Один лежавший на коленях элемент изогнул шею, ловя ее взгляд. Глаза у него были большие и темные.
– Это никак не связано с Невилом. Мы никого не предавали, хотя ты и в особенности Древорезчица можете видеть наши поступки в ином свете. Это ваше право.
– Да. Пожалуйста, не шпыняй Амди за такое, Равна. У нас у всех свои слабости.
Равна кивнула, с трудом сдержав усмешку.
– Амди, – сказала она, – а ведь я кое-что знаю о делишках Шкуродера. Он пообещал тебе, гм, определенную медицинскую помощь, так ведь?
Амди удивленно взвизгнул и поднял все головы:
– Откуда тебе это известно?
– Позже объясню, – ответила Равна. – Это единственная ваша тайна, которую я знала, и сама не поверила, когда узнала.
– Хорошо, но это действительно так. – Амди понурил головы. – Я знаю, в чем моя слабость. Я трус. Вы, люди, такие смелые, вы привыкли жить под угрозой смерти. Как и любой из вас, я рожден весь одновременно. И я так боюсь умереть…
Равна потрепала прижавшегося к ее коленям элемента:
– Я бы не назвала это трусостью, – и задумалась, что же мог Шкуродер пообещать Амди. – Но ты собирался мне рассказать про Винтозуба, – добавила она.
– О да! Про его личину. – Амди отчасти вернул себе привычное ехидство. – Винтозуб – наш совместный проект, и притом самый успешный. Я искренне горд тем, как поступил, хотя Древорезчица наверняка объявила бы меня предателем. Я знал, что Шкуродер-Тиратект преимущественно хороший.
Джефри слегка стукнул элемента, лежавшего на его коленях, по башке:
– Ты что, специально дразнишь Равну? Давай к делу!
– Нет-нет, я как раз думаю, как бы вам лучше объяснить всю правду. – Он еще теснее прижался к людям и устремил взгляды в темноту. Опять пошел дождь, но в безветренную ночь он оказался достаточно слабым. – Это не фигура речи – назвать Шкуродера-Тиратект преимущественно хорошим. Три его элемента происходят из стаи школьной учительницы, которую он убил. Именно она всем заправляет, хотя стая может не осознавать этого.
– Я знаю, – сказала Равна. – Шкуродер часто шутит на эту тему, но с очень хитрым видом, как бы намекая, что это ложь.
– На самом деле это не ложь, – ответил Амди с необычной для себя резкостью. – Безусловно, Белоухий – важнейшее звено, однако все те трое вносят вклад в совокупную личность.
– И это я тоже знала, – кивнула Равна.
В голосе Амди появились озорные нотки:
– Но, готов побиться об заклад, ты не знала, что у всех трех есть от стаи щенки.
– Что? – Даже испорченная система видеонаблюдения об этом бы ей доложила. Если только не… – А это случайно было не в тот год, когда Шкуродер подался на север?
– Именно.
Это было пять лет назад. Древорезчица вышла из себя от ярости и чуть было не затеяла войну на истребление уцелевших приверженцев Шкуродера.
– Так что, Шкуродер-Тиратект пытался создать себе замену на случай, если элементы Тиратект начнут умирать?
– Да. Вот только все сработало не так, как он предполагал. У Шкуродера на сей счет полно объяснений, нашпигованных заводчицким жаргоном, но вкратце все они сводятся к тому, что остатки Старого Шкуродера отвергли щенят. Он отдал одного Негоднику, а двух других помог ему пристроить я.
Равна уставилась в дождливую тьму. Если Амди эту историю не просто так рассказывал, то догадаться, куда делись остальные два щенка, было несложно.
– А что собой представляют другие элементы Винтозуба, Амди?
– Джефри и я проникли со щенками в ветеранское отделение Фрагментария, где до сих пор сидят под стражей фрагменты Стального Владыки.
– Ага! И это было как раз перед «самоубийством» Стального?
– Да, – признал Амди. – Каким-то образом Шкуродер заставил Каренфретт всех одурачить, и Древорезчицу в том числе.
– Угу, – сказал Джефри. – Очень мне хотелось бы выяснить, что у Шкуродера есть на эту Каренфретт.
– Не знаю, да меня это и не волнует, – ответил Амди. – Стальной Владыка был чудовищем, но в моем щенячестве он был также и моим другом – по крайней мере, так я думал. Моим первым другом. Как ни суди, все прошло строго по плану Шкуродера с Каренфретт. То, что осталось от Стального, пребывало в полном безумии, но отчасти сумасшествию этому было причиной бессилие доказать Шкуродеру – Старому Шкуродеру – свою значимость, самостоятельность. Как только он оставил попытки убить двух щенков Тиратект, они идеально с ним слились. То, что получилось в результате, все еще отдаленно напоминало исходного Стального Владыку, поэтому для маскировки ему пришлось перекрасить шерсть.
Коварство и боевая ярость Винтозуба спасли им всем жизни, но ведь именно он заботился о ней на всем пути, все те дни, что она металась в беспамятной горячке. Неужели именно он был стаей, которая дала Лугам Смерти нынешнее название? Такая форма искупления грехов людям недоступна – во всяком случае, не так глубоко Внизу.
Минуту длилось молчание. Только дождь шуршал по камню, да костер догорал в угольки. Наконец Равна спросила:
– Который его элемент погиб той ночью? Сколько в нем остается от Стального? Половина? Три четверти?
– А, это не важно, – ответил Амди с немного преувеличенной бодростью. – Не тревожься. Личность не сводится к процентным соотношениям. Три четверти фрагмента происходят от изначального Стального, но четвертый – переделанная душа.
Предмет их беседы уже несколько часов как не показывался, хотя Амди сказал, что слышит, как стая патрулирует лагерь.
– Он считает, что из нас не получится хороших часовых, – заметил Амди, – а сам, клянусь честью, вот-вот задрыхнет на периметре.
Они расположили керхогов в самом комфортном месте – с подветренной стороны скалы, где было суше всего. Что до самих странников, то накидками послужили водонепроницаемые плащи, найденные в одном из ящиков, а подстилками – одежда, которую Равна с Джефри носили накануне.
Амди с Джефри развернули плащи и легли вместе, свернувшись клубком и тесно прижимаясь друг к другу, как поступали в прохладные ночи на юге.
– Для тебя тоже есть место, – предложил Амди, подвинувшись.
– Да, – сказал Джефри, поколебавшись, – нам нужно сберечь тепло.
Предыдущей ночью, когда они урывали краткие мгновения сна, скрючившись на верхних полках фургонов, такой возможности представиться не могло.
– Хорошо, – она втиснулась в середку клубка, образованного Джефри с Амди, и позволила ему сомкнуться вокруг себя. Она не убаюкивала этих двоих с тех пор, как они еще пешком под стол ходили. Сейчас же, обвив Джефри руками, Равна испытала совсем иные ощущения.
Глава 26
По горным лугам передвигаться было куда проще, чем карабкаться туда, – даже в тех местах, где после дождя землю покрывал многосантиметровый слой разжиженного гумуса. Керхоги пощипывали густую луговую травку, и в объеденных ими местах сходила вода, обнажая глубокие промоины. Больше не лило, но небо было плотно затянуто облаками – превосходная погода, чтобы прокрасться незамеченными. Фрагмент Винтозуба (фрагмент Стального Владыки?) вел себя в общем так же, как и вчера: рыскал рядом с тремя фургонами и показывал, куда повернуть и где опасно. Хромой элемент замедлял передвижение стаи, но в целом настроение у Винтозуба было бодрое.
Карты они упаковали, но Амди их заучил наизусть:
– Горы понижаются к западу плавнее, чем к востоку. Впереди крутой спуск.
Равне это не понравилось: крутой спуск явно был эвфемизм. Контурные линии карты сливались в резко прочерченную кривую, означавшую крутую скалу. Собственно, Амди не отрицал этого, но беспокоился о другом:
– Всего через несколько часов, максимум через пару дней, мы достигнем поселка, трактира или фермы. Там будут стаи. Что мы им скажем?
– В зависимости от того, как они нас примут, Амди, – сказала Равна.
Бедняга пытался разработать жизнеспособный план на бегу. Разумеется, это отвлекало его от неприятных мыслей о приближавшемся обрыве или дефиците еды (дефицит наблюдался по всем категориям съедобных припасов, какие Равна старалась учитывать), а также о том, что за караваном охотятся по меньшей мере три банды. Луговую траву тихо колыхал ветер. Если он и не был по-арктически холоден, все равно льдисто покалывал ее сквозь куртку. Они устали, вымазались в грязи и замерзли. Не надо об этом думать. Винтозуб переместился к заднему фургону и стал принюхиваться к огромным валунам, раскиданным по лугу. Его бдительность успокаивала, но с каждым новым днем казалось вероятнее, что остатки Читиратифора потеряли след беглецов. Амди этого было недостаточно, и он рьяно завертел мордами вслед четверке:
– Ха! Похоже, мы наткнулись на местных, даже не доехав до обрыва!
Равна заметила, что Джефри замедлил свой фургончик и тоже присматривается к Винтозубу. На самом-то деле луга эти на вид не слишком отличались от старомодных ферм Домена. До прихода людей с их генетически модифицированными сельскохозяйственными культурами стаи не слишком утруждали себя земледелием, относясь к нему довольно беззаботно. Когти-крестьяне расчищали землю и привлекали туда добычу, кормили ее, защищали от конкурентов по экологической нише и хищников. Ограды таких ферм легко было спутать с естественными лесополосами и следами камнепадов, но ничего похожего она поблизости не видела.
От валунов донеслось горловое ворчание. Существо размером с элемента стаи бегало меж камней, укрываясь в густой луговой траве. Тройка Винтозуба обогнала животное и замкнула круг. Существо сделало головокружительный кувырок и бросилось к единственному казавшемуся безопасным участку луга – но там в засаде сидел хромой элемент Винтозуба. У странной твари не было выхода. Она снова перекувыркнулась в воздухе и бросилась назад, к фургонам. Трое элементов Винтозуба догогняли ее. Для горностая или ульекуницы она была слишком крупная. Кроме того, где одна куница, там и сотня, и охотник быстро оказывался добычей, к тому же у незнакомого создания были две лишние конечности в середине туловища. Тут существо миновало фургончик Равны, и женщина поняла, что лишние ноги на самом деле не что иное, как рваные грязные лохмотья дорожной куртки.