– Зачем, если официальная версия в расследовании совсем другая? А если отвлекал, то от чего?
– М-м… – Конни болезненно застонала, чувствуя подступающую новую волну головной боли. – Пока не понимаю, но пойму. Можешь не сомневаться.
– А что, если это он убил девочек? В портрет «туповатого убийцы» Аткинс вполне вписывается. Звёзд он с неба не хватает, насколько мне известно, – задумчиво изрекла свою версию юная Ди Гран.
– А мотив?
– Допустим, он случайно толкнул Лили в овраг. Влюблённые иногда ссорятся, как мне рассказывали.
– А Роуэн?
– А она всё видела. Ведь Лили умерла там, где они всегда гуляли вместе, поэтому подружка вполне могла находиться неподалёку и стать случайно свидетельницей. К тому же она слыла грубиянкой и сплетницей, многие её за это недолюбливали, и Марк понял, что она разнесёт информацию об увиденном по всему городу. Или ещё хуже – расскажет своему хозяину…
– Хозяину? – удивилась Конни.
– Альфреду Диккенсу, – кивнула Виолетта. – Роуэн на него работала. Ведь неспроста же она знала грязные секретики всех в округе. Понаберёшься всякого такого, работая на профессионального шантажиста.
– Шантажиста?! – от изумления Конни чуть не подпрыгнула на месте. – Всё это время в деле был замешан профессиональный шантажист, а мне никто не сказал? Даже Варга не обмолвился словечком!
– Быть может, этот хорёк Диккенс и на него что-то накопал, – с выражением крайнего презрения фыркнула Ви и слегка пожала плечами. – Однажды он заявился к дяде Августу. Пел тут про то, как хочет «дружить и поддерживать близкий контакт с Ди Гранами», а потом вдруг тонко намекнул, мол, у него есть некие сведения о неверности моей покойной матери. И, если дядюшка не хочет скандала в прессе, то ему стоит «быть благосклонным к своему гостю».
– А что же Август?
– Он чуть голову этому гостю не разнёс старинной китайской вазой! – девушка рассмеялась. – Криков стояло – на всю Линсильву! Дядя велел вышвырнуть Диккенса вон, а затем натравил на него полицию и подал в суд вдогонку. Адвокатов на защиту этого негодяя, к слову, слетелась целая армия со всех уголков острова. Судя по всему, все те, кого он посадил на крючок, спешили на помощь. Но – давайте будем откровенны – неподходящего соперника этот хорёк себе выбрал. В итоге он устроил пресс-конференцию, во время которой публично извинился перед семьёй Ди Гран, сказал, что неправильно выразился, его не так поняли и так далее, а потом ещё и перечислил кругленькую сумму на реставрацию средневековой церкви, в которой крестили дядю Августа и меня когда-то. Обвинение в шантаже ему так и не предъявили, только в клевете и оскорблении чести и достоинства. Полгода он провёл на общественных работах в пользу города. Так или иначе, все теперь догадываются, на какие средства он содержит свой богато обставленный дом и прислугу, притворяясь успешным писателем.
– И Роуэн работала на этого негодяя?
– У Роуэн, похоже, принципов было не многим больше, чем у него. Встретились, что называется, два одиночества. Наш адвокат, Симеон, например, вообще строго-настрого запретил ей даже просто околачиваться возле его конторы и дома. В замок ей тоже был путь закрыт, но многие в городе считали несправедливым и грубым такое отношение к сиротке, пусть и с плохой репутацией. Думаю, кое-кто из них поплатился за это своими кровными…
– Ну, хорошо. Допустим, Роуэн видела, как Марк убил Лили. Допустим, собиралась рассказать об этом Диккенсу или даже, вдохновляясь его примером, решила самостоятельно шантажировать юношу, а он её убил камнем по голове, – анализируя всё услышанное, проговорила Конни. – Но тогда выходит, никто не мешал парню скинуть её тело в воду, так? Почему он не сделал этого?
– А кто сказал, что никто ему не мешал, м? – с азартом парировала фарфоровая собеседница. – Ты сказала, на его зов прибежало много людей. Так, может, они были неподалеку, а он услышал приближение группы людей и испугался, поэтому стал звать на помощь, притворяясь, будто только что нашёл тело. Вот как! Стройно звучит?
– Стройно, – вымученно согласилась Констанция. – Вот только есть одна проблема…
– И какая же?
– Интуиция подсказывает мне, что это сделал не он.
– Я думала, ты не веришь в такие вещи.
– В том-то и дело, что не верю… – тяжело вздохнула девушка, и с ужасом осознала, что головная боль ещё не скоро оставит её.
Глава 14
«На данный момент нам известно:
– г-жа Исидора Совиньи не покончила с собой, это была весьма посредственная и непродуманная имитация самоубийства (напечатанная записка, её неправдоподобное содержание, неподходящий калибр оружия, перьевая ручка в руке);
– У г-жи Совиньи были «рычаги давления» на Амандин Тенебрис (бывшую лучшую подругу и, по совместительству, одну из самых влиятельных женщин на Сен Линсей);
– Из сейфа г-жи Совиньи, согласно показаниями Симеона В., пропала синяя папка с изображением лебедя;
– В синей папке были какие-то старые бумаги;
– Г-жу Совиньи беспокоило расследование смертей двух сироток из числа дам цветов – Лили и Роуэн;
– Лили умерла 10 дней назад, Роуэн – 4 дня назад, Совиньи – 3 дня назад;
– Лили работала и жила у г-жи Надин Тейнис, хозяйки продуктовой лавки;
– Лили ушла гулять в лес (одна?) и была найдена спустя почти 10 часов в овраге. Умерла от травм, полученных при падении;
– г-жа Тейнис что-то скрывает (пыталась перевести тему разговора);
– Вполне возможно, что у Лили были отношения с юношей по имени Марк Аткинс, считающим себя псоглавым;
– Марк Аткинс подрабатывает в магазине г-жи Тейнис;
– Марк Аткинс нашёл тело Роуэн у реки;
– Роуэн умерла от удара камнем по голове, затем убийца оттащил её тело к реке, но не успел погрузить в воду (положение тела относительно речки, почва и трава в волосах из другого места);
– Марк неловко попытался убедить меня, что Роуэн умерла в результате несчастного случая, хотя это, очевидно, не так;
– Роуэн работала на Альфреда Диккенса (псевдоним?) – местного писателя, промышляющего шантажом. Вполне возможно, что Роуэн добывала для него сведения и сплетни, из-за чего заработала не лучшую репутацию»
– Ого! – воскликнул Берт, в очередной раз оценив масштаб проделанной сестрой работы. Список в её блокноте был составлен тщательно и исчерпывающе передавал всю собранную информацию. Братец даже и не знал, что к этому можно было бы добавить. – А я так рассчитывал порадовать тебя историей о местном шантажисте…
– Виолетта тебя опередила, прости, – улыбнулась Конни и весело подмигнула парню.
– Зато ты здесь неплохо провёл время, как я погляжу…
– Не жалуюсь, – негромко, еле шевеля губами, протянул Маршан, стараясь не привлекать внимание вошедшей в кухню Розы.
– Я так рада, что ты заглянула, Констанция, – приветливо заговорила она и выставила на стол свежезаваренный травяной чай, тарелки с выпечкой, сливочным маслом и фруктовым джемом. Все втроём они с большим трудом разместились в узкой, заставленной посудой и корзинами с травами, кухоньке «Тюльпанового дерева», но другого места для чаепития в доме не нашлось, а снаружи всё утро накрапывал мелкий дождик. – Позавтракаешь с нами?
– С удовольствием, – кивнула гостья, – а затем мы с Бертом поедем в город, в ателье…э-э… «мадам Бовари». Ответь мне, кто придумал такое название?
– Госпожа Бовари, ясное дело. Это буквально фамилия хозяйки заведения. Точнее, фамилия, доставшаяся ей от последнего мужа, – рассмеялась рыжая красавица. – Ничего общего с литературным персонажем, кстати говоря. Я так понимаю, Севилла направила вас к ней за вечерним туалетом для грядущего субботнего вечера?
– Ага. И мне показалось, она заживо сварит нас обоих в котле, если мы этого не сделаем сегодня же.
– Твоё предположение недалеко от истины, – кивнула Роза. – Лучше Севиллу не злить, когда дело касается чести и достоинства дома Ди Гранов, а также в вопросах организации важных мероприятий. Ателье «мадам Бовари» одно из самых дорогих в городе, и у неё точно найдётся что-то для вашей вечеринки…
– Ты по-прежнему не хочешь идти? Предложение ещё в силе, – напомнила Конни, но Роза только отмахнулась, всем своим видом давая понять, насколько ей чужды всякие балы и приёмы.
Констанция вдруг поймала себя на мысли о том, что чувствует себя будто бы в гостях у женатой пары: её брат и эта огненновласая красавица гармонично смотрелись вместе и чувствовали себя в присутствии друг друга так комфортно, словно были знакомы уже много лет. По законам логики подобное было невозможно, ведь Роза и Берт познакомились не более трёх дней назад, и всё же этим было пропитана всякая деталь вокруг. Конни потянула носом наполненный запахами трав и цветов воздух, и вместе с ним в неё проникло ощущение удивительной естественности всего происходящего. С подобным ей прежде сталкиваться не приходилось. Возможно, пророчество Виолетты о разбитом сердце Берта не было таким уж и необоснованным…
Впрочем, Констанция Маршан достаточно хорошо знала своего брата, чтобы не относиться ко всему происходящему хоть сколько-нибудь серьёзно. Женщины легко входили в его жизнь и так же легко упархивали восвояси через N-ный промежуток времени. Каким бы идеальным не казался их с Розой неожиданный союз, конец его был весьма предсказуем.
– Так вы с Бертом обсуждали Альфреда Диккенса накануне? – Конни попыталась вновь сосредоточить разговор на своём непростом и очень запутанном деле. – Виолетта поведала мне много интересного о нём. В том числе и том, как этот наглец вознамерился шантажировать покойного Августа.
– Это было чрезвычайно глупо с его стороны, – поморщилась Роза при одном лишь упоминании о шантажисте, – но я и не считаю его особенно умным человеком. Хитрым, да. Но это не всегда одно и то же.
– Прости меня за мой вопрос, – осторожно начала Конни, – ты можешь не отвечать, если не хочешь, но…
– Хочешь знать, есть ли у него и на меня компромат? – улыбнулась хозяйка лавочки, наполняя три кружки душистым янтарным чаем. – Нет, ничего такого. Да и какой ему толк? Магазин принадлежит мне лишь наполовину. К тому же – быть может, вас это удивит – но и при всей своей популярности на Сен Линсей, магазинчики с травами не приносят огромных прибылей. Ему было бы просто нечего с меня стрясти.