– Удивительно у вас тут всё устроено, – подметила я.
– У нас говорят: «У дома Химицу два лица», – полушёпотом ответила служанка. – Один для людей, а второй для… простите, я не должна так говорить.
Принимать меня должны были в северной гостиной. Это был довольно небольшой зал, и украшен он был, соответственно, «дарами севера». Стены украшали гравюры с зимними пейзажами, жутковатый звёзды из кабаньих клыков, белые фонарики и маленькие ёлочки в горшках. Мне предложили присесть на подушку. Чая в знак гостеприимства никто не предложил.
– Подождите немного, – сказала служанка, уходя. – Госпожа Химицу скоро подойдёт.
Боялась ли я? Да. В конце концов, прямо сейчас я забралась в бездонный омут, в котором могут обитать какие угодно твари. Но отступать было некуда. И поздно. Двери за моей спиной уже захлопнулись.
– Вот это встреча, – замурчали из-за горшков. Из-за деревца выглянула знакомая голова с острыми ушками. – И какими же судьбами ты забрела в дом Химицу, дорогая?
– То же самое могу спросить у вас, госпожа Эри, – буркнула я.
Кошка выгнула спину и закусила хвойную веточку, как самый обычный зверь. Я не сводила с неё глаз – глубокая отметина на носу заныла с новой силой.
– Госпожа Эцуко – моя хорошая подруга, – Наверно, в человеческом теле она бы пожала плечами. – Я пришла её навестить. Думаю, после того, как ты уйдёшь, меня ждёт неплохой завтрак в приятной компании…
– А вы ведь никогда не говорили, что дружите с домом Химицу.
– Ты и не спрашивала, дорогая. Кстати, на случай, если Керо вдруг устанет от старой-новой городской жизни, он всегда может вернуться к новой-старой госпоже Эри. То же кладбище, только на север. От могил твоих родственничков тропинка.
Что-то подсказывало, что по своей воле Керо едва ли захочет вернуться к этой жуткой твари, но я не стала спорить. Какое-то время кошка повозилась среди ёлочек, а потом выскользнула, прошмыгнув в небольшое окошко, ведущее в служебный коридор. Госпожу Эцуко мне оставалось ждать совсем недолго. Совсем скоро она, в сопровождении двух служанок и охранника, заглянула в гостиную.
– Господин Широ сказал мне, что ты пришла по поводу брата, – с ходу начала госпожа Эцуко.
Я низко поклонилась. Госпожа Химицу прошла в зал и заняла кресло – не пристало благородной особе сидеть на полу, как другие.
– Да, – как можно любезней отозвалась я. – Господин Хиро считает, вам может быть известна его судьба.
– Верно подчёркнуто, что лишь может быть известна, – Эцуко выпрямилась и взглянула на меня сверху вниз. Кажется, сегодня она была не в духе. – Я не могу ручаться за достоверность своих сведений.
Её строгий взгляд скользнул по моим рукам. Кажется, их вид разозлил её ещё больше, но госпожа постаралась не подать виду. А я про себя отметила: она как будто чего-то не разглядела. Может быть, той самой метки, которую ещё в тюрьме выскоблили у меня на коже?..
– И всё же…
– Зачем тебе искать брата? Желаешь смыть кровью семейный позор?
– Да.
– Врёшь.
Я стыдливо опустила голову – напоказ, как актёр.
– От своих гостей я жду честности – самое мелкое, чем они могут заплатить за моё время, – отчеканила госпожа Химицу. – Ты должна быть несказанно благодарна, что особа благородных кровей уделяет столько времени девушке третьего сословия.
– Я понимаю, госпожа…
– Значит, твой брат хитогицунэ. Как бы ты не отрицала это на допросе, это так, и ты ничего не изменишь. Также мне известно, что оборотнем был ваш отец. Он пропал десять лет назад, но сами обстоятельства, при которых это произошло, оставляют слишком много загадок. Правда в обмен на правду, дочь Минори и Орочи.
– Что вы хотите знать?
– Что тебе известно об отце?
Странный вопрос. И странное вступление к этому самому вопросу – откуда госпоже Эцуко могут быть известны мои показания на допросе? И если она знала о метке, не по её ли приказу эту самую метку поставили?..
– Хитогицунэ. Умелый резчик. Познакомился с матерью у дома Ханагава, когда она собирала там цветы. Десять лет назад сбежал, спасаясь от преследования, и… больше я о нём ничего не знаю.
– Остальное мне и неинтересно, – Она откинулась на спинку и гордо взглянула на меня сверху вниз. – Также хочу отметить одну любопытную деталь. Господин Ясухиро – естественно, тебе известно, о ком я говорю, – несколько раз упоминал тебя в своих разговорах. По имени. Не думаешь ли ты, что это весьма подозрительно – сын самого даймё и… безродная преобразившаяся. Вы знакомы?
– Господин Ясухиро посещал меня в тюрьме. Ему было любопытно видеть, как выглядят… преобразившиеся.
– И одной встречи было достаточно, чтобы твой образ впечатался ему в память?
Я не смогла удержаться от нервной усмешки.
– Чужая голова – загадка, – хмыкнула я. – Господину даймё лучше знать, почему его так волнует моя фигура…
Глаза госпожи Химицу сверкнули так злобно, что я тут же пожалела о сказанном. Лучше бы просто изобразила дурочку.
– Девушке любого сословия не престало так выражаться, – фыркнула она. – Из доброты душевной хочу напомнить, что у господина Ясухиро есть невеста, Химицу-но Сэнго, и всякое посягательство на её место…
– Нет, что вы! – заторопилась я.
И тут же поняла, как же сильно оступилась. Такой дерзости госпожа Химицу не простит, и обязательно припомнит, едва только выпадет случай. Но, как подобает воспитанной женщине, она и виду не подала, что чем-то недовольна.
– Простите, – пробормотала я. – Я лишь хотела сказать, что и мысли такой в голове не держала.
– Было бы похвально, если бы сейчас ты не соврала. Впрочем, сейчас, думаю, всё-таки лучше вернуться к твоему брату. По моим источникам, находится он в городе. Серьёзно ранен – что, впрочем, неудивительно при его образе жизни, – но надёжно опекаем своим дорогим другом.
– Ранен? Как? Куда ранен?
– Не лучше ли будет спрашивать это у клинка, который этот оборотень умудрился поймать? Мне это неизвестно. Известно лишь то, что каждую ночь… как там его? Да, кажется Сора. Каждую ночь Сора вместе с подельниками выбирается в город, с чем и пытаются бороться стражи. Может быть, ты даже видела на главной площади несколько свежих голов.
– Нет, не видела…
– Весьма полезно будет посмотреть. Я полагаю, это существо преследует чувство мести. Вероятно, оно бывало в доме Кацусима, и сталкивалось с особенностями тамошнего приветствия. Между нами скажу, что господин Кацусима был выдающимся учёным. Его опыты сделали много полезного и для дома Химицу, и для дома Айхао, и для самого даймё… Впрочем, я отвлеклась. Мы ведь говорим о том, что касается конкретно тебя, так?
– Я слушаю внимательно, госпожа Эцуко.
– Я предполагаю, что пока твой брат не в лучшем состоянии для вылазок, он находится в убежище. Это убежище, если мыслить логически, должно находиться на некотором отдалении от города, но достаточно близко, чтобы… так сказать, выбираться в люди. Проблема в другом: оно должно располагаться так, чтобы ни одна живая душа не смогла туда забраться. Проще говоря…
– Быть проклятым…
– Верно. Наверно, именно поэтому ни мико, ни стража, ни простые люди ещё не побывали там. Добраться трудно, опасностей на пути хватает, да и риск попасть в самое жерло несильно привлекает гостей.
– Я правильно понимаю – вы говорите о доме Ханагава?
– А куда ещё могла перебраться кучка ёкаев, когда в Театральном квартале её разогнала стража? Кстати, между нами… Ты оказалась там по чистой случайности? Или тебя кто-то надоумил?
– Чистая случайность, госпожа Эцуко, – соврала я. – Господин Нобу позвал меня на прогулку, и…
– Надеюсь, эта случайность поможет тебе в том, чтобы поскорее уйти из города. Ты можешь забрать брата, можешь прихватить этого чудаковато парнишку… как бишь его? Масуми. Сын господина Широ. Но город лучше покинуть, пока есть такая возможность. Естественно, без Соры. Кем бы он не был, это существо должно понести заслуженное наказание…
Что-то в глазах госпожи Химицу промелькнуло… недоброе. Она злилась на меня за враньё, хотя сама явно недоговаривала куда большие вещи. Верный признак – если кто-то использует устойчивые выражение вроде «понести заслуженное наказание», наверняка он прикрывает этим какие-то свои планы. Но спорить я не стала.
И даже спрашивать о том, зачем эта женщина отправила головорезов для моей «казни», тоже не стала.
Глава 18Секрет дома Ханагава
– В городе всегда было три клана, – рассказывала Ран. – Таких, самых влиятельных. Кацусима оставались в стороне, и… знаешь, у них это чуть ли не главной идеей было. Исследования, наука, образование. Поэтому ни у нас, и в доме Химицу их всерьёз не воспринимали, как соперников. Часто сотрудничали. Мы с ними на праздниках обычно виделись, понимаешь? А вот Айхао и Химицу соперничали за доверие даймё. За статус «первого клана в городе». Сферы влияния делили. Айхао, например, устроил своих людей среди начальства городской стражи, а Химицу – среди советников даймё…
– Ладно, с этим понятно, – буркнула я. – А что ты вообще знаешь о доме Химицу? Чем они известны?
– Химицу известны тем, что всегда работают втихую. Часто – не своими руками. Моя мать всегда говорила, что это очень нечистые люди – они готовы даже с нечистью повестись, чтобы добавиться власти. Я слышала даже, госпожа Эцуко – сама из нечистых…
– Вполне может быть правдой. Нобу говорил, она с ним из одного города. А город Нобу снесло после хякки-ягё. Может быть, Эцуко появилась тогда же…
В прихожей послышался шум – вернулся Керо. Время клонилось к вечеру, и я уже начинала всерьёз переживать, что он не придёт, только никакие страхи это возвращение не убавило.
Его заставили смыть краску. Распустили косу, подстригли волосы – теперь, в распущенном виде, они едва-едва спадали бы ниже плеч, – одели в «приличную» одежду. На нас Керо взглянул лишь мельком. Оставив меч на подставке, свернул в мастерскую. Кажется, свои старые вещи он притащил в отдельном узелке.