главу Ладора и молча включилась в работу. Теперь она где-то ближе к левому флангу — восполняет брешь в магической защите. Оградилась глухой стеной… Но хватит чувств.
Последний миг тишины, подчеркнутый легким скрипом перевязей…
— Ларн, Симээ, Отай, Берл! — повернулся Т’хар к адъюнктам. — Приказ о готовности по фронту. Работы немедленно прекратить, мастеровым отступить! Резервам подтянуться к секторам, где не успели укрепиться! — Буревестник кашлянул: давненько не приходилось столь активно напрягать голосовые связки.
Четверо офицеров приступили к исполнению с присущей выучке ретивостью. Мгновенно растворились в закипавшем строю и уже через несколько секунд напомнили о себе громогласными и четкими распоряжениями, что по цепочке связных разлетелись затухавшими отголосками.
Тысячекратно усилились звон, топот, крики и лошадиное ржание. Солдаты спешно добирали из стоек оружие. Вспышка действия, сдобренная командами ктанов: черно-зеленые униформы мелькали с поразительной скоростью. Как в шахматной партии передвигались по строгой схеме и занимали стратегически важные клетки. В небо взмывали могучие силуэты годоков, используемых для рекогносцировки. Та-годы, оставив грузовые работы, массивными воздушными кораблями потянулись в тыл — золотисто-коричневые образы силы в безоблачной синеве. Т’хар не сомневался: настанет время, и они столь же основательно потянутся назад — в бой.
Правитель обратил взгляд на магов, чьи цветастые мантии разбавляли однотипный окрас рядовых частей. Ярким пятном выделялось облачение Лаони — расположившись близ родственника, Мистерия сосредоточенно изучала посох, над острием которого разгоралось белесое облачко искр. Под стать готовили заклинания и остальные: в третьей позиции Общего Свода Магии смотрелись близнецами, окруженными магическими эманациями.
Воздух ощутимо потрескивал, заставляя солдат с тревогой коситься на фокусников. Из-за спин т’харовской охраны вынырнул запыхавшийся Ларн:
— Противостояние… — Он с трудом набрал в легкие воздуха. — …развернуто. Резервы на означенных позициях.
— Пограничные гарнизоны?
— Ускорили движение. С марша в бой?
— Как лучшие из лучших, — после секундной паузы ответил Т’хар. С присущим властителю тактом сменил тему: — Что по связи?
— Проходит без запинки.
— Хорошо.
Буревестник замер, коснулся Яртарна. Над далекой линией Алорских чащоб в спектральном восприятии разрасталось черное сияние. Вечная зелень стремительно растворялась в антраците, разбавленном изумрудными бликами молний. Хвала Великим, картину не видели солдаты… Рядом зашевелилась охранная тридцатка. Сегодня в качестве оной выступали подопечные Дзейры — на то есть причины.
— Разошлись!! — Вопреки здравому смыслу вопль раздался из поднебесья. — Я… сука… планирую!!
Т’хар вздернул голову. Как и сотни фо-ригийцев, в том числе стрелки, вскинувшие луки.
Золотой кометой напротив солдатских рядов рухнул лорд Чет. Воткнувшись задом, непередаваемо замер с открытым ртом, цапнул себя за филей и честно признался:
— Поле — говно. Каменистое.
Невероятно, но солдатам полегчало: кое-кто смог усмехнуться, хотя лорд, залитый кровью, служил ярким напоминанием о кошмаре боя.
— Чет! — Лаони вскинулась. Не разбирая дороги, рванулась к Курьеру…
«Прям на крыльях», — успел подумать Т’хар, прежде чем на царственную макушку плюхнулась живая тяжесть. Правый глаз укрыло нечто косматое, отдававшее зеленью… Хвост? Буревестник молчаливо покосился вверх. Ошеломленный солий намертво вцепился в шевелюру Правителя и растерянно таращился на воинов.
— Удачно попал, — хмыкнул Чет, заключенный в белые объятия. Послышалось невнятное, но определенно ласковое бормотание. И следом крик: — Ты ранен?!
— Ага… Старик, слышь, хочу обсудить тему со шлемом…
Лаони распростерла руки, чтобы пролить наземь целительную песнь Белых Одежд — глубину и неторопливость, переливы и режущую основательность…
— Мик… — услышал Т’хар подле правого плеча. Оборачиваться не стал, голос Дзейры узнал бы средь тысяч. Стащив с головы Ласкового, с тревогой взглянул на Чета, плывшего в целительных токах. Надо бы прояснить ситуацию…
— Мик, — новый угасавший шепот.
Глухой удар. Вскрик. Мат.
— Вот те туда! — раздался басовитый рев годока.
Дзейра и Т’хар молниеносно развернулись к ближайшему стрелковому укреплению, где меж двух зубьев частокола копошилась алая фигура в изумительной раковой позе. Согнутый пополам Мик, упираясь в обтесанные бревна, сквозь бойницу любовался на лучников, что задрали головы и беззастенчиво изучали тылы лорда.
— Куда смотрите, служивые?! — Он задергался. — Да вас… по… на… Желтоглазого сюда!!
— По-моему, он зол. — Лаони прервала песнь и удовлетворившись результатами лечения, вопросительно посмотрела на смутившегося Чета. Курьер покаянно кивнул. Слишком покаянно.
— И? — Лаони подбоченилась.
— Ну вроде как… он три раза заходил на посадку, — нехотя признал Четрн. Встряхнувшись, крикнул дернувшемуся силуэту: — Я посадил нас, Мик!
— Посадил?! ПОСАДИЛ?! — Настройщик взбрыкнул. — Дай сука спуститься…
Кто-то из лучников догадался подтолкнуть ноги лорда. Не самое удачное решение — димп, смачно ухнув, тяжеловато сверзился. Доспехи, сменив три-четыре расцветки, пропали, явив яростного лорда, комично раскинувшего конечности у насыпи форпоста.
Т’хар улыбнулся — вопреки. Рядом от облегчения и смеха потряхивало Дзейру. Короткое мгновение приятного.
— Не подойти ли тебе сюда, Чет? — Михаил сел. Подвигал челюстью.
— Смотрите!! Там!! — резанул крик.
Горизонт затмила черная волна, обретшая реальность. Вал обсидиана, разраставшийся с каждой секундой, — поначалу монотонно плотный, а через минуту распавшийся на кошмарные фрагменты. Щупальца, за дальностью расстояния, резавшие воздух тонкими кнутами; редкие искры белесых глазниц и костяных лезвий среди безликих туш, лоскутья горгулий, что яростным роем кружили над демоническим месивом.
Т’хар вскинул руку. Вокруг изваяниями застыли солдаты охранной тридцатки. И только взгляды безостановочно мерили вражескую орду.
Над ближайшими укреплениями вознеслись сигнальные штандарты. Зеленое и оранжевое — полная готовность. Стрелы на тетивах; эфесы и древки в мозолистых ладонях. Отклики приказов.
«Помолиться что ли…» — Буревестник покосился на Чета и Мика. Братья плечом к плечу стояли метрах в десяти. Молиться некому.
Четрн с ворчанием смахнул кровь со лба…
Демонический шторм разразился жутким воем. Горячим порывом миазмов и звуков ударил напряженные нервы. До безумия осталось тридцать секунд…
Резкий взмах Буревестника сменил цвета штандартов. И битва началась.
С разницей в несколько секунд лучники спустили тетивы. Луки глухо щелкнули, отправляя к избранным целям стрелы, чьи острия мерцали тусклым огнем. Заложенное магами заклятие распада в теории могло уничтожить нечисть.
С нестерпимым скрежетом и визгом горгульи рванули прочь от губительного стального дождя и почти успели… В первые мгновения, когда магические гостинцы растворились в антраците демонов, ничего не произошло. Разве что взмахи могучих крыльев стали беспорядочней, да из провалов пастей извергся могильный вой. Затем в общей черной массе проявились блики изумруда — демонические тела расцвели сеткой ярчайших малахитовых вен, которые, растекались по чешуе парящих бестий. Замкнулись в кокон, налились огненным сиянием…
Под глухой рокот пространства вдоль противостояния зазвучали взрывы.
Зеленоватые комки энергий вспыхнули цепью. Землю полоснули костистые останки и ленты ударных волн.
Лучники не подвели. Вторая стрела на тетиве. Сигнал ктанов…
С надсадным треском горгульи извергли шквал энергетических залпов, что хлестнули позиции т’харовских войск, — прочертили утренний воздух яркими кометами и вмиг нарушили абрисы укреплений.
Раскидистыми фонтанами вздыбилось поле, затемняя фигурки солдат ливнем из грунта и трав. Сквозь темную вуаль прорвались всполохи изумруда — легли на кожу, сталь, ткань… Мертвыми оттенками подсветили рывки фо-ригийцев. Некоторые из защитников Ладора прыгнули сами, некоторых подняла и швырнула в никуда сила разрывов. Люди, гномы, эльфы сталкивались, падали, зарываясь в разлохмаченную почву.
Сверху медленно изливался град осколков…
Первым под прямой удар молнии попал солдат двадцати трех лет, приписанный к элорскому гарнизону. Секунду назад тискал меч, поглядывая на соратников, и вот резкая вспышка, ураганный порыв и вслед за игрой зеленых переливов алая капель, осевшая на телах и лицах. Бойцы недоуменно уставились на борозду, возникшую на месте товарища; осознали случившееся и поторопились сглотнуть… Двое или трое — помоложе — согнулись в блеве.
А сгустки энергии находили все новые и новые цели — прореживали строй, не пропуская ни стойких, ни бегущих. Особое предпочтение выказывали запаниковавшим ополченцам и темным глыбам стрелковых блокпостов.
Десятки смертоносных зарядов воткнулись в бревенчатый частокол нескольких крепостей. В пламени, сдобренном вихрями дыма, древесные стволы рванулись из земельного крепежа. Щепой и обломками обрушились на лучников, взмыли к небу, перекосились в ужасающем грохоте. Солдаты заметались невзрачными тенями — падали под ударами, кричали…
— Назад, эфгово семя!
— Там…
— Стоять!
— Готовсь…
— Там…
Т’хар попытался отследить вектор угрозы — где и что? В сторону! Смел двух телохранителей и прыгнул ориентировочно влево. Сверху пало гипертрофированное «копье» из остатков частокола — обманчиво легко запрыгало по рытвинам и вознамерилось пригвоздить Повелителя, распластавшегося на траве… Неуловимым прыжком с обломком столкнулся годок. Кувыркнулся в обнимку с бревном и благополучно канул в неглубоком овражке.
— Трейч! — Дзейра качнулась вперед.