– Бог мой, вы оба так гордитесь своей яхтой, – усмехнулась леди Элен, – что мне захотелось прогуляться по ней перед завтраком.
– Почему бы и нет, – ответил Гленарван. – Стоит только предупредить Олбинета.
Стюард «Дункана» явился по первому зову. Мистер Олбинет имел настолько внушительный вид, что мог бы служить метрдотелем где-нибудь во Франции. При этом свои обязанности он исполнял толково и усердно.
– Олбинет, мы отправляемся подышать свежим воздухом, – сообщил Гленарван, словно речь шла о прогулке в окрестностях замка. – Надеюсь, к нашему возвращению стол будет сервирован.
Олбинет с важностью поклонился.
Майор Макнабс остался на палубе, а остальные спустились в кубрик.
Оказавшись в одиночестве, майор по обыкновению погрузился в размышления. После нескольких минут созерцания пенистого следа за кормой он наконец повернулся и внезапно обнаружил рядом с собой на палубе неизвестного человека.
Перед ним стоял высокий, сухопарый мужчина лет сорока, походивший фигурой на длинный гвоздь с широкой шляпкой. Голова у него была круглая и крепкая, нос – длинный, рот – большой, подбородок выдавался вперед, а близорукий взгляд прятался за стеклами очков. Это было умное и веселое лицо, на котором ясно читалось, что незнакомый майору пассажир яхты хорошо относится к людям. На незнакомце были дорожное кепи, бархатные панталоны и куртка из той же ткани с бесчисленными карманами. Завершали наряд тяжелые желтые ботинки и кожаные гетры.
Сняв с плеча болтавшуюся на ремне подзорную трубу, загадочный господин раздвинул ее и направил в сторону горизонта. Минут через пять он опустил свой инструмент и оперся на него, как на трость, – но труба внезапно сложилась, и чудак, потеряв точку опоры, едва не растянулся на палубе.
Майор Макнабс и бровью не повел.
– Стюард! – громко крикнул господин.
Мистер Олбинет, поднявшись на ют, направился к незнакомцу.
– Где стюард этого судна? – осведомился незнакомец.
– Это я, сэр, но я не имею чести…
– Перед вами пассажир каюты номер шесть, – прервал его чудаковатый господин.
– Каюты номер шесть? – растерянно повторил Олбинет.
– Именно так. А как ваше имя?
– Олбинет.
– Отлично, друг мой, – провозгласил пассажир шестой каюты. – Я просил бы вас позаботиться о завтраке для меня. Вот уже тридцать шесть часов, как у меня во рту не было ни крошки. Собственно говоря, эти тридцать шесть часов я проспал, что простительно для человека, без остановки примчавшегося из Парижа в Глазго. Когда завтракают на борту этого судна?
– В девять, – машинально ответил Олбинет.
Незнакомец попытался взглянуть на часы, но обнаружил их только в девятом по счету кармане.
– Но сейчас нет и восьми! – разочарованно воскликнул он. – Вот что, Олбинет, дайте-ка мне тарелку бисквитов и стакан шерри, иначе я просто рухну от истощения.
Олбинет застыл в полном недоумении.
– Где же наш капитан? Он что, еще спит? А помощник? – вопрошал незнакомец и вертел головой.
В эту минуту на трапе появился Джон Манглс.
– Капитан перед вами, – сказал Олбинет.
– Безумно рад! – воскликнул незнакомец. – Я просто счастлив познакомиться с вами, капитан Бертон!
Если кто и был изумлен, так это Джон Манглс. И не только потому, что его назвали чужим именем, но и по причине появления на борту судна нового пассажира.
– Позвольте пожать вашу мужественную руку! В суетный момент отплытия мне казалось это бестактным. Но сегодня…
Джон Манглс молча перевел взгляд со стюарда на незнакомца.
– …Но сегодня, дорогой капитан, – продолжал чудак, – мы с вами уже можем считать себя друзьями. Довольны ли вы своей «Шотландией»?
– О какой «Шотландии» вы толкуете? – проговорил наконец Джон Манглс.
– О прекрасном судне «Шотландия», на котором мы находимся. Мне доводилось слышать самые лестные отзывы о нем и о достоинствах его командира, капитана Бертона! Вы случайно не в родстве с легендарным путешественником по Африке Бертоном? Это отважный человек!
– Сэр, я не родственник не только путешественнику Бертону, но и самому капитану Бертону, – сухо произнес Джон Манглс.
– А-а… – Господин на мгновение застыл, позабыв захлопнуть рот. – Значит, я имею честь беседовать с мистером Берднессом, помощником капитана?
Джон Манглс уже начал догадываться, что произошло, когда на палубе появились лорд Гленарван, леди Элен и Мэри Грант.
– А, вот и пассажиры! Надеюсь, мистер Берднесс, вы не откажетесь представить меня! – воскликнул незнакомец и, не дожидаясь ответа, устремился к Мэри Грант. – Миссис… – улыбнулся он. – Мисс… – Мужчина поклонился леди Элен. – Сэр… – наконец обратился он к лорду Гленарвану, – я прошу не судить меня за то, что представляюсь самостоятельно, но в море не до этикета. Надеюсь, путешествие на пароходе «Шотландия», к тому же в обществе столь очаровательных дам, покажется нам столь же недолгим, сколь и приятным.
Ни леди Элен, ни мисс Грант не проронили ни слова. Обе не могли взять в толк, каким образом этот человек оказался на палубе «Дункана».
– Сэр, – сдержанно произнес Гленарван, – с кем имею честь?
– Я – Жак-Элиасьен-Франсуа-Мари Паганель, секретарь Парижского географического общества, член-корреспондент географических обществ Берлина, Лейпцига, Лондона, Петербурга и Нью-Йорка, почетный член Королевского географического общества. Короче говоря, я человек, двадцать лет занимавшийся географией в качестве кабинетного ученого и решивший наконец-то заняться ею на практике. В данный момент я направляюсь в Индию, чтобы завершить труды великих путешественников прошлого.
7Куда направлялся Жак Паганель
Лорд Гленарван знал, кто перед ним, – имя и заслуги почтенного Жака Паганеля были хорошо известны в научной среде. Поэтому Гленарван сердечно протянул руку нежданному гостю.
– А теперь, – сказал лорд, – позвольте мне, мсье Паганель, задать вам один вопрос.
– Хоть две дюжины, сэр, – с готовностью ответил географ.
– Вы поднялись на борт этого судна тридцать шесть часов назад?
– Да, сэр, третьего дня, в восемь часов вечера. Сойдя с поезда, я сел в кеб и направился прямо на «Шотландию», на которой телеграфом из Парижа заказал для себя каюту номер шесть. Было уже темно, и на палубе меня никто не встретил. А поскольку я утомился после долгого путешествия, то сразу же улегся спать. И проспал, словно сурок, тридцать шесть часов кряду!
Стало ясно, каким образом ученый оказался на борту яхты. Француз попросту перепутал суда и сел на «Дункан». Но что скажет чудаковатый географ, узнав название и маршрут судна, на котором он находился сейчас?
– Следовательно, мсье Паганель, вы избрали Калькутту в качестве исходного пункта вашего путешествия по суше? – спросил лорд Гленарван.
– Да, сэр. Всю жизнь я мечтал увидеть Индию! И теперь эта заветная мечта близка к осуществлению!
– И, разумеется, вы были бы огорчены, попав в какую-нибудь иную страну?
– Не то слово, сэр! У меня рекомендательные письма к генерал-губернатору Индии, а также поручение Географического общества, которое необходимо выполнить. Я хочу осуществить то, что не удалось в 1846 году миссионеру Крику, – обследовать русло реки Яру-Дзангбо-Чу, которая, огибая Гималаи с севера, течет через Тибет, и выяснить, впадает ли эта река в Брахмапутру. Тому, кто разрешит эту важнейшую географическую задачу, обеспечена бессмертная слава.
– Мсье Паганель, – помедлив, произнес лорд Гленарван. – Нет никаких сомнений, что вы наметили выдающееся путешествие. Однако боюсь, что на некоторое время вам придется отказать себе в удовольствии посетить Индию.
– Но почему?
– Хотя бы потому, что в данный момент вы плывете в сторону, противоположную полуострову Индостан.
– Что? Где капитан Бертон?!
– Я не капитан Бертон, – тут же откликнулся Джон Манглс. – И наше судно называется не «Шотландия»!
Лишившись дара речи, потрясенный Жак Паганель поочередно смотрел то на лорда Гленарвана, то на леди Элен и Мэри Грант, чьи лица выражали сочувствие, то на улыбавшегося Джона Манглса и по-прежнему невозмутимого майора. Затем, пожав плечами, он воскликнул:
– Что за нелепый розыгрыш!
В то же мгновение его взгляд остановился на штурвале, где медью сверкала надпись: «ДУНКАН. ГЛАЗГО».
– «Дункан!» – вскричал Паганель в отчаянии, а затем, стремглав сбежав по трапу, бросился в свою каюту.
Едва ученый скрылся из виду, все, кто был на палубе, кроме майора, разразились хохотом; не смогли удержаться от смеха даже вахтенные матросы. Одно дело – вместо поезда, идущего в Эдинбург, сесть на поезд в Дамбартон, но перепутать суда и отправиться в Чили, когда стремишься в Индию, – это уже верх рассеянности!
– Жак Паганель славится подобными историями, – заметил лорд Гленарван. – При этом он остается выдающимся ученым и одним из лучших географов нашего времени.
– Но что нам делать с беднягой? – огорченно произнесла леди Элен. – Ведь не везти же его и в самом деле в Патагонию!
– А почему бы и нет? – спокойно заметил Макнабс. – Допустим, он сел бы не в тот поезд. Разве машинист станет из-за одного пассажира менять маршрут?
– Но в этом случае он мог бы выйти на ближайшей станции, – возразила леди Элен.
– Он и теперь может поступить подобным образом, если пожелает. Сойдет на берег в первом же порту, – проговорил Гленарван.
Тем временем растерянный Паганель, убедившись, что весь его багаж находится на яхте, снова показался на палубе, без конца повторяя одно и то же злополучное слово: «Дункан!». Наконец, успокоившись, он приблизился к лорду Гленарвану.
– Куда же направляется ваш «Дункан»? – осведомился географ.
– В Америку, мсье Паганель. В порт Консепсьон.
– Чили! – воскликнул ученый. – Боже правый, моя экспедиция!
– Не отчаивайтесь, мсье Паганель, – попытался успокоить его Гленарван, – все образуется. Вы потеряете не так уж много времени, а река Яру-Дзангбо-Чу никуда не денется. Скоро мы сделаем остановку на острове Мадейра, и там вы пересядете на судно, идущее в Европу.