Подобравшись ближе, девушка увидела, что сеть излохмачена и продрана во множестве мест, особенно внизу, где явно лазали и ползали существа размером с маленького Когтя. Странник потянул ее за рукава к земле. Мгновением позже свет дуги выхватил изгородь из мрака.
– Прости, – мягко сказал он. – Ты в порядке?
– Да. Попробуем-ка выяснить, осмелятся ли Проныра и его прихвостни гнаться за нами по ту сторону загородки.
Сразу за оградой местность была ровная и плоская, как доска. Если даже Проныра не полезет туда, он легко их увидит и может застрелить. Впрочем, на краю поля зрения вырисовывалось что-то… похожее на истинно тропические постройки. Голос Хора бухал и урчал, но Когтей по-прежнему не было видно. Девушка со Странником достигли ограды. Оказалось, что веревки из простых растительных волокон и перерезать их легче легкого. Они прокрались на ту сторону.
Преследователи не гнались за ними. Теперь они знали, что Йо и Странник за оградой, пускай и не видели, где именно.
– Они знают, где мы, – прошептала девушка. – Они этого и хотели.
– Да-да, – только и ответил Странник, весь погруженный в размышления. Он искал и не мог найти укрытие. По крайней мере, кое-где открытое пространство начинало сужаться. Они проползли еще метра три, и вдруг Странник резко задрал морды, указывая на что-то. С верхней веревки ограды свисал какой-то знак. Керамические диски с нанесенным на них узором использовались в мире Когтей как указатели задолго до прибытия человека на эту планету. Днем и ночью стаи различали написанное по эху мыслей. В бледном свете переноски Йоханна увидела, что на керамике грубо выцарапан символ смерти. Пентаграмма из черепов.
Кто-то позаботился предупредить идущих следом, что за эту ограду лучше не соваться.
– Не стрелять.
Проныра глядел на своих прислужников. Те были бы только рады нажать на спуск.
– Мы больше не на своей территории.
Толпа Когтей оттянулась назад и обиженно посмотрела на командира. Конечно, они рады бы пострелять, но не настолько выжили из ума, чтобы обратиться против него. Обычно эти ребята патрулировали западную границу Резервации, следя, чтобы никто не полез внутрь. Разумеется, по своей воле ни одна стая не вышла бы из Резервации, но внутрь тропические заползали постоянно. Что взять с тупых синглетов! О Хоре Проныра в точности знал, что это не деспотия. Поведение тропического коллектива описывалось усредненными показателями. Всегда имелось некоторое число отщепенцев, которые были слишком ленивы или пугливы. Им было все равно. Стражники вроде тех, что этой ночью работают на него, отлавливали таких синглетов и утаскивали их на рынок фрагментов. Работка была, как говорят двуногие, собачья. Значительно проще отстреливать нарушителей. На дальнем конце Резервации это легко. Проныра подумал, что там отстрел вполне сойдет за спортивное состязание. А на этой стороне стрельбу легко могут услышать стаи Магната, которые не преминут поднять бучу и облить Проныру грязью. «Ночь всех ночей, – подумал Проныра, – и мне совершенно не нужны здесь пушки Магната».
Придя к такому выводу, Проныра с сожалением отвел взгляды от людей. Он искренне желал, чтобы этой ночью они были в отменной форме. Так интереснее.
– Эти двое где-то между нами и оградой. Не имеет значения, где именно. Двигайтесь вперед широкой цепью. Так или иначе мы их туда загоним.
Две стаи ощерились в нерешительных улыбках – им такое задание было знакомо. Но убить тупого синглетона – одно, а загнать на территорию Хора мыслящую стаю – совсем другое.
– Действуйте тихо и слушайте мои команды. – Достаточно, чтобы они сидели тихо, пока Хор не попрет на ограду. После этого пускай орут как резаные – ему-то что?
Проныра наблюдал, как стаи рассредоточиваются по заваленной мусором улице, выстраиваются в широкую линию и начинают продвижение к пограничной изгороди. Стая со светильником держалась чуточку позади, направляя свет в сторону объектов и звуков.
Проныра следовал за ними, держа наготове свое небольшое ружье. Одновременно он потянулся в карман одного плаща и активировал спрятанный там коммуникатор, установив уровень звука таким низким, что и сам едва слышал.
– Они упали не там, где было уговорено, – пожаловался он в карман.
И выжили в катастрофе.
После полусекундной задержки отозвался Невил. Как обычно, этот червяк приготовил кучу отмазок:
– Тебе просто повезло, что я заметил, как они крадутся вниз по дороге. И тебе еще больше повезло, что я подстроил крушение их аппарата. Они грохнулись именно там, где ты просил.
Проныра не торопился с ответом, зная, что выжидательное молчание обычно провоцирует Невила Сторхерта на более информативные откровения. Подождав минуту, Невил и впрямь сообщил кое-что интересное:
– Тебе полезно знать, что, э-э, субъекты утащили коммуникатор из разбившегося антиграва.
«Как? Они подслушивают нас?» Проныра прикусил языки. Ему стоило бы и самому догадаться, что коммуникаторы звездного народа ни в какое сравнение не идут с радиоплащами. Если Невил не перепрограммировал коммы специально, у каждого выделенный канал связи с орбитальным маршрутизатором.
– Это любопытно. Я полагаю, что ты блокируешь их вызовы, – произнес Проныра вслух.
– Само собой, но пока что они просто несут устройство с собой. Интереснее то, что по нему я могу отследить их перемещения.
Текущие планы Проныры полностью определялись наличием двух мощных, но чертовски противных инструментов. Одним орудием Проныры был Невил Сторхерт. «Как я рад, что он так далеко. В противном случае я бы его уже убил». Проныру и самого удивила мягкость в своем голосе:
– И где же они?
– Тридцать один метр от тебя, вернее, от твоего комма, склонение сорок семь градусов.
Технический жаргон двуногого показался Проныре издевательским. Невил определенно мастер вероломств, как и остальные люди. К народу стай он относился с очевидным презрением. По счастью, у Проныры было десять лет, чтобы узнать как можно больше о людях и Запределье. Их технология заключала в себе великую власть, хотя религиозный дурман, окутавший ее, сильно мешал отличить правду от вымысла. Но даже без этой подготовки Проныра в числах шуровал лучше, чем любое Дитя Небес без своих машин.
Он взглянул туда, где сияние дуги выхватывало из мрака границу Резервации. Йоханна и Странник уже совсем рядом с оградой, у правого крыла поисковой партии. Он внимательно оглядывал свои стаи, передвигая их так, чтобы взять в клещи заваленный мусором участок, где наверняка укрываются враги.
Эта ночь должна была принести ему великий триумф, но обернулась большим риском, чем предусматривал изначальный план. Он-то думал, что два его величайших врага просто разобьются в своем летательном аппарате. Вместо этого он вынужден красться за ними в темноте, надеясь, что свет и шум не привлекут внимания Магната. Все же Проныра искренне наслаждался происходящим. Вот-вот Странника с Йоханной прижмут к ограде. Перелезть через нее – верная смерть. Физически ли, умственно ли – их обоих разорвут в клочья. Но если они останутся по эту сторону, Йоханна опять попадет к нему в когти. На сей раз изобретательная, оскорбительно ловкая ложь Странника ей не поможет. Сам Странник будет так же беспомощен, как и человеческая самка. «Так или иначе, я выигрываю».
Проныра пристроился ближе к своим ищейкам. Обычно он считал каждую секунду до того момента, когда сумеет убраться из тропиков, особенно работая в смертельной опасности на открытом месте.
Но этой ночью он по-настоящему наслаждался собой.
– Я думаю, что они точно знают, где мы, – сказал Странник.
Йоханна кивнула.
Хотя он смотрел сквозь дырки в ограде, она понимала, что стая говорит об ищейках. Глядя через плечо, она видела, как рыщут там и сям преследователи. Они подтянулись ближе, смыкая оцепление, и теперь поисковый свет большую часть времени упирался в стену рядом с ее головой.
– Большей частью они там, откуда мы пришли. Может, мы сумеем как-то увернуться от них, перебравшись на ту сторону, провести их… – Это уже от отчаяния.
– Нет, – сказал Странник. – Но у тебя с Хором проблем не будет. Они такие же безмозглые, как и ты.
Хотя Странник явно шутил, Йоханна задумалась о подоплеке его слов. Она слышала истории о том, что случалось с уловленными в тропических городах животными. Так или иначе их пожирали – физически или духовно. Все же она постаралась подыграть:
– Так и тебе волноваться не о чем. Ты тоже давно из ума выжил.
Странник не ответил. Йоханна тут же вернулась к ужасной действительности.
– Не стала бы я сдаваться на милость Проныры.
«Никогда больше ему не запустить в меня когти».
– И я. – Странник больше не ёрничал, но и жалкого тона, каким говорила сама Йоханна, голос его, по счастью, был лишен. В конце концов, Странник немало походил по свету и отвык всего бояться. – Ты знаешь, истории о тропиках всегда одни и те же. Сколько я себя помню, даже в мифах, что возникли задолго до моего образования. Там смерть разума. Лишь те, кому приспичило окунуться в безграничные услады, осмеливались туда прийти. Но глянь на то, чего мы толком не видим. – Он указал мордой на пятно отраженного в стене дождя поискового света Проныры. – Там только парочка тропических. Мы слышим их напевы, но дождь и влажность сводят дальность мышления почти к нулю. Видишь, как скучены стаи Проныры? Я готов об заклад побиться, что на Хор ливень действует еще сильнее. Хреново же им там – тесниться в этом курятнике! Я мог бы пробежать всю эту улицу и найти дыру на той стороне ограды.
– Если тебя не застрелят из ружей Проныры.
– А, пустое.
Странник агрессивно замахал лапами. Йоханна догадалась, что Вики на самом деле не верит в свои слова и готовится умереть за нее. С другой стороны, голос его звучал лукаво, как будто он прикидывал лучший способ отколоть совсем уж отчаянную выходку.
– Если честно, Йоханна, это не такая безумная затея, как в тот раз, когда мы с Грамотеем спасали тебя на Лугах Смерти. И… мне всегда было до жути интересно, что же собой представляет Хор? Каково это – окунуться в него и выйти живым? Возможно ли это? – Шрамоголовый приник к дыре в изгороди и мордой растянул ее так, чтобы прошла целая стая.