«Конец.:.» — кажется, я сказал это вслух. Огромный валун упал в воду неподалеку, волна накрыла меня с головой. Я слетел с камня и не почувствовал дна.
Я все же вынырнул, кашляя и отплевываясь, и вдруг сквозь пелену на глазах заметил, что вдоль береговой линии прямо ко мне движется вытянутое золотистой тело. Первой была мысль об аэроиде, спустившемся с небес по мою душу.
Однако это был не аэроид. Ко мне летел истребитель. Совсем не такой, как наши, — он был более приплюснутый, словно раздавленный, с широкими крыльями и золотистой обшивкой. Он двигался свободно и уверенно, не обращая внимания на взрывы и падающие камни.
Я принялся махать руками. Волны сбивали меня, пытаясь задушить, но я сопротивлялся, как мог. Машина двигалась точно в мою сторону.
Она остановилась и зависла в воздухе. Овальный люк раскрылся, и из него протянулась рука.
— Хватайся, быстро!
Несмотря на критическое положение, я все же отметил, что фраза была произнесена по-русски. Я поднял глаза — и чуть не пошел ко дну от изумления. На меня смотрел мой шеф, директор Ведомства.
— Ну давай же!
Я вцепился в руку спасителя. Ответная хватка была железной — не выскользнешь. Меня втащили в салон машины, я оказался стоящим на четвереньках. И уже не удивился, когда увидел еще двоих, как две капли воды похожих на моего шефа.
Люк закрылся, машина сорвалась с места. Я так и стоял на коленях, промокший и продрогший, в изорванной одежде, переводя глаза с одного на другого. Простые угловатые сиденья были расположены вдоль бортов лицом к центру. Я стоял среди них словно на цирковой арене.
И тут я понял. Это не двойники моего шефа, не братья и не клоны. Это другая раса, к которой принадлежит и директор Ведомства. Раса Директоров и Смотрителей Холодных башен — не знаю, что вернее. Те же крючковатые носы, тяжелые головы, посаженные на могучие шеи, те же непроницаемые лица. Одежда — мешковатые штаны и куртки из плотной атласной материи.
— Садись, — сказал мне один из незнакомцев, показывая на кресло.
Я послушно перебрался с пола на сиденье, испачкав его своей одеждой. Понемногу начал согреваться.
— Мы о тебе все знаем, — заявил человек, вытащивший меня из воды. — Можешь ничего не говорить.
Я и не собирался. Говорить было нечего. Я лишь охнул и скорчился от боли в ребрах, когда неловко пошевелился. Тут же болью отозвалось все тело — испытание водой и камнями не прошло даром.
— Молчи, — повторил незнакомец. — Если станет совсем плохо, тогда скажи, мы поможем.
Машина мчалась вдоль берега, почти касаясь волн.
Движение было плавным и бесшумным. Наши истребители этим не отличались. Затем берег стал отдаляться, и вскоре мы оказались в открытом океане.
Я молчал, мои попутчики тоже. Они даже не смотрели на меня. Впереди показалось темное пятнышко суши. Оно быстро приближалось, наливалось цветом, и вскоре я уже видел большой остров, заросший пушистой зеленью.
Когда машина зависла над песчаным пляжем, мне помогли выбраться из нее. Я шел с трудом, в каждом уголке тела эхом отдавалась боль. Меня провожали двое. Мы миновали густые ореховые заросли и оказались на поляне. Я увидел домики, сплетенные из ореховых прутьев, костер, несколько простых деревянных столов и скамеек. Неподалеку журчал родник, уютно обложенный камнями.
Повсюду были Смотрители. Прохаживались по траве, беседовали, сидя в тени под деревьями, ели у костра. К последним сразу присоединился один из моих провожатых. Вообще, картина напоминала мирный пикник. Некоторые глядели на меня, но быстро отворачивались, не проявляя интереса.
— Садись, — сказал оставшийся Смотритель, указывая прямо на траву. — И раздевайся.
Я стал сдирать остатки своего изодранного мокрого облачения, скрипя зубами от боли. Тряпье я отбросил в сторону, а пистолет, нож и магнитную дубинку положил возле себя вместе с кожаным поясом.
Кто-то принес деревянный ковш с молочно-белой жирной пастой. Меня начали обмазывать ею с головы до пят. Я догадался, что меня лечат. Попадая на кожу, снадобье вызывало слабый укол боли или жжение, которое мгновенно успокаивалось.
Через несколько минут я был похож на гипсовую статую, но чувствовал себя куда лучше.
— Ну, теперь поговорим, — предложил Смотритель.
— Да, — согласился я. — А нельзя ли мне одеться?
— Можно, когда впитается крем. Кстати, зачем?
— Да так... — я передернул плечами. — Не привык беседовать раздетым.
— Предрассудки, — собеседник пренебрежительно махнул рукой.
Этот совершенно земной жест почему-то меня взволновал.
— Вы — Смотрители башен? — в лоб спросил я.
— Так называют нас некоторые жители этих мест. Но ты ведь человек из общества совсем другого порядка, верно?
— Верно. Откуда вы узнали? От толкователя?
— Нет, лично я никогда не встречалась с толкователем...
— Не встречалась? — с недоумением переспросил я, сделав ударение на последнем слоге.
— Тебя что-то удивило? — в свою очередь, спросил Смотритель, но затем все понял. — Да, я женщина. Тебя это не устраивает?
Я при этих словах невольно перекинул взгляд на других, пытаясь найти различия мужчин и женщин.
— Да нет... В смысле, устраивает, — пробормотал я, машинально прикрываясь руками и подгибая колени. — Извините, мадам.
— Во-вторых, — услышал я, — мы знаем о тебе куда больше, чем толкователь. Дело в том, что мы служим с тобой в одной структуре.
— В Ведомстве?
— Скорее, над Ведомством. Ваша организация — одно из наших подразделений, вернее, представительств, и руководит им один из нас.
— Это я уже понял, — пробормотал я. -А он... наш Директор — тоже женщина?
— Нет, мужчина. Но разве это так важно?
— Нет-нет, я просто так спросил... Как вас, кстати, называть?
— Называй просто — Женщина. Сейчас к нам присоединится мой коллега, его зови Мужчиной, если тебе удобно.
— Как скажете... — кивнул я. — А что вы еще обо мне знаете?
— Я же сказала — все. Едва здесь начались аномалии, связанные с твоим появлением, мы сразу провели проверку и сделали запрос в представительство. Тебя ведь зовут Олег, верно? Олег Бессонов, эксперт по первичным изысканиям. Твое бегство отслежено с самого первого момента.
— Значит, это за вами мы вчера гонялись... — тихо произнес я.
— Конечно, это была случайность, что ты смог попасть сюда, — продолжала Женщина. — Все совпало — и известные нам события в твоей жизни, и рост нашей активности в данном секторе. Вот и получилось, что все внепространственные переходы оказались открытыми. Мы решили сначала за тобой понаблюдать. Провалы в смежные социальные образования — это одна из главных проблем, с которыми мы боремся и которые исследует ваше Ведомство.
— Очень интересно... — пробормотал я. — Но непонятно.
— Не надо стараться понять больше, чем можешь. Сейчас речь идет о том, что мы должны немедленно эвакуировать тебя отсюда. Ситуация становится для тебя опасной.
— А когда она была безопасной? — хмыкнул я.
— Я говорю об опасности другого рода. Очень скоро будет завершена стерилизация планеты, и ни единого человека здесь не останется.
Я пропустил мимо ушей эти странные слова, потому что от костра подошел Мужчина и отвлек мое внимание. Я попытался сравнить его с Женщиной — и не нашел вообще никаких отличий.
— Вы случайно не роботы? — спросил я.
— Нет, — ответила Женщина, ничуть не удивившись дурацкому вопросу. — И все же, ты понял, о чем я говорю?
— Конечно, нет. Вообще, мне кажется, вы не с того начали. Во-первых, чего вы так обо мне печетесь? Женщина и Мужчина переглянулись.
— Я же объяснила, что теоретически ты один из нас. Есть и еще одно наблюдение, которое заставило нас выделить тебя из числа других.
— Какое? Чем я лучше других?
— При чем тут лучше? — произнес Мужчина. Затем посмотрел на Женщину. — Мне кажется, нет смысла ему что-то объяснять. Нужно просто эвакуировать.
— Да, — согласилась Женщина. — Но в то же время, нет убедительных причин, чтобы скрывать положение вещей.
— Расскажите мне все, — попросил я, преданно посмотрев обоим в глаза. — Пожалуйста.
— Хорошо, пусть знает, — кивнул Мужчина. — Рано или поздно ему придется узнать.
— Что именно тебя интересует? — спросила Женщина.
Я задумался. Вопросов — уйма. Какой из них главный? Я вспомнил, что-то в этой беседе неприятно резануло уши, но что? Ах, да...
— Что вы тут говорили про стерилизацию?
— Мы собираемся уничтожить те объекты, которые вы называете аэроидами. Это повлечет за собой полную стерилизацию континента. Людей здесь не останется.
— А люди тут при чем? — воскликнул я.
— Таков распорядок, — ответил Мужчина. — Люди слишком долго соприкасались с культурой иного уровня, что нарушило естественный ход социальной эволюции. Это общество все равно не выживет.
— Выживет! — возразил я. — Очень даже выживет. Вы знаете, что мы уже начали переселение?
— Ты совершенно не понимаешь единого распорядка, — сказал Мужчина. — Не надейся в одиночку спасти этот мир. Один человек не может серьезно повлиять на судьбу социума — ни спасти, ни уничтожить. В подобных случаях всегда включаются механизмы, предохраняющие общество от такого воздействия.
— Уж не вы ли их включаете?
— Иногда и мы. Но ты этого не понимаешь...
— Ну объясните, чтоб я понял! Во-первых, скажите мне, откуда взялись эти аэроиды?
— Твой крем уже впитался, — заметила Женщина.
— Что? — удивился я. Потом посмотрел на свои руки. Действительно, на них почти не осталось следов белой пасты. — И что теперь?
— Ничего. Разреши пригласить тебя на прогулку по острову.
Я недоверчиво посмотрел на нее. Женщина ответила бесстрастным взглядом. Мне на мгновение показалось, что я общаюсь с Директором.
— Это зачем? — спросил я.
— Тебе не нравится бывать на природе?
— Нравится. Ну ладно, как вам угодно. Хотелось бы только одеться...
Мы поднялись и пошли к свитому из прутьев шалашу, откуда Женщина извлекла для меня одежду — такую же мешковатую и тяжелую. Я натянул все на себя и перепоясался поясом с оружием. Настроение сразу поднялось, тем более что и лечение удалось на славу — я чувствовал лишь слабые отголоски прежней боли.