И вдруг – я заметила маленький голубой цветок, лежащий в углу. Мы ведь уже виделись с этим цветком. Там, в холодном лесу. Среди десятка окоченевших тел, под колыбельную и стук заледеневших веток…
Неужели Юки-онна тоже с ними?
Я решила мыслить здраво. Госпожа Эцуко утверждает, что онрё опасен. Вероятно, она защищает семейство даймё, и, наверно, это весьма благородный поступок. Когда стало понятно, что Такеши сбежал из дома вместе с этим самым онрё, естественно их захотели найти. Я была чем-то вроде приманки – в конце концов, сестра. Когда я оказалась под надзором Эри – хорошей подруги госпожи Эцуко, – надзор сверху не понадобился, и метку разрешили стереть.
Так, хорошо, с этим более-менее понятно, но тогда зачем бакэнэко укрывала у себя Керо? Разве его отец, после смерти хозяев работавший на дом Химицу, не мог заполучить в награду любимого сына?
Госпоже Химицу было выгодно заставлять Широ вечно искать Керо. Чтобы была мотивация. Такой ответ меня вполне утроил.
Так-так, надо думать дальше. Скорее всего, Такеши и Сору нашли раньше меня, но сила у онрё была слишком велика, чтобы просто напасть и разбить. Вероятно. И тут под руку так удачно подвернулась я – этакая швейная иголочка, которая запросто могла проскочить этот барьер и протянуть за собой нитку доблестных самураев, а именно выманить Такеши из надёжной крепости. Без Такеши ведь будет проще, верно?
Странная несостыковка состояла только в одном. Если госпожа Эцуко просто заботится о безопасности даймё, почему бы не поднять город на уши? Не сделать так, чтобы мико просто провели обряд – и успокоили беспокойного призрака? Я читала «Свод нечистых дел», и там чёрным по белому писалось, что любого призрака можно успокоить. Нужны лишь мико – а уж их-то у нас в городе хоть отбавляй.
Но госпожа Эцуко упорно держала онрё в «живых». Почему? Ответ ждал меня на одной из гравюр. Она изображала сам хякки-ягё – красочное шествие чудовищ, уходящих из города. Вспомнилось горное озеро и страстное желание Эри отыскать этот треклятый гонг. Тот самый гонг, с помощью которого, как гласила легенда, принц Курайтани зазывал ёкаев в свой город. А как там говорил кот? Гонг украли лисы. Онрё при жизни был лисой.
Значит, госпожа Эцуко хочет выпытать у онрё, где находится гонг. Погодите-ка… А что, если и семейство Кацусима отлавливало лис, чтобы узнать это? Тогда, получается, Сора – всего лишь жертва. Жертва этого странного желания найти гонг для хякки-ягё. Либо дом Химицу ищет его сам, по своей воле, либо исполняет волю даймё – уже неважно. Важно то, что мёртвая паутина города, наконец-то, начала открываться для меня. И всё равно чего-то не доставало…
Если Эцуко лишь выполняла волю даймё, то почему по его же приказу был сожжён дом Эри? Бакэнэко ведь работала на Химицу, она не должна была представлять угрозы…
В этой мозаике нет одной детали. Детали, которая объяснит всё. К примеру, почему гонг украли десять лет назад, а убийства лис начались только спустя девять лет – ну, кот же говорил, что Кацусима взялись за них примерно в это время?
Что-то случилось. Что-то, что разгневало даймё и привело его к крайним мерам. Но что, что?..
Я принялась тереть верёвки. Как назло, поддаваться они не хотели – под обычными грубыми волоконцами прятались до боли знакомые жилки. Тихие нити. Можно было бы догадаться, что они затесались и здесь.
Но ведь Йеньяо же как-то освободилась. И Ран – у меня же на глазах эти нитки перерезала. Значит… значит, получится и у меня.
– Тут поможет только меч, – послышалось у меня за спиной. – Тихие нити повинуются лишь стали.
Голос госпожи Эцуко трудно было спутать с каким-то другим. Я обернулась и отвесила поклон, хотя связанные руки ставили меня в совершенно другое положение. Пленницы.
– Зачем вы хотели убить моего брата? – без лишних приличий выпалила я.
– Убить? – Госпожа Эцуко вскинула брови. – Нет, конечно. Господин Хиро должен был его лишь немного припугнуть. Чтобы не мешался. Естественно, мне нужен был только его друг. В конце концов, этот лис знает, где находится собственность даймё.
– Вы ведь говорите о гонге, да?
– Гонг? Тебе что-то о нём известно?
– Известно. И очень даже многое. А известно ли господину Хиро, что ваша подруга удерживала у себя его сына?
– С момента нашей последней встречи ты успела напрочь выбить из головы все правила приличия.
– Что за интриги вы плетёте?
– Явно не те, в которые дозволено соваться безродной девчонке, не сумевшей спасти даже собственную шкуру. Но ты можешь кое-что изменить. Скажи, что знаешь о гонге. И я обещаю, что тебе и брату выпадет возможность уйти. Без всякого преследования.
– Раньше вы предлагали мне это без всяких условий.
– Раньше были другие обстоятельства. На твоей репутации теперь появилось заметное пятнышко в виде содействия онрё, и боюсь, что такие вещи так просто не прощаются…
– Хорошо. Я скажу, где находится гонг.
– Слышу слова рассудительного человека…
– Но мне нужно знать, зачем он вам.
В глазах госпожи Эцуко сверкнул чудовищный гнев. Если бы не воспитание, она наверняка бы кинулась на меня прямо тут – если бы не прикончила, то уж точно хорошенько бы оттягала за волосы. Но держалась. Всё-таки, просила-то я совсем немного.
– Мне кажется, я выразилась предельно ясно, – отчеканила она. – Я хочу вернуть даймё его собственность.
– Тогда почему вы заинтересованы в этом больше, чем сам даймё?
Наверно, я стала просто несносной.
– Госпожа! – послышалось за дверью.
Я вздрогнула, узнав знакомый голос. Когда тонкая бумажная створка приоткрылась, на пороге, согнувшись в глубоком поклоне, стоял Макато. Да, именно, он самый! Разве что только переодеться успел, а в остальном ничуть не изменился. Разогнувшись, с ухмылкой взглянул на меня, но снова заволновался, когда госпожа Химицу жестом приказала ему говорить.
– Господин Ясухиро пожаловал, – затараторил Макато. – Надо бы встретить, а то всё-таки…
Я вздрогнула. Быстро промотала в голове все наши встречи с господином Ясухиро – всякий же раз сталкивались у дома Химицу. Как-то само собой.
– Прикажи, пусть встретят, – бросила госпожа Химицу. – Я буду ждать в зале.
– А что делать с девочкой?
– С девочкой? – Она покосилась на меня. – Девочка ждёт серьёзного разговора. Пусть побудет здесь, пока я не вернусь.
Госпожа Эцуко вышла, Макато, взглянув на меня ещё раз, последовал за ней. Я снова попала в тюрьму. Только на этот раз была к этому готова. Едва двери захлопнулись, я подняла руки и взглянула на браслет, добытый в шкафчике Нобу. Хитро извернулась, вздёрнула рычажок зубами. Один, второй, третий… Я боялась, что этим маленьким коричневым клопам понадобится моя кровь, и придётся как-то изгаляться, чтобы её добыть, но эти маленькие существа жаждали совсем другого. Им просто была нужна дверь. И даже тяжёлый засов, которым задвинули мою роскошную камеру, не был помехой. В конце концов, при должном усилии и разъесть может и металл…
Крысиные коридоры для прислуги играли мне на руку. Я бежала мимо бумажных дверок – с птицами, цветами, фруктами и рыбами, – но с каждым шагом всё отчётливее понимала, что и понятия не имею, куда иду. Кокоро недовольно трепетала, по сторонам слышались шаги. Когда впереди забрезжил свет, и в проход заскочила служанка с подносом, я спряталась за углом. Спасло только то, что света в этих барсучьих норах почти не было.
Остановилась и прислушалась. Свои уши слышали куда хуже, и пришлось полагаться на чутьё. Я медленно пробиралась вперёд, мимо дверей и решёток, поднималась по лестнице. Мысленно пыталась понять, где именно находится этот зал, и постоянно сбивалась с мысли. Читала корявые иероглифы на стенах. Первая служебная комната, вторая, третья…
– Зачем ты опять в это вырядился? – послышался за перегородкой голос господина Широ. – Ты хоть знаешь, чьи это вещи? Это кимоно господина Кацусима, ты не имеешь права его носить!
– Это моё кимоно, – рыкнул в ответ Керо. – Мне его подарила госпожа Эри! Господина Кацусима уже нет, а Эри есть, и она хотела, чтобы мне было тепло!
– Если ты немедленно не переоденешься в положенные вещи и не смоешь с лица эту дрянь, я сверну тебе шею, маленький мерзавец!
– Почему ты всё это делаешь? Ты сдал сюда мою подругу, пытался убить её брата…
– Этот брат, к твоему сведению, пытался убить тебя.
– Из-за тебя же! Из-за того, что ты сунул мне этот треклятый меч!
– Не выводи меня из себя… Не забывай, кто здесь старший…
– Кем бы ты не был, ты – отец Масуми. А меня зовут Керо, и я не собираюсь всё это терпеть!
– Куда?! Куда ты собрался?!
– Это уже не твоё дело.
Послышалась какая-то возня. Раздался звук удара чем-то тяжелым, Керо вскрикнул. Я как будто почувствовала эту боль на своей шкуре.
– Ты как и все Кацусима! – крикнул Керо. – Ты – чудовище!
Кажется, Хиро попытался его схватить, но Керо выскользнул и вылетел в другую комнату.
– И куда ты собрался?! – донеслось ему вслед. – К этой кошке?! Думаешь, я не знаю, где она живёт?!
Шаги Керо стремительно стихали – он убегал. Догонять его отец даже не собирался. Что-то внутри меня щёлкнуло – с Такеши ведь было так же, и мать…
Я вздохнула. Кажется, слишком громко. Хиро внезапно развернулся, и с глухим лязгом вытянул меч. Сделал шаг – и прямо в мою сторону. Я беззвучно отпрянула к стене. Шорох собственной одежды прозвучал непозволительно громко, и я поняла, что выдала себя окончательно. Ронин подобрался к двери.
– Кто здесь? – прошипел он.
Дёрнул створку – а я уже бежала. Быстро и без оглядки. Связанные руки болели всё сильнее, дорога в темноте казалась сплошным тёмным лесом, где каждый шаг – опасность. Широ бросился следом.
– Мёртвая девчонка! – рявкнул он мне вслед. – Кто тебя вообще выпустил?!
Свернула, слетела по ступенькам вниз. Я споткнулась, рухнула на пол, и дальше, шатаясь и оступаясь, неслась уже с больной ногой. Широ ориентировался здесь куда лучше. Почти нагнав, он подался влево, и я поняла – загоняет. Прямо в ловушку. Попыталась свернуть на узкую лестницу, но снова промахнулась. Широ гнал, как охотничья собака.