– Да, – кивнул мальчишка.
– Тогда иди и последи за магазином, а я пока пообщаюсь с нашей гостьей.
– Хорошо! – сын Надин рванул с места и пронёсся мимо женщин метеором, моментально скрываясь где-то в торговом зале. Послышался дребезжащий звук падения сразу нескольких предметов разной величины и ценности, но хозяйка магазина, будучи явно дамой великого терпения и доброго нрава, лишь слегка нахмурилась и более никак не выказала своего неудовольствия поведением ребёнка.
– Он у меня бывает гиперактивен по утрам, – извиняющимся тоном произнесла она. – Но что тут поделать? Мальчишки есть мальчишки, правда ведь?
– Правда, – с улыбкой подтвердила Конни. – Я выросла с братом, ничего мне не объясняйте. Как его зовут?
– Мартин, – жестом приглашая гостью к столу, ответила Надин. Завтрак здесь был гораздо разнообразнее и аппетитнее, чем та гора гренок, что встречала Маршанов в саду с утра. Наполовину съеденный Мартином сырный пирог выглядел весьма привлекательно, хоть и делился теперь на рваные промасленные кусочки. Рядом, никем не тронутые, аккуратно на тарелке лежали золотистые и горячие котлетки из тёртого картофеля и моркови, а с ними тонко нарезанные листы рулета из индейки с черносливом.
– У него есть братья или сёстры? Кто-нибудь присмотрит за ним, пока он громит ваш магазин? – услышав вдалеке ещё какой-то приглушённый грохот, вежливо поинтересовалась Констанция. На мгновение Надин замерла и как-то странно, чуть подозрительно взглянула на гостью, но затем тряхнула головой, прогоняя посторонние мысли.
– У меня была… вроде как приёмная дочь. Лили. И… её не стало совсем недавно, – как можно более сдержанно проговорила женщина.
– Простите, я не знала. То есть, конечно, я слышала о смерти нотариуса и двух девушек, но…я не знала, что это имеет к вам отношение. Я здесь совсем недавно и мне, по правде говоря, сложно затевать разговоры, не попадая при этом впросак, – виновато произнесла Констанция, сознательно при этом привирая. Она знала о том, что Лили была подопечной госпожи Тейнис. Знала, потому что Ива упоминала об этом буквально несколько часов назад. Скорее всего, именно этот факт и толкнул Конни за порог этого дома, хотя обычно она не любила принимать подобные приглашения и при других обстоятельствах чувствовала бы себя сейчас крайне неловко.
Иногда Конни саму поражало то, с какой изящной лёгкостью она могла солгать, да ещё так быстро и уверенно. Это сомнительное умение, к слову, имелось в запасе талантов и Берта. Оба Маршана при необходимости могли сочинять на ходу такие ладные и логически обоснованные истории, делая это с таким невинным видом, что раскусить их ловкую манипуляцию было дано далеко не всем. Конни не особенно этим гордилась, но и не считала зазорным иногда оградить себя от неловких расспросов и подозрительных взглядов красивым, пусть и ложным, этаким «художественным оформлением». И вновь это сработало: хозяйка магазина понимающе кивнула и вымученно улыбнулась, видимо, испытав некоторое чувство вины за то, что заставила почётную гостью лишний раз объясняться.
– Для нас это совсем не простая тема, – тяжело вздохнула Надин Тейнис, продолжая при этом гостеприимно подливать кофе в чашку Констанции. У этой приятной женщины были длинные и очень красивые кисти рук, благородная осанка и точёная фигура, как у балерины, но одета она была предельно серо и просто, как самая обычная замученная бытовыми испытаниями мать-одиночка. Здесь у Конни не было никаких сомнений – Надин растит сына одна. И, судя по всему, достаточно неплохо справляется, несмотря на некоторые незначительные разрушения в магазине. – Знаете, я ведь знала Лили с пяти лет. Она была очень доброй, светлой и преданной девочкой. Много раз я подавала прошение в совет дам цветов на удочерение, но в итоге мне давали лишь частичную опеку над ней, а месяц назад мне пришло письмо…кхм…с разрешением на удочерение. Забавная глупость, учитывая тот факт, что ей оставался всего год до совершеннолетия.
– Ничего себе, – изумилась Конни. – А почему так поздно?
– Ой, да кто их там разберёт… – отмахнулась Надин и нервно усмехнулась. – А теперь в этом и вовсе нет никакого смысла, верно? Хотя, знаете, Лили была так счастлива, когда я сообщила ей об этом. Ей было всё равно, сколько времени это бы заняло, ей, как и всякой сиротке, хотелось иметь семью. Мартин бы стал ей настоящим братиком, а я – матерью. Для неё это значило действительно очень много.
– Да, я понимаю. А что стало с её настоящими родителями? У неё не было другой родни?
– Лили родилась на материке, а дамы цветов никогда не забирают на остров девочек, у которых есть дееспособные родственники. Я точно не знаю, с чем это связано, но подозреваю, они таким образом максимально снижают риск того, что за девочками однажды кто-то приедет и заберёт домой. К тому же им по достижении совершеннолетия полагается кое-какое имущество и приличная сумма из бюджета фонда, а внезапно появившиеся отцы-пьяницы или матери-кукушки могут всё это растратить и оставить своих обманутых чад ни с чем.
– Предусмотрительно…
– Да уж, – кивнула Надин и как-то криво усмехнулась. Уголки её губ странно подёрнулись, за долю секунды превращая улыбку в гримасу острой боли и обратно, словно женщина старалась внешне не выдавать накатывающую мигрень.
– Простите, что спрашиваю, – аккуратно Конни заговорила после долгой и достаточно гнетущей паузы, – но…что случилось с Лили? Как она…то есть…нет, простите. Это уже слишком…
– Это был несчастный случай, – быстро и на уверенном выдохе отвечала собеседница.
– Лили очень любила гулять на окраине самшитового леса вместе с своей подружкой Роуэн. Однажды она пошла туда в очередной раз и не вернулась. Вероятно, споткнулась и упала в овраг. При падении ударилась головой.
– А Роуэн была с ней?
– М-нет, – как-то неуверенно повела плечами Надин и нахмурилась, задумавшись. – Не думаю. Понимаете, мы пошли искать Лили, когда она не вернулась домой вечером. Если бы Роуэн была с ней, мы бы узнали обо всём гораздо раньше. Уж наверняка она позвала бы на помощь, а так…
– То есть вы не знаете точно?
– Ох, Констанция, вы меня допрашиваете? – неожиданно добродушно улыбнулась женщина. Взгляд у неё был красивый, глубокий и очень тёплый, несмотря на тёмные круги под глазами. – Вас бы в помощники нашему комиссару, а то бедный Варга совсем зашивается после этих сокращений и реформ. Вы, кстати, будете участвовать в делах островного совета? Если нет, то я вас не виню. Это сборище плесневелых аристократов и их амбициозных жёнушек кого угодно с ума сведёт или даже в могилу. У Августа, конечно же, был к ним свой строгий подход, но…с ним ушла целая эпоха…
– А под одной из «амбициозных жёнушек» вы случайно не Амандин Тенебрис имеете в виду? – Конни попыталась расслабиться, но её не отпускало неприятное чувство, что Надин каким-то особо грамотным способом сбила разговор с одной темы на другую.
– Если услышите это выражение, то процентов на девяносто можете быть уверены, что говорят о ней, – кивнула хозяйка магазина. – Есть мнение, что она смерти Августа ждала, как нового года. И в нужный момент откупорила шампанское и подала на стол праздничного гуся. Вот вы не знали покойную Исидору Совиньи, а та когда-то была ей подругой. И так они дружили, что Исидора однажды предпочла переехать от этой стервятницы куда подальше, чтобы более не иметь с ней никаких общих дел!
– Да, мне что-то такое рассказывали, – тяжело вздохнула Констанция, ощущая, что эти темы водят её по кругу. Ничего нового разговор с Надин не давал. Более того, возникал стойкий привкус какой-то лёгкой манипуляции или обманки, точного определения у этого чувства не было, но Конни оно совершенно точно не нравилось. В секунду просмотрев в голове все возможные логические связи и цепочки, она быстро вырулила в обратном направлении, – а ведь Исидора грозилась призвать Амандин к ответу за то, что смертям девочек уделили недостаточно внимания, верно? Разве это не были несчастные случаи? К чему дополнительные расходы?
– Дополнительные? Да тут бы хоть какие-то! Бюджет городских служб сократили до минимума, водители и механики из транспортной службы уже который день не работу не выходят, бастуют. К тому же Роуэн, в отличие от Лили… – Надин вдруг оборвала себя на полуслове и попыталась замаскировать это, резко наполнив рот остывшим чаем. Глотала она его подчёркнуто медленно, используя паузу для осмысливания.
«Думает, не сказала ли лишнего?» – пронеслось у Конни в мыслях, и она непроизвольно кивнула, отвечая самой себе на вопрос.
– К тому же Роуэн, в отличие от Лили, убили..? – договорила за Надин Констанция. Женщина молчала, сфокусировав всё своё внимание на опустевшей кружке. Она уже пожалела, что позволила втянуть себя в эти рассуждения.
– М-да, вроде того, – нехотя признала она и нахмурилась. Затем сделала глубокий вдох и в очередной раз вымученно улыбнулась гостье. – Вы уже поели? Мне надо открывать магазин.
– Да, спасибо вам за приятную беседу и пирог, – Конни быстро засобиралась, пока госпожа Тейнис таранила её тревожным взглядом. Общение их завершалось неловко и совсем не так, как планировалось. Констанция не просто чувствовала, как её негласно выпроваживают, но ощущала, как Надин просвечивает её насквозь своим пусть и мягким, но точно рентгеновским зрением. Эта женщина оказалась совсем не так проста и совсем не так однозначна, как предполагалось вначале. Через пять минут девушка поймала себя на том, что шагает прочь от магазина стремительно, чуть не переходя на бег.
Мысленно обращаясь к Берту, Конни повторяла – «Она что-то знает! Она точно что-то скрывает!». Вот только Берта не было рядом и интуиция подсказывала, что в ближайшее время он не появится на глаза. Лезть в его дела сестрица не хотела, поэтому заставила себя резко остановиться и взглянуть по сторонам. Так она и стояла посреди пустой и незнакомой улицы, растерянно осматривая очередной ряд дорогих и красивых домиков в стиле, чем-то напоминающий колониальный. Звонкая мелодия телефона резко разрезала давящую утреннюю тишину.