Лика отодвинула тарелку с апельсинами, собрала конфетные фантики с маленького столика, освобождая место для ноутбука.
За окном уже стемнело, движение на улице затихало. Где-то свет вспыхивал яркими желтыми лучами сквозь уличные фонари, где-то пропадал в окнах многоэтажек.
Лика сбавила громкость телевизора и села в мягкое кресло. С каждым часом проведенным здесь, гостиница ей нравилась все больше. Был в ней определенный … уют. Уют провинциальной гостиницы. Может это красный цвет так на нее влиял, форматировал ее сознание. По утрам он помогал взбодриться, по вечерам, когда светил только прикроватный светильник, темные стены создавали атмосферу девятнадцатого века — что-то английское.
Тряхнув мокрыми волосами, абстрагируясь от антуража, Лика принялась за работу.
Через час она с грустью обнаружила, что человека с фамилией Шадрин из Витево нет ни в одной социальной сети, ни в блогах. Единственное упоминание этой фамилии было на сайте дома детского творчества, который находился в этом городе. Дом творчества назывался «Шадрин лес».
Лика усомнилась, что дом творчества и тот самый Шадрин как-то связаны, но все-таки приняла решение сходить туда.
О проекте Громкого в Интернете тоже не было информации. И о самом бизнесмене было мало сведений.
Лика подошла к окну, где уже царила глухая ночь. Она прокручивала в голове все, что знала. Этого было мало. Крайне мало, чтобы воспроизвести картинку.
Где-то за тонким стеклом окна, по которому скользили ее пальцы, за сотни метров от нее текла жизнь людей, в которую она так неприлично открыто вторгалась. Кто-то крепко спал, кого-то мучили кошмарные сновидения, кто-то продумывал, что будет дальше. Кто-то задумчиво смотрел в окно, рисуя на нем невидимые хаотичные узоры, также как Лика, пытаясь найти ответы, вглядываясь в самую ночь.
Глава 9. Начало
Дом творчества «Шадрин лес» находился в другом районе города. Двухэтажное кирпичное здание стояло в гуще изумрудных елей, поэтому на фоне привычного пейзажа — голых деревьев, опавших листьев, казалось, что лето не покинуло этот маленький уголок.
Снаружи здание никак не выдавало о своем предназначении, но внутри просто кричало. Стены с одного края по другой завешаны детскими рисунками, из далеких уголков доносились песни, музыкальные шедевры скрипки, пианино.
За школьной партой сидела девушка — молодая, беловолосая, приветливая, почти как Ася. Она ласково осведомилась, за каким ребенком пришла Лика, и какой кружок он посещает. Услышав ответ, немедленно предложила записать его на занятия.
— Рисование, вокал, хореография, лепка из глины? Художественный свист? — перечисляла она.
— У меня нет детей.
Дежурная посмотрела слегка осуждающе, потом она догадалась о причине визита.
— Увы, наш дом творчества только для детей, — развела она руками.
— Я могу поговорить с Шадриным?
— С кем? — не поняла девушка.
— Шадрин? — Лика показала на табличку с названием над ее головой.
Дежурная засмеялась — звонко, а потом посмотрела на Лику, словно на ненормальную.
— Так вы опоздали. Лет на сто. Дом творчества назван в честь художника, который писал красоту этих краев. И умер в прошлом или позапрошлом веке.
— Другого нет?
Дежурная отрицательно закивала головой и переключилась на другого посетителя, который, в отличие от Лики, пришел по назначению.
Лика была уверена в безрезультатности посещения этого места, но все же надеялась.
Она прошлась к выходу и заметила презрительный взгляд старой женщины, ожидавшей ребенка.
— Ты не похожа на ту, которой нужен Шадрин, — выпалила она.
Лика с интересом посмотрела на нее. Кажется, все-таки не зря пришла.
— Почему?
Женщина не ответила. Она поджала губы и со всей возможной злостью отчеканила:
— Не найдешь его здесь. В городе. Не ищи!
— Мы говорим об одном и том же человеке? — на всякий случай спросила Лика.
— Конечно. Не о художнике же…
Женщина плюнула и поспешила отойти. Шадрин стал причиной ее личной драмы, и ее отношение к нему подтвердило Лике, что Тамара Петровна была права в своих домыслах о торговле чем-то незаконным.
Лика вышла на улицу.
Лиловая полоса пересекла небо, соединяя запад и восток, в небольших лужицах отражался этот необыкновенный цвет, стирающий серость, привычную городу. Утром опять шел дождь, благодаря которому и появились эти лужи, напоминающие сейчас зеркало, в которое смотрит небо.
«Как быстро здесь темнеет», — подумала Лика.
Лика побрела по улицам. Темнота быстро заполняла их, в ней тонуло все вокруг. Одна улица сменяла другую, ни одну из них не освещали фонари. Наконец Лика увидела в конце узкой улочки мигающий свет. И этот фонарь, единственный в округе, грозился перестать светить.
Свет фар резко загорелся и ослепил Лику. Ей пришлось закрыть глаза и отойти. Желтая машина внезапно остановилась, заехав на тротуар. Дверь распахнулась. Чья-то холодная и сильная рука схватила Лику и с силой затащила в машину. Дверь захлопнулась, машина умчалась в темноту.
В гостинице было тихо. Приглушенный свет ламп под красными абажурами сменил яркие огни люстр. Тишина наступила такая, что по звуку стрелок часов можно было сосчитать минуты и секунды. Громче всех всегда бьет именно секундная стрелка, как бы провозглашая себя первой и главной творительницей времени.
Никто не осмеливался нарушить предночную тишину. Наверное, гости спали. Это днем здесь жизнь бурлит.
«А может и нет», — подумала она. Она редко бывала здесь днем. Утром обычно улетала и возвращалась, когда за окном стемнеет.
Вместо Аси стояла другая девушка: темноволосая, раздраженная, хмурая. Она вздрогнула от звонкого колокольчика. Дремота ушла. Она не удосужилась улыбнуться гостям, а лишь косо посмотрела.
Лика была уверена, девушка разглядела в ее спутнике любовника и от этого раздосадовалась еще больше.
— Судя по цвету и антуражу гостиницу используют именно для этих целей, — Жорик ухмыльнулся и подмигнул девушке с темными волосами. Он был поразительно догадлив и может зря Елисея Павловна считала его недоумком.
Лика подтолкнула его к лестнице.
— А вы хорошо устроились, мисс, — присвистнул он, вваливаясь в номер и указав на кресло, спросил: Сяду?
— Все в твоем распоряжении, — Лика кивнула и скрылась в ванной.
— И конфеты? Ладно, спасу тебя. Ты же в дверной проем не пройдешь!
Он провел рукой по столу, заваленному пустыми обертками, пытаясь найти непустую.
— А ты знаешь, что кроме сладкого еще еда бывает?
— Не умничай! — донесся голос Лики.
Через четверть часа Лика вышла из ванной в белом махровом халате.
Конфет на столе стало меньше, оберток — больше. Жорик поджав под себя ногу, сидел на кресле и, не отрываясь, смотрел в экран ноутбука.
Возможно, было некрасиво предстать перед Жориком вот так, по-домашнему. Некрасиво и даже неприлично.
Но Лика точно знала: Жорику все одно. Абсолютно. Он не интересовался девушками, в его сердце было место только для ярко светящихся мониторов. Компьютер его поглощал.
В журнале все об этом знали и юные секретарши и умудренные опытом дамы потеряли всякие надежды, махнули на него рукой. Они от обиды и злости говорили о его ориентации, строили версии. Боялись признать, что ответ на поверхности — они Жорику неинтересны.
А еще он был хорошим другом Лики. И она никогда не участвовала в этих разговорах, и попыток его соблазнить не предпринимала.
— Ты напугал меня, — возмутилась Лика, усаживаясь на кровать. — Можно как-то аккуратнее было?
— Я хотел появиться эффектно, — Жорик расплылся в улыбке.
— Как ты узнал, где я?
— Любезнейшая Ася подсказала. Вечером она еще стояла, а потом эта угрюмая ее сменила, — он состроил гримасу, копируя новую сотрудницу гостиницы. — Город маленький, а районов целых три. Еле нашел тебя. Кстати, что ты делала в Доме творчества? Все-таки решила начать карьеру певицы?
Лика проигнорировала его вопрос.
— Зачем приехал?
— Марк отправил меня в эту глушь! Время идет, статьи нет. А уже пора бы что-то выставить в Интернет версии.
Сначала их журнал выходил в онлайн-режиме, а потом только в печатном виде.
— А еще он боится, что ты раскритикуешь его спонсора. — Жорик хитро посмотрел на Лику. — Мы же знаем тебя! Я приехал помочь тебе.
— Кому интересно читать хвалебную статью о бизнесмене из провинциального городка, который всем помогает, все спонсирует, «поддерживает», а прибыль не получает? Да просто ангел, — хлопнула руками Лика.
— Бизнесмену интересно точно. — Жорик не отрывался от ноутбука. — Он ведь заказчик.
На столе рядом с ним стояли три чашки с чаем. Все-таки оторвался и сделал что-то полезное. Лика забрала у него одну из чашек.
— В этом городе есть свои тайны.
— Просто как начало триллера, — Жорик с сарказмом улыбнулся. — Призраки? Лесные мавки? Вторжение?
Лика резко ударила его по голове полотенцем. Почему к ее расследованию все относятся несерьезно?
— Шутишь? Смеешься надо мной?
— Нет, — он поднял руки, все еще улыбаясь. — Что случилось?
— Странное убийство. Напуганные местные жители. Украденная улика — нож. Директриса детского дома просила меня не лезть в это дело, — перечисляла Лика.
— Заговор. — Наглая ухмылка отразилась на его лице.
— Если тебе неинтересно…
— Интересно. Детальнее, пожалуйста.
Лика в течение получаса подробно рассказывала о всех своих встречах, разговорах, обо всем.
— По-моему никакой мистики. Но ведь тебе самой этого хочется? Приключений? — он с задором подмигнул.
— Мне хочется распутать этот клубок! Настоящее расследование! — вдохновенно проговорила Лика. Это стало ее первоочередной задачей. — Надоело писать какие замечательные бизнесмены, которые Марка одаривают конвертами…
— Завидуешь?
— Я хочу раскрыть, обнаружить, изобличить…
— Где твоя статья? — прервал Жорик.
Этот вопрос был сложным. Статьи не было, все время уходило на расследование.