— Эван, пошли отсюда! — говорит Шельда. — Пойдем. Можешь идти?
Эван поднимает голову, смотрит на нее, облизывает губы. Он зажимает бок локтем, из-под руки кровь… ему досталось тоже. Ничего, сейчас Шельда займется. Это ничего…
— Можешь идти?
Эван кивает. С трудом поднимается на ноги.
— А он? — кивает на Хёнрира.
— Он сам, лучше не трогать. Нужно отойти. Сейчас силой ударит… Давай…
Эван хмурится, пытаясь осознать, но верит, слушается ее.
— Идем.
Подбирает меч, вытирает, сует в ножны…
Надо отойти. Немного…
Ноги почти не слушаются, словно деревянные. Увязают в снегу. Живот скручивает до тошноты. Эван прихрамывает. Шельда пытается поддержать его… или он ее… несколько шагов… Шельда спиной чувствует, как сзади разворачивается…
И вдруг, словно взрывная волна накрывает их, сбивает с ног. Вспышка! Шельда еще успевает понять, как падает…
Глава 13. Эрлин
Там что-то происходит.
За последний год все так удивительно изменилось. Эрлин кажется, раньше она была слепа и глуха, а теперь чувствует Лес, его движения, желания, его тревогу и его голод. И дело даже не в том, что сила Эрлин выросла, просто она научилась слушать.
И теперь — что-то происходит там, у самой границы. Словно нити Леса потянулись туда, словно там что-то важное.
И что-то неспокойно ворочается внутри, тянет, зовет. Даже не страх, а неясное предчувствие.
— Эрлин, слышишь? — Олин, который ехал чуть впереди, теперь поравнялся с ней. — Твари воют. Держись ближе ко мне.
— Они далеко, — говорит Эрлин. — И совсем не мы им интересны. Там что-то еще.
— Ты чувствуешь их?
— Да. Они далеко. Но… — только сейчас Эрлин понимает это впервые. — Что-то влечет их к границе, в сторону Красной Пади… куда едем мы.
Олин хмурится, долго прислушивается сам. Кивает.
— Я бы предложил тебе вернуться. Мы выехали рано, время есть. Возможно, стоит оставить дома тебя и взять кого-то поопытнее.
— Я справлюсь, — уверенно говорит Эрлин. — Если хочешь, отправь посыльного, пусть пошлют еще людей, но и я поеду тоже.
— Я могу приказать тебе, Эрлин.
Эрлин улыбается. Да, он ее командир и она обязана подчиняться.
— Можешь. Но ты ведь не станешь. Я прошла ритуал и не могу сидеть дома, как раньше. Не волнуйся за меня. Тем более, как ты свой приказ объяснишь? Ты решил поберечь меня, потому, что я женщина?
Олин весело фыркает, по-дружески.
— Ты взрослая и сильная, — говорит он. — Ты сама убивала тварей. Но твой муж велел мне присматривать за тобой. И я головой отвечаю, если что-то случится.
— Поэтому я должна быть рядом. Так проще присматривать, тебе не кажется?
Олин всегда говорит о Хёнрире так, словно он вот-вот вернется и спросит за все, словно он уехал ненадолго по делам. Только Олин. Не пытается никого ни в чем убеждать, и если спросить его о Хёнрире, он пожмет плечами. Но в его словах всегда проскакивает спокойна и твердая уверенность. Даже Хель уже открыто говорит, что хватит ждать. Хотя в душе, Эрлин отлично знает, Хель тоже надеется. Просто сомнения и надежды не позволительны главе Совета, это подрывает власть.
— Ты упрямая, — говорит Олин.
— Разве это плохо?
— Это сложно, — говорит он. — Но, пожалуй, правильно.
Ночью кажется, что твари воют ближе. Тревожно.
Сложно, почти невозможно уснуть. Часовых Олин ставит из своих людей, давая Эрлин отдохнуть, она в первый раз, ей рано еще… хотя дело не в этом.
— Что происходит там? — говорит Эрлин.
Олин пожимает плечами. Он сидит у костра, не спит, только подбрасывает в огонь мелкие веточки — говорит, это помогает думать.
— Издалека кажется — там идет война, — говорит он. — Причем не просто стычки с людьми, а серьезно, с применением магии. Когда ты ездила к Хёнриру в Фесгард, ты не замечала чего-то такого? Так тоже было, похоже. Не замечала? Лес стягивает силы, чего-то ждет. Мне это не нравится, потому что там ничего не должно быть, только маленькая деревня и два десятка пленников, которых передадут нам. С людьми справится довольно просто, и если там только люди, даже если Йорлинг послал не двадцать человек, а целую армию, Лес все равно поглотит их. Но там что-то еще.
Наверно, Эрлин должна бояться, но сердце начинает биться чаще, словно… Эрлин даже боится подумать о том… словно в ожидании чуда. Непонятно откуда взявшаяся глупая надежда…
— Что мы будем делать?
— Я отправил человека в Торенхолл, предупредить, — говорит Олин. — Но моя задача, все равно, поехать и узнать на месте, разведать. Что бы там ни было. У Йорлинга есть своя магия, правда слабая, но кто знает, может быть, они придумали что-то. Мы должны быть готовы. Возможно там…
Олин хмурится как-то особенно мрачно, поворачивается к ней, смотрит в глаза. Долго смотрит, поджав губы, словно не уверен, стоит ли говорить.
— Что?
Тревога и надежда переплетаются, сворачиваются в животе, почти до боли…
— В Фесгарде что-то было, — говорит Олин. — Хёнрир все пытался понять, что это. Сила, которая ни во что не вмешивалась, но очень хорошо защищала коменданта, так, что он никак не поддавался никакому влиянию. Город готовы были сдать, но комендант упрямился, и его слушали, вся власть была в его руках. Хёнрир пытался достать его, да и не только Хёнрир, но вокруг этого Норага был непроницаемый щит. Причем питался щит откуда-то извне, не личными силами, не амулетами, а откуда — проследить никак не удавалось. Хёнрир говорил — это живая сила, человек, кто-то, обладающий магией, но отчего-то не желающий вмешиваться в войну.
Хёнрир… все это как-то связано.
— Но Нораг умер, — сказала Эрлин.
Она что-то слышала, но лишь обрывки… и только теперь картинка начала отчетливо складываться.
Сила, которая не вмешивалась тогда, но решила вмешаться теперь?
— У Норага была жена, — говорит Олин. — Хёнрир поднял архивы. Нораг приехал в Фесгард двадцать лет назад, и приехал с женой, молодой девушкой, хотя сам на тот момент был уже не очень молод. Ничего особенного, конечно. Но прошлой осенью у него все еще была молодая жена. Некоторые, правда, говорили, что она, скорее всего, его дочь, едва ли не внучка, но я думаю, это все та же женщина. После взятия города Хёнрир пытался найти ее. Не нашел. Даже следов ее не нашел. Он говорил — защита Норага, скорее всего, ее рук дело. И ее сила огромна.
Олин напряженно поджимает губы. Смотрит Эрлин в глаза.
Становится одновременно страшно и волнительно, до головокружения.
Хёнрир нашел? Она нашла его? Месть за убитого мужа?
Хёнрира искали тогда. Очень долго искали, но так и не нашли. Прочесали все, и Фесгард и все ближайшие деревни, все поля, все овраги. И даже в этой самой деревне у Красной Пади, были не раз. Там ничего не было, никаких следов, не за что зацепиться.
И что же теперь?
— Ты думаешь, это как-то связано? — говорит она.
Олин пожимает плечами.
В Фесгарде была сила, и она никуда не делась, она все еще где-то здесь…
— Я думаю, все это не случайно, — говорит он. — И нам нужно быть очень внимательными.
Хёнрир. Если это действительно связано с ним? Эрлин страшно даже думать об этом. Если вдруг она позволит себе хоть каплю надежды…
Глава 14. Лиль
Подойти ближе она решилась не сразу. От крови мутило. Она видела этих тварей издалека, видела, как их убивали, видела вспышку света, словно что-то взорвалось… и Лиль упала… Долго лежала в снегу, звенело в ушах.
Потом еще долго не решалась подойти.
Они там… все они…
Хёд лежит на снегу… один. Они оставили его. Он мертв? Твари убили его? Лиль видела, как он дрался, и как тварь рвала его зубами… Невозможно выжить.
Мертвые твари вокруг.
— Что ты здесь делаешь? — Эван поднимается ей на встречу, не пускает, пытается прогнать ее. — Ты должна уйти вместе со всеми.
На Эвана самого страшно смотреть. Осунувшееся серое лицо, почти безумные глаза, черные пятна какой-то дряни на одежде, сбоку все разорвано и засохшая кровь.
— Ты ранен?
— Уже нет, — Эван морщится, — Шельда вылечила.
Шельда сидит, обхватив руками колени, чуть покачиваясь. Словно не в себе.
— А Хёд? Он умер?
— Хёнрир, — строго говорит Эван. — Этот человек Хёнрир, лорд Синего Дома. Он жив. Но его лучше не трогать сейчас. Здесь опасно, тебе нельзя оставаться.
Хёнрир…
Эван загородил ей дорогу и сейчас выпроводит назад.
— Я не могу уйти, — говорит Лиль. — Мой дед давно не в силах ходить дальше порога, а кто нас возьмет?
Все еще слегка звенит в ушах, и такое странное чувство, словно что-то касается ее… чуть обжигает…
— Шельда? — Эван оборачивается. — Ты посидишь тут сама? Я схожу, девочку к кому-нибудь пристрою.
Шельда поднимает на него глаза, но смотрит сквозь, не видя… Она где-то не здесь.
— Шельда!
— Да, я посижу, — глухо, медленно говорит она. — Иди.
Эван вздыхает, подходит к ней, садится рядом на корточки.
— Как ты? — спрашивает он.
— Со мной все хорошо, — говорит она. — Тварей рядом нет. Хёнрир такую сеть развернул, что на несколько миль накрыло, им не прорваться. Там было еще две… далеко… но он их разорвал… на части… И он идет дальше… не остановить…
— Шельда…
— Я не схожу с ума, не думай, — она всхлипывает, качает головой. — Я просто вижу магию, вижу, что происходит, я чувствую его силу и его нити, которые опутывают все… на мили вокруг. Я боюсь, Эван, он не справится, сила слишком велика. Я уже видела такое однажды…
Эван мрачнеет еще больше, берет ее за руку.
— Видела? — спрашивает он.
— Да, — говорит она, вздрагивает. — Ильгар. Мой брат… Тогда все было совсем иначе, но… все равно похоже. Он тоже не смог справиться, не смог вернуться… перестал быть человеком. Его сознание ушло в сеть, он… то, во что он превратился…
— Шельда, — Эван берет ее за плечи, чуть встряхивает. — Что ты говоришь?
Она шмыгает носом, смотрит на Эвана. Нет, она не бредит, у нее такой ясный взгляд… только страх…