– Мама, Ориша Мама, Ориша Мама, ава ун дупе пе эгбо игбе ва…
Кожа вибрирует от голосов. Звучный хор доносится из тьмы, наполненной легким серебряным мерцанием. Я слышу дивное пение, наслаждаюсь им, особенно выделяя один голос. Он принадлежит серебристой снежинке, которая поет громче, чем остальные.
– Мама, Мама, Мама…
Легкий голос нежен как шелк, мягок, словно бархат. Он окутывает и согревает меня. Я не чувствую своего тела, но плыву навстречу ему сквозь тьму.
Этот голос кажется мне знакомым. Я узнаю его, узнаю звучащую в нем любовь.
Песня становится громче, свет – ярче. Снежинка вдруг меняется на моих глазах.
Сначала я вижу ее ступни, кожу, темную, как ночное небо. Затем вижу платье из алого шелка, облегающее стан богини. Золотые цепочки звенят на ее лодыжках, запястьях, шее, украшают роскошный венец на челе.
Под звуки хора я кланяюсь ей, не в силах поверить, что воочию вижу Ойю. Но когда богиня поднимает голову с короной, сияющей в белой гриве, смотрю в ее глаза, и сердце замирает.
Последний раз, когда я их видела, они были пусты, как у сломанной куклы. Теперь искрятся, и слезы радости капают с ресниц.
– Мама?
Не может быть. Моя мать, прекрасная, как солнце, теперь человек. Часть меня.
Едва она касается моего лица, знакомая любовь наполняет меня. Мама шепчет:
– Здравствуй, крошка Зел.
Слезы обжигают мне щеки, и я падаю в ее объятия. Ощущаю, как ее тепло исцеляет мои раны. Вспоминаю все пролитые слезы, все молитвы, часы, когда смотрела в небо над нашей ахэре и надеялась, что она меня видит.
– Я думала, ты ушла, – хриплю я.
– Ты – сестра Ойи, любовь моя. Ты знаешь, что души вечны.
Она отстраняется и вытирает мои слезы шелком своих одежд.
– Я всегда была с тобой. Всегда на твоей стороне.
Я держусь за нее так крепко, словно мама может исчезнуть в любую минуту. Если бы я знала, что она ждет меня, то побежала бы навстречу смерти, чтобы обнять. Быть с мамой – все, что мне было нужно все это время. Когда ее не стало, исчез и мой покой. Теперь, рядом с ней, я в безопасности. Наконец-то я дома.
Она проводит пальцами по моим косам и целует в лоб.
– Ты даже не представляешь, как мы гордимся тобой.
– Мы?
Мама улыбается:
– Папа тоже здесь.
– Ему хорошо? – спрашиваю я.
– Да, любовь моя. Он обрел покой.
Я не могу скрыть новых слез. Вряд ли кто-то заслуживал этого больше, чем он. Знал ли папа, что его душа будет покоиться рядом с женщиной, которую он любил?
– Мама, Мама, Мама…
Голоса становятся громче. Мама вновь обнимает меня, и я вдыхаю исходящий от нее аромат. Столько лет прошло, но она все еще пахнет приправами и пряностями, которые всегда добавляла в жареный рис.
– То, что ты сделала в храме, восхитило духов. Они никогда не видели ничего подобного.
– Я не узнала заклинания, – качаю головой. – Не поняла, что сделала.
Мама обхватывает мое лицо ладонями и целует меня.
– Скоро ты все узнаешь, моя сильная Зел. Я никогда тебя не оставлю. Неважно, что ты почувствуешь или с чем столкнешься, когда будешь одна…
– Тзайн… – шепчу я. Сперва не стало мамы, затем папы, а теперь меня.
– Мы не можем оставить его, – всхлипываю. – Как нам забрать его?
– Мама, Ориша Мама, Ориша Мама…
Мама крепче прижимает меня к себе, и голоса становятся все громче. Морщинки проступают на ее гладком челе.
– Ему здесь пока не место, любовь моя.
– Но, мама…
– И тебе тоже.
Голоса почти оглушают, и я уже не различаю, славят они богов или просто кричат. Сердце сжимается, когда я понимаю.
– Мама, нет… Пожалуйста!
– Зел.
Я снова цепляюсь за нее, страх сжимает мне горло:
– Мне здесь хорошо. Хочу остаться с тобой и папой!
Я не могу вернуться в тот мир. Не переживу этой боли.
– Зел, ты нужна Орише.
– Мне плевать. Мне нужна ты!
Ее слова уносит ветер. Свет исчезает вместе с хором божественных голосов. Но нас охватывает сияние, разгоняющее тьму.
– Мама, не оставляй меня… Пожалуйста, мама! Только не снова!
Ее темные глаза сверкают, теплые слезы капают мне на лицо.
– Это не конец, крошка Зел. Все только началось.
Эпилог
Я открываю глаза и хочу их закрыть. Хочу увидеть маму, погрузившись в теплую темноту смерти, а не смотреть на пурпурный закат.
Откуда-то дует легкий бриз, я чувствую покачивание. Это движение я узнаю где угодно. Волнение моря.
Боль обжигает меня, острая, как нож. Она сопровождает меня всю жизнь.
Стон срывается с моих губ. И я слышу чьи-то шаги.
– Она жива!
В ту же секунду надо мной склоняются лица. Я вижу надежду на лице Амари, облегчение Тзайна. Вижу улыбку Роэна.
– Кеньон? – выдавливаю я. – Кэто? Реэма…
– Они живы, – отвечает Роэн. – Ждут на корабле.
Живы благодаря ему. Я прислоняюсь к борту лодки – на ней мы приплыли на священный остров. Солнце садится за горизонт, погружая нас в кромешную тьму.
Образ храма возникает у меня в голове, и я собираюсь с силами, чтобы задать вопрос, ответ на который боюсь узнать. Всматриваюсь в темно-карие глаза Тзайна. Не может быть, что мы потерпели поражение.
– У нас получилось? Магия вернулась?
Он молчит. Сердце уходит в пятки. Неужели после всех жертв, после смерти папы, предательства Инана…
– У нас не вышло? – повторяю я.
Но Амари качает головой. Она поднимает кровоточащую руку – голубое сияние исходит от ее пальцев, освещая все вокруг. Белая прядь, словно молния на темном небе, светится в черных волосах.
Како-то время я ничего не могу понять.
Затем кровь застывает у меня в жилах.
Послесловие автора
Я пролила много слез, прежде чем написать эту книгу. Много слез, пока я ее редактировала. И даже сейчас, когда она у вас в руках, знаю, что буду плакать снова.
Хотя поездки на огромных леонэрах и священные ритуалы – это фэнтези, боль, страх, горе и утраты, описанные в книге, реальны.
«Дети крови и костей» создавались, когда я смотрела новости и читала истории о безоружных темнокожих мужчинах, женщинах и детях, которых убивали полицейские. Я чувствовала страх, ярость и беспомощность. Книга – мой ответ на эти события, способ как-то помочь.
Я сказала себе, что если хотя бы один человек прочитает ее и изменит свое отношение к происходящему, значит мне удастся сделать нечто важное для решения проблемы, перед которой я так часто чувствовала себя бессильной.
Теперь книга написана, и вы читаете ее.
Спасибо вам от всей души.
Если эта история вас тронула, все, что я прошу – прочесть это послесловие.
Если вы плакали из-за Зулайки и Салима, из-за невинных детей вроде пятнадцатилетнего Джордана Эдвардса, двенадцатилетнего Тамира Райса и семилетней Аяны Стенли-Джонс.
Если вы оплакивали вместе с Зели смерть ее матери, плачьте обо всех, переживших зверства полиции, и о тех, кто видел, как убивали их любимых. О выживших вроде Даймонд Рейнольдс и ее четырехлетней дочки, которые остались в машине, когда Филандо Кастиля из нее вытащили и застрелили.
Джеронимо Янез, офицер, убивший его, был оправдан.
Это всего лишь несколько имен в бесконечном списке жизней, оборвавшихся слишком рано. Дочери, отнятые у матерей, сыновья, разлученные с отцами, родители, чья жизнь теперь полна горя, которого они не должны были знать.
Эта проблема – лишь одна из многих, наводняющих наш мир, есть и другие, но пусть эта книга служит доказательством того, что бороться можно всегда.
Как говорится в ритуале Зели, Абогбо ва ни омо рее нину ейеати эгунгун.
Все мы – дети крови и костей.
И так же, как Зели и Амари, можем противостоять творящемуся в мире злу.
Благодарности
Мне посчастливилось встретиться и работать с лучшими людьми на земле, и, думаю, это оказалось возможным потому, что бог привел их в мою жизнь. Спасибо тебе, Господи, за все, что ты сделал и чем меня наградил.
Мама и папа, вы пожертвовали всем, что знали и любили, чтобы дать нам шанс. Я буду вечно признательна за поддержку, которую вы оказали, когда я погрузилась в этот волшебный сон. Папа, ты научил меня не останавливаться и делать все, что в моих силах. Я люблю тебя и знаю, что бабушка каждый день смотрит на нас. Мама, я думаю, мои герои остались без матери потому, что ты потеряла свою. Это мой самый большой страх. Спасибо тебе за бесконечную любовь и поддержку, а еще за дядюшек и тетушек, которые помогли мне с йорубой.
Тоби Лу, если бы ты не был таким великолепным в детстве, жалкая девочка, которой я была, никогда бы не стала лучше. Спасибо, что следовал за своей мечтой и показал, что я тоже могу это сделать. Тони, первые пятнадцать лет жизни ты был моим заклятым врагом, а 25.11.17 г. поступил со мной крайне грубо. (Я говорила, что ты еще пожалеешь!) Как бы то ни было, я нежно люблю тебя, горжусь тобой и знаю, что ты станешь самым известным из Адейеми.
Джексон, мой баэ и бета-ридер. Ты верил в меня и эту книгу задолго до того, как я сама в нее поверила. Спасибо за то, что стал моим фаном номер один, и за то, что ободрял меня, когда я от страха переставала верить в себя. Марк, Деб и Клэй, спасибо, что приняли меня в семью с улыбками и открытыми объятиями. Я люблю вас всех и, Клэй, горжусь тем, что могу называть тебя своим маленьким бро.
Диджей Мишель «Миш» Эстрелла, ты восхитительный человек и художник. Спасибо за прекрасные иллюстрации к этой книге! Бренда Дрейк, спасибо, что бескорыстным самопожертвованием ты помогаешь писателям исполнять их мечты. Эшли Хирн, ты вложила свое сердце и блестящий ум в мою рукопись и помогла мне рассказать историю, которой я грезила. Я люблю тебя и счастлива, что могла у тебя учиться!
Хилари Джейкобсон и Александра Мейченист, вам не нравятся слова «агент мечты», потому что вы обе – блистательные и остроумные, лучшее, о чем я могла мечтать. Мне повезло работать с вами. Спасибо за то, что сделали невозможное возможным.