Следующие десятидневки Равна Бергсндот провела, снова и снова воспроизводя эту часть выступления в своей памяти. Она не переставала удивляться, каким странным, причудливым образом факты сломили сопротивление старых суждений и разбросанные кусочки мозаики сложились в ясную картинку. Она помнила, как встала со скамьи и отчаянно замахала Невилу, пытаясь направить его туда, куда и должен был пойти разговор, – к совершенствованию гибернаторов. Но Невила уже несло, он будто летел на волнах поддержки, катившихся по аудитории со всех сторон.
– И вот по этому поводу мы действительно обязаны устроить голосование. Но случай с Тимором – лишь симптом, а систематическая проблема требует иных решений. Слишком много было секретности в этих вопросах, кто знает почему? Исполнительный Совет не может быть тайным совещательным органом. Наверное, он вообще не нужен. Я отказываюсь от своего кресла в Совете.
В аудитории встали, готовясь наперебой заговорить, сразу несколько человек. Невил остановился и сделал приглашающий жест:
– Джефри?
Джефри упер руки в боки и заговорил гневно, не глядя на Равну (Амди прижался к полу так, что там и сям выглядывали только морды):
– Ты хочешь, чтобы мы проголосовали? Так я тебе скажу, о чем нам голосовать. Не о том, нужен ли нам Исполнительный Совет, а тебе – кресло в нем, Невил. Настоящий вопрос – это сколь долго будем мы терпеть мегаломаньячку, которая не переставая смешивает нас с грязью!
На миг воцарилась гробовая тишина: все казались так же шокированы этим заявлением, как и Равна. Потом вскочил Ганнон Ёркенруд и что-то заорал, поддерживая Джефри. Остальные вскочили вслед за ним, и уже спустя несколько мгновений Венда Ларсндот и Ганнон Ёркенруд начали сердитую перепалку. Невил опять поднял руки. Пара секунд – и гам утих. Венда недовольно села, так же поступили Ёркенруд и другие. Невил подождал, пока все утихомирятся, и продолжал:
– Совершенно ясно, что мы многое могли бы здесь обсудить, гораздо больше, чем можно вынести на голосование на одном-единственном заседании. У нас остаются насущные проблемы управления Доменом. Наверняка можно прийти к безопасному компромиссу, и мне известен надежный, проверенный временем источник ежедневной административной власти. – Он обернулся и отвесил Древорезчице поклон. – Госпожа, чувствуете ли вы себя достаточно уверенной, чтобы продолжать управление без помощи Исполнительного Совета? В делах Домена, где не наблюдается подобного разброса мнений?
Два элемента Древорезчицы бросили взгляды на Равну, а остальные, включая щенка, смотрели на Невила и собравшихся в зале. Поза соправительницы выражала неослабное внимание, но Равна десять лет работала с Древорезчицей бок о бок, и ей показалось, что помимо легкой печали королева испытывает с трудом сдерживаемое удовлетворение. Если так, то в ее словах и голосе оно отражения не получило.
– Вполне, господин Сторхерт. Конечно же, я высоко ценю мудрые советы, от кого бы те ни исходили.
– Разумеется. – Невил кивнул Древорезчице, и кивок этот опять больше напоминал поклон. Потом он повернулся к Равне, но ей поклона отвешивать не стал. Тон Невила был успокаивающим, выражал искреннюю заботу и облегчение. – Равна, мы так многим тебе обязаны. Ты поддержала Древорезчицу в ее войне против Стального и прежнего Шкуродера. Мы помним твою любовь и заботу в первые дни нашего изгнания, помним, как ты сделала все возможное, чтобы Древорезчица и ее стаи выходили самых маленьких из нас. Даже сейчас мы отчаянно нуждаемся в твоих советах по работе с архивами «Внеполосного-II». – Он сделал паузу, словно бы размышляя, как продолжать. – Но в то же время мы находим, что ты, как бы это сказать, слишком сосредоточилась на одной задаче. Мы полагаем, что ты попала в ментальную ловушку, что твои потери и одиночество завлекли тебя в… – он поглядел вверх, на величественную имитацию Эпохи Принцесс, – личную фантазию. – Взгляд Невила вернулся к Равне, испытующий и соболезнующий. И только теперь Равна все поняла. Она чувствовала на себе взгляды всех Детей и стай. Некоторые искренне ненавидят ее, как, по всей видимости, Джефри. Но большинство просто смотрят на королевские одеяния, на роскошную палату – и великие планы Равны им кажутся безумием. Она почти физически ощутила, как прорастает в толпе этот вывод в течение пяти или десяти секунд Невилова молчания. Затем он продолжал вежливым тоном: – Поэтому я считаю, что сегодня мы должны проголосовать по вопросу о временном отстранении тебя от руководящих постов, хотя и с сохранением за тобой функций помощницы и советницы по делам «Внеполосного-II». Но ты обязана будешь позволить Древорезчице и тем, кто будет голосовать в Новом Приемном Зале, вершить реальную власть. Тебе понятен смысл предложенного мной голосования, Равна?
Впервые за несколько минут речи Невила Сторхерта Равна посмотрела ему прямо в глаза. Он встретил ее взгляд и выдержал его. В лице Невила не было ничего, кроме вежливости и уважения к Равне и созданному ею миру. Равна открыла было рот, чтобы разоблачить хитреца… и не нашлась что сказать. Ей требовалось подумать хотя бы две минуты, в противном случае она бы ни на что не сподобилась, кроме проклятий. «Я могу остановить его». Невил Сторхерт получил контроль над аудиосистемами и сценическими механизмами – Равна сама ему передала эти права перед началом работ в Новом Приемном Зале. Но полный, суперпользовательский контроль над кораблем «Внеполосный-II» оставался у Равны Бергсндот. «Я могу перехватить у него управление Залом, стереть эту подделку под Эпоху Принцесс, обличить его во лжи и принудить всех выслушать… бред сумасшедшей». Она заметила, что Древорезчица внезапно напряглась. Звериным чутьем королева Когтей поняла, что грубая сила за Равной; так могла бы смотреть собака на погонщика, занесшего над упряжкой бич.
«Не беспокойся, я еще не сошла с ума».
Равна разлепила губы и сказала:
– Я тебя понимаю, Невил. Я тебя превосходно понимаю.
– Спасибо, Равна, – ответил Невил сочувственно-облегченно.
Потом он обернулся к аудитории:
– Я думаю, что нам стоит поставить этот вопрос на голосание. Серьезные перемены, что даруют нам всем шанс построить безопасное и здоровое будущее. Объявим прения?
Прения состоялись, но не слишком жаркие. Сперва выступил Ёркенруд, за ним Джефри. Они представили на суд публики детализированную, усложненную и более грубую версию выкрикнутых Джефри обвинений. Дослушав до середины, Равна чуть не разрыдалась. Невил больше не пользовался акустикой «Внеполосного-II», чтобы заткнуть выступающих, но оппозицию ему выразили лишь несколько человек, да и те явно чувствовали себя не в своей тарелке и говорили как-то путано. Действительно, все вокруг недвусмысленно подтверждало мегаломанию Равны. Чуть-чуть сдвинувшись на скамье, она заметила, что камера опять отслеживает ее движения. Сердитый взгляд великанши со стены устрашал.
Голосование не принесло сюрпризов: несчастную сумасшедшую обезвредили и понизили до поста советника по техническим вопросам.
Аудитория взорвалась радостными выкриками, после чего Дети поднялись с мест и стали проталкиваться по проходам к трибуне. Вокруг Равны быстро возникла чумная зона. Никто не приближался к ней, но, по счастью, и камера больше не выхватывала ее лицо; экран вообще опустел. Когда Равна села на место, над скамейкой и сценой заметались только тени.
Невил спустился с кафедры, и крики стали громче. Все теснились вокруг молодого человека, желая пожать ему руку. Невил улыбался и энергично жестикулировал. Пробившись к месту, где сидел Тимор, он взял мальчика на руки и поднял его высоко в воздух.
– Мы делаем это для него! – воскликнул Невил. – Мы делаем это для всех нас!
Потом он посадил мальчишку на место, и обоих захлестнул вихрь доброжелателей. Через несколько секунд Тимор с трудом пробился к краю толпы, игнорируя доброхотов, оглянулся и заковылял по открытому пространству перед скамьями – туда, где в полумраке сидела Равна. Когда он приблизился так, что стало видно лицо, Равна поняла, что Тимор плачет. Было похоже, что обрушенное Невилом на его голову спасение не слишком обрадовало мальчика; он выглядел опустошенным и потерянным. «В точности как я сама».
Она опустилась на колени, протянула к нему руки. Тимор обвил ручками ее шею. Голос мальчика ворвался в ее ухо, тон его выражал крайнее изумление:
– Равна! Равна, что случилось?!!
Глава 12
Для Равны следующие дни прошли в странном спокойствии. Ее уведомили, что Йоханна со Странником все еще в пути с Восточного побережья, но дальнейших заседаний Исполнительного Совета не запланировано. Древорезчица ее к себе не допускала. Новая «техническая советница Домена» особых обязательств не получила. Ее попросили покинуть аппартаменты на борту «Внеполосного-II» – освободившееся место предполагалось использовать под медицинские системы, обещанные Невилом. По всей вероятности, они намеревались переделать и усовершенствовать гибернаторы, хотя Равна с трудом себе представляла, как этого можно добиться.
Она заняла один из новых коттеджей по Королевской Дороге. Били Ингва – видимо, основной порученец Невила – показал ей новое место жительства и помог перевезти вещи. Били все время улыбался и относился к Равне с неизменным уважением.
– Невил хотел сам показать вам новый дом, но, кажется, только сейчас уразумел, как много работы свалилось ему на голову с административными полномочиями, – объяснил Били с обезоруживающей улыбкой.
Они стояли на втором этаже нового дома Равны. Как и все домики вдоль Дороги, этот был оборудован водопроводом и отоплением. Кроме того, на первом этаже имелся дополнительный смывной туалет.
На верхний уровень можно было подняться как по передней, так и по задней лестнице. Он представлял собой большое жилое пространство с широкими застекленными окнами, выходившими на юго-запад, на Внутреннюю Протоку. Панорама впечатляла.
– Это первый дом, в котором применено застекление новыми стеклами оптической чистоты. Все равно что дисплей, хотя меню картинок и обоев немножко ограниченно. – Били указал на узоры изморози по краям стекла. – Об этом не тревожьтесь, они исчезнут сами собой, как только мы подключим воду. Ваша тепловая станция уже зарегистрирована в корабельной сети.