ревращаясь в омерзительную, дурно пахнущую смесь, липнущую к обуви и оставляющую бурые потёки.
— У нас тут уже бойня, генерал. И близится ещё одна — всего через несколько дней.
Они простояли так некоторое время — глаза в глаза, не двигаясь — ни один, ни другой. Генерал хмурился, молча изучая стоящего перед ним фавна. Адам заложил руки за спину, стоя с поднятой головой.
Первые порывы морозного ветра достигли здания и ворвались внутрь, через разбитые окна, через разрушенные стены. Адам сделал вдох и вдруг закашлялся, ломая противостояние и тянясь за ставшей привычной маской, отводя взгляд и раздражённо кривясь.
Взгляд Айронвуда не стал мягче, оставаясь всё таким же пристальным и немигающим. Но из него исчезла враждебность.
— У вас нет инженеров.
— Не понадобятся за несколько дней. Потом — это будет нашей проблемой.
— У вас нет пилотов.
— Мы их найдём.
Генерал умолк, задумчиво смотря в пустоту перед собой. Поднял голову, вновь устремляя на Адама свой взгляд.
— Я вверю тебе один из самых совершенных кораблей Атласа, Таурус. Я хочу, чтобы через несколько дней, у меня была голова Синдер Фолл.
Адам раздражённо сжал кулак в ответ на его тон.
— Армия Атласа называет себя защитниками народа. Нерушимой стеной между цивилизацией и хаосом. Потрудись чтобы оружие, созданное по моим технологиям, применялось лишь для этого.
* * *
Корабль заметно отличался от дредноутов Атласа. Вместо вытянутой, кинжальной формы, с тонким носом и массивным блоком двигателей позади — плоские, угловатые очертания. Пятиугольник, с четырьмя массивными двигателями. Два — на задней части, два — в центре, там, где корпус был наиболее широк. Центральные двигатели почти в полтора раза превышали размерами оставшуюся пару, обеспечивая основную тягу. Задние предназначались для манёвров и поддержания хода.
В основании пятиугольника была посадочная рампа, в которую спокойно мог бы проехать грузовик. Корпус на "крыше" транспортника приподнимался, напоминая гребень. Пластины брони прикрывали рубку впереди, образуя слегка опущенный к земле нос, в основании которого проглядывало бронированное остекление управляющей рубки. Корвет покоился на поле армейского аэродрома, опираясь на землю на массивными, двупалыми опорами, нависая над землёй, но всё же оставляя место между собой и асфальтом — Руби могла бы пройти там, не наклоняя головы.
Аэродром пустовал — на нём не было ни охраны, ни персонала. Генерал собирался провести передачу корабля как можно тише, ограничивая круг вовлечённых и всячески пытаясь избежать внимания прессы. С учетом того, что всё внимание Атласа — всё внимание целого мира до сих пор было привлечено к атаке Ваттса, у них был большой шанс на то, что процесс передачи пройдёт вне внимания прессы.
— Твою мать, Адам, — изрекла Коко, протирая очки, — твою мать.
— Я знаю, — меланхолично ответил Адам, смотря на стоящий перед ним корвет.
Айронвуд передал им версию, лишённую основного вооружения. Четыре выделяющиеся пластины брони на крыше — выдвижные турели, пригодные для самообороны, но в корпусе под склоном носа пустовали отверстия, предназначенные для установки тяжёлых орудий.
— Твою же мать... Адам....
— Я знаю, Коко.
Девушка медленно выдохнула, успокаиваясь, всё ещё сжимая очки в руках. Повернула к нему голову.
— Мы разоримся на ремонте. На содержании. Мы обязательно разоримся. Я просто чувствую это.
— Ты жалеешь?
Коко резко, презрительно фыркнула, тыкая в сторону стоящего перед ней корабля сложенными очками.
— Об этом?! Жалеть?! Гримма-с-два, Адам! У нас гребаный атласский дредноут в собственности!
— Это корвет, — уточнил он, скрывая улыбку. Коко чувствительно ударила его кулаком в плечо.
— Да мне вот настолько плевать, Адам. Это грёбанный дредноут!
— Мы точно об этом пожалеем, — пробормотал он себе под нос.
Коко бросила в его сторону полный раздражения взгляд.
— Ты из тех людей, кто пьёт вино, думая о похмелье?
Адам озадаченно моргнул.
— Нет. Думаю, что нет.
— Тогда кончай ныть. Мы будем думать о нашем похмелье в тот день, когда оно придёт.
Девушка положила ему руку на плечо и потянула за собой.
— Давай, пошли внутрь. Все уже там.
Он хмыкнул, но всё же позволил вести себя, ступая на металлическую рампу и поднимаясь наверх. Внутри их ждал просторный, в два его роста отсек, предназначенный для транспортировки груза и способный вместить в себе три или четыре грузовика. По потолку шёл заметный шов раздвижных панелей, способных сдвигаться в стороны, освобождая место для того, чтобы посадить внутрь стандартный транспортник. Две подвесные дорожки спускались вниз по краям, ведя наверх, к двум дверям. Они миновали пустующее помещение, поднимаясь по лестницам. Двери раскрылись, впуская в узкий коридор, от которого вели несколько ответвлений. Стены, пол были окрашены в неяркий белый цвет, не режущий взгляд и не создававший ощущения затемнённости.
Смазанное алое пятно мелькнуло по коридору и врезалось в грудь Адаму с пронзительным, восторженным визгом. Руби сжала его в объятьях, подпрыгивая на месте и почти сразу же отпустила, исчезая в одном из дверных проёмов. Адам ошеломлённо моргнул. Коко потянулась, снимая с его плеча лепесток розы.
— Знаешь, я могу её понять.
— Как и я.
Первая дверь вела в инженерную — помещение, раза в три меньшее чем грузовой отсек. Несколько столов, с нависающими над ними лампами, уже заваленными всяким различным технохламом. Одна из стен — раздвижная дверь, ведущая в грузовой.
^_^
— Надо сказать, шеф, я впечатлён!
— Впечатлён, Рейч, — Кэтрин фыркнула, садясь на один из столов и подгибая ногу под себя, — да у нас тут грёбанный корвет. Грёбанный корвет из Атласа, Рейч. Это не впечатлён, это охренеть не встать!
— Это было рисковым решением, — возразил Адам, опуская руку на перила подвесной дорожки и глядя на беспилотную платформу, стоящую в углу инженерного отсека, — готовность?
— Два-три дня, — Алек поднял взгляд от планшета и задумчиво нахмурился, — я уверен, мы уложимся в срок.
Адам кивнул в ответ:
— Не буду отвлекать.
Они вышли из отсека, проходя дальше, по коридору. Одни двери вели в отделения для десанта. Ряд небольших кабинок, по две койки на каждую — они напоминали купе поезда. Иллюминаторы были достаточно малы для того, чтобы крупные виды гримм не могли пролезть внутрь, но достаточно велики, чтобы впустить в кубрики серый дневной свет. Солнце уже давно было скрыто тяжёлыми, густыми облаками из которых сыпал мокрый снег. Некоторые из койкомест уже были заняты фавнами Вереск — одни тихо переговаривались друг с другом, другие читали книги или сидели, уткнувшись в свитки, третьи выглядывали из окон, словно бы не веря, что оказались на одном из кораблей Атласа.
Другая дверь выходила на хозяйственные помещения — небольшую кухню, совмещённую с обеденной залой на двадцать, максимум тридцать человек и к сантехническому узлу — нескольким душевым кабинкам и туалетам, расположенным друг напротив друга. В конце коридора была открытая платформа лифта, ведущего на второй этаж. Переглянувшись, Коко и Адам остановились на ней, поднимаясь наверх под тихое, едва слышное гудение, перекрываемое гулом голосов наверху.
Второй этаж казался чуть более просторным чем первый — скорее всего, из-за дневного света, проходящего через остекление рубки управления. Большую часть занимало просторное помещение, объединённое с рубкой корабля. В центре стоял массивный голопроектор, окружённый несколькими консолями. Ближе к носу, на возвышении, отделённом двумя ступенями, находились кресла пилотов, с приборными досками впереди, прямо под остеклением кокпита. Две подвесные дорожки шли вдоль стен, ведя к другим помещениям.
Фокс и Вельвет стояли наверху, опираясь на перила локтями и переговариваясь между собой. Вайсс, спиной к нему, опиралась рукой на подголовник кресла пилота, смотря через остекление на едва видимые здания аэродрома. Винтер Шни была рядом с ней, недовольно хмурясь и скрестив руки на груди. Она подняла голову, встречая взгляд Адама и недовольно покачала головой.
— Вы на самом деле рассчитывали, что никто не узнает об этом?
Коко рассеяно поправила очки.
— Мы рассчитываем на многое, мисс Шни. Вы не можете выражаться точнее?
— Пенни Полендина, — раздражённо уточнила Винтер, оглядывая отсек корабля, — где она?
Адам раздражённо скривился. Он надеялся на то, что им удастся оттянуть вовлечение Пенни до последнего. Но, как сказал он сам — генерал Айронвуд не был глупцом.
— Пенни захотела помочь своим друзьям, — начала Коко.
— Пенни совершенно не умеет лгать, — в тон ей ответила Винтер. Вайсс бросила в её сторону укоряющий взгляд и та вздохнула, массируя виски.
— Заручиться помощью искусственного интеллекта для пилотирования корвета с высокой степенью автоматизации. Неглупое, хотя и предсказуемое решение. И, поскольку генерал желает вам успеха — мы склонны закрыть глаза на вербовку студентки академии и участницы закрытого проекта.
— Я чувствую "но", — заметил Адам. Винтер согласно наклонила голову:
— Верно. Общество людей... И фавнов, посвящённых в её секрет и не отвергнувших её — неоспоримое благо. Однако, Атлас не собирается оставлять свой проект без присмотра. Равно как и не собирается допускать того, чтобы Пенни оказалась вовлечена в активности, действующие во вред интересам её родины.
— Другими словами, — Адам раздражённо прищурился, — ты остаёшься здесь.
— Верно, — снова повторила Винтер, — я остаюсь здесь — по крайней мере, до момента прибытия в Менаджери. И я буду вправе отозвать её в любой момент — если посчитаю это необходимым.
Он замолк, размышляя над вариантами. Шни останется на корабле, зная все их планы — она была не из тех, кого можно было попросить подождать за дверью.
Компромисс. Ещё один компромисс. Делай то, иначе мы сделаем это — в Белом Клыке такого не было. Он действовал самостоятельно, воспринимая указания Хан как общие, широкие линии, в пределах которых Адам мог действовать так, как ему заблагорассудится. Теперь же... У него был ещё один план. Таксон — вернее не сам фавн, а муж его дочери, бывший пилот Атласа. Они могли бы выйти на его семью, но Адам не мог предсказать результат. В любом случае, это лишило бы их времени, задержало бы на месте, да и — смог бы всего один, обычный пилот, справиться с управлением такой машины? Долгосрочный план, не способный помочь прямо сейчас.