.
Географ умолк. Такое прочтение документа выглядело правдоподобным – но не больше, чем все предыдущие. Очередная гипотеза Паганеля могла оказаться такой же ошибкой, как и прочие.
– А поскольку следы «Британии» не были обнаружены ни у берегов Патагонии, ни у берегов Австралии, где проходит тридцать седьмая параллель, – все преимущества на стороне Новой Зеландии, – заключил ученый.
– Почему же вы целых два месяца держали свои соображения в тайне? – спросил Гленарван.
– Не хотел попусту обнадеживать вас. К тому же мы все равно направлялись в Окленд, лежащий на той широте, которая указана в документе.
– Ну а когда мы отклонились от этого маршрута? Почему вы продолжали молчать?
– Потому что мое толкование все равно не помогло бы спасти капитана Гранта.
– Почему вы так решили?
– Да хотя бы потому, что со времени крушения «Британии» прошло два года. И если за это время капитан не объявился сам, значит, он стал жертвой либо крушения, либо дикарей. Не так уж велика Новая Зеландия, чтобы скитаться по ней годами. Мы могли бы обнаружить останки «Британии», но членов ее команды давно нет в живых.
14Крик в ночи
А между тем яхта продолжала следовать намеченным курсом. Единственное, что оставалось, так это выбрать остров, подходящий для высадки Айртона. Справившись по мореходным картам, Паганель и Джон Манглс обнаружили на той же тридцать седьмой параллели крохотный островок Марии-Терезии. Этот затерянный среди океанских просторов клочок суши на три с половиной тысячи миль отстоял от Новой Зеландии. Когда Айртону сообщили о местоположении острова, бывший боцман выразил согласие высадиться там, и «Дункан» лег на нужный курс.
Через двое суток вахтенный матрос подал сигнал, что на горизонте показалась земля. Это и был остров Марии-Терезии, очертаниями напоминающий огромного кита.
Яхта рассекала волны со скоростью шестнадцать узлов в час, и контуры побережья проступали все яснее. Вскоре стали видны невысокие скалистые вершины, розовеющие в лучах заходящего солнца.
Уже в сумерках Джону Манглсу показалось, будто над островом вьется едва различимый дымок.
– Как вы думаете, это вулкан? – обратился он к Паганелю, который разглядывал берег в подзорную трубу.
– Не знаю, что и сказать, – пожал плечами географ, – остров плохо изучен.
К ним подошел лорд Гленарван и спросил капитана:
– Джон, мы сможем высадиться на берег до наступления ночи?
– Нет, сэр. Подходить ночью к незнакомому берегу рискованно. Мы ляжем в дрейф, а завтра на рассвете отправим на остров шлюпку.
К восьми часам вечера остров Марии-Терезии, находившийся всего в пяти милях, выглядел как смутная тень, к которой осторожно приближался «Дункан».
В девять на берегу вспыхнул яркий огонек.
– Похоже на маяк, – задумчиво проговорил Джон Манглс. – Но здесь не может быть никаких маяков. А вот и второй огонек – гораздо ниже, у самой воды. Он движется!
– Выходит, остров обитаем? – предположил Гленарван. – В таком случае мы вряд ли сможем высадить на него нашего узника.
– Ни в коем случае, – ухмыльнулся майор, – это был бы скверный подарок даже для людоедов.
– Придется поискать другой остров, – сказал Гленарван с усмешкой. – Я обещал Айртону, что он будет жив и невредим, и намерен сдержать слово.
– Во всяком случае нужно быть начеку, – заметил Паганель, – у полинезийцев до сих пор в ходу обычай заманивать суда с помощью вспыхивающих там и сям огней на рифы, а потом грабить его.
За час до полуночи капитан и его собеседники разошлись по каютам. На баке прохаживался вахтенный, на корме у штурвала стоял рулевой. Спустя несколько минут на ют поднялись Мэри Грант и Роберт. Дети капитана Гранта, облокотившись на поручни, с грустью смотрели на сверкавшее фосфорическими блестками море за кормой яхты.
– Мэри, – тихо проговорил Роберт, беря сестру за руку, – не нужно отчаиваться. Вспомни, чему нас учил отец: самое главное – не падать духом. Я должен сказать тебе кое-что. Ты не будешь сердиться? Позволишь мне сделать то, что я задумал?
– Что ты задумал? – встревоженно спросила девушка.
– Я собираюсь стать моряком. Джон обещал сделать из меня настоящего морского волка, и тогда мы вместе отправимся на поиски отца. Скажи, что ты согласна!
Мэри Грант прижала брата к груди.
– Меня пугает мысль, что нам придется расстаться… – прошептала девушка.
– Что ты, Мэри! Ведь миссис Гленарван просила тебя остаться вместе с ней в Малкольм-Кастле. Ты должна принять ее предложение – иначе тебя сочтут неблагодарной. Но я мужчина и должен сам строить свою жизнь!
– Что же будет с нашим старым домом в Данди?
– Мы его сохраним! Ты будешь жить в замке Малкольм у лорда и леди Гленарван. Тебе не будет так печально и одиноко. А в один прекрасный день отец постучит в твою дверь! – просияв, воскликнул Роберт.
– Как ты похож на него!
– О, Мэри…
Оба умолкли. За бортом яхты едва зыбилось море.
– Сюда! На помощь! – внезапно прозвучало в тишине.
– Мэри, ты слышала? – прошептал Роберт.
Перегнувшись через поручни, брат и сестра стали напряженно вглядываться во тьму.
– Боже! – Мэри побледнела. – Мне почудилось… Роберт, милый…
Далекий знакомый голос раздался снова, мальчик вздрогнул и закричал в ответ:
– Отец!..
Для Мэри это было слишком. Дрожа всем телом, она пошатнулась и стала сползать на палубу.
– Скорее! Моя сестра…
На отчаянный возглас мальчика к бесчувственной девушке бросился рулевой. Разбуженные шумом, наверх поднялись Джон Манглс, леди Элен и Гленарван.
– Сестра… она умирает… Наш отец… – захлебываясь, бормотал Роберт, указывая за борт. – Мы оба слышали, как он зовет на помощь!..
В эту минуту Мэри пришла в себя.
– Отец… Милорд, леди Элен! – воскликнула она. – Уверяю вас, он там! Я узнала его голос, пустите меня к нему. – Девушка не отрывала глаз от темного берега.
С трудом Элен удалось увести ее в свою каюту. Роберт же продолжал твердить:
– Это наш отец звал на помощь! Сэр, почему вы нам не верите?!
Поняв, что разубедить мальчика невозможно, Гленарван окликнул рулевого.
– Хоукинс, – спросил он, – вы стояли у руля, когда мисс Грант стало дурно?
– Да, сэр.
– И не заметили ничего подозрительного, ничего не слышали?
– Ровным счетом ничего.
– Вот видишь, Роберт!
– Если бы это был отец Хоукинса, то он не сказал бы, что ничего не слышал! – упрямо произнес мальчик, пряча слезы, выступившие на глазах.
Паганель приложил палец к губам и стал прислушиваться. Однако из тьмы не долетало ни звука.
– Бедные дети… – пробормотал Джон Манглс.
На следующий день на рассвете пассажиры уже толпились на палубе «Дункана». Подзорные трубы обшаривали остров. Яхта шла на расстоянии мили от побережья.
Внезапно раздался крик Роберта – он заметил трех человек на берегу.
– Я вижу английский флаг! – Джон Манглс не отрывался от подзорной трубы.
– Сэр, – воскликнул Роберт, обращаясь к лорду Гленарвану, – если вы не хотите, чтобы я пустился к берегу вплавь, велите спустить шлюпку! Умоляю вас, позвольте мне высадиться на берег первым!
Никто не решился остановить его. На островке, лежащем на тридцать седьмой параллели, находились три человека, которые не могли сюда попасть иначе, как потерпев кораблекрушение! И эти люди были англичанами!
В одно мгновение шлюпка соскользнула с талей. Дети капитана Гранта, лорд Гленарван, Джон Манглс и Паганель спустились в нее, и лодка стремительно понеслась, подгоняемая ударами весел шестерых матросов.
Недалеко от берега Мэри вскочила на ноги и отчаянно закричала:
– Отец!
На кромке прибоя рядом с двумя другими мужчинами стоял высокий, крепко сложенный человек. Его мужественное лицо было обращено к шлюпке с невыразимой надеждой. Услышав голос дочери, капитан Грант протянул к ней руки и упал на колени как подкошенный.
15Остров Табор
От радости не умирают – эта истина подтвердилась. Отец и дети пришли в себя еще до того, как шлюпка доставила их на борт яхты. Поднявшись на палубу «Дункана», Гарри Грант горячо поблагодарил Гленарвана, леди Элен и весь экипаж судна. Мэри и Роберт успели рассказать отцу историю его поисков.
Леди Элен поведала капитану Гранту о путешествии, о подвигах юного Роберта в пампе и в стане маори и в заключение добавила, что капитан может гордиться своими детьми – и сыном, и дочерью.
Прежде чем высадить Айртона, Гарри Грант предложил посетить его хижину на острове и отобедать за столом робинзонов Океании. Всем хотелось увидеть то место, где так долго томились капитан и два его матроса. Вновь была снаряжена шлюпка.
Владения Гарри Гранта оказались невелики – остров Марии-Терезии был всего лишь плоской вершиной подводной горы, которая в давние времена поднялась из вод Тихого океана. Первыми колонистами на острове были различные растения, постепенно создавшие слой плодородной почвы, и птицы. Китобои, которые изредка останавливались на острове, завезли сюда домашних животных – коз и свиней, со временем одичавших. Когда же на остров попали моряки с погибшей «Британии», они сумели распорядиться природными богатствами Марии-Терезии, и за два с половиной года остров преобразился. Несколько ухоженных и обработанных акров земли обеспечивали островитян всем необходимым, а остальное им посылали море и лесные заросли.
Хижина оказалась аккуратным домиком, выстроенным из корабельных брусьев и досок. Обеденный стол стоял в тени, а обед, состоявший из запеченной задней ножки козленка, лепешек и зелени цикория, оказался превосходным.
– Жалеть пройдоху Айртона не приходится, – отдуваясь, проговорил Паганель. – Этот островок – истинный рай!
– Да, он действительно был раем для нас троих, – отозвался Гарри Грант. – Жаль, что маловат. Я мог бы основать здесь, в Тихом океане, шотландскую колонию.
– Вы, значит, не оставили эту мысль? – спросил лорд Гленарван.