– Да. Но теперь это невозможно: землетрясение перекрыло дорогу.
– Для мулов – да, но не для людей, – отозвался майор.
– Вам решать, – пожал плечами проводник, – хотя еще не поздно вернуться и пойти к другому перевалу.
– Сколько на это потребуется времени?
– Дня три, не меньше.
Лорд Гленарван задумался. Было совершенно очевидно, что мулы здесь не пройдут.
– Ну как, друзья, будем двигаться вперед или повернем? – спросил он у спутников.
– В чем, собственно, дело? – воскликнул Паганель с усмешкой. – Всего-то и осталось – преодолеть горную цепь, противоположный склон которой куда легче для спуска, чем тот, на котором мы стоим сейчас. На восточном склоне мы найдем и проводников, и коней. Значит, вперед!
– А вы не отправитесь с нами? – спросил проводника-англичанина лорд.
– Я всего лишь простой погонщик мулов, – ответил тот, – и не могу бросить своих животных.
– Обойдемся и без проводника, – заявил Паганель. – По ту сторону скалы мы снова окажемся на тропе, и я не хуже местного жителя приведу вас прямо к восточному подножию Кордильер.
Гленарван заплатил проводнику и отпустил его вместе с пеонами и мулами. Оружие, инструменты и съестные припасы семеро путешественников разделили – каждый получил свою долю поклажи. Было принято решение немедленно отправиться в путь и, если понадобится, продолжить восхождение даже в темноте. По левому склону расселины змеилась едва заметная тропка, и после напряженного и опасного двухчасового подъема и спуска отряд вновь оказался в проходе Антуко. Однако тропы между скалами так и не удалось обнаружить. Последнее землетрясение превратило окрестности в хаос скальных обломков.
Подъем продолжался всю ночь. Путешественники карабкались на неприступные площадки, перебирались через широкие и глубокие расщелины. Вот когда пригодились сила Малреди и ловкость Уилсона – эти двое шотландцев успевали повсюду. Лорд Гленарван не спускал глаз с Роберта – по своей горячности мальчишка мог совершить роковую ошибку. Паганель рвался вперед с чисто французским пылом. Зато майор Макнабс не торопился и не отставал, с невозмутимым спокойствием успешно продвигаясь по склону.
К пяти утра барометр, которым путешественники пользовались в качестве высотомера, показал, что они достигли высоты в семь с половиной тысяч футов. Теперь отряд находился на безжизненных плоскогорьях, лишенных древесной растительности. Среди сухих трав и кустарников попадались животные, которые, заметив людей, пускались наутек. Роберту удалось увидеть лам – копытных родственниц верблюда, которые индейцам, живущим в горах, заменяют овец, коров и вьючных лошадей. Были здесь также шиншиллы – небольшие ушастые грызуны с густым серебристым мехом.
Вскоре все вокруг стало совершенно другим. Повсюду вздымались глыбы льда, отливающего синевой в лучах восходящего солнца, а расщелины между глыбами заполнял слежавшийся снег. Уилсон двигался во главе отряда, проверяя ногой и палкой прочность льда. Его спутники ступали след в след и опасались повышать голос, ибо малейшее сотрясение воздуха могло вызвать лавину.
Миновав ледник, отряд вновь оказался в зоне кустарников, которые вскоре уступили место злакам и кактусам. Однако на высоте одиннадцати тысяч футов все следы растительности исчезли. За это время члены экспедиции сделали всего один привал – в восемь утра, – чтобы перекусить и восстановить силы, а затем продолжили подъем. Им приходилось перелазить через острые как лезвия гребни и шаг за шагом продвигаться по самому краю пропастей, в которые и заглянуть было страшно!
Около двух пополудни между обнаженными остроконечными вершинами взору путешественников открылось огромное плато без всяких следов растительности. Из-под плотного снежного покрова повсюду торчали остроконечные порфировые и базальтовые обломки.
Разреженный воздух вызывал удушье, глаза слезились и болели от блеска солнечных лучей, отражавшихся от снега. Головокружение лишало путников последних сил. Лорд Гленарван с отчаянием подумал о предстоящем ночлеге во тьме, холоде и мраке.
Неожиданно его тронул за руку Макнабс.
– Видите хижину, Эдвард? – спокойно спросил майор.
13Вниз с Кордильер
Всякий другой на месте Макнабса прошел бы мимо, не подозревая о существовании этого жилья. Занесенная снегом индейская хижина была совсем незаметна среди окрестных скал. Понадобилось полчаса упорного труда Уилсона и Малреди, чтобы откопать вход в нее.
Пристанище было сложено из сырцового кирпича и находилось у подножия скалы. К входу – единственному отверстию – вели каменные ступени. В хижине могли свободно разместиться десять человек, и стены ее неплохо защищали от резкого холода – температура снаружи уже опустилась до десяти градусов ниже нуля. Очаг с дымоходом давал возможность развести огонь.
– Да это же дворец! – воскликнул Паганель.
– Особенно когда в очаге затрещат поленья, – прибавил Том Остин. – Лично меня добрая вязанка дров порадовала бы больше, чем дворцовые удобства.
– Ну что ж, Том, попробуем раздобыть топливо.
– Топливо на этих голых камнях? – Малреди недоверчиво покачал головой.
– Раз в хижине есть очаг, значит, поблизости найдется и топливо, – заметил майор.
– Верно, – согласился лорд Гленарван. – Доставайте провизию, а я испробую себя в роли дровосека.
– Мы с Уилсоном отправимся вместе с вами, – заявил Паганель.
Оставив Роберта отдыхать, Гленарван, географ и Уилсон выбрались наружу. Мороз пощипывал щеки. Синее небо постепенно темнело, багровые лучи заходящего солнца озаряли остроконечные вершины хребта. Сейчас путешественники находились всего на две с половиной тысячи футов ниже высочайшей вершины Европы – Монблана. Вдали виднелись цепи морен – длинных полос каменных обломков и валунов, принесенных сползающими с вершин ледниками.
Долины постепенно погружались в сумрак. На юге высилась гора Антуко, вершина ее представляла собой зияющий кратер. Вулкан изрыгал клокочущие пары, смешанные с клубами раскаленного пепла, и казалось, что окружающие его отроги объяты пламенем…
Паганель и лорд Гленарван долго восхищались бы этим зрелищем, однако очагу требовалось топливо. И оно нашлось – скалы были покрыты сухими лишайниками и кустарником, корни которого неплохо горят. Однако развести огонь в очаге оказалось нелегко и еще труднее было поддерживать его. Макнабс пояснил, что разреженный воздух содержит слишком мало кислорода.
Тем не менее все с наслаждением выпили по кружке горячего кофе. А вот вяленое мясо доставило присутствующим мало удовольствия.
Подбросив топлива в очаг, путешественники завернулись в пончо, и вскоре в хижине раздался богатырский храп.
Только лорд Эдвард Гленарван не сомкнул глаз – ему не давало уснуть предчувствие надвигающейся опасности. Однако под влиянием усталости он в конце концов впал в полудрему. Внезапно послышались отдаленные глухие раскаты, похожие на приближающуюся грозу. Поднявшись со своего жесткого ложа, Гленарван вышел из хижины.
Взошла луна. Воздух был неподвижен и прозрачен, как хрусталь. В отдалении мерцали багровые отблески из кратера Антуко. Ни грозы, ни молний. В небе перемигивались мириады звезд. Тем не менее раскаты не умолкали. Лорд возвратился в убежище и взглянул на часы – было два пополуночи. Гленарван не стал будить утомленных товарищей, а вскоре и сам забылся тяжелым сном.
Спустя несколько часов ужасный грохот снова заставил его вскочить на ноги.
Оглушительный шум был похож на звук колес множества повозок, груженных артиллерийскими снарядами и мчащихся по булыжной мостовой. Внезапно Гленарван почувствовал, что почва уходит у него из-под ног; хижина затряслась, по ее стенам зазмеились трещины.
– Тревога! – отчаянно закричал он.
Его спутники проснулись и опрометью бросились к выходу.
– Землетрясение! – Голос Паганеля был едва слышен сквозь гул и грохот.
Ученый не ошибся. Это было одно из тех стихийных бедствий, которые часто случаются в чилийских горах. Эта часть земного шара особенно подвержена действию подземных сил, а вулканы, которых немало в Кордильерах, отличаются скверным характером.
То, что происходило сейчас, выглядело настоящей катастрофой. Оторвавшаяся от хребта часть горной площадки с находившимися на ней ошеломленными, охваченными паникой людьми, которые цеплялись за камни и кустарники, изгибаясь и раскачиваясь, заскользила в долину со скоростью курьерского поезда. Некуда было бежать, негде было спрятаться. Глухой подземный гул, треск сталкивающихся гранитных и базальтовых скал, облака снежной пыли – и никакой опоры под ногами. Устремляясь вниз, кряж проносился мимо пропастей, куда обрушивались глыбы горных пород, выкорчевывал вековые деревья и, подобно гигантскому плугу, срезал выступы и неровности восточного склона.
Никто не взялся бы сказать, сколько длилось это жуткое падение в бездну. Едва не задохнувшиеся от стремительного спуска, окоченевшие от ледяного ветра и ослепленные снежным вихрем, путешественники цеплялись за камни, движимые лишь инстинктом самосохранения. Внезапный толчок чудовищной силы оторвал их от скалы, швырнул вперед, и они покатились по уступам и россыпям каменных обломков. Плато замерло, неистовый грохот сменился тишиной.
В течение нескольких минут никто из участников экспедиции не подавал признаков жизни. Наконец одна из неподвижных фигур зашевелилась и начала подниматься. Это был майор Макнабс. Отряхнув снежную пыль, майор огляделся. Поодаль неподвижно лежали его спутники.
Здесь были все, кроме Роберта Гранта.
14Спасительный выстрел
Восточные склоны Кордильер настолько пологи, что совершенно незаметно переходят в равнины. На такой равнине и оказался обломок горы вместе с людьми. Это был плодородный край – повсюду расстилались тучные пастбища, шумели великолепные леса и рощи. Путешественники были потрясены таким внезапным переходом от холодной пустыни к цветущему оазису, от снеговых вершин к зеленеющим лугам.