Гленарван как раз дошел в письме до этого места, когда Макнабс, не спускавший глаз со своего кузена, будничным тоном поинтересовался, как правильно пишется имя «Айртон».
– Так, как и произносится, – удивленно ответил Гленарван.
– Это ошибка, кузен, – заявил майор. – Оно произносится «Айртон», но пишется – «Бен Джойс»!
13«…ландия» – это «Зеландия»!
Его слова произвели впечатление удара молнии.
Айртон резко выпрямился, в руках его блеснул револьвер, и тут же грянул выстрел. Лорд Гленарван покачнулся.
Одновременно со стороны леса донеслась пальба. Джон Манглс и матросы бросились на Бена Джойса, но дерзкого каторжника уже и след простыл. Ему хватило совсем немного времени, чтобы покинуть палатку и присоединиться к своей шайке, рассыпавшейся цепью вдоль опушки леса. Легко раненный в руку Гленарван уже был на ногах.
– Скорее к фургону! – крикнул капитан Джон, прикрывая собой леди Элен и Мэри и увлекая их к повозке.
Вскоре все члены экспедиции оказались в безопасности под прикрытием боковых стенок фургона. Мужчины, укрывшись за колесами, приготовились отразить атаку бандитов.
Как только Бен Джойс присоединился к сообщникам, ружейные выстрелы смолкли.
Майор и Джон Манглс отправились на разведку и подобрались почти вплотную к опушке. На влажной земле виднелись многочисленные следы сапог, но вокруг никого не было. Шайка Бена Джойса словно испарилась.
Теперь фургон превратился в настоящую крепость, увязшую в глине. Двое мужчин, сменяясь каждый час, несли дозорную службу. Майор осмотрел рану лорда и убедился, что пуля прошла по касательной.
Макнабс сообщил леди Элен о побеге шайки каторжников из Пертской тюрьмы, об их появлении в провинции Виктория и о том, что крушение поезда на Кемден-бридж было делом их рук. Но каким образом Макнабс опознал в боцмане Айртоне Бена Джойса?
В первый же день знакомства с Айртоном майор почувствовал к нему недоверие. Несколько мелочей, взгляд, которым бывший боцман обменялся с кузнецом у реки Уиммери, нежелание Айртона посещать города и селения, настойчивые попытки вызвать яхту на восточное побережье, загадочная гибель лошадей и быков, находившихся на его попечении, – все это, а вдобавок постоянная настороженность этого человека, укрепили подозрения майора. Прошлая ночь полностью открыла ему глаза.
Пробираясь ползком среди кустов, майор сумел почти вплотную приблизиться к подозрительным теням, которые привлекли его внимание. Трое незнакомцев рассматривали какие-то следы на земле. «Это они, – услышал майор, – гляди, трилистник на подкове…» – «Остальные лошади околели?» – «Яд-то под рукой», – раздался хриплый смешок. – «Ну и ловкач этот Айртон, – Макнабс узнал голос кузнеца, – мне бы его голову! Ловко он сочинил историю о кораблекрушении! Если его план выгорит, мы с вами, парни, богачи! Сущий дьявол, а не человек…» – «Его звать Бен Джойс, а не Айртон, и он честно заслужил это имя!»
Потом голоса смолкли, – видимо, бандиты покинули лес.
– Выходит, Айртон завлек нас сюда только для того, чтобы ограбить и убить? – проговорил лорд Гленарван.
– Совершенно верно! – ответил майор. – И его шайка идет за нами по пятам, выжидая лишь удобного момента.
– Значит, этот негодяй вовсе не моряк с «Британии»?
– Моя версия такова, – спокойно произнес Макнабс. – Имя этого человека, скорее всего, действительно Айртон. Бен Джойс – всего лишь бандитская кличка. Он, несомненно, знал Гарри Гранта и служил боцманом на борту «Британии». А со временем стал главарем шайки беглых каторжников.
– Тогда объясните, как и почему бывший боцман капитана Гранта оказался в Австралии?
– Не могу. – Майор развел руками. – Здесь какая-то тайна, которая, надеюсь, разъяснится впоследствии.
– Полиция не подозревает, что это один и тот же человек, – заметил Джон Манглс. – По всей вероятности, и на ферму Падди О’Мура он устроился с какой-то особой целью…
– Именно так, – отозвался Макнабс. – Он что-то замышлял против ирландца, но тут ему подвернулось более соблазнительное дельце. Из рассказа лорда Гленарвана он узнал историю кораблекрушения и решил этим воспользоваться. Бен Джойс способствовал организации нашей экспедиции, а уже в пути связался с одним из своих людей – тем самым кузнецом из Блэк-Пойнта. Тот подковал лошадь лорда Гленарвана подковой с трилистником, и вся шайка получила возможность идти по нашим следам. Затем с помощью ядовитого растения Бен Джойс погубил наших быков и лошадей, а когда решил, что пора настала, завел нас в болота у реки Сноуи, чтобы отдать в руки беглых каторжников.
Именно в эту минуту Джон Манглс заметил, как смертельно побледнела Мэри Грант.
– Мисс Мэри! Вы плачете! – воскликнул молодой капитан.
– Мой бедный отец…
Разоблачение Айртона убило всякую надежду отыскать капитана «Британии». Ради того, чтобы заманить Гленарвана вглубь материка, беглый каторжник попросту выдумал крушение у австралийского побережья. Никогда «Британия» не разбивалась на рифах в заливе Туфолда, а Гарри Грант не скитался по пустыням австралийского материка! Снова их поиски шли по ложному пути…
Не выдержав, лорд вышел к Малреди и Уилсону, охранявшим фургон. В долине реки царила глубокая тишина. По-видимому, Бен Джойс и его шайка находились на значительном расстоянии, иначе птицы и животные не вели бы себя так беспечно.
– Ничего подозрительного? – спросил Гленарван у матросов.
– Их было слишком мало, поэтому бандиты не рискнули напасть, – отозвался Малреди. – Похоже, Бен Джойс отправился вербовать сообщников среди других беглых, которые шляются в предгорьях Альп. Эх, если б нам удалось выбраться из этого проклятого болота…
Тем временем подошли Джон Манглс, майор и Паганель. Капитан подтвердил, что о переправе, по крайней мере в ближайшие дни, и думать не приходится.
– Но и сидеть сложа руки тоже не имеет смысла. Нам срочно необходима помощь, и кто-то должен отправиться в Мельбурн.
– Это слишком рискованно, – сказал Гленарван.
– Верно, сэр, но бездействие – первый шаг к гибели. Через шесть дней я мог бы вернуться сюда с матросами с «Дункана».
– Но почему именно вы? – осведомился майор. – А мы разве никуда не годимся?
По предложению Гленарвана было решено бросить жребий, и он пал на Малреди.
Отъезд матроса был назначен на то время, когда после коротких южных сумерек землю быстро окутывает тьма. Уилсон предложил на всякий случай заменить предательскую подкову с трилистником самой обычной, снятой с копыта одной из павших лошадей, а глава экспедиции обратился к Паганелю, чтобы тот написал под его диктовку письмо Тому Остину. Однако ученый выглядел рассеянно, и лорду пришлось дважды повторить просьбу.
Гленарван начал диктовать: «Приказываю Тому Остину немедленно выйти в море и привести “Дункан”…» Тем временем Паганель искоса взглянул на валявшийся под ногами номер «Австралийской и новозеландской газеты». В одно мгновение географ забыл и Гленарвана, и то, что ему диктовали.
– Паганель, да очнитесь же наконец!
– Боже праведный! – воскликнул географ.
– Что с вами? – спросил майор.
– Ничего… – пробормотал ученый. – Зела… ланд… ландия!!!
Вскочив, он схватил газету и принялся свирепо потрясать ею в воздухе. Как только его возбуждение улеглось, Паганель произнес:
– Я к вашим услугам, сэр. Продолжим.
В окончательном виде письмо выглядело так: «Приказываю Тому Остину немедленно выйти в море и привести “Дункан”, придерживаясь тридцать седьмой параллели, к восточному побережью Австралии». Закончив писать, географ вернул бумагу для подписи Гленарвану. Тот подписал кое-как – ему все еще мешала рана. Письмо запечатали, и Паганель добавил на конверте адрес: «Тому Остину, помощнику капитана яхты “Дункан”, Мельбурн».
Затем он выскочил из фургона, жестикулируя и бормоча невнятные слова:
– Ланд… ландия… Зеландия!..
14Четыре изнурительных дня
Приготовления к отъезду Малреди были закончены, и к Паганелю вновь вернулось здравомыслие. Правда, он продолжал что-то бормотать, и майору удалось случайно услышать, что ученый будто ведет спор с самим собой:
– Нет… Никто в это не поверит!.. Да и зачем?.. Увы, слишком поздно…
Ближе к вечеру географ показал Малреди по карте маршрут степными тропами к дороге, которая шла на юг до побережья и там круто сворачивала к Мельбурну. Опасность грозила гонцу только в окрестностях лагеря, где прятались Бен Джойс и его шайка. Далее гонец мог продолжать путь в полной уверенности, что каторжники его не догонят.
Снова лил дождь, поэтому все укрылись в фургоне. В восемь вечера совершенно стемнело. Джон Манглс вручил матросу револьвер, который перед тем сам тщательно зарядил, и Малреди вскочил в седло.
– Письмо отдашь Тому Остину, – сказал Гленарван. – А на словах передай: он должен не мешкая привести «Дункан» в залив Туфолда. Если нас там не окажется, значит, мы так и не сумели переправиться через реку. Пусть тогда высаживает отряд и спешит к нам на помощь по суше. Да хранит тебя Господь!
– Прощайте, сэр, – промолвил верный матрос.
Дождь сменился настоящим шквалом, и после отъезда Малреди путешественники снова укрылись в фургоне. Майор и Джон Манглс остались снаружи на случай внезапного нападения. Порой ветер ненадолго затихал, и только Сноуи продолжала бурлить среди чернеющих камышей. В одно из таких затиший издалека долетел короткий пронзительный свист. Вскоре свист повторился и ему ответил звук, отдаленно похожий на выстрел. Из фургона показался Гленарван.
– Где стреляли?
– В той стороне, – ответил Макнабс, указывая на темный холм, через который должен был перевалить Малреди.
Словно подтверждая слова майора, в четверти мили от фургона раздался жалобный крик. Затем, уже заметно ближе, послышался голос:
– Помогите!..
Джон Манглс и майор ринулись в темноту и вскоре заметили на опушке ползущую фигуру. Время от времени человек испускал жалобные стоны. Это был Малреди – раненый, истекающий кровью…