Примечания
1
В настоящее время президентом Общества является Мартин Энгельберг. – Примеч. ред.
2
Loidl, 1985; Stary, 1989.
3
Bühler/Kächele, 1978.
4
Например, Wallerstein/Kelly, 1980.
5
Например, Bühler/Kächele, 1978; Wallerstein/Kelly, 1980.
6
Например, Guidubaldi/Petty, 1985; Kalter/Plunkett, 1984.
7
Например, Bühler/Kächele, 1978.
8
Например, Doust, 1983; Wallerstein/Kelly, 1980.
9
Например, Doust, 1983; Wallerstein/Kelly, 1980.
10
Например, Bühler/Kächele, 1978; Bernhardt, 1986; Guidubaldi/Perry, 1985; Kalter/Plunkett, 1984; Wallerstein/Kelly, 1980.
11
Например, Guidubaldi/Perry, 1985.
12
Например, Bedkower/Oggenfuss, 1980; Bernhardt, 1986; Guidubaldi/Perry, 1985; Leahy, 1984; Wallerstein/Kelly, 1980.
13
Knapp/Verzentnitsch, 1983; Napp-Peters, 1987; Wallerstein/ Blakeslee, 1989.
14
Например, Напп-Петерс (Napp-Peters, 1987) о сравнении школьных успехов детей из полных и неполных семей.
15
Wallerstein/Kelly, 1980 и Wallerstein/Blakeslee, 1989.
16
Ср. также Wolchik et al., 1985.
17
Ср., например, историю Ларри (Wallerstein/Blakeslee, 1989, 146 ff.)
18
Эту проблему мы обсудим позже.
19
Например, Bernhardt, 1986; Wille, 1985a, 1985b; Wolchik et al., 1985.
20
Bernhardt, 1986; Psychoanalytic inferences, 1983.
21
См. экскурс по психоаналитической теории формирования невроза на с. 39.
22
О концепции реакции переживаний см. в исследовании В. Шпиль 1967 года и на с. 174 этой книги.
23
К внешним обстоятельствам (в этой связи) относятся и внутренние, под которыми понимаются психическое состояние родителей, их проблемы, чувства и конфликты.
24
Занимаясь вышеупомянутыми вопросами, психоанализ выходит за рамки своей привычной практики, двигается от чисто терапевтических оценок к педагогическим подходам и их возможностям. На заре психоанализа (в 1920-х – 1930-х годах) применение психоаналитических теорий играло значительную роль в воспитании детей. А последние десять лет наблюдается возрождение традиций психоаналитической педагогики.
25
Проектная группа состояла исключительно из психологов с психоаналитической подготовкой и педагогов, а также семейных психологов-социологов.
26
Прежде чем приступить к разговору о полученных данных, надо решить ряд теоретических проблем. В приложении к книге эти вопросы раскрыты подробно, там же освещены выводы, сделанные по итогам методических заседаний.
27
Методике психоаналитически-педагогической консультации для разведенных родителей будет посвящена отдельная работа..
28
Собственно говоря, речь в данном случае должна идти не о матери и отце, а об имеющем и не имеющем родительские права (живущем отдельно) родителе. Но поскольку число отцов, имеющих родительские права, невелико, я позволю себе, из соображений удобочитаемости, и далее говорить о «матери» и «отце». Правда, следует взять в расчет, что жизненная ситуация одиноких отцов во многом отличается от ситуации, в которой находятся одинокие матери. Я вынужден пренебречь специфическими проблемами таких отцов. В описанных нами случаях их было чрезвычайно мало, почти все они жили с новой партнершей, были готовы к разводу либо начинали отношения вскоре после него. То есть для полноценного исследования недостает эмпирического материала.
29
Ср. с. 169 и далее, 273 и прежде всего 302.
30
См. о психоаналитическом концепте разрешения невротического конфликта на с. 40.
31
К аспекту невротического удовлетворения я вернусь далее.
32
Связь между детским и взрослым неврозом см. также в других экскурсах.
33
Определение понятия «объектные отношения» см. в экскурсе на с. 87.
34
Это понимание определяет эдипову фазу, см. также в главе 6.
35
Burgner, 1985; Kalter/Plunkett, 1984; Leahy, 1984; Paul, 1980; Wallerstein/Kelly, 1980; Wille, 1985.
36
Конечно, мера действительного присутствия или отсутствия объекта влияет на характер идентификации. Сравним замечания об идеализации и пренебрежении, с. 276.
37
Лапланш и Понталис характеризуют психическую травму как «событие в жизни субъекта, которое определяется по степени его интенсивности, способности/неспособности субъекта адекватно реагировать на него и по наличию длительного патогенного воздействия. Проще говоря, травма характеризуется возбуждением, выходящим за пределы толерантности субъекта и его способности психически преодолеть и переработать это возбуждение» (1967, с. 513).
Намного острее характеризует травму Анна Фрейд. Она пишет: «Прежде чем я назову событие травматическим, я спрошу себя, считаю ли я, что данное событие стало поворотным в жизни пострадавшего, что оно направило развитие его судьбы в другую сторону и оказало патогенное влияние. Или же я имею в виду травму в первоначальном значении слова, т. е. внутреннюю катастрофу, разрушение личности на основе наплыва возбуждения, которое вывело из строя функции “Я” и его способность к восприятию» (1967, с. 1843).
В названии книги («Между травмой и надеждой») понятие «травма» я употребляю в еще более общем смысле слова, чем Лапланш и Понталис – в разговорном смысле, обозначающем событие, ведущее к коренным изменениям с патогенными последствиями; говоря о непосредственно травматических реакциях на развод и о посттравматической обороне, в тексте я опираюсь на более строгую характеристику, выдвинутую Анной Фрейд: «.. вывести из строя “Я” и функции “Я” не в смысле полного уничтожения “Я” (да и возможно ли такое?). Я считаю теоретически обоснованным говорить о травме, когда разрушается уже актуальная психическая организация субъекта, и его “Я” либо развивается негативно, либо регрессирует». Несмотря на то что я в целом придерживаюсь мнения Анны Фрейд, что понятие «травма» должно ограничиться событием, я тем не менее считаю уместным характеризовать «постразводный» кризис как травматическое событие, хотя речь идет о процессе, который порой растягивается на месяцы. В контексте истории жизни ребенка это событие является ударом судьбы, исключением из правил. Этот кризис – период между собственно разводом и временем, которое занимает посттравматическая защита. Реакция на этот кризис близка непосредственной реакции на травму, и границы между ними размыты.
38
К вопросу о новом поглощении и страхе кастрации сравним экскурс на с. 107 и далее, с. 134 и далее.
39
Здесь имеется в виду надежда, что родители могут помириться. Желание, чтобы папа и мама снова были вместе, мы находим почти у всех детей, даже спустя годы после развода. Это подсознательное желание приобретает форму надежды (что отчасти объясняет сопротивление многих детей новому браку родителей).
40
Объясняясь языком психоанализа, отрицание боли, которую испытывают Петер и Роза из-за развода, правильнее охарактеризовать как изоляцию. Подсознательная корреспонденция между ожиданиями родителей и поведением детей может быть понята так же, как спонтанная идентификация с одним или другим родителем.
41
О том, какие действия защиты вынуждают детей идти на конфликт лояльности и какие последствия для их развития это влечет, я расскажу далее.
42
О реакциях на развод в зависимости от возраста и о том, существует ли более-менее подходящий, с точки зрения детей, возраст для развода, рассказано в разделе 6.3.
43
О других феноменах инфантилизации разведенных родителей речь пойдет далее (см. разделы 9.7 и 9.8).
44
К объекту постоянства; см. экскурс на с. 107 и далее.
45
Другая причина следует из психического состояния разведенных родителей, о чем мы будем говорить далее.
46
Этими вопросами подробно занимается Фтенакис (1985).
47
См. также Bedkower/Oggenfuss, 1980; Fthenakis et al., 1982, представивших в своей книге различные эмпирические исследования; Leahy, 1984; Napp-Peters, 1985; Wallerstein/Blakeslee, 1989.
48
Проблему усиливает тот факт, что многие дети – сознательно или нет – идентифицируют себя с отсутствующим папой. Сравним по этому поводу с. 139 и далее.
49
Отношение детей к фигурам из книжек с картинками, сказок или телепередач бывает очень сложным. Благодаря идентификации с героем ребенку удается установить часть своей идентификации с отцом или матерью, когда герой подчиняется правилам взрослых. В известном смысле сказочный персонаж становится для ребенка моделью интеграции собственных потребностей и родительских требований, своего рода «символическим вспомогательным Я». Наряду с этим часто возникают функции «переходного объекта» (напр., Винникотт, 1971). (Сравним также обобщающую систематическую работу Шефер о роли переходных и игровых пространств в преодолении психических конфликтов и выполнении задач развития.)
50
Недавно один отец кое-что мне объяснял, и он не одинок в своих взглядах: «Нельзя разрешать детям все. Даже если для этого есть возможности. Чтобы жить дальше, они должны уметь от чего-то отказываться», – сказал он, имея в виду общественное принуждение, которое распространяется на детей со второго года жизни. Данное замечание звучит как насмешка. Такая позиция отцов, матерей, воспитателей – часто лишь рационализация их неспособности признаться себе, что они (посредством запретов, заповедей и других норм, которыми они пользуются по отношению к детям) доставляют своим горячо любимым чадам так много разочарований, печали и боли, что в глазах детей сами выглядят агрессивными, несправедливыми, эгоистичными. Вместо того чтобы сознательно подойти к реально существующему конфликту между родительскими и педагогическими требованиями, они делают бесправной позицию ребенка, утверждая: «Нет оснований для твоего разочарования, раздражения и гнева. Я делал тебе только добро!» Чего не хватает в поведении родителей и воспитателей в повседневном общении с детьми, так это ответственности за вину, о которой мы говорили выше. Если я сознаюсь себе в том, что я (ответственный взрослый) вынужден ограничивать желания и ожидания детей, то я должен быть в состоянии, по крайней мере, помочь детям преодолеть разочарование – утешить, найти компромисс, предложить замену потерянному удовольствию.
51
О понятии «репрезентация объекта» ср. экскурс на с. 87.
52
Одновременность сознательных противоречивых чувств и стремлений (например, любовь-ненависть, близость-дистанция) является симптомом шизофрении.
53
Rotmann, 1978 и 1981. На значении триангуляции я подробнее остановлюсь в главе 5.
54
Это необязательно (см. раздел 10.2). Подобный механизм «реализации» агрессии также встречается у матерей (с. 82).
55
Есть много родителей, которые боятся своих двухлетних детей. Серьезные приступы гнева на втором и третьем году жизни связаны большей частью с тем, что родители не способны правильно реагировать на требования автономии ребенка, которые выражаются в оппозиции или быстро меняющихся запросах, а воспринимают их как проявления, направленные против их личности, раздражаются и считают себя обязанными сломить волю ребенка. Эти родители ведут со своими детьми борьбу за власть, как если бы перед ними стоял физически, умственно и душевно равный противник. Они стремятся показать своим маленьким детям, «кто здесь главный», а добиваются лишь того, что дети воспринимают их как нечто ужасное, угрожающее и жестокое. Так борьба за автономию превращается в борьбу против злого объекта (ср. со с. 107 и далее).
56
Ночное недержание мочи у детей наряду с возбуждающими страх внутренними конфликтами может являться развивающимся невротическим симптомом. Восьмилетняя Беттина на протяжении последних трех лет страдает недержанием мочи. В основе симптома лежит сложный конфликт, обусловленный рождением младшей сестры. Те, кто знаком с Беттиной, не предполагают, что у девочки серьезные душевные проблемы. Она прилежная ученица, всегда добивается желаемого, фантазерка, художественно одарена, умеет радоваться жизни, сохраняет хорошее отношение к родителям и другим детям, в том числе к сестре. Беттине удалось все беды конфликта сконцентрировать в одном симптоме: ее энурез – результат парциальной (частичной) регрессии. Хотя это и невротический симптом, он защитил основные области ее «Я» от дальнейшего разрушения. У Александра же энурез стал сопроводительным обстоятельством расширившейся регрессии, которая завела его в тупик.
57
К отчуждению – ср. со с. 104 и далее; к параллельному развитию объектных отношений к отцу – ср. с главой 5.
58
К теме женского желания пениса и мужского страха кастрации – ср. экскурс на с. 134.
59
Нет необходимости говорить о том, насколько ребенок обременителен для брака, если его рождение не планировалось (ср. исследование Амендта и Шварца (Amendt/Schwarz, 1990).
60
Разумеется, эти последствия относятся к шагам развития репрезентации объекта в раннем детстве в семьях со статично определенным распределением ролей между матерью и отцом, а также другими персонами.
61
Понятие триангуляции показывает, что психоаналитическое и систематическое мышление не являются взаимоисключающими. Что касается представителей системно-семейно-терапевтической школы, с психоаналитической стороны возможности понимания распространяются лишь на тех ее представителей, которые готовы воспринимать внутрипсихическую систему, а не ограничиваются внешними образцами отношений и поведения.
62
Смысловой (расширенный) перевод может звучать так: «Должен существовать (совсем независимо от мамы) “Я”, который, как папа, любит маму (и любим ею)».
63
Нередко дети отвечают на ранние разочарования сдвигом в развитии. Они находят решение в большей автономии, дистанцировании от материнского объекта. Клинически это значит, что особенно впечатляющие успехи детей между 10-м и 24-м месяцами жизни, прежде всего в области, служащей автономии функции «Я» (речь, моторика, контроль за выделениями), могут быть результатом как удовлетворяющего, так и разочаровывающего опыта. Зависимость (иначе говоря, потеря автономии) и самоконтроль могут оказаться для таких детей постоянным источником страхов – возникает боязнь нового слияния с матерью, страх оказаться «поглощенным».
64
В качестве переходных рассматриваются не только оральные объекты.
65
Во всяком случае, этот перенос, как и механизм защиты, может быть использован для преодоления страха перед сильными разочарованиями.
66
Конечно, здесь надо заметить, что не все расстройства пищеварения связаны с детскими фантазиями на тему собственного происхождения.
67
Отказ от отца может иметь и другие причины (ср. разделы 9.2, 10.1 и 10.2).
68
Вторая причина кроется в осложнении эдиповой фазы (см. следующую главу) из-за компенсационной триангуляции или нежной любви Манфреда к отцу.
69
Иногда можно наблюдать облегчение нагрузки отношения к отцу благодаря личным качествам матери. Но это играет роль позднее, в эдиповой фазе, когда отец приобретает значение самостоятельного объекта (независимо от борьбы с матерью за самостоятельность). Триангулированная система отношений защищает и отца от чрезвычайных разочарований, а также агрессий ребенка. В этом может быть скрыта еще одна причина того, что дети тоскуют и по тем отцам, которые, с точки зрения матерей, плохо заботились о них и порой причиняли им боль.
70
Эдипов комплекс – чрезвычайно сложный психический процесс, из которого я извлек только главное направление. Вместе с тем, обычно существует слабо развитый «негативный» эдипов комплекс, который заключается в том, что ребенок рассматривает разнополого родителя в качестве соперника по отношению к его исключительной любви к однополому. Эдиповы желания детей находят завершение в подсознательных эдиповых фантазиях родителей. Эротические перенесения родителей на детей имеют особенно большое значение, если партнер в качестве любовного и сексуального объекта исчезает (о чем мы еще не раз будем говорить).
71
К понятию психического здоровья в психоаналитическом смысле см. экскурс на с. 175.
72
Агрессивное поведение не всегда является результатом невротических изменений в характере.
73
Наше исследование, посвященное решающему воздействию супружеских конфликтов на психическое развитие детей, может иметь важное значение для психоаналитической психологии развития. Осветим вопрос, почему как ранний, так и эдипов опыт объектных отношений по-разному раскрывается от ребенка к ребенку, несмотря на то что ни жизненные обстоятельства, ни характеры родителей не проявляются особым (патологическим) образом. Для объяснения разных судеб конфликт «отец – мать» может требовать особой территории, которую сегодня занимают «конституциональные факторы». Исходя из этого, он образует своего рода внутренние зажимы между ранним опытом объектных отношений, в центре которого, казалось бы, стоит одна мать, и психическими конфликтами эдиповой констелляции. Поэтому чрезвычайное развитие страхов в ходе эдиповых конфликтов – следствие не только внутренних нарушений ранних объектных отношений, но и долгого влияния внешних обстоятельств, осложняющих ранний процесс индивидуализации.
74
Связующее звено между опытом ранних объектных отношений, в центре которых, похоже, находится только мать, и психическими конфликтами эдипальной констелляции: развитие страхов в ходе эдипальных конфликтов проявляется не только как следствие нарушений в ранних объектных отношениях, но и как следствие непрекращающегося «заражения» условиями, которые осложняли процесс индивидуализации ребенка в раннем возрасте.
75
Акцент сделан на свободе, которую мать или отец в состоянии дать ребенку в его отношениях с другим родителем, поскольку эти отношения их не пугают (ср. с главой 9).
76
Имеется в виду не только количественно, в смысле повышенной расположенности к неврозу: по Малер, Кембергу и другим, осложненный опыт ранних объектных отношений влияет на психическое развитие и является причиной возникновения пограничного расстройства.
77
Под самосознанием здесь понимается то, что на языке психоанализа называется идеальным «Я». Кажется, что эта часть личности проявляет себя устойчивее (чем репрессивные части сверх-«Я»), когда в ходе постразводного кризиса начинаются деструктивные процессы.
78
Позднее этот регулярно возникающий феномен стал центральным аффектом терапии: перенос возвращает вытесненное детство пациента в настоящее – кабинет врача.
79
Невротическое страдание, естественно, не означает болезнь. Люди, страдающие от невротических конфликтов, часто выстраивают нарциссически мотивированную защиту, чтобы не чувствовать себя больными или виновными в собственном несчастье. Действия, чувства, желания, соматические страдания и т. п. рационализируются и приобретают (задним числом) благоразумное и безобидное обоснование. Другой вариант – человек может их даже идеализировать, приписывать им ценность и целесообразность, или отрицать, или проецировать на других людей.
80
Разделы, напечатанные мелким шрифтом в этой главе, читатель, не интересующийся теорией психоанализа, может пропустить.
81
«Очевидно, что все эти механизмы вступают в действие в этом случае, также это может наблюдаться при невротических реакциях и нарушениях развития личности» (Spiel, 1967, 4).
82
Laplanche/Pontalis, 1967, 53.
83
Я в дальнейшем не дифференцирую эти симптомы и невротические образования характера (ср., например, с. 158 и далее).
84
Это действительно для детей старше семи лет. У маленьких детей можно достичь подобных психотерапевтических эффектов (в психоаналитическом смысле), проводя психоаналитическую работу с родителями (ср. Datler, 1985; Figdor, 1989c; Furman, 1957; Jacobs, 1949).
85
Мы исходим из того, что диспозиция личности не полностью уничтожается ранней травматизацией.
86
В этом случае очевидно, насколько важно проанализировать возможное влияние постановки диагноза на родителей. Как и в рамках терапевтического процесса, нужно, чтобы клинические результаты обследования, которые специалист обсуждает с пациентами, не приводили к сопротивлению, подвергающему опасности дальнейшую консультативную работу. (Эту точку зрения не принимают во внимание судебные эксперты, чьи заключения предъявляются родителям.)
87
То обстоятельство, что все невротические симптомы могут исчезнуть после кризиса развода, также является причиной, по которой я уже рекомендовал выше (с. 185) подождать с обращением к психотерапевту после развода немного подольше.
88
Например, страх потери любви – страх возмездия (включая страх кастрации) – страх (магического) разрушения или потери объекта – страх (симбиотического) повторного слияния – страх быть съеденным – страх смерти…
89
Эти рекомендации хотя и не вредят, поскольку избавляют родителей от страхов и, вероятно, обеспечивают возможность быстро побороть постразводные страхи, но лишают шанса уменьшить урон, нанесенный разводом, и использовать ситуацию для корректировки уже имеющихся нарушений.
90
К этому добавляются усилившиеся «старые» симптомы (ср. с разделом 7.2), которые не могут быть устранены из-за (возможно, несостоявшегося) постразводного кризиса.
91
Это, конечно, не значит, что любые трудности в школе должны заставить задуматься о чем-то подобном и что любой ребенок подвергается опасности. Речь идет о психических процессах, которые стоят за видимыми проявлениями. Такие проявления нужно учитывать, когда они служат для отражения раннеинфантильных страхов.
92
Подразумевается, конечно же, психологический момент развода (ср. с разделом 1.1).
93
Например, Kalter/Pickar/Lesowitz, 1984; Wallerstein/Kelly, 1980; Wille, 1985.
94
Bernhardt, 1986; Psychoanalytic inferences, 1983.
95
Заключение Баллоффа/Вальтера, наоборот, говорит о том, что в результате интенсивных отношений с отцом, покинувшим семью, или кооперации обоих родителей после развода у ребенка усиливается желание нового воссоединения. Авторы оценивают это как обременительный фактор и указывают на то, что присутствие или отсутствие такого желания связано лишь со сведениями, полученными от родителей. В ходе наших обследований (детей) удалось установить, что родители в большинстве случаев не знают о существовании таких желаний (или не хотят знать?), из чего можно заключить, что сведения, получаемые от родителей, недостаточно основательны. Предполагается, что кооперирующие родители просто лучше информированы о подобных желаниях детей или меньше им сопротивляются. Из этого можно сделать вывод, что желание нового воссоединения часто остается подсознательным. Что касается обременения, я думаю, что здесь речь не столько о том, лелеют ли дети желание нового воссоединения, сколько о том, какую душевную ценность оно имеет или насколько мучительно был пережит развод родителей. Вполне возможно, что на протяжении всей детской жизни развод родителей – повод для сильных переживаний, а серьезные нарушения в развитии необязательно происходят именно по этой причине.
96
Kalter/Pickar/Lesowitz, 1984. В общем, такое чувство стыда возникает не только из-за дискриминации, пришедшей извне. Многие одинокие матери испытывают чувство, что они «не в порядке», и передают его детям.
97
Kalter/Pickar/Lesowitz, 1984; Leahy, 1984.
98
Leahy, 1984.
99
Kalter/Pickar/Lesowitz, 1984.
100
Wallerstein/Kelly, 1980.
101
Doust, 1983; Leahy, 1984. Однако и я неоднократно указывал на ограниченную значимость видимых симптомов или адаптивного поведения.
102
Bernhardt, 1986; Doust, 1983; Leahy, 1984; Psychoanalytic inferences, 1983; Wallerstein/Kelly, 1980; Wille, 1985.
103
Wallerstein/Kelly, 1980; Wallerstein/Blakeslee, 1989.
104
Чувству «желанности» ребенка придается большое значение и в книге «По ту сторону блага ребенка» (Jenseits des Kinderwohls, Goldstein/A. Freud/Solnit, 1973), вышедшей в свет при сотрудничестве с Анной Фрейд. В ней отмечен большой интерес к семейно-правовым решениям. Так, в вопросе семейноправовых решений авторы руководствуются двумя критериями: 1) кто из родителей в состоянии (прежде всего психологически) воспринимать родительские функции как продолжающиеся отношения; 2) какое решение откроет ребенку максимум возможностей, чтобы и дальше чувствовать себя желанным.
105
Ср. Fthenakis, 1985 и Fthenakis/Wiesel/Kunze, 1982.
106
Проблемы сепарации напоминают о значении «третьего объекта» для процесса индивидуализации в первые годы жизни (ср. с главой 5).
107
См. также исследование Штирлина (Stierlin, 1974) о связи между определенными (очень близкими) «модусами отношений» и проблемами подростков в процессе пубертатного/юношеского периода.
108
Ср. также мое объяснение так называемого долга ответственности (с. 120 и далее).
109
Удручающее исключение составляет большинство адвокатов, которые в делах о разводах руководствуются подходом «выигрыш-проигрыш» и заботятся только о клиентах. Мне не раз приходилось видеть, как адвокаты отговаривали бывших партнеров от поиска точек соприкосновения и попыток примирения, изо всех сил настраивали своих клиентов на воинственный лад. Иногда адвокат начинает опекать одного из супругов. Вероятно, это приятно, но решение конфликта в итоге делегируется супругу, а сам конфликт объективируется – поднимается на уровень жестких суждений «прав/неправ» или «верно/неверно». В результате копятся противоречия. Результат такого подхода – родители лишаются прав в отношении ребенка, а ребенок теряет ответственных родителей.
110
Этот опыт подтверждает недавно завершенное эмпирическое исследование по вопросу права на совместную опеку (Balloff/Walter, 1989).
111
Ср. с. 16 и далее.
112
Недавно опубликованное Goldstein/Solnit (1989) «Руководство для разведенных родителей», основанное на хорошем знании предмета и содержащее много важных рекомендаций, по моему мнению, также страдает от этого недостатка.
113
Аналогичный случай, когда страх ребенка, пережитая как насилие разлука с матерью и возбуждение после посещений отца выражались в повышенной восприимчивости к инфекциям и высокой температуре. Домашний врач описал ситуацию так: «Посещения отца подвергают опасности здоровье ребенка».
114
К причинам, по которым дни свиданий часто бывают столь болезненными для родителя-опекуна, я вернусь позже (например, в разделе 9.4).
115
Если мать и отец предъявляют разные требования, это необязательно плохо для ребенка. Я еще буду об этом говорить.
116
С психоаналитической точки зрения дети, социальная адаптация которых проходит на базе спонтанной идентификации («я хочу быть таким, как папа» или «.такой, как мама»), лучше приспосабливаются к разным ожиданиям отца и матери. А дети, у которых адаптация функционирует через требования сверх-«Я» (я должен быть таким, как требует папа/мама), обычно сталкиваются с внутренними конфликтами.
117
Ср. также забавные, ничуть не менее удачные комментарии Нестлингер (1985) о так называемых «я-ж-матерях».
118
Ср. также мои комментарии о «долге ответственности», с. 36 и далее.
119
О материнском чувстве вины ср., например, фрау Б. со с. 12 и далее.
120
Это тот же психический механизм, который Фрейд (1916) описал в работе о преступниках из сознания вины.
121
Педагогизирование материнских отношений после развода (см. выше) в известном смысле включает и отношение к бывшему партнеру.
122
Из этого вытекают важные методические выводы: в случаях, когда основная проблема заключается в отношениях между разведенными родителями, даже консультации с одним из них могут привести к успеху. Даже если второй родитель не принимает участия в семейно-терапевтических консультациях. Особенно – если накал агрессии между бывшими супругами очень высок. Наш опыт подсказывает, что лучше отдать предпочтение
123
Я говорю здесь о внешних характеристиках отношений, а не об изменениях внутренних, то есть объектных отношений.
124
Через два месяца после начала консультаций отношения господина М. с Руди и бывшей женой заметно улучшились. Спустя полгода, приехав за Руди, он пригласил мать на чашку кофе. Еще через два дня она сама ему позвонила, чтобы впервые спросить, не может ли он в субботу взять сына к себе, потому что ее пригласила в гости подруга. Мать начала пользоваться продолжающимся отцовством бывшего супруга. Таким образом, уже небольшие изменения в поведении отца помогли восстановить нарциссическое равновесие и снизили накал агрессии.
125
Интересно, что в условиях развода первичные объекты – отец или мать – могут приобрести все свойства объекта фобии.
126
Figdor, 1988.
127
К длительным воздействиям (ср. с главой 11).
128
См. (дифференцированное) теоретическое представление на с. 253.
129
Ср. с Юттой (с. 238), которая под давлением мучительного чувства вины повела себя иначе и встала на сторону отсутствующего отца.
130
Важность объектоотношения первостепенна. Она необязательно соответствует интенсивности внешних отношений: сравним некоторые триангуляционные функции отца.
131
Доказано, что возможность в любое время позвонить отцу намного выгоднее ребенку, чем регулярные звонки отца. Ведь в первом случае ребенок контактирует с отцом тогда, когда в нем нуждается. Иначе отсутствие отца может оказаться болезненным именно в тот момент, когда ребенок занят другими делами и не особенно страдает из-за разлуки.
132
Если между родителями есть агрессия, идентификация «невовлеченного» родителя с ребенком выглядит скорее как ссора, а вовсе не как понимание и помощь.
133
Конечно, интенсивность агрессивных желаний – и, следовательно, вызванного ими страха – сильно варьируется от ребенка к ребенку. Тип и степень защиты определяют получение или потерю свободы действий его «Я» (ср. также экскурс на с. 175 и далее).
134
Позитивная оценка конфликтов между родителями подразумевает, конечно, не такие супружеские отношения, в которых ссоры и насилие – в порядке вещей, и лишь иногда случается затишье.
135
Ср. также: Fthenakis (1985), объединенные эмпирические исследования в этой области.
136
Ср. Fthenakis, 1985.
137
То, что дети легче принимают ограничения, исходящие от отца, чем от матери, связано также с разницей объектных отношений между ребенком и отцом, ребенком и матерью и разностью стремлений, возникающих в рамках этих объектных отношений.
138
На таком же механизме «магической помощи» базируется симбиотическая иллюзия новорожденных (ср. экскурс со с. 104 и далее).
139
См. также с. 265, прим. 1.
140
Возвращаясь к экскурсу на с. 175 и далее, нужно добавить, что тяжелая травма, пережитая в первые два-три года жизни,
141
Теоретически это кажется позитивным, а на практике может означать для родителей новые заботы. Поскольку такое осознание нередко связано с частичным отказом от «приспособляемого» поведения, с усилением агрессивных побуждений, такие изменения для многих отцов и (или) матерей – скорее повод для беспокойства, а не признак улучшения.
142
На этом основании ни в коем случае нельзя опрашивать детей перед судом на предмет с кем из родителей им хотелось бы жить.
143
Эти и другие списки не являются полными и носят характер примера.
144
Результаты опыта Валлерштейн говорят о большом значении, которое имеет в этой связи другой родитель. Также нередко наблюдается растущая потребность усилить или возобновить контакт с отсутствующим родителем. На мой взгляд, это важно для родителей, давно утративших контакт с детьми: даже если отношения разорваны по инициативе детей (ср. с разделом 10.2), в подростковый период контакт можно успешно возобновить. Мы рекомендуем «быть настороже» и сигнализировать «потерянным» детям о своей готовности возобновить отношения (хотя это требует преодоления собственной обиды на ребенка – ведь когда-то он отверг ушедшего родителя).
145
Несомненно, проблемы Анны-Марии Д., Эрика Б. и Альфреда Н. нельзя свести только к неуверенности и сложностям обращения с агрессией. Как и все симптомы, описанное поведение имеет множество причин (см. также далее сведения о триангулярных отношениях).
146
Продолжение терапии помогло открыть и другие подсознательные мотивы поведения в отношениях господина Ц.