На плоту было укромное, но вместе с тем высокое и затененное местечко. Она могла взобраться туда и оказаться в поле зрения почти всей команды своего плота. Когда она для пробы кричала им, некоторые морды поворачивались в ее сторону. Тех, кто понимал самношк, было мало, но достаточно, чтобы свора восприняла суть ее слов. Конечно, до сверхинтеллекта им было очень далеко, но своеобразным интеллектом толпа, несомненно, обладала. Хотя и тупее собаки во многих вопросах, с задачами поиска и оптимизации Хор справлялся лучше всякой стаи или немодифицированного человека. Она задавала им вопрос:
– Где игровые мячики?
И уже через пару секунд, казалось, все имевшиеся на борту мячи взлетали в воздух, даже те, что она заблаговременно припрятала. Она глядела через сотни метров морской глади на два плывущих поблизости плота. И там в воздухе мельтешили желтые мячики! Хм. В локальной оптимизации Хор вытворял чудеса, но свора не могла воспринимать картину в целом, обозревать все поисковое пространство и координировать результаты. Все равно что армада поисковых роботов без агрегатора. Это ограничение присутствовало везде: от восприятия пространства до… ловли рыбы. Когда Йоханне явилась идея заставить весь Хор слушаться себя, она потратила в среднем почти десятидневку, чтобы по ее знаку все своры на всех плотах обращались в слух. Часто они вообще не хотели с ней играть и слушать ее проповеди. Флотилия продвигалась на север, воздух и море постепенно остывали, бури становились мощнее и опаснее. Вода уже так охладилась, что даже Когтям было неудобно ловить рыбу. Толпа захандрила, но день за днем Йоханна добивалась новых результатов. Наконец на каждом плоту возникли местные эквиваленты Дара Божьего, которые умели карабкаться вверх по мачтам и воплями на межстайном или самношке уведомлять свору о проходящих мимо косяках рыбы. Действуя аналогично, она образовала что-то вроде настоящих, хоть и спорадических, парусных команд, и теперь фрагментам удавалось наловить достаточно рыбы, окунаясь в воду лишь на непродолжительное время.
Для Хора такое понятие, как кредит доверия, было почти непостижимо, но Йоханне нравилось думать, что Когти после этого успеха стали доверять ей больше. Они явно прилагали недюжинные усилия, пытаясь понять ее слова и вопросы, но зачастую угадывали то, что она только собиралась сказать. Наверно, настало время взломать груз Магната.
Из предыдущих хитро спланированных экспериментов она знала, что ящики довольно прочные, не предназначенные для частого открывания и закрывания. Ее ножа тут могло оказаться недостаточно. Ладно. Ей повезло найти в одном из шкафчиков под мачтами невесть каким чудом завалявшийся там стальной рычаг. Он очень напоминал устройства, применяемые для поднятия и вращения тяжестей северными стаями. Пользуясь рычагом и имея вдоволь времени, она могла поддеть и свернуть крышку ящика.
После утренней бури, настоящей мясорубки, унесшей жизни нескольких Когтей, прежде чем натасканные Йоханной матросы сноровисто развернули плоты и приняли меры безопасности, она заметила, что один из ящиков ветром выбило из ряда грузов, и тот соскользнул по палубе от центральной пирамидки. Как обычно, свора попыталась воспрепятствовать дальнейшим перемещениям груза. Как обычно, для этого они применяли наспех сплетенные сети, в которых веревки соединялись узлами разной степени сложности. Она увидела, что из пролома в деревянной стенке ящика сочится вязкая черная жидкость. Влагоизолирующая?
Толпа суетилась вокруг ящика, Когти трясли головами и с трудом сохраняли равновесие. Вид у них был растерянный. В другое время они, может, и не заметили бы, что ящик поврежден, но не сегодня. Йоханна дождалась, пока основная толпа схлынет и сгрудится вокруг частично открепившегося паруса на подветренной стороне плота. От холода тропические страдали больше всех, но и бывшим пациентам Фрагментария приходилось нелегко. «Простите, ребятки. Если б я не заставила вас угнать этот флот…»
На этой стороне плота почти не осталось Когтей. Йоханна подняла свою железяку и прокралась к поврежденному грузу.
– Я просто попробую его починить, – сказала она. Ее слова были слышны всем на плоту и обеспечивали хоть какую-то защиту, по крайней мере от стай, которые понимали самношк. Она пристроила рычаг к разломанной стенке и помедлила. Звук ломающегося дерева мог спровоцировать свору.
Но возможности проверить свои предположения у нее так и не появилось: откуда-то сзади раздалось сердитое ворчание. Она обернулась через плечо – о Силы! Это были Когти с другого плота. Забравшись на рангоут, они рычали и шипели так громко, что она их ясно слышала. Может, это и чрезмерно рьяный рыбосмотрщик, но сейчас стайка смотрела прямо на девушку и подавала сигнал тревоги!
Не прошло и секунды, как ее собственная свора сгрудилась у ящика и стала на нее шипеть. Йоханна опустилась на колени, склонила голову на плечо и расставила руки. Такая поза человека, с точки зрения Когтей, выражала наименьшую угрозу.
Челюсти щелкали, клацали, смыкались и размыкались, казалось, что вот-вот смертоносный поток захлестнет ее. Но толпа откатилась, не успев даже пойти в атаку. То тут, то там начали возникать мыслящие кластеры. Конечно, толпа была слишком разгневана и переполошена, чтобы они обрели устойчивость: квазистаи зарождались и буквально через пару секунд распадались, не успев перекричать других или, напротив, заглушая их вопли своими.
Йоханна откинулась на поврежденный ящик в надежде, что жест покажется своре проявлением заботы о грузе. Действительно, некоторые угрожавшие ей морды отодвинулись, а гомон толпы стих почти до приемлемого уровня. Она оглянулась, выискивая кого-то, с кем могла бы объясниться. Нет, свора роилась плотной кучей.
Ладно, ей уже приходилось беседовать с целой толпой.
– Пожалуйста, послушайте меня, – начала Йоханна. – Мы идем на север. Правда?
Толпа так напрягалась, пытаясь уразуметь смысл услышанного, что Йоханна кожей чувствовала жужжание мыслей. Наконец вырвалось слово самношка:
– ДА.
И потом россыпь других, как эхо:
– В Домен.
– Домой.
– В старый дом.
Йоханна покачала головой, что у синглетов соответствовало кивку.
– Я могу помочь. Но мне надо знать больше.
Толпа продолжала дребезжать на грани ультразвука. Гомон мыслезвуков все нарастал. Как бы сейчас пригодился Дар Божий, но толпа не расчистилась, чтобы дать дорогу своему глашатаю. Вместо этого запрудившая плот от борта до борта свора закачалась из стороны в сторону, Когти перемещались, точно карты в тасуемой колоде. Еще через несколько секунд над толпой повис артикулированный хором обрывок фразы на самношке:
– …тебе доверяем.
Йоханне дали взломать поврежденный грузовой ящик, в котором она надеялась отыскать ключи к зловещим планам Проныры. Толпа притихла, нервно наблюдая за происходящим. Девушка расширила пролом, слила из ящика вязкую влагозащитную жидкость… и на палубу посыпались желтые игровые мячики. Толпа на миг забылась, сгребла и подхватила мячи, принялась ими перебрасываться. Но большая часть мячиков полетела обратно к Йо. «Отлично; по крайней мере, в мячах у нас недостатка не будет». За слоем желтых мячиков были сложены какие-то предметы, напоминавшие кирпичи, но мягкие на ощупь. Она опять воспользовалась рычагом, чтобы развалить плотно выложенные линейчатым клином предметы, отгребла их и вытолкнула наружу. Просунула руку дальше в ящик, а опознав груз, быстро поднялась, отступила с пути Когтей и что было силы засвистела. Свора несколько мгновений продолжала забавляться с мячиками, но по ней уже прокатилась рябь понимания.
В грузовом ящике было полным-полно тяжелых плащей и курток. Уже через секунду про желтые мячики никто и не вспоминал; свора накинулась на ящик и принялась его потрошить, ободренная ожиданием теплой одежды.
На всех плащей и курток в ящике не хватило. На палубе потеснились и потолкались, но никого не убили. Очень скоро табу на груз Магната потеряло былую силу, когда свора осознала несомненную пользу от такого грабежа. Йоханна сноровисто орудовала своим стальным врубом. В следующем ящике опять оказалась одежда, в другом – преимущественно мячики, но еще и очень хорошо законопаченный набор пайков из копченого мяса. К тому моменту свору уже обуял воровской азарт, но Йоханна не рискнула исследовать ящики дальше, опасаясь все испортить. Она закуталась в пару курток и притихла у себя в закутке, размышляя о новых находках. Итак, верхние ящики наполнены в основном припасами, размещенными там в расчете на долгий путь. А что дальше? Более ценный груз Магната? А если она угнала флотилию, прежде чем настоящая команда успела погрузить его на плоты?
По всему плоту Когти забавлялись с новыми одежками, примеряли их и переделывали под накидки и палатки. С неменьшим интересом они крутились вокруг копченостей. Она еще не видела, чтобы Когтей так привлекало мертвое, холодное мясо; что ж, по крайней мере, это не опостылевшая рыба. Стайки Когтей взобрались на мачты и рассыпались по краям плота, хвастаясь перед остальными своим приобретением. Они булькали и лаяли на межстайном, но девушка различала аккорды, означавшие ее имя.
Йоханна наблюдала за Когтями на остальных плотах. Сперва те имитировали движения свор хвастунов на борту ее собственного плота, но потом завертели и закачали головами. Наконец толпа на ближайшем плоту при посредстве того самого Когтя, который первым заворчал на Йоханну, просекла идею. Свора сгрудилась вокруг ящиков на своем плоту, пытаясь взломать их когтями и зубами, даже ударяя в стенки туго скрученными веревками. Пять или десять минут они колотились о ящики без видимого результата. Упаковщики Магната славно защитили груз от не вооруженных инструментами тропических. Своре требовалась помощь Йоханны с ее врубом, ну, или хотя бы кого-то с интеллектом на уровне человека или полной стаи.
Наконец, словно осознав тщетность усилий, толпа откатилась от пирамиды ящиков и приникла к палубе. Еще миг – и зыбкое единство распадется… но нет, свора рассредоточилась по плоту, образовав подобие решетки, сфо