— В осаде. Без пушек всё затянется.
— Да, я помню. Генерал Стоун обещал вам артиллерию, но не учёл, что у нашего любимого Алека есть своё мнение. Кстати, Людвиг же, да? Людвиг, а ты видел его фокус?
— Ну он что-то начал показывать…
— Значит, не видел. Такое не забывается. Но этот понравится тебе больше.
Один из толстяков ранил другого, неопасно, но тот грохнулся в песок, скривился и умер. Кажется, не выдержало сердце. Победителя закидали мусором. Чемпиона увели под разочарованные крики толпы, мертвеца утащили, а на арену вышел сам Алек, держа в правой руке длинный узкий меч с закрытым эфесом и чёрным клинком, а в другой кинжал для парирования. Трибуны, где зрителей с начала состязания уже прибавилось, радостно кричали.
— Господин консул умеет вести себя перед аудиторией, — сказал Лео, хлопая в ладоши.
Маленький Левиафан обходил арену по периметру, приветствуя всех с улыбкой, похожей на искреннюю.
— А вот его соперник вам понравится, — Белль ухмыльнулась. — Особенно Людвигу.
— Кто это? — он вскочил с кресла. — Кто будет драться?
— Мне кажется, ты его знаешь.
Людвиг подбежал к окну. У Эйнара в бою не будет и шанса. Надо было умолять об освобождении получше. Но нет, мольбы бы не помогли. Но могло помочь нечто другое. Кое-что очень важное, из-за чего могущественные люди стали бы ещё сильнее. Ради обладания забытым знанием Маленький Левиафан смог бы…
Солдаты вывели человека на арену. Людвиг выдохнул с облегчением, за что его тут же укусила совесть.
— Ну и как вам его соперник?
— Это слуга, который вчера пролил вино. Он что, убьёт его из-за этого?
— Слуга? — Белль поднялась и подошла к окну. — Какого чёрта?
Её лицо исказилось от удивления, но скоро вернулось обычное издевательское выражение.
— Значит, слуга, — Близнец поморщилась. — Ну, мальчик легко не отделается.
Рыжеволосый паренёк держал меч как дубину. Слуга вообще не умеет драться.
— Алек его убьёт? — спросил Людвиг.
— Ещё бы, — Белль уселась в кресло. — Причём жестоко. И он не рискует, он никогда не играет честно.
Консул приближался к слуге. Есть ли право осуждать Алека за убийство? Скорее всего, нет, Людвиг сам прикончил достаточно. А если он сделает то, о чём думает, то может погубить ещё больше жизней. А то и целый мир.
Алек уклонялся от корявых ударов, не забывая раскланиваться толпе. Увороты показательно небрежные. У консула странная техника, основанная на скорости, а не на правильных движениях и точных ударах. При таких пируэтах быстро устанешь, но Алек выглядел свежим. Порой он двигался так быстро, что Людвиг с трудом мог заметить движение. Что-то здесь не так. Но в этом месте труп Старого мира ещё бьётся в агонии и здесь не обошлось без забытой магии.
Слуга продолжал махать оружием, на стекле ложи видно потное лицо, искажённое от страха и отчаяния. Алек веселился и, наконец, перешёл в наступление.
Лёгкие уколы и царапины, болезненные, но неопасные, лишь выматывающие. Консул давно мог прикончить соперника, но пока издевается, наносит удары не чтобы ослабить, а чтобы причинить боль.
— Алек любит такое зрелище, — сказала Белль. Она больше не улыбалась.
Ещё один удар, на этот раз нешуточный. Слуга выронил меч и зажал рану на животе. Слишком большую. Лео позеленел.
— Я выйду, с вашего позволения, — он выбежал за дверь.
Близнец смотрела на арену, как зачарованная. Людвиг тоже не отводил глаза. Как с такой раной парень ещё жив? Маленький Левиафан склонился над слугой с кинжалом в руке.
— У него какой-то фетиш на языки, — Белль отвернулась и выпила вино прямо из бутылки.
Толпа, радостно кричавшая в начале боя, больше не шумела. Слышались только удары клинков по плоти. Легионеры, привычные ко всему, не отворачивались. Иногда раздавались крики парня. Людвиг посмотрел себе на руки и помолился про себя, чтобы рыжеволосый юноша умер и больше не страдал. Наконец, всё закончилось. Зрители захлопали в ладоши.
— Чтобы не говорили про Бешеного Быка, — сказала Белль. — По сравнению с моим братцем он просто чудаковатый старик.
Она ушла и Людвиг остался один. Он что, собирается отдать чудовищу ключ от Старого Мира?
Эйнар ждал, что за ним вот-вот придут. Когда тюремщики открыли клетку и вошли внутрь, то в груди всё сдавило. Но они забрали только провинившегося слугу. Мужество покинуло несчастного Адама, он так вцепился в решётку, что его отрывали от неё четверо надзирателей.
— Сломаем пальцы?
— Нет, господин разгневается.
После нескольких ударов в бок юнец расслабил хватку и его унесли. А Эйнар почувствовал мерзкую радость, что пришли не за ним, и чувство стыда за это. Но они придут. Сегодня, завтра, через месяц или через двадцать лет. Но не очень хочется сидеть в клетке так долго.
К вечеру все опять всполошились. Пришёл человек в древней самоходной броне, возвышающийся над тюремщиками почти на голову. На верхушке зеркального шлема торчали чёрные перья.
— Нужны люди для работы, — сказал гигант. — Пару залов надо расчистить, засыпало. Открой решётку, я сам выберу.
Стражники переглянулись, но впустили его внутрь. Заключённые убирались с пути здоровяка, чтобы он кого-нибудь не растоптал массивными стальными подошвами. Зеркальное забрало шлема стало прозрачным, показывая лицо, вполне обычное, только с такими тонкими бровями, будто их и не было.
— Ты, — безбровый ткнул заключённого палкой с металлическим кончиком. — Ты, ты, ты, — палка дотронулась до плеча Эйнара и его ударила искра.
— Этого варвара нельзя брать! — сказал надзиратель, стоящий у входа.
— Можно, — ответил другой, старший, судя по самому толстому и наглому лицу.
Безбровый вышел, тюремщики вывели выбранных им заключённых, даже никого не ударив. Вели всю компанию куда-то вниз, ещё глубже, чем тюрьма. Казнь? Тогда зачем врут про работы? Эйнар шёл за ними и чувствовал, как подгибаются ноги. Только не здесь, не в этом месте. Будто для этого существуют хорошие места.
Здоровяк остановился.
— Пара человек в тот зал, трое вон туда, — распорядился он. — Этих вот сюда, а ты…
Он взял Эйнара за глотку и сдавил.
— Помалкивай.
Безбровый, не расцепляя стальную хватку, завёл в какой-то закуток. Всё-таки казнь. Только бы не здесь.
— Садись! — кто-то крикнул в ухо и больно ударил в спину чем-то твёрдым.
Эйнар нащупал стул, но не успел сесть, как руки сковали стальными браслетами, а голову прижали к столу. Вот и оно.
Загорелся яркий свет, от которого стало больно глазам. В маленькой комнате стоял безбровый и старик с длинной седой бородой.
— Мы тебя не знаем, — сказал дед.
— Взаимно, — ответил Эйнар.
Дед ударил в челюсть, а здоровяк хлестнул палкой по спине. Эйнар упёрся лбом в стол и попробовал отдышаться. Лучше бы просто убили.
— Мы с тобой не шутить пришли, — безбровый поглаживал дубинку. — Ты не из наших, иначе я бы тебя знал. Казнь была согласована на сегодня, почему мальчишка её перенёс? Что ему от тебя надо?
— Отвечай! — рявкнул дед и ударил по голове так сильно, что скрипнули зубы.
— Да не знаю я, — сказал Эйнар. — Я не в курсе того, что…
— Быку ты тоже не служишь, я знаю всех его внедрённых агентов, — безбровый занёс дубинку, но бить не стал. — А у остальных нет яиц, чтобы так бесить Младшего. Значит, вы двое не прикидываетесь идиотами, вы и есть идиоты. Но вы сделали за нас всю работу.
Эйнар решил не отвечать.
— Тот одноглазый красавчик пытается тебя выгородить. Но нам не даёт покоя, почему вы оба до сих пор живы? После того, что случилось в Акире, Младший снял бы с вас обоих шкуру, а потом сварил в кипятке. Чем ты так важен для него? Чем так важен одноглазый?
— Понятия не имею. Но если честно, я рад, что не угодил в кипяток.
Дед замахнулся, но безбровый его остановил.
— Мальчишка что-то хочет от вас. Даже не от тебя, а от рыцаря. А чтобы держать его на крючке, ты пока жив. Но как только Младший получит своё или ему надоест, вы оба покойники. А это будет очень больно. Но знай, если поможешь нам, мы тебя не бросим.
— А кто вы?
— Не придуривайся.
Скорее всего, лазутчики Близнецов. Можно сказать тюремщикам, но они могут быть заодно. Эйнар попал в ещё более глубокую задницу, чем думал сначала.
— Одноглазый под колпаком у Младшего, но то, что происходит под землёй — наша зона. Мы вытащим тебя живым, но нужно, чтобы ты нам подыграл. Мальчишка затеял какую-то игру, но мы будем играть на опережение. Однажды нам потребуется твоя помощь и тебе скажут, что делать. Не сомневайся в этот момент. Капишь?
— Чего?
— Неважно, — дед потирал отбитый кулак. — Если ты нам поможешь, выйдешь отсюда живым и даже не потеряешь оставшиеся пальцы. Мы договорились?
— Что насчёт моего друга?
— Вытащим и его. Ну так что, согласен?
— Да.
Лазутчики заулыбались. Здоровяк отстегнул Эйнара от стола.
— Добро пожаловать в семью, — сказал дед. Его глаза такие злые, будто он хотел вырвать Эйнару яйца и поджарить на сковороде. — Не подведи нас. Или мы прикончим твоего дружка на твоих глазах.
Уже через несколько минут его выпихнули к остальным заключённым, возвращающимися с работы. Судя по их довольному виду, было не особенно сложно.
— Куда же я опять влез? — пробормотал Эйнар про себя.
— Что ты говоришь? — спросил какой-то неприметный тип.
— Ничего.
Мизинец, которого больше не было, всё ещё ныл, но не это главная проблема. Кто-то собрался играть на опережение и нужно вступить в эту игру. Не ждать же Людвига, парень и сам в опасности. Вот только это игра вслепую, а они оба в ней пешки между силами, которых не понимают. Нужно действовать, а не просто ждать смерть. Но как?
Глава 9.6
— Я хотел напомнить об Эйнаре, — сказал Людвиг.
— Я помню, — протянул Алек. — Ему можно позавидовать, что у него есть такой друг. Но прежде всего — ты обещал мне бой. На что я способен, ты видел на днях, а я ещё не знаю, что умеешь ты.