Фантастический ландшафт. Я мысленно возвращаюсь к тому времени, когда мы были там в последний раз, гадая, что же я такого сказал. Неужели я что-то выдал?
“А как это работает?- Спрашиваю я. “Иногда мне кажется, что ты читаешь книгу у меня в голове.”
“Скорее головоломку, чем книгу, - поправляет меня Инан. “Это не всегда ясно, но когда твои мысли и эмоции сильны, я тоже их чувствую.”
“Ты со всеми так поступаешь?”
- Он качает головой. “Не до такой степени. Всех остальных чувствую, как будто застигает дождь. Ты-целое цунами.”
Я замираю от силы его слов, пытаясь представить, на что это было бы похоже. Страх. Боль. Воспоминания о маме, которую вырвали из моей памяти.
- Звучит ужасно, - шепчу я.
“Не всегда.- Он смотрит на меня так, словно может заглянуть прямо в мое сердце, прямо во все, чем я являюсь. “Бывают моменты, когда это удивительно. Даже красиво.”
Мое сердце колотится в груди. Прядь волос падает мне на лицо, и я заправляю ее за ухо. Мурашки бегут по моей шее, когда его пальцы касаются моей кожи.
Я прочищаю горло и отворачиваюсь, не обращая внимания на стук в голове. Я не знаю, что происходит, но я знаю, что не могу позволить себе чувствовать себя так.
“Твоя магия очень сильна.- Я отодвигаю его руку назад. - Хочешь верь, хочешь нет, но для тебя это естественно. Ты инстинктивно делаешь вещи, для которых большинству Маджи понадобилось бы мощное заклинание.”
- Как я могу это контролировать?- Спрашивает Инан. “Что же мне делать?”
- Закрой глаза, - приказываю я. - Повторяй за мной. Я не знаю заклинаний, но знаю, как просить помощи у богов.”
Инан закрывает глаза и крепко сжимает бронзовую монету.
“Все просто-Orí, bá mi s0r0.”
- Ba me sorro?”
- Bа mi с0р0.- Я с улыбкой поправляю его произношение. Очень мило, как неуклюже звучит Йоруба в его устах. “Повторяй это. Представь Ори. Откройте себя и попроси ее о помощи. Вот что значит быть Маджи. Когда боги на твоей стороне, ты никогда не бываешь по-настоящему одинок.”
Инан смотрит вниз. “Они действительно всегда там?”
“Всегда.” Я вспоминаю все те годы, когда я отвернулась от них. - Даже в самые темные времена боги всегда рядом. Признаем мы их или нет, но у них всегда есть план.”
Рука Инана сжимает бронзовую монету, лицо становится задумчивым.
“В порядке.- Он кивает. “Я хочу попробовать.”
- Orí, bá mi s0r0.”
- Orí, bá mi s0r0” - бормочет он себе под нос, крутя пальцами бронзовую монетку. Сначала ничего не происходит, но по мере того, как он продолжает, воздух начинает нагреваться. В его руках появляется мягкое голубое свечение. Свет ползет ко мне.
Я закрываю глаза, когда мир кружится, горячий прилив, совсем как в тот день. Когда вращение заканчивается, я снова оказываюсь в сказочном мире.
Но на этот раз, когда тростник щекочет мне ноги, мне не нужно бояться.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯИНАН
ВОЗДУХ СКАЗОЧНОГО ПЕЙЗАЖА гудит, как мелодия. Мягкий.
Резонансный.
Пока он поет, мои глаза следят за обнаженной кожей Зели через озеро.
Словно лебедь с черными перьями, она скользит над мерцающими волнами, ее лицо свободно, выражение, которого я никогда не видел. Как будто на один единственный миг весь мир перестал давить на ее плечи.
Она ныряет вниз на несколько секунд и выныривает, поднимая свое темное лицо к лучам наверху. С закрытыми глазами ее ресницы, кажется, никогда не кончаются. Ее завитки кажутся серебряными на фоне кожи. Когда она поворачивается ко мне, у меня перехватывает дыхание. На мгновение я забываю, как дышать.
И подумать только.
Когда-то я думал, что у нее лицо чудовища.
“Ты же знаешь, это жутко, если просто смотреть.”
На моем лице появляется улыбка. “Это твой хитрый способ заставить меня присоединиться к тебе?”
- Она улыбается. Красивая улыбка. С его помощью я вижу солнце. Когда она оборачивается, я снова жажду этого взгляда, тепла, которое разливается по моим костям. С этим желанием я снимаю рубашку и прыгаю вниз.
Зели фыркает и плюет на волну, которая обрушивается на нее, когда я разбиваюсь о рябь воды. Течение тянет меня вниз с неожиданной силой. Я брыкаюсь и толкаюсь, пока не выныриваю обратно на поверхность.
Пока я плыву прочь от грохота водопада, Зели изучает лес позади нас—его конец тянется дальше, чем я могу видеть. Далеко за белой каймой, которая в прошлый раз была на берегу озера.
“Я так понимаю, ты впервые в воде?- Зовет Зели.
- Что же меня выдало?”
“Твое лицо, - отвечает Зели. “Ты выглядишь глупо, когда удивляешься.”
На моих губах появляется улыбка, которая появляется все чаще и чаще в ее присутствии. “Тебе доставляет удовольствие оскорблять меня, не так ли?”
“Это почти так же приятно, как бить тебя своим посохом.”
На этот раз улыбается она. Это заставляет мою собственную улыбку расти. Она подпрыгивает и плывет на спине, проплывая между плывущими камышами и плавающими лилиями.
“Если бы у меня была твоя магия, я бы проводила здесь все свое время.”
Я киваю, хотя мне интересно, как выглядел бы мой сон без нее. Все, что я создаю-это увядающий тростник. С Зели весь мир Течет.
“В воде ты чувствуешь себя как дома, - говорю я. - Я удивлен, что ты не Тайдер.”
- Может быть, в другой жизни.- Она проводит рукой по озеру, наблюдая, как вода выскальзывает из ее пальцев. “Я не знаю, почему это так. Мне нравились озера в Ибадане, но они не шли ни в какое сравнение с океаном.”
Как искры, зажигающие огонь, ее воспоминания поглощают меня: ее юные глаза широко открыты; благоговейный страх перед бесконечными волнами.
“Ты жила в Ибадане?- Я подхожу ближе, вдыхая ее еще больше. Хотя я никогда не бывал в северной деревне, воспоминания Зели настолько живы, что кажется, будто я там сейчас. Я любуюсь потрясающим видом с вершины горы, вдыхаю свежий горный воздух в легкие. Ее воспоминания об Ибадане хранят особую теплоту. Одеяло материнской любви.
“Я жила там до набега.- Голос Зели дрожит, когда она вновь переживает моменты со мной. “Но потом ... - она качает головой. - Было слишком много воспоминаний. Мы не могли остаться.”
Яма вины открывается в моей груди, отравленная запахом горящей плоти. Огни, которые я наблюдал из королевского дворца, вспыхнули вновь, невинные жизни горели перед моими молодыми глазами. Воспоминание, которое я прогнал, как по волшебству, день, который я так хотел забыть. Но теперь, глядя на Зели, я вспоминаю все: Боль. Слезы. Смерть.
“Мы не должны были оставаться в Илорине.- Зели больше говорит сама с собой, чем со мной. “Но потом я увидела море.- Она улыбается про себя. - Баба сказал мне, что нам никогда не придется уезжать.”
В сказочном пейзаже разбитое сердце Зели поражает меня с невыносимой силой. Илорин был ее счастьем. И я сжег его дотла.
- Мне очень жаль.- Слова с трудом пробиваются наружу. Я ненавижу себя еще больше, когда они звучат. Они звучат так неадекватно. Слабость перед лицом ее боли. “Я знаю, что не смогу это исправить. Я не могу изменить то, что сделал, но ... я могу восстановить Илорин. Когда все закончится, это будет первое, что я сделаю.”
Зели издает ломкий смешок. Сухой. Лишенный всякой радости.
- Продолжая говорить такие наивные вещи, как это. Ты только докажешь, что Тзейн прав.”
“Что ты имеешь в виду? - Спрашиваю я. “Что он думает?”
“Что, когда все закончится, один из нас будет мертв. Он боится, что это буду я.”
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯЗЕЛИЯ
Я НЕ ЗНАЮ, почему я здесь.
Не знаю, зачем я заманила Инана прыгнуть в воду.
Не знаю, почему что-то во мне трепещет каждый раз, когда он подплывает поближе.
Это временно, напоминаю я себе. Это даже не реально. Когда все это закончится, Инан не будет носить кафтанов. Он не будет приглашать меня в мир грез.
Я пытаюсь представить себе дикого воина, которого знаю, Маленького принца, который бросился на меня с мечом. Но вместо этого я вижу клинок, который освободил меня из сети масок. Я вижу, как он противостоит пламени Квами.
У него доброе сердце. Слова Амари, сказанные так давно, звучат у меня в голове. Я думала, она все отрицает. Но видит ли она в нем то, чего не вижу я?
- Зели, я никогда не причиню тебе вреда.- Он качает головой и морщится. “Нет, после всего, что я видел.”
Когда он поднимает на меня глаза, правда просачивается наружу. Не могу поверить, что я не понимала этого раньше. Чувство вины и жалости, которые он нес ... Боги.
Должно быть, он все видел.
“Я думал, у моего отца не было выбора. Я всегда думал, что он делал то, что делал, чтобы обезопасить Оришу. Но после просмотра твоих воспоминаний ... - его голос обрывается. - Ни один ребенок не должен через это пройти.”
Я снова поворачиваюсь к Озерной ряби, не зная, что сказать. Чувствовать. Он видел худшие стороны меня. Части, которые я никогда не думала, что смогу разделить с кем-то.
- Мой отец ошибался.- Инан говорит так тихо, что водопад почти заглушает его. - Может быть, я должен был понять это раньше, но единственное, что я могу сделать сейчас, это попытаться исправить эти ошибки.”
Не верь ему, предупреждаю я себя. Он живет в фантазии, во сне. Но с каждым обещанием, которое он дает, мое сердце наполняется радостью, втайне надеясь, что хотя бы одно из них-правда. Когда Инан смотрит на меня, я вижу намек на оптимизм, который всегда сияет в глазах Амари. Несмотря ни на что, он полон решимости сделать это.
Он действительно хочет, чтобы Ориша изменилась.
Если Небесная Мать принесла тебе свиток через потомка крови Сарана, ее воля ясна. Слова Лекана эхом отдаются в моей голове, когда я смотрю на Инана, зачарованная его сильной челюстью, щетиной на подбородке. Если один потомок крови Сарана должен помочь мне, то могут ли боги хотеть, чтобы Инан правил и сменил стражу? Это то, что мы здесь делаем? Почему они одарили его этой магией?