Я сказал это, и теперь, пожалуй, лучше мне отойти, а вы войдите в мир Уилла.
Спасибо за то, что отправляетесь в путешествие в Шэйдленд. Это место, где живут грех и страх. Место, полное теней.
И зубов.
Джонатан Джэнз
2023 г.
Посвящение
Джек, эта книга для тебя. Те десять лет, когда я был твоим отцом, стали лучшими в моей жизни. Ты для меня важнее всего, Я люблю тебя, Бубба.
«Люди любят грех, Уилл, не сомневайся, просто обожают — все его формы, оттенки, размеры и запахи».
«Любовь не нежна, как говорят поэты. У нее есть зубы, чтобы кусать, и раны от них никогда не затянутся».
Часть 1ЛЕГЕНДЫ
Глава 1Чемпионат и злоба
Неделя, когда я увидел смерть семнадцати людей, не началась с крови, монстров или серийного убийцы-садиста.
Она началась с бейсбольного матча.
Оглядываясь назад, я гадаю, могло ли все быть по-другому, если бы мы тогда проиграли. Вы, наверное, думаете, что победа в чемпионате лиги стала началом лучшего лета в моей жизни.
Нет. То лето было хуже всех остальных, а это о чем-то да говорит, ведь, несмотря на мои пятнадцать, у меня уже были дерьмовые каникулы.
Думаю, это — часть нашего возраста. Я и мой лучший друг, Крис Уоткинс, только что закончили первый год в средней школе Шэйдленда, но, хотя и считались новичками, были двумя лучшими бейсболистами среди учеников.
Это не нравилось Брэду Рэлстону и Курту Фишеру, парням на пару лет старше нас. Считалось, что они будут играть за школу как питчер и шорт-стоп, пока не появились мы с Крисом. Тем вечером, о котором я рассказываю, третьего июня, наш главный тренер следил за игрой с трибуны. Это меня нервировало. Тренер Элдрич был огромным, словно медведь, мужиком с крохотными черными глазками и полоской гитлеровских усиков. Он редко раскрывал рот, но, когда говорил, его слушали. Я всегда боялся, что он набросится на меня, разъярившись, как гризли.
Глаза тренера Элдрича не отрывались от меня, когда я, с двумя аутами, занял основную базу в начале седьмого иннинга. Моя команда проигрывала одно очко, раннеры были на второй и третьей базах. Мия Сэмюэлс тоже смотрела на меня, и, как бы я ни боялся тренера Элдрича, ее мнение значило куда больше. Потрясающие синие глаза и черные панковские иглы волос Мии сыграли в этом немалую роль, как и ее тело, если быть совсем честным, но главное, под ее взглядом я чувствовал себя кем-то большим, чем просто неудачник.
Примерно две сотни человек сидели на трибунах, температура перевалила за девяносто[1]. Я попытался не обращать внимания на толпу и жару, ведь на подаче был Брэд Рэлстон, засранец-бойфренд Мии, и, каким бы мерзавцем он ни был, подавал, как огнемет. Брэд уже поставил мне пару синяков: запустил слайдер под ребра и адский фастбол в бедро. Я знал, что он уничтожит меня без колебаний.
Я врос в землю, сказал себе быть храбрым.
Но когда первый мяч пролетел рядом, едва не оторвав мне голову, вся моя отвага испарилась.
Дрожа, я покинул поле бьющего, чтобы встряхнуться. Голос у меня за спиной сказал:
— Расслабься, Уилл. Если он попадет в тебя, ты станешь еще краше.
Обернувшись, я увидел моего лучшего друга. Он ждал в зоне разминки с желтой алюминиевой битой на плече.
— Громкие слова от такого урода, как ты.
Конечно, это была ложь. Каждая девочка в школе мечтала встречаться с Крисом Уоткинсом.
Он криво усмехнулся.
— Чем дольше ждешь, тем сильней сморщатся твои яйца.
— Ты извращенец, Уоткинс, — тихо сказал я.
— Хочешь обниму?
— Отвали, — пробормотал я и вернулся на поле бьющего.
Рэлстон ухмылялся мне, наслаждаясь моим страхом.
«Не волнуйся об этом, — сказал я себе. — Не волнуйся насчет Брэда и тренера Элдрича. Даже не думай о Мии, хотя она невообразимо горяча этим вечером».
Я взглянул на трибуну, увидел Мию, почувствовал, как запылали щеки и виски. Отбросил несколько неприличных мыслей и приготовился к подаче. Все это время Брэд возил кроссовкой в красной грязи горки питчера, мяч в его лапе казался не больше сваренного вкрутую яйца. Я заметил уродливый розовый, словно червь, шрам у него на запястье и вспомнил, что, по слухам, он порезался, в припадке ярости разбив окно в своей комнате.
Брэд все еще ухмылялся, но теперь, когда он вступил на пластину питчера, мне почудился тот же маниакальный блеск в его глазах.
Я поднял биту и стер пот с глаз.
Брэд посмотрел на раннеров. Я ждал, подняв биту, прерывисто дыша. Брэд начал замах. Я напрягся, ожидая новый фастбол в шлем.
Он просвистел по центру.
Я размахнулся.
И залепил жестким граундером в Курта Фишера, шорт-стопа и лучшего друга Брэда. Я мчался как сумасшедший, думая, что на этот раз проиграю. Я быстро бегал, но Курт был сложен как танк, вместо рук у него были пушки, и он почти никогда не ошибался.
Я посмотрел влево, чтобы узнать, летит ли мяч к первой базе, но в этот миг вечер принял первый сюрреалистичный оборот. Вместо того чтобы попасть в перчатку Курта, мяч проскочил под ней и улетел во внешнее поле. Мой граундер был обычным, я видел, как Курт ловил такие сотни раз, но не сейчас. Мы дважды вернулись к дому и стали вести.
Крис вышел на поле, и конец седьмого иннинга начался с пробежки. Крис подавал, так что шансы были хорошими. Рука у него была даже лучше, чем у Брэда, потому он и мог занять его место в команде старшей школы. Никто об этом не говорил, но, если бы Крис обыграл Брэда этим вечером на глазах тренера Элдрича, в следующем году он оказался бы впереди в иерархии игроков.
Но Крису пришлось нелегко. У нас было два аута, базы заняты, и оторвались мы только на одно очко.
Брэд вышел на поле бьющего, акселерат ростом в шесть футов четыре дюйма[2], одиннадцать раз в этом сезоне сделавший хоумран.
Первые два мяча Криса вылетели из зоны страйка: адская жара и волнение, возможно, немного повлияли на моего лучшего друга. Я подошел с позиции шорт-стопа, чтобы его успокоить.
Тихо спросил:
— Почему белки плавают на спине?
Крис раздраженно посмотрел на меня.
— О чем ты, черт возьми?
— Почему белки плавают на спине? — повторил я.
Его взгляд смягчился.
— Я знаю, ты скажешь, неважно, хочу я это услышать или нет.
Я уставился на него, подняв брови.
— Господи, — пробормотал он, снимая бейсболку и вытирая ладонью пот со лба. — Ладно, почему белки плавают на спине?
— Чтобы не замочить орешки.
Он покачал головой, но тихо хмыкнул.
— Ты придурок, Берджесс.
— Ага. Просто одержим звериными гениталиями.
Он все еще покачивал головой, но выглядел чуть лучше.
— Так что бы ты ему бросил? — спросил Крис.
— Брэд не будет размахивать битой. Бросай страйк.
Крис поднял бровь.
— А если отобьет?
Я пожал плечами.
— Я поймаю.
Рядом со мной появился ампайр[3].
— Вы тут рецептами обмениваетесь?
Я кивком указал на Криса.
— Мы говорили о новой книге Стивена Кинга. О питчере, который преследовал ампайра, потому что тот нечестно судил.
— Она очень кровавая, — вставил Крис.
Ампайр ухмыльнулся.
— За дело, придурки.
Я кивнул, похлопал Криса по спине перчаткой и вернулся на позицию.
Следующие две его подачи были просто огонь, молниеносные фастболы. Брэду оставалось только смотреть, как они пролетали мимо. Следующий бросок был чейндж апом, и Брэд едва не выпрыгнул из кроссовок, пытаясь его отбить.
Третий страйк.
Мы выиграли чемпионат.
Я, Крис и остальная команда кричали от восторга. Чудо, что никого из нас не убило в давке на горке питчера. В один момент Криса подняли на плечи два фаната, но не смогли удержать равновесия и уронили лицом в грязь.
Но он все равно улыбался.
Я — тоже. Я заметил Мию и Ребекку, глядящих на нас с той стороны сетки. Хотя их бойфренды только что продули, девчонки аплодировали, как и все остальные. Мне не хотелось делать далеко идущие выводы: спорт пробуждает в людях странные чувства. Но не стану лгать: от этого победа стала еще слаще.
Хорошее настроение длилось минуты три. Мне хотелось праздновать, а еще — отлить. Если я попрыгаю на горке питчера еще немного, то обмочусь и буду известен как парень, не способный контролировать свой пузырь, а не тот, кто совершил победную пробежку. Так что я ускользнул от игроков, покинул поле и поспешил к грязному шлакоблочному туалету. Дернул за ручку, но, к счастью, чертова дверь была заперта. Я уже хотел припустить к леску неподалеку, чтобы облегчиться там, но услышал громкий голос и забыл обо всем.
Я замер, глядя на серую дверь туалета; в глубине вмятин по металлу расползалась ржавчина.
— ...не концентрировался! — заорал мужчина.
Неразборчивый ответ — голос куда моложе.
— Не рассказывай мне сказки! Ты продул, вот и все.
Новый ответ, на этот раз в голосе тревога.
Резкий всплеск смеха.
— Хочешь, чтобы я тебя пожалел? Ты нервничал, а теперь этот мелкий ублюдок Берджесс будет шорт-стопом вместо тебя. Господь всемогущий!
Живот свело. Я понял, кто и почему говорит. Папаша Курта Фишера — самый упоротый сержант-инструктор среди отцов — ругал своего сына за ошибки. Словно Курту было недостаточно хреново.
— Мне очень жаль, — пробормотал Курт.
— Мне тоже! — язвительно ответил его отец. — Мне жаль, что тренеру пришлось смотреть, как ты забыл все, чему он учил тебя. Все, чему я учил тебя. Черт, даже не знаю, зачем я старался.