Глава 19.
Кетан даже не знала, сколько времени прошло. Вот пришли служанки и стали готовить ее для господина. Волосы, вернее то, что от них осталось, макияж, одежда. Все достаточно открытое и откровенное. Умащение тела ароматным маслом.
Эти же служанки отвели Кетан, как под конвоем, в покои господина. К этому времени девушка накрутила себя настолько, что готова была и на самоубийство, лишь бы не в постель.
Такой, натянутой, как струна, служанки оставили ее посреди спальни и тотчас неслышно удалились. Лазель уже ждал ее, восседая в кресле возле большого окна рядом с лакированным столиком. На столике графин и две вазы: одна с цветами, другая с фруктами.
Сам Лазель сидел с абсолютно непроницаемым выражением лица, словно это маска. Камзол он снял, оставшись только в тонкой рубашке белого шелка, узких черных бриджах и в сапогах. Волосы распущены и спускаются на плечи крупными локонами. Кетан впервые поймала себя на мысли, что ее господин очень молодо выглядит, даже моложе ее, но при этом у него очень мудрый взгляд много повидавшего в жизни человека.
Лазель взглянул на нее, и Кетан не смогла выдержать этот взгляд, уставившись в пол. Она слышала, как он встал с кресла и подошел к ней, но не подняла глаз даже когда увидела его сапоги. Просто чуть отвернулась.
– Почему ты так сильно боишься меня? - спросил Лазель.
– Я не боюсь, - хмуро ответила Кетан и добавила едва слышно, - Мне противно.
– Вот как, - как ни странно, ни малейшего намека на злость или недовольство, скорее разочарование. - Это только мне выпала такая честь или это относится ко всем, кто может причислить себя к мужскому роду?
– Ко всем, - так же тихо ответила Кетан.
– Понятно. Я так и думал. Да ты присаживайся. Или ты не можешь? - девушка молча села. - Вот и хорошо. И это чтобы не оказаться в моей постели, ты решила заняться таким вот членовредительством?
Лишь кивок вместо ответа, и эта игра глазами в прятки. Лазель опять вздохнул и продолжил:
– Что же тебя подтолкнуло к мысли, что это поможет? Неужели мои слова о шрамах на твоей спине? - вновь кивок, но вампир даже не ждал ответа. Он его знал, поэтому продолжил, - Да, шрамы красоты не добавляют, но это не является для меня помехой, как ты было решила. То, что ты пыталась сотворить с лицом - форменная глупость. А волосы… я и правда считаю, что так лучше. Мне так нравиться.
Лазель видел, как девушка вся сжалась, видимо решив, что ее уже ничто не спасет. Вампир сел рядом с ней и постарался как можно более вкрадчиво проговорить:
– И все это возвращает нас к главному вопросу: с чего ты решила, что я возьму тебя в свою постель силой? Разве я хоть как-то давал это понять?
– Нет, но… это обычное дело, - наконец проговорила Кетан.
– И все-таки, поговорив с остальными девушками ты могла бы понять, что это не мой метод. Да, я мог бы затащить тебя в постель, но это было бы как изнасилование, а я не любитель подобного рода утех. Зачем, когда любая из моих наложниц сделает это с радостью и страстью?
– Тогда… почему вы купили меня?
– Меня привлек твой огонь. При всей истерзанности тела ты не сломалась.
– И только?
– А что, мало? Поверь, хотя это тебе сейчас и сложно, я, как никто, могу помочь тебе.
– Да уж, - практически фыркнула наложница.
– Прости, Ариэль не должна была наказывать тебя, - Кетан не поверила своим ушам. - Но и ее можно понять. Порой она даже излишне заботится о моем благе.
– Вы… просите у меня прощения?
– Да, так как считаю это правильным. Что-то не так?
– Вы… мой господин, - выдавила девушка. - И вправе делать со мной все, что угодно.
– Я знаю. Тебе так этого хочется?
– Нет!
– Так чего ж тогда? То, что так делают все остальные, никогда не являлось для меня руководством к действию, - усмехнулся Лазель. - Можешь считать меня вот таким вот оригиналом. Но, я надеюсь, ты не будешь предпринимать попытки к побегу. Я знаю, ты обдумывала такую возможность.
Кетан вновь сжалась, словно ее застукали на месте преступления. По сути, так оно и было. Ответить что-либо она не решилась. Да и так все было достаточно очевидно. Во всяком случае, для вампира, который продолжил:
– Я достаточно великодушен и незлопамятен. Но подрывать свой авторитет не позволю! Так что некоторых границ переступать не стоит. Надеюсь, это понятно?
– Да, - кивнула девушка.
– Вот и отлично, - улыбнулся Лазель, и от его серьезности не осталось и следа. А его улыбкой хотелось любоваться вечно. Эта мысль исподволь шокировала Кетан, - А теперь давай поговорим о тебе.
– Зачем? - тут же насторожилась наложница.
– Ну, мне бы хотелось получше узнать тебя. Что тебе интересно, какова была твоя прежняя жизнь.
Кетан не хотела отвечать, но Лазель оказался таким умелым собеседником, и так задавал вопросы со своей ангельской улыбкой, что в итоге она рассказала ему все, что до этого поведала Лейле.
Девушке было невдомек, что вампир действовал своими чарами. Лазель прекрасно ощущал черный груз страшных воспоминаний Кетан, как они давят на нее, запирая внутри все остальные чувства, и пытался помочь. Хотя излечение душевных травм дело долгое и очень сложное. К тому же нужно иметь определенный уровень владения ментальными силами. Но, благо, Лазель на это жаловаться не приходилось.
Мелкими, едва уловимыми толчками подталкивал он душу Кетан к исцелению, чтобы она выплеснула из себя эту жуткую боль.
В результате где-то через пару часов подобных усилий Кетан разрыдалась, спрятав лицо в ладони и уткнувшись в его колени. Лазель поглаживал девушку по спине, приговаривая:
– Ну, вот и хорошо. Давно бы так, моя дорогая. Плачь, плачь пока есть слезы. Выплесни все то, что накопилось.
По началу Кетан вздрагивала от его прикосновений, но потом ей стало все равно. Очень уж давно все в ней копилось, искало выход, и вот, наконец, нашло. Лишь где-то на задворках сознания она удивлялась тому, что смогла себе позволить подобное.
Кетан было невдомек, что под воздействием чар Лазель она могла бы сделать и не такое. Просто ее господин использовал свои способности дозировано и в нужном русле. Когда Лазель убедился, что девушка более не отстраняется от него, то осторожно притянул ее чуть ближе и поцеловал в макушку, как ребенка. Вампиры ведь могут пить не только кровь, которая нужна им для пищи, но и сильные эмоции. В данном случае горе. Правда, это не приносит никакого удовольствия, скорее наоборот, но Лазель это не пугало. Он пил, пил горе и боль Кетан, тем самым приуменьшая их. Да, не в его силе вырвать куски памяти об ужасном прошлом, но он мог их притупить.
Так он и сделал, пока рыдания Кетан не стихли. Она полулежала, уткнувшись в колени Лазель, и слегка вздрагивала, а вскоре и вовсе затихла. Так продолжалось еще некоторое время, потом девушка все-таки нехотя отстранилась и села на кровати.
Она пыталась стереть остатки слез с лица и не шмыгать при этом носом. Хотя, смущаясь, заметила:
– Я вымочила вам всю рубашку.
– О, право, какие пустяки!
– Я… я не должна была. Простите меня!
– Не извиняйся. Наоборот, должна. Тебе стало полегче?
– Хм… да. Даже странно.
– Ничего странного, - улыбнулся Лазель, правда улыбка у него получилась какая-то усталая.
– И… что теперь? - снова тень тревоги в ее глазах.
– А что должно быть? - усмехнулся вампир.
– Ну… - смутилась девушка.
– Я уже говорил, что не собираюсь ни к чему принуждать. Иди лучше к себе. Мы еще пообщаемся. Я только надеюсь, ты оставишь дурацкие затеи. Могу я на это рассчитывать?
– Да, - чуть поколебавшись, ответила Кетан.
– Я вижу, ты не лжешь. Это хорошо. Иди к себе, отдыхай. Найдешь дорогу?
– Да, думаю да.
– Вот и хорошо, - уже и в голосе вампира сквозила усталость, но, похоже, Кетан так и не заметила этого, выходя из комнаты.
Когда за девушкой закрылась дверь, Лазель сел на кровать, а потом и вообще откинулся на ней, разметав волосы и закрыв лицо руками в усталом жесте. По всему телу вампира пробежала легкая судорога, предвосхищающая изменение. Тело Лазель вновь становилось женским, появлялись свойственные ему округлости и выпуклости. Но вампира это, казалось, нисколько не заботило.
Он, вернее уже она, продолжала лежать поперек кровати с закрытым руками лицом. Эту картину и застала Ариэль, почти робко протиснувшаяся в комнату. Стоило ей увидеть такое состояние подруги, как от робости не осталось и следа. Поспешно захлопнув дверь, вампирша кинулась к кровати. Склонившись над Лазель, она обеспокоено спросила:
– Что случилось? Ты в порядке?
– Все хорошо. Просто… устала, - ответила вампирша, убирая с лица волосы, но так и оставаясь лежать.
– Устала? А где твоя наложница?
– У себя, должно быть.
– Но что произошло?
– Ничего, абсолютно. Просто отвыкла я пить чужие, настолько отрицательные, эмоции. Я уже и забыла, как они трудно… перевариваются.
– Ты с ума сошла! Ты хоть пила через кровь?
– Нет, конечно. Чистые эмоции.
– Точно с ума сошла! А если бы приняла слишком много и не справилась?
– Ариэль, я не девочка, и если на что-то иду, то прекрасно осознаю на что. Так вот, никакой смертельной угрозы не было, а некоторое неудобство можно и перетерпеть.
– Прости. Я понимаю, и все-таки беспокоюсь. Ты очень напугала меня своим видом!
– Да ерунда, - отмахнулась Лазель, но вставать по-прежнему не спешила.
– Но что тебя подтолкнуло к этой… авантюре?
– Я хотела ей помочь. Сама бы она переживала эту свою боль очень долго. Теперь дело пойдет быстрее.
– Вопрос, достойна ли эта девушка таких мер, - как бы между прочим заметила Ариэль.
– Это даже не обсуждается, - как отрезала Лазель. - И с этого дня я буду стараться видеться с ней почаще. Все равно я дома, рейдов пока не предвидится.
– Что ж, делай, как считаешь нужным, - пожала плечами вампирша, поняв, что подругу не переубедить. - Но как ты себя сейчас чувствуешь?