– Талькав! – воскликнул Роберт.
Верный Талькав поджидал путешественников там, куда их должно было прибить течением. Оно принесло сюда и его самого вместе с конем.
Спустя несколько минут индеец отвел их в заброшенную хижину, оказавшуюся поблизости. Там уже пылал костер, а на углях жарились сочные ломти дичи, которые тут же были уничтожены до последнего кусочка. Путешественники все еще не могли поверить, что им удалось благополучно избежать стольких опасностей.
Талькав в двух словах поведал историю своего спасения, а затем Паганель взялся объяснять патагонцу, как и почему изменились цели экспедиции.
К восьми часам утра путешественники уже были готовы покинуть место ночевки. Путь предстоял недолгий – до побережья оставалось каких-нибудь сорок миль.
На следующий день члены экспедиции ощутили близость побережья. Появились перелески, древовидные мимозы, кусты акации. Повсюду блестели воды соленых лагун. Около восьми вечера вдали показались песчаные дюны. Вскоре послышался низкий рокот волн.
Подъем по склонам дюн занял считанные минуты. Однако сумерки настолько сгустились, что попытки разглядеть что-либо в океанском просторе оказались напрасными.
– Тем не менее «Дункан» здесь, у этих берегов! – уверенно заявил лорд Гленарван.
На берегу нигде не было удобной гавани – ни залива, ни бухты, ни порта. На целые мили тянулись песчаные отмели, еще более опасные для судов, чем рифы. Джон Манглс, осторожный и опытный моряк, ни за что не решился бы подойти к такому побережью. «Дункан» должен был крейсировать по меньшей мере в пяти милях от берега.
Майор Макнабс занялся устройством ночлега за грядой дюн, дававшей защиту от ветра. Остатки провизии были съедены подчистую. Затем, следуя примеру майора, каждый вырыл себе лунку и, закопавшись в тепловатый песок, уснул тяжелым сном. Только лорд Гленарван продолжал бодрствовать.
Океан еще не успокоился после недавней бури. Могучие волны с грохотом разбивались о берег. Сознание того, что «Дункан» находится так близко, волновало Гленарвана и не давало ему сомкнуть глаз. Ему и на секунду не приходило в голову, что корабль мог опоздать на встречу. Ничто не могло задержать яхту в пути, кроме ураганов. К тому же «Дункан» был крепким судном, а его капитан – отменным моряком.
Но Гленарван еще долго бродил по пустынному берегу, всматриваясь вдаль и прислушиваясь.
На рассвете всех поднял на ноги крик:
– «Дункан»! Ура!
В открытом море виднелась яхта. «Дункан» дрейфовал; дым из трубы паровой машины смешивался с утренним туманом. Море оставалось бурным, и судно не могло без риска приблизиться к берегу. Лорд Гленарван, вооружившись подзорной трубой, следил за маневрами яхты, а индеец, всыпав двойной заряд пороха в свой карабин, выпалил в воздух. В море взвился ответный белый дымок, и немного погодя до путешественников донесся отдаленный звук пушечного выстрела. В ту же минуту «Дункан» изменил курс и, набрав ход, устремился к берегу.
В подзорную трубу Гленарван видел, как матросы на яхте поспешно спускают шлюпку.
Патагонец, скрестив на груди руки, стоял рядом с верным Таукой и спокойно глядел на пенящиеся волны. Гленарван приблизился к нему, взял за руку и, указав на «Дункан», произнес:
– Едем с нами!
– Нет. Здесь Таука, там пампа. – Индеец покачал головой и широким жестом обвел равнину.
Лорд знал, что Талькав никогда добровольно не покинет землю, где покоится прах его предков. Поэтому он лишь крепко пожал ему руку. Не стал он настаивать и тогда, когда индеец с улыбкой отказался принять плату за свой труд.
– Вы – мои друзья! – просто сказал он.
Растроганный Гленарван не нашелся что ответить. Ему хотелось оставить этому мужественному и честному человеку хоть что-нибудь на память. Вынув из бумажника золотой медальон, служивший оправой миниатюрному портрету, он протянул его индейцу.
– Моя жена! – пояснил он. – Возьми.
Бережно открыв медальон, Талькав взглянул и произнес:
– Эта женщина так же добра, как и красива!
Патагонец поочередно прижал всех к своей широкой груди. Географ подарил ему на память карту Южной Америки – самое драгоценное из того, что у него уцелело. Роберт горячо обнял своего спасителя.
Между тем шлюпка приближалась. Наконец, проскользнув в узкий проход между отмелями, она мягко врезалась в песчаный берег.
– Как себя чувствует моя жена? – первым делом спросил лорд Гленарван.
– И моя сестра? – подхватил Роберт.
– Леди Гленарван и мисс Грант ожидают вас на яхте, – ответил рулевой. – Нужно торопиться, сэр, – прибавил он, – начинается отлив.
В тот миг когда Роберт уже готов был прыгнуть в шлюпку, индеец подхватил его на руки и проговорил:
– Знай: теперь ты настоящий мужчина!
Шлюпка вышла в открытое море. Но еще долго за полосой прибоя виднелся неподвижный силуэт Талькава.
Спустя полчаса Роберт Грант первым взлетел по трапу на борт «Дункана» и бросился на шею Мэри под крики «ура», которыми приветствовал путешественников экипаж яхты.
Так закончился полный суровых испытаний переход по тридцать седьмой параллели через Южную Америку.
Часть вторая
1Снова на «Дункане»
Пока шлюпка приближалась к яхте, леди Элен и Мэри Грант успели пересчитать всех, кто возвращался на борт. Джон Манглс находился рядом, пристально вглядываясь в туманную даль. Однако зоркие глаза моряка не находили среди пассажиров капитана Гранта.
– Он там, мой отец? – шептала девушка.
С приближением шлюпки надежды рассеялись. Легкое суденышко было в трехстах футах, и уже не только капитан «Дункана», но и Мэри, чьи глаза застилали слезы, поняла, что среди тех, кто возвращался на борт, ее отца нет. Поэтому первые слова лорда Гленарвана прозвучали так:
– Будем верить в успех, друзья мои! Капитан Грант еще не с нами, но мы твердо убеждены, что вскоре отыщем его!
Гленарван с похвалой отозвался о Роберте и заверил Мэри, что она может гордиться братом. Его мужество и способность хладнокровно преодолевать опасности были так живо описаны Гленарваном, что щеки мальчика вспыхнули от смущения.
– Тебе не за что краснеть, Роберт, – заявил Джон Манглс. – Ты – достойный сын своего отца.
Не стоит и говорить о том, как были встречены майор и географ, с какой благодарностью все вспоминали достойного Талькава. После первых дружеских излияний Макнабс спустился к себе в каюту, чтобы тщательно побриться. Что касается Паганеля, то он был готов заключить в объятия весь экипаж «Дункана», а поскольку Элен Гленарван и Мэри Грант стали неотъемлемой частью этого экипажа, начал с них и закончил стюардом Олбинетом.
Тут мистер Олбинет объявил, что завтрак подан.
– Завтрак?! – вскричал географ. – За настоящим столом, с приборами и салфетками?!
– Разумеется, мсье Паганель! – с достоинством подтвердил Олбинет.
– И на столе нет ни вяленого мяса, ни печеных яиц, ни риса?
– О, сударь! – с укоризной промолвил оскорбленный в лучших чувствах стюард.
– Я не хотел вас обидеть, друг мой, – сказал ученый, – но в течение всего этого месяца мы ели лежа на земле или сидя на дереве. Поэтому завтрак, который вы нам сулите, кажется недостижимой мечтой.
– Достаточно спуститься в кают-компанию, мсье Паганель, чтобы удостовериться, что это реальность, – с улыбкой промолвила Элен.
Мистер Олбинет удостоился похвал, которых вполне заслуживал. Завтрак признали отличным, а Паганель проглотил по двойной порции каждого блюда, уверяя, что делает это исключительно по рассеянности.
– Как протекало ваше плавание, дорогой Джон? – обратился Гленарван к капитану.
– Благополучно, сэр, – ответил капитан. – Однако мы были вынуждены обойти стороной Магелланов пролив.
Джон Манглс доложил, что, огибая оконечность американского материка, он обследовал все острова Западного архипелага, но не обнаружил там никаких следов «Британии». У мыса Пилар, расположенного у входа в Магелланов пролив, задул сильный встречный ветер, поэтому пришлось повернуть на юг. «Дункан» миновал острова Отчаяния и, пройдя через пролив Лемера, оставил позади Огненную Землю. Затем курс судна пролегал вдоль берегов Патагонии. Там «Дункану» довелось пережить жесточайшую бурю. Однако яхта с честью выдержала испытание, достигла назначенного места встречи и в течение трех дней курсировала вдоль берегов. В заключение капитан упомянул о редкой отваге и силе духа леди Гленарван и мисс Грант. Буря не испугала их, и единственное, что тревожило обеих, – это судьба друзей и близких.
– Может быть, теперь и вы, сэр, поделитесь с нами подробностями вашего путешествия в горах и пампе, – проговорил Джон Манглс.
Лорд Гленарван описал весь переход от океана до океана и закончил рассказ словами:
– Мы, к сожалению, не нашли моряков, потерпевших крушение на «Британии, но появилась надежда их все-таки отыскать. У нас возникла догадка, переросшая в уверенность, – катастрофа произошла не в Тихом и не в Атлантическом океанах. Мы ошибочно толковали документ во всем, что касалось Патагонии и индейцев. К счастью, мсье Паганелю удалось доказать, что мы были на ложном пути. Я просил бы нашего географа дать свои пояснения, чтобы ни у кого не осталось сомнений.
Паганель тут же исполнил просьбу Гленарвана. Остроумные догадки ученого и его выводы были настолько убедительны, что даже Джон Манглс, человек крайне осторожный и трезвомыслящий, вынужден был согласиться с рассуждениями географа. Гленарван объявил, что «Дункан» тотчас берет курс на Австралию.
– Прежде чем мы направимся в Австралию, я бы хотел, чтобы была произведена последняя проверка, – сказал Макнабс. – В кают-компании имеются документы и карты. Посмотрим, не встретится ли на тридцать седьмой параллели другая страна, к которой можно отнести содержание послания.
– Нет ничего легче, – заявил ученый. – Тридцать седьмая параллель, пройдя через Южную Америку, пересекает острова Тристан-да-Кунья. И я убежден, что в документе нет ни единого намека на эти острова.