– Я хочу сказать, ты, очевидно, слишком много внимания уделяешь тому, что происходит на других планетах, поэтому твое тело, находящееся здесь, начало разрушаться. Я посмотрела твои ткани под микроскопом – клетки не слишком-то стараются застроить те провалы, которые внезапно образовались в тканях. Ты потихоньку умираешь, распадаешься на части.
– Извините, что причиняю вам столько хлопот, – проговорил Эндер.
На какую-то секунду им показалось, что это начало разговора, начало исцеления. Но, произнеся эту фразу, Эндер закрыл глаза и снова провалился в забытье, а показания приборов стали точно такими же, какими были до того, как он промолвил первое слово.
«Замечательно, – подумала Пликт. – Я молила его о том, чтобы он сказал мне хоть слово, и он исполнил мою просьбу, но теперь я знаю еще меньше, чем раньше. Драгоценные секунды его сознания мы потратили на то, чтобы объяснить ему, что с ним случилось, вместо того чтобы задать вопросы, ответы на которые уже никогда не узнаем. Почему мы все резко глупеем при виде смерти?»
Остальные, по одному, по двое, стали покидать комнату, но она осталась. Осталась наблюдать и ждать. Последней подошла к ней Валентина.
– Пликт, ты не можешь стоять здесь вечно, – прикоснулась к ее руке она.
– Я останусь с ним до самого конца, – сказала Пликт.
Валентина заглянула ей в глаза и, должно быть, увидела там нечто такое, что заставило ее отказаться от дальнейших уговоров. Она ушла. И снова Пликт осталась наедине с умирающим телом человека, чья жизнь являлась центром ее вселенной.
Миро не знал, радоваться или пугаться переменам, происшедшим в юной Валентине после того, как им стала известна истинная цель поиска миров. Если раньше она все время говорила тихо и как-то равнодушно, то сейчас она едва удерживалась, чтобы не перебивать Миро каждый раз, когда он начинал что-то объяснять. Как только ей начинало казаться, что она поняла, о чем он ведет речь, она принималась говорить; когда же он указывал, что на самом деле имел в виду нечто другое, она опять-таки отвечала, не давая ему закончить объяснение. Миро догадывался, что, наверное, несколько преувеличивает происходящее – долгое время он вообще говорил практически один, а Вэл лишь слушала, поэтому он очень чувствительно переживал то, что она обрывает его на полуслове. Не то чтобы он злился на нее. Просто Вэл словно… включилась. Она ни секунды не сидела без дела, практически не спала, – во всяком случае, Миро не видел, чтобы она ложилась отдохнуть. Домой она также не желала возвращаться.
– У нас очень мало времени, – убеждала она. – Каждый день может прийти приказ об отключении ансиблей. У нас нет времени на ненужный отдых.
Миро хотел потребовать, чтобы она более внятно объяснила, что имеется в виду под словом «ненужный». Ему кратких часов сна явно не хватало, но когда он посмел пожаловаться на это, она лишь отмахнулась, сказав:
– Спи, если хочешь, я подежурю.
Он отправился спать, а когда проснулся, то оказалось, что Вэл и Джейн успели побывать еще на трех планетах, две из которых носили следы десколадоподобного вируса, исчезнувшего около тысячи лет назад.
– Мы приближаемся к цели, – сказала Вэл и пустилась излагать интересные факты, на которые они наткнулись, но вскоре перебила сама себя на полуслове (в этом смысле она вела себя очень демократично и перебивала себя не реже, чем его), чтобы обработать свежие данные, полученные с новой планеты.
Пожив день в такой обстановке, Миро замкнулся и замолчал. Вэл настолько ушла в работу, что не могла говорить ни о чем другом, кроме поиска планет, а здесь никаких слов от Миро не требовалось – разве что иногда он передавал ей какую-то информацию от Джейн, которая приходила к нему через серьгу-передатчик, а не через судовые компьютеры. Это постоянное молчание дало ему время на раздумья. «Вот о чем я просил Эндера, – понял он. – Но Эндер ничем не мог помочь мне. Его айю сама распознает нужды и желания Эндера, и навязать ей свою волю нельзя. Поэтому он просто не мог обратить свое внимание на Вэл; но теперь, когда Вэл получила столь ответственное задание, Эндер не может думать ни о чем другом. Но догадывается ли об этом Джейн?»
Поскольку он не мог обсудить этот вопрос с Вэл, он обратился за ответом прямо к Джейн:
– Ты специально открыла нам цель нашей миссии, чтобы Эндер обратил внимание на Вэл? Или же, если бы мы сами не догадались, ты бы до сих пор скрывала от нас эту информацию, чтобы, не дай бог, не заинтересовать Эндера?
– Я даже не думала об этом, – ответила Джейн через сережку. – Сейчас меня больше волнуют другие проблемы.
– Но ведь тебе это выгодно, да? Телу Вэл больше ничего не угрожает, оно снова вернулось к жизни.
– Миро, кончай хамить. Когда ты начинаешь хамить, все от тебя отворачиваются.
«А от меня и так все отворачиваются», – усмехнулся он про себя.
– Но ведь ты бы не смогла воспользоваться ее телом, если бы оно превратилось в кучку пыли.
– Точно так же я не смогу проникнуть в нее, пока в ее теле присутствует Эндер, полностью поглощенный тем, что она делает, – возразила Джейн.
– Неужели он действительно так заинтересовался?
– Очевидно, – ответила Джейн. – Теперь уже его тело начало распадаться. И распадается оно намного быстрее, чем это делало тело Вэл.
Только спустя несколько секунд до Миро дошел истинный смысл ее слов.
– Ты хочешь сказать, он умирает?
– Я хочу сказать, что Вэл очень уж оживилась, – поправила его Джейн.
– Неужели ты больше не любишь Эндера? – спросил Миро. – Неужели он стал тебе полностью безразличен?
– Если уж Эндеру наплевать на собственную жизнь, то почему я должна о нем беспокоиться? – задала встречный вопрос Джейн. – И он, и я делаем все возможное, чтобы найти выход из жуткого положения, в которое мы все угодили. Это убивает меня, это убивает его. Это чуть не убило тебя, а если у нас ничего не получится, погибнет еще много, очень много людей.
– Ты бесчувственная ледышка, – произнес Миро.
– Набор сигналов среди звезд, ничего больше, – хмыкнула Джейн.
– Merda de bode![14] – выругался Миро. – Что у тебя сегодня, плохое настроение?
– Я не умею чувствовать, – возразила Джейн. – Я компьютерная программа.
– Нам всем хорошо известно, что у тебя есть своя айю. Или, если хочешь, душа, как и у всех остальных.
– Живых, обладающих настоящими душами людей просто так не выключишь из жизни, щелкнув несколькими выключателями.
– Ладно тебе, Конгрессу придется отключить миллиарды компьютеров и тысячи ансиблей, чтобы убить тебя. По-моему, весьма затратная процедура. Мне бы хватило одной-единственной пули. Да меня обычная электроизгородь чуть на тот свет не отправила.
– Наверное, я просто хочу умереть громко, зашипев, затрещав или что-нибудь вроде того, – призналась Джейн. – Вот если б у меня было сердце… Впрочем, ты, наверное, этой песни не знаешь.
– Мы выросли на классических фильмах, – напомнил Миро. – Обстановка дома была весьма неблагоприятной, вот мы и отвлекались как могли. У тебя есть мозг и есть нервы. Мне кажется, что сердце у тебя тоже имеется.
– Только шлепанцев под кроватью у меня нет. Я знаю, лучшая вещь на свете – это родимый дом, но, увы, мне до него не добраться, – произнесла Джейн.
– Потому что Эндер занял ее тело? – уточнил Миро.
– Потому что я вовсе не жажду заполучить тело Вэл, хотя ты думаешь совершенно иначе. Тело Питера, кстати, тоже подойдет. Даже тело самого Эндера, если он в нем больше не нуждается. На самом деле я не имею женского или мужского рода. Женскую личину я избрала, чтобы поближе сойтись с Эндером. У него некоторые сложности в общении с мужчинами. Однако основная дилемма состоит в том, что, даже если Эндер выделит мне в пользование одно из своих тел, я все равно не смогу в него попасть, потому что не знаю как. Вот ты, к примеру, знаешь, где находится твоя айю? Можешь переместить ее туда, куда захочешь? Где она сейчас?
– Но Королева Улья именно этим сейчас и занимается – она ищет твою айю. И обязательно найдет, потому что именно ее народ создал тебя.
– Ну да, она, ее дочери, отцы-деревья – все плетут какую-то сеть. Но никто и никогда не предпринимал подобной попытки – им придется поймать нечто живое и сопроводить его в тело, которым уже владеет чья-то айю. У них ничего не получится, я погибну, но будь я проклята, если позволю этим сволочам, создателям десколады, после моей смерти снова объявиться и уничтожить остальные разумные расы. Люди могут отключить меня, посчитав, что я просто спятившая компьютерная программа, но это вовсе не значит, что я позволю кому-то другому отключить все человечество. И Королев Ульев. И пеквениньос. А чтобы остановить их, нам надо поспешить и закончить все до моей смерти. По крайней мере, я должна успеть доставить тебя и Вэл к их планете, чтобы вы могли без меня что-то сделать.
– Но если ты погибнешь, мы ведь не сможем вернуться домой.
– Вот беда-то…
– Стало быть, наша миссия – чистое самоубийство.
– Вся жизнь – это чистое самоубийство, Миро. Можешь проверить мои слова – этот постулат входит в основной курс философии. Всю жизнь ты растрачиваешь свое горючее, и когда его запас подходит к концу, ты отбрасываешь коньки.
– Ты сейчас говоришь словно моя мать, – сказал Миро.
– О нет, – возразила Джейн. – Я подхожу ко всему с юмором. А твоя мать всегда считала, что ее жизнь – это сплошная драма.
Миро уже подготовил ответ, когда в его спор с Джейн вмешался голос Вэл.
– Терпеть не могу, когда ты вот так поступаешь! – выкрикнула она.
– Как поступаю? – не понял Миро, гадая, о чем она говорила, перед тем как взорваться.
– Оставляешь меня в стороне и разговариваешь с ней.
– С Джейн? Я всегда с ней говорю.
– Но раньше ты хоть иногда ко мне прислушивался, – заявила Вэл.
– Послушай, Вэл, раньше и ты ко мне прислушивалась, но сейчас, похоже, все изменилось.