– Только этого мне и надо. – Бывший боцман отвернулся и под конвоем двух матросов направился в каюту, служившую ему тюрьмой.
Что оставалось лорду Гленарвану? «Дункану» предстояло возвращение на родину, и все связанные с этим дела надлежало обсудить с Джоном Манглсом. Осмотрев угольные бункеры, капитан убедился, что топлива хватит всего на пятнадцать дней. Поэтому он предложил взять курс на бухту Талькауано, к побережью Южной Америки, – «Дункан» уже побывал там в самом начале их путешествия. Путь туда лежал через просторы Тихого океана. Пополнив запасы, яхта повернет на юг и, обогнув мыс Горн, направится через Атлантику прямо в Шотландию. План был одобрен, механик получил приказ разводить пары, а часом позже «Дункан» лег на новый курс и устремился в океанские просторы – по все той же тридцать седьмой параллели. К вечеру вершины новозеландских гор скрылись в дымке на горизонте…
Плавание было невеселым – отважные люди, жившие надеждой отыскать капитана Гарри Гранта, возвращались в родные края без него. Команда «Дункана» пала духом. Даже природная словоохотливость и живость Паганеля куда-то исчезли – казалось, ученый переживает случившееся больше, чем все остальные.
Лорд Гленарван снова и снова пытался добиться ответов от Айртона, но ни обещания, ни угрозы не помогали. Молчание бывшего боцмана было столь необъяснимым, что майор усомнился, знает ли тот вообще что-нибудь.
Пятого марта леди Элен тихо постучала в дверь каюты мужа. Увидев жену, взволнованную, с полными слез глазами, Гленарван бросился ей навстречу.
– Что случилось? – спросил он.
– Эдвард! – воскликнула Элен. – Я, несмотря ни на что, все-таки поговорила с Айртоном.
– Неужели вам удалось что-то узнать?
– Нет, но теперь он хочет побеседовать с вами.
– Вы обещали ему что-либо?
– Только одно: мой муж приложит все усилия, чтобы облегчить его участь…
Бывшего боцмана немедленно доставили в кают-компанию, где его с нетерпением поджидал Гленарван.
13Соглашение
Как только Айртона ввели, лорд велел матросам удалиться.
– Вы хотели говорить со мной? – спросил Гленарван.
– Да, сэр. Неплохо, если бы при нашем разговоре присутствовали майор Макнабс и господин Паганель.
Гленарван тут же послал за Макнабсом и географом.
Несколько мгновений Айртон собирался с мыслями, а затем произнес:
– Сэр, когда два человека заключают между собой сделку, требуются свидетели. Вот почему я попросил, чтобы господин Паганель и майор Макнабс присутствовали. Скажу прямо: я хочу предложить вам соглашение. Скажите, сэр, вы по-прежнему намерены передать меня английским властям и ни при каких обстоятельствах не согласитесь вернуть мне свободу?
Гленарван с минуту колебался. В конце концов чувство долга взяло верх и лорд ответил:
– Нет, Айртон, я не могу вас освободить.
– Но я и не прошу!
– Тогда что вам нужно?
– Вы могли бы высадить меня на одном из необитаемых островов в Тихом океане и обеспечить предметами первой необходимости. Мне понадобятся годы, чтобы вырваться оттуда, а за это время я – как знать! – может быть, и подумаю… о раскаянии.
Гленарван быстро взглянул на друзей. Те молчали. Немного поразмыслив, лорд проговорил:
– Если я пообещаю выполнить то, о чем вы просите, вы сообщите мне все, что знаете?
– Да, сэр. Все, что я знаю о капитане Гранте и судьбе «Британии».
– Чистую правду?
– Да. Вам придется поверить мне на слово. Но я хочу окончательно убедить вас в том, что играю с открытыми картами и не собираюсь вводить вас в заблуждение.
– Говорите же, Айртон, – буркнул Макнабс.
– Скажу сразу – я знаю о Гарри Гранте очень мало. Подробности, которые я могу сообщить, едва ли помогут вам отыскать капитана. Теперь вы предупреждены, сэр: наша сделка выгоднее для меня, чем для вас.
Глубокое разочарование отразилось на лицах Гленарвана и майора. Однако Паганель имел на этот счет свое мнение.
– Это не имеет значения, – ответил Гленарван. – Я принимаю ваше предложение, Айртон, и даю слово, что высажу вас на одном из островов Тихого океана, снабдив всем необходимым.
– Отлично, – усмехнулся бывший боцман. – Я готов отвечать на вопросы.
– Просто сообщите все, что вам известно. А прежде скажите, кто вы на самом деле.
– Я, господа, действительно Томас Айртон, боцман «Британии». 12 марта 1861 года я отплыл из Глазго на корабле Гарри Гранта. Около года мы плавали в поисках подходящего места для шотландской колонии. Грант – человек, рожденный для великих дел, но у нас с ним постоянно происходили размолвки. Мы, что называется, не сошлись характерами. Я не умею беспрекословно подчиняться, а он не терпел никаких возражений. И все-таки я рискнул пойти против него. Я попытался взбунтовать матросов и захватить «Британию». Кто из нас был прав, кто виноват – сейчас не важно, но Гарри Грант без колебаний высадил меня 8 апреля 1862 года на западном побережье Австралии.
– Австралии? – переспросил майор. – Значит, вы покинули «Британию» еще до ее захода в южноамериканский порт, откуда поступили последние известия о ней?
– Да, – ответил боцман. – При мне «Британия» не заходила в Кальяо, и на ферме Падди О’Мура я упомянул об этом, услышав название порта из вашего разговора. Я оказался в полном одиночестве на пустынном берегу в двадцати милях от Пертской исправительной тюрьмы. Блуждая по побережью, я столкнулся с шайкой каторжников, сбежавших из заключения, и присоединился к ним… Скажу только, что под именем Бена Джойса я в конце концов стал их главарем. В сентябре 1864 года я пришел на ферму ирландских колонистов и нанялся работником под своим подлинным именем. Там я рассчитывал дождаться подходящего случая, чтобы захватить какое-нибудь судно. Это стало моей заветной мечтой. А два месяца спустя явились вы. Я не колебался ни минуты и тотчас решил завладеть «Дунканом». Но яхта оказалась поврежденной и требовала ремонта. Поэтому я дал «Дункану» отплыть в Мельбурн и предложил вам свои услуги в качестве проводника к месту мнимого крушения судна капитана Гранта на восточном побережье. Моя шайка двинулась следом за экспедицией, то отставая, то опережая караван. Это мои молодцы совершили бессмысленное преступление у Кемден-бриджа. В конце концов, не вызывая особых подозрений, я довел ваш отряд до реки Сноуи. Быки и лошади погибли, отравленные ядовитым растением, фургон оказался в трясине… Остальное вам известно, сэр, и можете быть уверены, что только из-за рассеянности господина Паганеля я не стою в эту минуту на мостике «Дункана», отдавая приказания… Вот и вся история. Вряд ли она поможет вам обнаружить следы капитана Гарри Гранта.
Первым нарушил тишину Макнабс.
– Скажите, Айртон, – спросил он, – вас высадили на западном побережье Австралии 8 апреля 1862 года?
– Именно так.
– А вы знали о дальнейших планах Гарри Гранта?
– Очень смутно.
– И все-таки? Даже самый ничтожный факт может дать зацепку.
– Капитан Грант, сэр, – ответил боцман, – намеревался посетить Новую Зеландию. Но пока я был на борту «Британии», это намерение не было выполнено. Не исключено, что Грант, отплыв из Кальяо, направился именно туда. Это вполне согласуется с датой крушения, указанной в его послании: 27 июня 1862 года.
– Однако ни один из уцелевших обрывков слов нельзя связать с Новой Зеландией, – возразил Гленарван и продолжил: – Ну что ж, Айртон, вы сдержали слово, и я сдержу свое. Поговорим о том, на какой из островов вас высадить.
– Это совершенно безразлично.
– Тогда ступайте в каюту и ожидайте нашего решения…
Когда бывший боцман удалился, лорд Гленарван плотно прикрыл за ним дверь и сказал:
– Боюсь, что капитан «Британии» погиб. Бедные дети! И никто не знает, где покоится прах их отца!
– Я знаю! – мгновенно отозвался Паганель, до сих пор не обронивший ни слова.
Лорд Гленарван был поражен.
– Вы знаете, где находится Гарри Грант? – воскликнул он. – И какие же у вас для этого основания?
– Все тот же документ.
– И только?.. – протянул майор тоном глубокого разочарования.
– Сначала выслушайте, Макнабс, – заметил географ. – Я решился говорить только потому, что слова Айртона полностью подтверждают мои предположения. Судите сами – ошибка, которая спасла нам жизнь, была сделана мною не случайно. В то время как я писал письмо под диктовку Гленарвана, слово «Зеландия» не выходило у меня из головы – и вот почему. Когда я заканчивал письмо, передо мной на земле лежала старая «Австралийская и новозеландская газета», причем таким образом, что в названии одной из статей можно было разобрать всего три слога – «…ландия». И вдруг меня посетила мысль, что обрывок слова «…ландия» в послании Гранта является частью географического названия «Новая Зеландия». Ничего подобного мне просто не приходило в голову. А знаете почему? Да потому, что я изучал французский экземпляр послания, а это слово в нем как раз отсутствует.
– Мсье Паганель! – нахмурился Макнабс. – До чего же легко вы отказываетесь от прежних выводов!
– Прошу, майор, я готов рассеять ваши сомнения!
– Тогда скажите, что означает слово «austral…»?
– То же, что и раньше: «южные».
– Хорошо! А обрывок слова «indi…», который вы считали частью слова «indiens» – «индейцы», а позже частью «indigenes» – «туземцы»? Как вы теперь его понимаете?
– Окончательное толкование таково: оно является частью слова «indigence» – «нужда».
– А «contin…»? По-прежнему «континент»?
– Нет, поскольку Новая Зеландия – группа островов.
– Тогда что же? – спросил Гленарван.
– Любезный сэр, сейчас я прочту вам окончательно истолкованный документ, а решение останется за вами. Но прежде хочу попросить: постарайтесь отбросить всякую предвзятость. В своем толковании я опирался на французский текст документа, написанного англичанином, которому неизвестны некоторые тонкости чужого языка. Итак:
«27 июня 1862 года трехмачтовое судно «Британия» из Глазго после долгой борьбы потерпело крушение в южных морях у берегов Новой Зеландии. Двум матросам и капитану Гранту удалось добраться до берега. Здесь, постоянно терпя жестокие лишения, они бросили этот документ в море на … градусе западной долготы и 37° 11´ южной широты. Окажите им помощь, или они погибнут»