В это мгновение я наконец понимаю: смерть Зулайки и крики Зели ничего для него не значат. Они – маги, а значит ничтожества.
Король ставит долг превыше всего, но в его Орише им нет места. И никогда не было.
Он хочет не просто уничтожить магию. Желает стереть их с лица земли.
– Ты опозорил меня, – наконец говорит он. – Так не ведут себя во время следствия.
– Вряд ли это можно назвать следствием.
Отец опускает карту:
– Прости, что ты сказал?
«Ничего». Именно этого ответа он ждет.
Но я слышу, как плачет и дрожит Зели. Невозможно заменить «пытки» другим словом.
– Я не узнал ничего нового, отец. А ты? – Мой голос становится громче. – Единственная новость – это то, что ты можешь заставить девчонку кричать.
К моему удивлению, он улыбается. Но улыбка короля опаснее гнева.
– Путешествия закалили тебя, – кивает он. – Это хорошо. Но не трать сил, защищая эту…
Муху.
Знаю, что он скажет, еще до того, как оскорбление срывается с губ. Такими он их видит.
Таким же будет видеть меня.
Делаю шаг в сторону и встречаюсь со своим отражением в зеркале, вспоминая о новом слое краски на пряди. Только небесам известно, сколько она еще продержится.
– Мы не первые, кто взвалил на себя эту ношу – решился на крайние меры, чтобы королевство было в безопасности. Братонии, порльтогане были уничтожены потому, что недостаточно боролись с магией. Хочешь, чтобы я помиловал муху и навлек на Оришу подобный рок?
– Я предлагал не это, но…
– Такие мухи, как она, похожи на диких зверей, – продолжает отец. – Просто так она тебе не ответит, сначала придется сломать ее, показав свою власть.
Его взгляд возвращается к пергаменту. Он ставит крест на Илорин:
– Ты бы понял, если бы имел смелость остаться. В конце муха рассказала мне все, что было нужно.
Пот струится у меня по спине. Кулаки сжимаются сами собой.
– Все?
Отец кивает:
– Свиток можно уничтожить лишь с помощью магии. После провала адмирала Эбеле у меня оставались сомнения, но девчонка это подтвердила. Теперь, когда предсказательница в наших руках, осталось лишь заполучить свиток, чтобы она его уничтожила.
Сердце колотится где-то в горле. Я закрываю глаза, чтобы успокоиться.
– Она будет жить?
– Пока. – Отец проводит пальцем по кресту у лагеря предсказателей. Красные чернила кажутся густыми, как кровь.
– Возможно, так даже лучше, – вздыхает он. – Она убила Каэю. Быстрая смерть была бы милостью.
Я застываю на месте. Зажмуриваюсь. Пожалуй, даже слишком сильно.
– Ч-что? – заикаюсь я. – Девчонка призналась?
Хочу сказать больше, но каждое слово застревает в горле. Вспоминаю ненависть в глазах Каэи и ее последнее слово. Муха.
– Она созналась, что была в храме. – Отец говорит так, словно ответ очевиден. – Там нашли тело Каэи.
Он поднимает со стола маленький бирюзовый кристалл, испачканный в крови. От этого зрелища желудок сводит. Он подносит камень к свету.
– Что это? – спрашиваю я, хотя знаю ответ.
– Какой-то осадок. – Губы отца кривятся. – Муха оставила его на волосах Каэи. Он сжимает кристалл в кулаке, пока тот не рассыпается в пыль, оставив запах вина и железа.
Аромат души Каэи.
– Когда найдешь сестру, убей, – говорит отец скорее себе, нежели мне. – Я бы уничтожил тысячи, чтобы защитить вас, но не могу простить роли, которую она сыграла в смерти Каэи.
Стискиваю рукоять меча и с трудом киваю. Почти чувствую нож, вырезающий на спине «ПРЕДАТЕЛЬ».
– Прости. Я знаю… – Она была твоим солнцем. – Знаю… как много она для тебя значила.
Отец, обуреваемый чувствами, крутит кольцо:
– Адмирал не хотела ехать. Боялась, что случится нечто вроде этого.
– Думаю, разочаровать тебя она боялась больше, чем собственной смерти.
Мы все боимся этого. Всегда боялись. А я – больше, чем кто бы то ни было.
– Что ты с ней сделаешь? – спрашиваю я.
– С кем?
– С Зели.
Отец моргает.
Он забыл, что у нее есть имя.
– Сейчас там врач. Мы верим, что свиток у ее брата, и завтра используем девчонку как приманку. После того как пергамент окажется у нас, она его уничтожит.
– А потом? – допытываюсь я. – После того, как мы его уничтожим?
– Она умрет. – Отец снова поворачивается к карте, намечая дорогу. – Мы провезем ее труп по всей Орише, чтобы напомнить остальным, что бывает с мятежниками. А если откуда-нибудь потянет восстанием, тут же сотрем их в порошок.
– Но что, если есть другой выход? – говорю я и рассматриваю города на карте. – Что, если мы прислушаемся к их жалобам и используем девушку как посла? Это ее народ, люди, которых она любит. Можно использовать это, чтобы держать ее в подчинении. В нашей власти будет маг.
Каждое мое слово звучит как предательство, но отец не прерывает меня, и я продолжаю. Выбора нет. Нужно спасти Зели любой ценой.
– Я многое повидал в своем путешествии, отец, и теперь понимаю предсказателей. Если мы улучшим их положение, то избежим возможного бунта.
– Мой отец думал так же.
Дыхание перехватывает. Он никогда не упоминал о своей семье.
Все, что я знал о ней, – из слухов и перешептываний во дворце.
– Отец думал, можно положить конец репрессиям и создать лучшее королевство. Я согласился, но они убили его. И всех, кого я любил. – Отец кладет холодную ладонь мне на шею. – Верь мне, когда я говорю, что другого выхода нет. Ты видел, что поджигатель сотворил с их лагерем.
Собираю волю в кулак и киваю. Нет смысла спорить с королем. Тем более когда я вспоминаю о людях, вспыхнувших так быстро, что не успели даже закричать.
Хватка отца усиливается, причиняя боль.
– Запомни мои слова и выучи этот урок, пока не поздно.
Затем он делает шаг вперед и обнимает меня. Этот поступок так необычен, что заставляет меня вздрогнуть от неожиданности. Последний раз он обнимал меня так после того, как я, будучи еще ребенком, вонзил меч в спину Амари.
Мужчина, который способен ранить собственную сестру, может стать превосходным королем.
Тогда меня на секунду даже охватила гордость, счастье, пока Амари истекала кровью.
– Я в тебе сомневался. – Отец отступает назад. – Не думал, что справишься. Но ты спас Оришу, а значит станешь отличным королем.
Не в силах говорить, я киваю. Он возвращается к картам – видимо, со мной закончил.
Молча выхожу из комнаты.
Почувствуй, приказываю себе, почувствуй хоть что-нибудь. Отец дал мне все, о чем только можно было мечтать, – наконец признал, что я буду прекрасным королем.
Но, когда дверь закрывается, ноги подгибаются, и я опускаюсь на пол.
Пока Зели закована в цепи, это ничего не значит.
Глава шестьдесят седьмая. Инан
Жду, пока отец задремлет, и стражники покинут свой пост. Прячусь в тени.
Железная дверь скрипит, когда врач выходит из камеры. У него серое от напряжения лицо, одежда заляпана кровью. При виде этого моя решимость только крепнет.
Найди Зели. Спаси ее.
Бегу к двери и вставляю ключ в замочную скважину. Собираюсь с духом, хотя никогда не буду готов к тому, что сейчас увижу.
Зели висит, как безжизненная тряпичная кукла. Лохмотья, которые раньше были платьем, промокли от крови. Это зрелище разбивает мне сердце.
Отец думает, что маги – дикие звери.
Внутри борются стыд и гнев, пока я подбираю нужный ключ. Стараюсь не думать о магии, только о Зели. Расстегиваю кандалы на ее лодыжках и запястьях, освобождая от оков. Беру на руки и закрываю ей рот – приглушаю крики, когда она приходит в себя.
Волна боли накрывает меня. Вижу, как швы, которые наложил врач, расходятся, и Зели начинает истекать кровью.
– Я не чувствую ее, – хнычет она у меня на груди. Меняю положение рук, чтобы не касаться бинтов на спине.
– Ты сможешь, – пытаюсь успокоить Зели. О чем она, ради богов?
Ее разум словно огражден стеной, за которой вновь и вновь начинается пытка.
Я не ощущаю дуновения ветра и морского запаха. Не вижу ничего, кроме агонии. Она словно заперта в клетке собственной боли.
– Не надо. – Ее ногти впиваются в плечо, когда мы поднимаемся по пустой лестнице. – Я умираю. Оставь меня.
– Мы найдем целителя.
Сапоги стражников стучат за углом. Мы прячемся в пустой комнате, ожидая, когда отряд пройдет мимо. Зели морщится, стараясь не кричать. Я еще крепче прижимаю ее к груди.
Когда в коридоре никого не остается, поднимаюсь выше. С каждым шагом сердце колотится все сильнее.
– Они убьют тебя, – шепчет она, когда я перехожу на бег. – Он убьет.
Я не обращаю внимания на ее слова. Сейчас не время думать об этом. Важно только одно – вытащить Зели…
Сначала я слышу крики. Затем чувствую жар.
Мы падаем на пол, когда огненный снаряд разбивается, перелетев через стену крепости.
Глава шестьдесят восьмая. Амари
Железная крепость возвышается над Гомбе, накрывая все вокруг своей тенью. Солдаты стоят на каждом углу, не покидая своих мест дольше, чем на несколько секунд. Сердце, кажется, выпрыгнет из груди. Мы ожидаем, пока мимо пройдет патруль, охраняющий южную стену. У нас только полминуты. Прошу богов, чтобы этого хватило.
– Ты справишься? – шепчу я Феми, выбираясь из зарослей кенкилибы, под сенью которых мы прятались. С того момента как он коснулся камня, его пальцы не останавливаются ни на секунду, желая наконец выпустить зудящую внутри силу.
– Я готов, – кивает он. – Трудно объяснить, но, уверен, все получится.
– Ладно. – Вновь сосредотачиваю внимание на патруле. – Когда они пройдут в следующий раз, бежим.
Стражники заворачивают за угол. Мы с Феми спешим по газону. Тзайн, Кеньон и Имани следуют за нами, сливаясь с тенью, отбрасываемой зданием, чтобы стать незаметными. Хотя многие предсказатели из тоджу согласились помочь, только Кеньон и его команда осмелились коснуться свитка и пробудить свою магию. Я надеялась, что этого хватит для штурма крепости, но, оказалось, не каждый из их пятерки мог сражаться.