Дети совсем притихли, слушая своего деда. Нилус взглянул на свою сестрёнку, она широко раскрытыми глазами смотрела на старого рассказчика и увлеченно впитывала каждое слово из его истории. Глядя на неё, казалось, что с девочкой ничего не происходило: совсем недавно её не выкрадывал злой культист и армия зомби не пыталась убить её брата. Можно было подумать, что они сейчас возвращаются со своими односельчанами с городской ярмарки, где выгодно продали свой товар, и скрашивают свою дорогу байками, с нетерпением ожидая теплой встречи дома. Дом. Перед глазами Нилуса вновь предстали кровавые картины, совсем недавно увиденные в родном селении. Отныне он был главой семьи, ему нужно было решать, что делать дальше. На его руках осталась маленькая сестренка, и юноша совершенно не имел представления, что он будет делать дальше.
Тем временем Радобор, надышавшись через трубку ароматов трав, расслабился, стал активно жестикулировать и строить гримасы, превращая свой рассказ в театр одного актера.
— Скоро все привыкли к свету Луны, и ночь перестала быть такой страшной, поэтому многие звери, люди и боги стали гулять и охотиться не только днём. Молодой бог ветра Волинд, играя со своей ручной совой, пролетал в одну из ночей над озером и заметил внизу блеск, — это Айрида в очередной раз стряхивала со своих волос капли воды, превращая их в звезды. Он спустился вниз, стал подсматривать за ней и, конечно, сразу же влюбился. С тех пор он не мог найти себе покоя и постоянно метался из стороны в сторону, поднимая сильные ветра. Однажды он осмелел и, подгоняемый своими чувствами, решил признаться в своей любви Айриде, но девушка лишь улыбнулась и молча ушла в свою пещеру. После этого молодой бог стал пылать любовью, и этот жар нагрел воздух, лишив нашу землю зимы. Она осталась только в виде снега высоко в горах, куда Волинд не заглядывал. Все его внимание отныне было приковано к земной тверди, по которой ходили ноги прекрасной девы. От своей любви бог ветра стал впадать в неконтролируемый гнев, и это насторожило Тирена, ведь во многих местах, где появлялся Волинд, он ломал вековые деревья. Бог земли начал изучать следы и понял, что они ведут к месту, где купалась его невеста. Тогда он, разозлившись, решил проучить наглого юнца. Он спрятался рядом с озером и дождался того момента, когда воспылавший любовью бог вновь прилетит на свое тайное место. Увидев, как наглец подглядывает за его обнаженной невестой, Тирен взмахнул своей палицей и хотел обрушить её на голову Волинду, но ручная сова, научившаяся видеть в свете Луны точно так же, как и днём, клюнула его в руку. От неожиданности бог разжал ладонь, и оружие улетело в небо. Оно ударило по Луне, отколов от неё большой кусок и множество маленьких крошек. Лунный камень ударил в Ашханские горы, прорубив в нем проход, соединяющий теперь Восток и Запад, он проник в самую глубину горной породы и до сих пор сверкает там. Это свечение ещё можно увидеть на болотах в тех краях. Дождь из лунных крошек шёл целую неделю. Они падали на землю и в воду, везде оставляя свою божественную силу. С тех пор прошло много сотен лет, и мир стал таким, какой он есть. Появились зверолюды, гаркхи, огненноголовые, колдуны и люди с разными умениями, которые они скрывают глубоко внутри, а у кого-то отпечаток магии виден даже снаружи.
— Это как у Двух баронов? — не скрывая своего любопытства, перебил один из сорванцов.
— Именно так, — хмыкнул дед и, видимо, хотел погрузиться в воспоминания того момента, когда в молодости он имел честь видеть господ этих земель, но его ностальгический порыв прервал второй из мальчишек.
— Эх, хотел бы я летать как Волинд, я бы тогда сгонял тучи к нашим полям, и мы бы не боялись летней засухи, — деловито заявил он.
— Дедушка, а что стало с богом ветра? — неожиданно вмешалась в разговор Лотта, её, как истинную девушку, больше интересовали романтические подробности, чем магия, волшебство и разборки разгневанных мужчин.
— Он успел улизнуть от бога земли и с тех пор старается не спускаться слишком низко. Высоко в горах он поёт свою тоскливую песню, страдая от того, что не может лицезреть свою возлюбленную. А совы с тех пор боятся кары Тирена. Они прячутся днём в дуплах деревьев, украдкой вылетая на охоту лишь по ночам.
— Наверное, это самая грустная песня, ведь он больше никогда не видел свою возлюбленную, — с нескрываемой печалью сказала Лотта, украдкой взглянула на Нилуса и, встретившись с ним взглядом, снова покраснела. Смутившись, она вновь принялась нянчить свою косу. Эта деталь не ускользнула от двух ее младших братьев, и они, не сговариваясь начали наперебой подначивать девушку.
— Лотта влюбилась, Лотта влюбилась в Нила!
— Замолчите, дураки, — обиженно буркнула девушка на своих братьев, — а не то я задам вам трепку!
И спустя пару секунд молчания и гневного сопения ноздрями добавила: «Ничего я не влюбилась!»
Чтобы прервать этот детский балаган, дедушка строгим голосом напомнил о своем присутствии:
— Ну и какая мораль у легенды, что я вам рассказал? — Хитро прищурившись, спросил Радобор и шумно втянул через трубку воздух.
— Не стоит злить богов?
— Вражда богов изменяет жизнь?
— Не ошибайся как сова?
— Нужно спать по ночам?
— Не стоит клевать руку бога, иначе будешь спать только днём, как малыш, и пропустишь все интересное?
Братья затараторили наперебой, пытаясь угадать истину, надеясь получить похвалу от своего дедушки в случае правильного ответа.
— Нет, не подглядывай за чужой невестой и не будет неприятностей! — Ответил дед, когда варианты стали иссякать и, увидев удивленные лица внуков, довольно захохотал.
Нилус несколько минут как закончил свою трапезу и ждал подходящего момента, чтобы вновь поблагодарить гостеприимных хозяев за сытный ужин. Лотта, пряча взгляд от глаз Нила, взяла пустую миску из его рук и передала её Радобору. Тот переложил трубку в левую руку, привстал со своего места, забрал посуду и положил туда, откуда взял её ранее.
— Куда вы направляетесь? — И если минут десять назад для него этот вопрос был не актуален, то сейчас Нил был сыт, он отдохнул и начал задумываться о перспективах. Родственников у них с Зарой за пределами посёлка не было, и они были вольны идти в любую сторону. Предстояло лишь выбрать направление.
— Мы бежим от границы из крепости Лорель, большая беда движется в нашу сторону с Запада, и я даже не представляю, что может её остановить. Мы отстали от основного обоза, потому что мне пришлось задержаться чуть дольше в крепости — я отличный плотник и помогал восстанавливать оборонительные сооружения. Сейчас мы движемся в сторону города Жандаль, принадлежщего хозяевам этих земель — Двум баронам, но я не знаю, откроют ли там перед нами ворота.
Направление, в котором двигался обоз, устраивало Нила. Главное — добраться до города, а там он уже смог бы решить, что делать дальше. Он вспомнил, что матушка рассказывала ему о дядюшке Салтусе, обитавшем в Жандаль. В любом случае бежать в сложившейся ситуации было больше некуда, да и крепостные стены казались ему более перспективным местом, чем Дикий лес. Под мерное раскачивание телеги, после приёма пищи, Нилуса стало клонить в сон, и он уже почти улетел в этот прекрасный мир грез под тихую возню малышни и пыхтение старика, как вдруг повозка резко остановилась, а где-то впереди послышались крики и пронзительный женский визг. Из-за неожиданного толчка парень повалился на спину и больно ударился о край повозки, но тут же вскочил на ноги. Он помог подняться сестренке, спустил ее вниз на землю, спрыгнул сам и осмотрелся. Их повозка шла в арьергарде, и сзади не было видно никакой опасности, лишь продавленную колёсами телег колею, извилисто уходящую за горизонт.
— Сидите здесь, — полушёпотом приказал своим внукам дед, извлек из недр перевозимых вещей деревянную дубинку, очень проворно для своего возраста спрыгнул на землю и мягко приземлился на обе ноги.
В этот момент Нилусу показалось, что старик был не прост. Что-то изменилось в нём, юноша почувствовал силу и уверенность, исходящую от Радобора. За спиной такого человека или стоя рядом с ним каждый почувствовал бы себя уверенно. Подобное ощущение он испытывал рядом со своим наставником Риотом. Нил обнажил меч и взялся за рукоять двумя руками, старик посмотрел на эти приготовления и голосом, не терпящим неповиновения, коротко бросил: «Стой тут и следи за детьми. Я посмотрю, что там впереди стряслось».
Глава 8. Затишье перед бурей
К стенам Лорель стекались передовые отряды неприятеля. Каждый из них становился лагерем неподалёку. Сейчас, находясь на башне, Каракка видел, как с каждым часом росли силы врага. Весь горизонт заполонили дымы костров. После длительного похода враг пополнял силы. Скоро начнется штурм. Так было и так будет всегда — в каждой армии найдётся достаточное количество горячих голов, желающих совершить ратный подвиг молниеносно, не прибегая к длительной осаде. Из крепости уехали последние ремесленники, теперь её наполняли жизнью лишь четыреста тридцать человек и один горный великан. Сегодня на капитане была его старая форма гвардейца — кольчуга, тяжелая кираса, наплечники и налокотники. Обмундирование было изрядно потрёпанным, но таким же надёжным, как и во времена величия Динарской империи. Его голову защищал остроконечный шлем с забралом-полумаской. Эта деталь появилась на его амуниции сразу после того, как в одном из боёв он потерял глаз, остаться без второго он не мог себе позволить. Щит Каракка никогда не использовал, предпочитая сражаться в бою двумя мечами. Позади остались последние приготовления к обороне и речь, с которой он обратился к своим собратьям по оружию. Впереди ожидала неизбежная битва, которую мало кто хотел из защитников крепости, но кровь частенько проливалась и без желания одной из сторон. Каждый из горожан стоял на стене ради своих близких. Все понимали, что с каждым ударом сердца их семьи отдалялись всё дальше и дальше. Эта мысль успокаивала и была лучшей мотивацией. Глядя на казавшееся бесконечным скопление костров, многим из солдат Лорель — охотникам, лавочникам и крестьянам — было сейчас по-настоящему страшно.