– У нас превосходные отношения с Магнатом, друзья мои. Если бы мы все, не исключая живущих под властью Древорезчицы с Равной, – не только мы тут в Лучшей Надежде – наладили сотрудничество, Магната, возможно, удалось бы убедить, что злодеи среди людей редкость. И тогда, паче чаяния, даже Йоханна Ольсндот вернется к нам. – Последняя фраза была нелогична, но Невил ввернул ее так гладко, что и некоторые лоялисты всерьез заслушались.
«О Силы, хоть бы Невил поскорее заткнулся!» – думала Равна. Она сюда не слушать проповеди чудовища явилась. Надо убираться восвояси, переговорить со Шкуродером и Древорезчицей, принять какое-то решение насчет Магната и его отказа освободить Йоханну.
Затем Невил посмотрел в ее сторону, и Равна поняла, что вскоре ей действительно придется убраться.
– Итак, Равна, молю ответить: согласны ли вы с Древорезчицей сотрудничать с нами в Лучшей Надежде?
Равна раскрыла рот, собираясь ответить: «Никакого мира без Йоханны, без единого слова о Страннике!» К добру или к худу, но ее прервало громыхание из открытого люка аэролета:
– Полагаю, что вопрос сформулирован некорректно. Правильней так: будет ли Равна сотрудничать с Когтями тропиков?
Это был Зек. Наконец-то он заговорил!
Невил резко обернулся к аэролету, улыбка сползла с его лица, сменившись озадаченным прищуром.
– Э-э, ну да. Мм, конечно же, я имел в виду…
Невил был неподдельно растерян! У Равны аж от сердца отлегло, даром что унизил врага не менее чокнутый Магнат.
Голос Зека перекрыл блеяние Невила:
– Какими бы союзниками мы ни были, интересы у нас независимые. Мне нужно изучить намерения Равны с Древорезчицей.
– О, разумеется…
– И я думаю, что лучше бы нам поговорить наедине.
Невил несколько минут смотрел на аэролет ничего не выражающим взглядом. Затем обернулся и о чем-то быстро, эмоционально переговорил с Били. Когда он развернулся обратно, улыбка засияла снова. Невил в буквальном смысле слова пытался сохранить лицо.
– Разумеется, я согласен, почтеннейший Магнат. – Он повел рукой в сторону Равны. – Могу лишь надеяться, что Равна достойна такого доверия.
Теперь всеобщее внимание переключилось на Равну.
– Я с удовольствием переговорю с радиостаей. И смею заверить, что в нашем лагере конфиденциальности беседы ничто не угрожает. Добро пожаловать.
– Отлично, – прокомментировала в ее ухе Древорезчица.
– Ее недостаточно, – бескомпромиссным тоном отвечал Зек. – Пожалуйста, пройдемте на борт. Мой работодатель гарантирует вашу безопасность. По первому вашему слову мы вас выпустим.
– Нет! – зашипела Древорезчица. – Хватит Магнату и Йоханны. Это ловушка!
Вдалеке еще был виден Шкуродер, но фокусированный звук оттуда не долетал; он внимательно смотрел на Равну и сейчас подавал ей ободряющие тайные знаки. Итак, лучший в этом мире специалист по предательствам полагает, что Магнату можно верить, но считает необходимым утаивать это мнение?
Равна медленно подошла к ступеням трапа, выгадывая секунды. Никаких идей в голове не возникло, зато Щепетильник и Древорезчица забили всю линию сердитыми протестами. Бэнки и Эйвин уже обогнали ее и встали, закрыв собой трап.
– Мы тебя одну не отпустим, – сказал Эйвин.
«Да где же Джефри?»
Зек прокомментировал с верхушки трапа:
– Я сказал – наедине, Равна. Прикажи им отойти.
У Невила вид был не столько озадаченный, сколько довольный. События развивались не по его плану, но он, кажется, сообразил обернуть их к своей выгоде.
Древорезчица прошипела:
– Тссс! Что говорит Амди?
Джефри и Амди остались с вызволенными заложниками; от них Равна тоже ничего не услышала бы. Как и все остальные, молодой человек и стая просто… наблюдали. Джефри стоял на коленях рядом с Амди и не сводил с Равны глаз. Амди тоже глядел на нее во все глаза. Такое же выражение у них было в тот день, среди деревьев-стрелков.
– Все будет хорошо, Эйвин, – тихо сказала она. И потом громче, для всех: – Я иду на борт.
Внутри пахло стайными и человеческими выделениями, как всегда пахнет в битком набитом тесном помещении. Равна узнала корабль по отметинам на стенах: именно на нем они с Джефри когда-то летали. Как ни странно, тогда она запаха не учуяла. За спиной зловеще клацнула крышка люка. Она обернулась: тот же милый стюард, а не стая охраны…
Зек повернул налево и повел ее по главному коридору на корму. Ритль держалась близко к Зеку. Синглетка что-то мелодично фырчала себе под нос, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь. С той же периодичностью Зек отвечал ей аккордом, примерно означавшим «да заткнись же ты, наконец».
Новый человеческий голос Зека возвестил:
– Мы побеседуем у меня в командной рубке. Там точно никто не подслушает.
Голос Древорезчицы вполз в ее ухо; оставался шанс, что Зек ее не слышит.
– Кроме нас со Щепетильником! Притворись, что нас здесь нет.
– Отлично, – сказала Равна – слова эти легко можно было принять за ответ Зеку. Она поглядела вниз на синглетов. – И что, Зек, за кого же ты сейчас говоришь?
Зек очень правдоподобно фыркнул, совсем как человек:
– Это всего лишь я, Радио. Я сам. Приятно тебя видеть, Равна.
Правда?
Они дошли до конца коридора. Зек вскарабкался по спиральной лестнице, Ритль не отставала, а Равна, как обычно, поднималась с большим трудом. Наконец наверху…
И наверху, на одном из тронов Магната, сидела Йоханна, улыбаясь до ушей.
Равна бы вскрикнула от неожиданности, но Йоханна приложила палец к губам:
– Рубка экранирована, но не идеально. Я не хочу, чтобы наши снаружи вообразили, будто тебя пытают.
Она встала. Две женщины крепко обнялись и мгновение молчали.
Затем Равна отступила на шаг, слова не шли на язык. Такие сюрпризы с ней уже случались, но редко – приятные. Она только и могла, что безмолвно всплеснуть руками. Древорезчица и Щепетильник на потайном аудиоканале ошарашенно спорили о происходящем.
– Там Йоханна, – сказала им Равна наконец.
– Ага. Это правда я. Я жива, мне не причинили вреда, я счастлива тебя видеть.
– Ты не пленница?
– Нет. Я бы могла прямо сейчас выйти из корабля. Но не собираюсь.
Йо перестала улыбаться. Она повернулась и долгим взглядом посмотрела наружу через кисейные занавески на окнах рубки. Солнце сияло так ярко, что сквозь них хорошо была видна местность вокруг корабля.
– Мне жаль вводить друзей в заблуждение, хотя я уверена, что Джефри уже знает правду. – Она помахала тиаре Равны. – И, держу пари, Древорезчица тоже.
Равна кивнула, коснулась тиары, и голос Древорезчицы заполнил каюту:
– Да. Я здесь. Мы со Щепетильником, если быть точной. Думаю, я понимаю, что у вас творится. Магнат желает заключить с нами секретное соглашение?
– Типа того, а меня он послал, чтобы убедить вас в своей искренности.
– Она отлично выглядит, Древорезчица, – добавила Равна.
– Что со Странником? – спросила Древорезчица.
Всю живость Йо как рукой сняло. У девушки вид был такой, словно она с разбегу натолкнулась на стену.
– Мне… кажется, что Странник мертв, по меньшей мере расчленен на элементы. Проныра загнал его в Хор. Древорезчица, можно потом поговорить с тобой об этом отдельно? Только ты и я.
Древорезчица ответила после неуловимой паузы:
– Конечно. Попозже.
– Х-хорошо.
Йоханна отвернулась к носовым окнам и долго молчала. Вокруг корабля шныряла пара разведчиков Бэнки.
– Думаю, Невила мы провели. – В ее голос проникло обычное своенравие. – Магни? Ты слушаешь?
Зек заговорил другим голосом, похожим на Тиморов, но грубее:
– Разумеется, я слушаю. Ты хочешь, чтобы я им объяснил, почему все так изменилось?
– Да. Ты годами разыскивал меня с намерением прикончить. Что же тебя заставило изменить решение? И покороче, Равну люди ждут.
– Ладно. Я не хочу, чтобы все думали, будто меня ничего не стоит переубедить. Мое терпение поистине бесконечно, иначе бы я никогда не преуспел в тропиках. Все же частью себя я не уставал следить и за Пронырой, хотя он был мне чрезвычайно полезен. Я изучал людей, с которыми встречался. Я понял, что они не чудовища. И когда сама радиостая заступилась за людей, я заинтересовался достаточно, чтобы не убить Йоханну в тот же миг, как ее увидел.
– Я тебе очень за это благодарна, – сказала Йо.
– Но этим я загнал себя в трудное положение, – продолжал Магнат. – К счастью, я очень быстро соображаю. Мне нужно было убраться подальше от Невила с его лучевой пушкой. Это оружие, по моим оценкам, бьет на сотни километров, и я обязан был обеспечить себе часы беспрепятственного полета. Так что я схватил Йоханну и сбежал, предоставив Невилу надеяться, что я все еще согласен с ним сотрудничать.
Йо кивнула.
– У нас с Магни выдался очень… трудный день. Примерно как тот, что у тебя на представлении Невила, только втиснутый в часы. Эта записная книжка Грамотея все изменила.
Магнат продолжал:
– Грамотей так меня задалбывал этими своими записями. Поговорив с Йоханной, я узнал, что и ее он достал до печени. Она его не убивала, она лишь выругалась так. Мы оба его отвергли… и оба годами мучаемся виной. Я ошибся в Йоханне. Я редко ошибаюсь, но если это все же происходит, то последствия могут быть ужасны. Я десятидневки напролет пересматриваю все свои планы.
Щепетильник отозвался заносчиво-придирчивым скептическим тоном:
– Если ты часами решал, что делать с Йоханной, решение вышвырнуть из люка Проныру кажется мне весьма импульсивным. Ты ведь даже не догнал его.
– Гм, но, как я уже сказал, я очень быстро соображаю. В этом случае…
Голос Зека изменился на середине фразы, и радиостая отодвинула своего повелителя в сторону.
– В этом случае среди сотрудников Магната нашелся тот, кто предугадал пожелания начальства. Видите ли, Проныра погиб в ходе… мятежа. Равна, ты знаешь, как Амдиранифани помогал Уту и другим моим элементам наладить контакт. И это не всё – операции Проныры всегда проходили на грани мятежа. Проныра наловчился уходить от ответственности, у него были годы, чтоб в совершенстве овладеть этим искусством. Амдиранифани перетянул команду на свою сторону. В первой, неудачной попытке он потерял два глаза – и научился осторожности. Мои элементы видели многих прежних жертв Проныры. Я не думал, чтобы кто-то из них оказался умней его, пока не появился Амдиранифани.