Он опустил глаза и увидел свое отражение в большой луже.
– Думаете, нанесли снег на башмаках? Ошибаетесь. Для такой лужи необходимо большое скопление снега. Ночью музей отапливается слабее, экономия. Достаточно слабо, чтобы снег, падая на пол, не успевал растаять в полете. Сейчас здесь тепло, снег быстро и незаметно растаял.
Оба человека посмотрели на меня удивленно, не понимая.
– Но, мой тан, откуда здесь снег, и как это…
– Вы идиот? Откуда берется снег? Из-под земли, по-вашему?
Он пугливо втянул голову в плечи, а потом нерешительно задрал ее вверх. Над нами стеклянный купол, тонкая часть архитектурной композиции музея.
– Я не понимаю.
– Значит, здесь отличные мойщики окон и плохие поломойки. Если бы стекла были грязнее, вы бы увидели, что в одном из них аккуратно проплавлена дыра. Если бы маги-криминалисты сейчас не портили ковры в моем доме своими грязными ботинками, они бы сообщили вам, что часть охранных артефактов выжжена, да с такой силой, что их носители превращены в труху. Музей был ограблен магом. Он поднялся на крышу, обезвредил артефакты, проплавил дыру в стекле и спустился. Возможно, он умеет левитировать, возможно, использовал какое-то другое заклинание. Он нашел, что искал, и удалился тем же путем, каким пришел, незамеченный для охраны. Хватит тратить время и правительственные ресурсы! Господин Достабль, вам станет известно, если мы что-то найдем. Все на выход!
И я первым подал пример.
– Вошел, забрал маску и вышел. – Я осторожно сошел по входной лестнице, стараясь не поскользнуться. Безответственные работники не посыпали ступени солью. – Потом отправился к себе. Судя по временному промежутку между ограблением и нашей встречей, он ехал в экипаже. Надо отдать распоряжения констеблям, пусть прочешут весь Олдорн, выспрашивая у каждого прохожего о подозрительном экипаже или карете. Стимер тоже включить в список. Эти паровые повозки более приметны, так что логичнее будет отбросить этот вариант, но, возможно, на это был расчет. Противник любит ходить по грани.
– Что вы намерены делать теперь, хозяин?
Водитель открыл передо мной дверь, я жестом отослал его за руль.
– Себастина, враг не побоялся явиться ко мне домой. Он уверен в себе и у него есть основания для такого поведения. Знаешь, почему он так уверен? Не потому что он какой-то там колдун с армией очарованных смертников под рукой. У меня достаточно сил, чтобы раздавить их в прямой схватке: армия Мескии, Скоальт-Ярд, КГМ. Он так уверен, потому что знает – мне его не найти. Он в тени, а я на виду. Он украл книгу заклинаний моего отца, он знает, как пользоваться ее содержимым, в отличие от меня. А вот я ничего не могу. Поэтому мы будем делать вот что – мы будем готовиться к параду.
Для подготовки сего знакового события мне было отведено полторы седмицы. Ни днем больше, ни днем меньше. Конечно, не вся подготовка легла на мои плечи, только обеспечение безопасности. К сожалению, работая над этим аспектом, я был вынужден пересекаться с другими организаторами, каждый из которых считал свою часть работы приоритетной и думал, что может что-то от меня требовать. Нет, нельзя снять с крыш наблюдателей! Нет, нельзя навесить на здания дополнительные украшения! Нет, нельзя уменьшить количество констеблей на пути следования колонны и на прилегающих улицах! Ну и что, что у них нет парадной униформы! Они констебли, а не свежевыкрашенные оловянные солдатики!
По моему приказу все госпитали и дома скорби подняли свои архивы, и по Старкрару начался сбор буйных душевнобольных. Констебли устраивали облавы на рецидивистов, воров, грабителей, домушников, всех, совершенно всех. Их вывозили из столицы в организованные временные лагеря под усиленной охраной. Вооруженные блокпосты стояли на всех дорогах в столицу, был ограничен въезд на личном транспорте, гостиничные дворы предместий Старкрара внезапно начали богатеть. В ходе операции по отчистке города были найдены многие преступники, находящиеся в розыске, и каменная утроба Черепа-На-Костях гостеприимно распахнулась для них. Методично вычищая улицы, я приказал расставлять слуг закона на стратегически важных точках, в том числе и в самых отдаленных частях столицы. Приходилось привлекать к этому солдат столичного военного округа, констеблей не хватало.
Тем временем мои последние агенты, служащие Ночной Стражи, рыли, рыли, рыли. Они искали все, любую зацепку, любой намек на связь с кем-то, кто, возможно, мог указать путь к притихшим малдизским террористам, к их ячейке или к людям, с ними связанным. Пустота. Они испарились, как и Кожевенник, который уже много ночей не собирал свои кровавые трофеи.
Апогеем моей деятельности стали хорошо спланированные ударные операции с участием ош-зан-кай. Мы захватывали преступных лидеров Старкрара, тех самых, что сидели на самых опасных, но и самых сытных местах, такие, например, как господа из Императорских Ям. Всего тридцать четыре индивида, люди, люпсы, авиаки, двадцать семь мужчин и восемь женщин. Под конвоем из панцирных пехотинцев сто двадцать второго тяжелого пехотного полка их доставили на бронированных стимерах в Скоальт-Ярд, где усадили в отдельном зале.
– Мне нужно присутствовать? – спросил Морк, провожая меня и Себастину по коридорам Башни.
– Нет. Это скорее помешает, чем поможет. Знаете, Паук скорее договорится с пауками.
– А говорят, из двух пауков в одной банке выживает только один.
– Так говорят о скорпионах, господин Морк. Хотя пауки тоже не очень уживчивы, если это не пауки-жнецы. Знаете, почему их называют жнецами?
Авиак качнул мощным клювом.
– Там, где процветают arahna-imperrica, экосистема подчас начинает увядать. Вы знали, что они единственные из всех арахнидов, которые держатся вместе? Остальные охотятся поодиночке, но жнецы – крепкая социальная структура, подчиняющаяся патриарху. Как муравьи или пчелы, но с поправкой на размеры и половую принадлежность лидера. Жнецы – потомство патриарха, дети, внуки, правнуки в случае опасности, будто солдаты, защищают отца, жертвуя собой, если надо. Сила их яда убивает ребенка за пять минут, а взрослого за пятнадцать. Даже если чудом удается успеть принять противоядие, омертвение тканей обычно занимает такие площади, что вопрос об ампутации становится решенным, а повреждения нервной системы уже непоправимы. Благодаря своим размерам пауки-жнецы охотятся не только на других насекомых, но и на многие виды птиц, мелких млекопитающих. Их семьи растут, требуется много еды для потомства, ведь молодое поколение не питается старым поколением, нет, это семья. Постепенно в экосистеме появляется прореха, животным, питающимся тем же, чем питаются жнецы, начинает не хватать еды, они либо уходят, либо умирают. Та же судьба постигает хищников побольше. Вот как пауки, познавшие выгоды социального строя общества, устраивают локальное вымирание и опустошение территории.
– Хм, жуткие твари эти ваши жнецы.
– И не говорите. Отец держал террариум с этими тварями. Бывало, он смотрел на них и улыбался чему-то. А когда я спрашивал, почему он улыбается, он лишь говорил, что со временем и сам пойму.
Вот только я так и не понял и по сей день до жути ненавижу пауков.
– Так вот, господин Морк, сейчас для тех, кто ждет меня там, я паук-жнец, самый большой и ядовитый из всех, а они мелкие паучки, которых я могу употребить в пищу. Или не могу?
– Черт вас знает.
– Дайте мне четверть часа, и я договорюсь с ними.
Войдя в зал, в котором собрались все мало-мальски значимые преступные лидеры Старкрара, я действительно оказался в банке со скорпионами. Эти хищники темного мира вовсю ругались, чуть ли не набрасываясь друг на друга с кулаками. Холодное и огнестрельное оружие у них отобрали. Но у многих были клыки и когти.
– Попрошу всех заткнуться, – повысил голос я, стараясь улыбаться как можно доброжелательнее, – и занять свои места!
И они послушались. Увидели настоящего врага, позабыли друг про друга и превратились в стаю хищников. Да, они послушались, не обрушили на меня шквал возмущенных требований, угроз, криков о правах и прочей шелухе. Не те личности, не те привычки.
Я указал Себастине на большой стул, она вытащила его из-за стола и поставила в непосредственной близости от мест, занимаемых моими слушателями. Я опустил свою пятую точку на стул и опустил подбородок на набалдашник трости. Сначала пришлось заглянуть в глаза каждому поочередно. Необходимость.
– Все вы знаете, кто я. Многие из вас имели возможность повстречаться со мной прежде лично и лишь некоторые были столь любезны, что оказывали мне определенные услуги. Лишь по этой причине вы были гостеприимно приглашены в этот теплый зал, а не брошены в карцеры Черепа-На-Костях.
А еще потому, что, если все эти паразиты исчезнут с тела общества, их ближайшие подчиненные начнут безумную кровопролитную войну, чтобы заполнить вакуум власти. Проверено временем.
– Буду краток. Как вы можете знать, вскоре состоится победоносный парад полков колониальной армии, после которого к императорской трибуне возложат знамена побежденных бунтарей. Мои хозяева, Император собственной персоной в частности, желают, чтобы это славное событие прошло без сучка без задоринки. В связи с этим я выслал прочь из города многих ваших… хм… солдат. Но я не настолько наивен, чтобы полагать, что все они удалены. Прежде чем я озвучу свое предложение, я хотел бы поблагодарить собравшихся за… сотрудничество. И за то, что вы не попытались перебить друг друга, несмотря на то что здесь присутствуют главы конкурирующих… организаций. В частности, я хочу поблагодарить господина Оскара Бейнли за то, что он добровольно явился сюда сегодня, хотя моим людям так и не удалось его найти.
Прозвучавшее имя резко охладило эмоциональный фон, усилило и взрастило цветы искреннего страха. Они начали оборачиваться, с еще большим подозрением смотрели друг на друга, пытались вглядываться в призрачные тени, притаившиеся в углах.
– Разве я мог не явиться, когда сам верховный дознаватель желал меня видеть! – раздался сверху неприятный вкрадчивый голос.