Когда Зели закована в цепи, это ничего не значит.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯИНАН
Я ЖДУ, ПОКА ОТЕЦ УСНЕТ.
Пока стражники не покинут свой пост.
Я сижу в тени. Наблюдаю. Железная дверь стонет, когда врач выходит из камеры.
Его лицо побледнело от напряжения, одежда испачкана ее кровью. Вид его укрепляет мои желания.
Найти ее. Спасти ее.
Я проскальзываю по полу и вставляю ключ. Когда дверь со стоном открывается, я готовлюсь к этому зрелищу.
Ничто не может подготовить меня.
Зели обмякла, ее тело было почти безжизненным, разорванное платье пропиталось кровью. Это зрелище разрывает во мне новую дыру.
А отец думает, что Маджи-это животные.
Стыд и ярость бьются во мне, когда я выбираю правильный ключ. Дело не в магии. На этот раз речь должна идти о ней.
Я расстегиваю кандалы, связывающие ее запястья и лодыжки, освобождая Зели из их хватки. Я подхватываю ее на руки и закрываю ей рот. Когда она просыпается, я заглушаю ее крики.
Ее боль пронзает меня насквозь. Швы врача уже разошлись. Из них сочится кровь.
“Я не чувствую этого, - всхлипывает она, прижимаясь к моей коже. Я поправляю руки, чтобы надавить на бинты вокруг ее спины.
- Все будет хорошо, - пытаюсь я ее успокоить. Что, во имя неба, она имеет в виду?
Ее разум-это стена, которая держит ее пытку в постоянном круговороте..
Там нет ни океана, ни духа. Никакого запаха моря. Я ничего не вижу за этой болью. Она живет в тюрьме своей боли.
“Не делай этого.- Ее ногти впиваются мне в плечо, когда мы поднимаемся по пустой лестнице. “Я уже истекаю кровью. Просто оставь меня.”
Жар ее крови просачивается сквозь мои пальцы. Я сильнее прижимаюсь к ее спине.
- Мы найдем целителя.”
За углом лязгают сапоги охранников. Я ныряю в пустую комнату и жду, пока они пройдут мимо. Она съеживается и с трудом сдерживает крик. Я еще крепче прижимаю ее к груди.
Когда коридор очищается, я поднимаюсь по другой лестнице. Мое сердце колотится с каждым шагом.
“Они убьют тебя, - шепчет она мне на бегу. “Он убьет тебя.”
Я напрягаюсь против ее слов.
Я не могу сейчас об этом думать. Все, что имеет значение-это все. Мне нужно позвать Зели в—
Сначала раздаются крики.
Затем наступает жара.
Мы падаем на землю, когда взрыв сверху разрушает крепостную стену.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯАМАРИ
КРЕПОСТЬ ВОЗВЫШАЕТСЯ над Гомбе, как Железный дворец, отбрасывая в ночи свою тень. Войска охраняют каждый угол, не оставляя ни одного метра незащищенным более чем на несколько мгновений. Мое сердце колотится в горле, пока мы ждем, когда стражники, патрулирующие южную стену, пройдут мимо. Тридцать секунд-это все, что у нас есть. Я молюсь небесным богам, чтобы тридцать секунд-это все, что нам нужно.
“Ты можешь это сделать?- Шепчу я Феми, отходя от разросшихся кустов кенкилибы, дающих нам укрытие. С тех пор как он прикоснулся к солнечному камню, его руки не стоят на месте, пробегая по пальцам, бороде, кривому носу.
“Я готов.- Он кивает. - Трудно объяснить, но я это чувствую.”
“В порядке.- Я снова обращаю свое внимание на патруль. “В следующий раз, когда они пройдут мимо, мы пойдем.”
Как только стражники сворачивают за угол, мы с Феми несемся по ухоженной дикой траве. Тзейн, Кеньон и Имани быстро следуют за нами, держась в тени, чтобы не быть замеченными теми, кто наверху. Хотя многие прорицатели из тоджу согласились помочь, только Кеньон и его команда были готовы прикоснуться к свитку и пробудить свою магию. Я надеялась, что их будет достаточно, чтобы разрушить крепость, но даже все пятеро не могли сражаться.
Хани оказалась Целителем, а Ифе пробудил в себе силы Укротителя. Без магии, которая могла бы нанести быстрый удар, им было небезопасно входить. К счастью, Кеньон оказался Бёрнером, Феми-Велдером, Имани-Канцером. Не та армия Маджи, на которую я надеялась, но с появлением солнечного камня они могут быть единственными солдатами, которые нам нужны.
- Пятнадцать секунд” - шиплю я, задыхаясь, когда мы достигаем южной стены. Феми кладет руки на холодное железо, двигаясь по пазам и пластинам с грацией просвещенного Велдера. Он ощупывает что-то вокруг, чего я не вижу, мучительно медленно, я слышу как тянется наше время.
“Десять секунд.”
Феми закрывает глаза и сильнее прижимается к металлической стене. Моя грудь сжимается, когда время уходит.
- Пять секунд!”
Внезапно воздух сжимается. В руке у Феми загорается зеленый огонек. Металлическая стена колышется, как вода.
Мы все спешим через образовавшуюся прореху, пробираясь в крепость так тихо, как только можем. Снаружи раздаются тяжелые шаги, и в этот момент в комнату проскальзывает Феми. Ему удается закрыть стену за мгновение до того, как мимо проходит следующий патруль.
Слава небесам.
Я медленно и глубоко вздохнула, наслаждаясь маленькой победой перед началом следующей битвы. Мы в деле.
Но теперь начинается самое трудное.
Полированные мечи украшают стены вокруг нас, отражая наши встревоженные лица. Это, должно быть, оружейная комната.- Если эта крепость имеет такое же строение, как и Лагосская, то мы должны быть рядом с командирским корпусом на верхнем уровне. Это означает, что тюремные камеры должны быть ниже—
Дверная ручка поворачивается. Я поднимаю руку, давая знак всем скрыться из виду, когда дверь оружейной со стоном открывается. Я слышу шаги приближающегося стражника и ловлю его отражение в сверкающих мечах, когда он входит.
Я наблюдаю за охранником, ожидая, считая каждый его шаг. Он уже близко. Еще один шаг и мы сможем—
- Пошли!- Шиплю я.
Тзейн и Кеньон наносят удар, прижимая стражника к Земле. Когда они засовывают ему в рот тряпку, я бегу и закрываю дверь, прежде чем оттуда просочится хоть какой-то звук. К тому времени, как я возвращаюсь, крики солдата становятся приглушенными. Я опускаюсь на корточки и отпускаю свой клинок, вдавливая холодный металл в его шею.
- Кричи, и я перережу тебе горло.”
Яд в моих словах удивляет меня. Я только слышала этот яд в голосе отца. Но это делает свое дело.
Солдат тяжело сглатывает, когда я вырываю кляп у него изо рта.
- Пленная Маджи, - рявкаю я. “Где она?”
“Че-чего?”
Тзейн выхватывает топор и поднимает его над головой стражника, вызывая его снова изобразить неведение.
- Камера находится на базе! Вниз по всем лестницам, самая дальняя направо!”
Феми бьет охранника ногой в лоб, и тот падает замертво. Охранник с тяжелым стуком падает на пол, и мы бежим к двери.
- И что теперь?- Тзейн спрашивает меня.
- Будем ждать.”
“И как долго?”
Я изучаю песочные часы, висящие на шее Кеньона, считываю зернышки, когда они падают ниже четверти. Где же вторая волна?
“Они уже должны были ударить.—”
Взрыв грохочет и гремит, отражаясь от железа под нашими ногами. Мы прижимаемся к стене, когда крепость содрогается, защищая наши головы от мечей, которые дождем сыплются со стен. Снаружи снова раздаются взрывы, за которыми следуют крики бегущих охранников. Я приоткрываю дверь и смотрю, как мимо пролетают солдаты. Они бегут навстречу драке, которую я молюсь, чтобы они никогда не нашли.
Прорицатели, которые не хотели пробуждать свои силы, согласились сражаться издалека. Используя алкоголь из бара, нам удалось сделать около пятидесяти зажигательных бомб, в то время как другие строили рогатки, которые они использовали для запуска взрывчатки. С таким расстоянием, прорицатели должны быть в состоянии ударить и убежать на своих райдерах, прежде чем стражники приблизятся. И пока стража отвлекается, мы совершим побег.
Мы ждем, пока грохочущие шаги затихнут, прежде чем покинуть оружейную и спуститься по лестнице в центре крепости. Мы бежим вниз по лестнице за лестницей, спускаясь по этажам железной башни. Еще несколько уровней, и мы сможем освободить Зели. Мы направимся прямо к священному острову. Осталось два дня, и мы успеем как раз к ритуалу.
Но когда мы спускаемся по другой лестнице, группа солдат преграждает нам путь. Когда они поднимают свои клинки, чтобы ударить, у меня нет выбора, кроме как закричать.
- Атака!”
Кеньон наносит удар первым, посылая мурашки страха по моей коже, когда его жар согревает воздух. Мощное красное свечение закручивается вокруг его кулака; с ударом, поток пламени вспыхивает, сбивая трех охранников в стену.
Следующим вперед бросается Феми, используя свою металлическую магию, чтобы разжижить клинки мечей стражников. Когда они останавливаются, Имани делает шаг вперед. Наш Канцер, пожалуй, самый страшный из всех.
Она вытягивает темно-зеленую энергию из своих рук, заключая мужчин в зловещее облако. В тот момент, когда он касается охранников, они крошатся, кожа желтеет, когда болезнь бушует в них.
Хотя еще больше охранников просачивается внутрь, силы Маджи процветают, открываясь с угрожающей силой. Они бегут на грубом инстинкте, подпитываемом несокрушимой волной солнечного камня.
“Пошли, - говорю я.
Тзейн пользуется истерией, прижимаясь к стенам, чтобы проскользнуть сквозь бой. Я следую его примеру и присоединяюсь к нему с другой стороны, сбегая вниз по другой лестнице, чтобы спасти Зели. С этой силой никто не сможет остановить нас. Ни один солдат не встанет у нас на пути. Мы можем победить армию. Мы даже можем столкнуться лицом к лицу—
Отец?
Стражники окружают отца со всех сторон, защищая его от нападения, пока он бежит по верхнему уровню. Когда он осматривает шум, его темно-карие глаза находят мои, нацеливаясь на меня, как охотник на свою жертву. Он спотыкается в шоке, но только на мгновение. Когда мое участие в нападении становится очевидным, гнев отца вырывается наружу.
- Амари!”
От его взгляда у меня кровь стынет в жилах. Но на этот раз у меня есть мой меч. На этот раз я не боюсь нанести удар.