— Начнем сначала? — спросил детектив Вуд.
Я рассказал им, как Кавано и его помощники смеялись над моими словами. Пока я говорил, мужчины переглядывались. Изумление на их лицах быстро сменилось яростью.
Детектив Вуд повернулся на сиденье, чтобы смотреть на меня. Он говорил медленно и многозначительно — от этого я немного занервничал.
— Уилл, ты кажешься мне искренним. Но ты должен знать: нам не стоит лгать, иначе у тебя будут огромные проблемы. Понимаешь?
— Конечно, — сказал я, чуть покраснев.
— Тогда, сынок, — сказал офицер Флинн, — лучше расскажи нам все, с начала и до конца. Пожалуйста, ничего не упускай, особенно если это касается пропавшей девочки.
— Или полиции Шэйдленда, — добавил Вуд.
— Особенно полиции Шэйдленда, — сказал Флинн.
Пока мы ехали по Масоник-роуд, я рассказал им все.
Когда я закончил, мы уже десять минут сидели в машине на моей подъездной дорожке.
— ...а потом Брэд и остальные парни забрались в «мустанг» Блэйдса и уехали, — сказал я.
Детектив Вуд изучал меня.
— Что-то еще?
Я подумал как следует.
— Уверен, что это все. — Я решал, стоит ли рассказывать им о том, что Пич видела в окне, — о бледном, жутком лице со светящимися изумрудными глазами, но что-то, возможно, забота о сестре, нежелание, чтобы о ней думали как о маленькой дурочке, удержало меня.
Флинн повернулся к Вуду.
— Что думаешь?
Вуд выглянул из окна.
— Показания Уилла вполне совпадают с фактами, предоставленными Кавано.
Флинн посмотрел на мой дом.
— Похоже, никого нет?
— Мама будет работать еще несколько часов.
— У тебя ведь есть младшая сестра, да?
— Она у подружки.
Вуд внимательно на меня посмотрел.
— Ты много времени проводишь один?
— Это не страшно, — сказал я и хотел выйти из машины. Дверца не поддалась.
— Постой, — сказал Вуд. — Я открою.
Он выпустил меня в душный день, и я снова изумился, какой он высокий.
— Ты уверен, что хочешь остаться один? — спросил он.
Я пожал плечами, стараясь выглядеть взрослым.
— Паджетта ведь уже нет в городе?
— Мы не строим предположений, — ответил он. — Мы даже не уверены, что это он похитил Кайли Энн.
— Значит, вы ничего не знаете, — сказал я.
Я думал, это взбесит детектива Вуда, но он еле заметно улыбнулся.
— Представь, что работаешь кассиром в «Уолмарте». Приходишь в шесть вечера, встаешь за кассу, за которой кто-то простоял весь день. Наличные, сдача — все наперекосяк, потому что у того парня проблемы с математикой, а еще с кредитными картами и большими счетами. Но это ты окажешься крайним, если цифры не сойдутся к концу смены.
Я кивнул.
— Понял. Вы должны разгребать дерьмо после начальника Кавано.
— Дерьмо — это мягко говоря. Будь ты чуть постарше, я бы сказал, что это, но пока — да, пусть будет дерьмо.
Хлопнув меня по плечу, он сел в «крузер».
— Береги себя.
Я подумал, что они сразу же уедут, но детектив Вуд наклонился ко мне. В его глазах читалось сомнение.
— Можно тебя еще кое о чем спросить?
Я ждал.
— Учти, — продолжал он, — ты можешь и не отвечать.
— Ладно, — сказал я, но уже знал, какой вопрос за этим последует. Хуже того, я не знал, как на него ответить.
— Дома, у друга, ты сказал кое-что интересное.
Я переступил с ноги на ногу.
Теперь и офицер Флинн наклонился ко мне с водительского сиденья.
— Кое-что насчет мистера и миссис Уоткинс.
Я облизал губы.
— А. Это.
Детектив Вуд спросил:
— Он ударил ее?
Я медлил.
— Что, если я скажу «да»?
— Честно говоря, — сказал Вуд, — все зависит от того, как мы решим поступить. Мистер Уоткинс — известный в городе человек, и он будет оспаривать любое обвинение.
Я хмыкнул.
— Это точно.
Флинн выглядел так, словно унюхал что-то мерзкое.
— Уоткинс не слишком-то популярен у полиции.
Я хотел улыбнуться, показать, что я с ними заодно, но мог думать лишь о Крисе. Что будет, если копы придут арестовывать его отца? Как это отразится на моем друге? Что станет с миссис Уоткинс? Изобьет ли ее муж в два раза сильнее?
Видимо, эти сомнения отразились на моем лице, потому что Вуд сказал:
— Послушай, Уилл, мы здесь не для того, чтобы ставить тебя в ужасное положение. Если тебе нужно время, чтобы обо всем подумать, как насчет этого... — Он вытащил что-то из кармана рубашки и протянул мне. Визитная карточка. — Возьми и подумай. Кажется, ты понимаешь, что правильно. Парни вроде Уоткинса никогда не меняются. Он будет делать это, пока кто-нибудь его не остановит.
Он посмотрел мне в глаза.
— Пока кто-нибудь не воспротивится.
Я выдержал его взгляд, а потом притворился, что рассматриваю карточку.
— Скоро поговорим, Уилл, — сказал Вуд. Флинн тоже попрощался, и они выехали с дорожки.
Я смотрел, как они уезжают, со смутным чувством сожаления. Первые взрослые за долгое время, которым, как мне казалось, я мог доверять. Да, Марли были хорошими людьми, но Флинн и Вуд — совсем другие. Они знали, что происходит в Шэйдленде, но, в отличие от других взрослых, не были связаны с местными отношениями или предрассудками.
Теперь Флинн и Вуд уехали. Значит, я застрял здесь без дела.
Черт, как же жарко. Я истекал потом, футболка прилипла к спине. Воздух был влажным, словно в тропиках. Буря вот-вот разразится.
Мои мышцы напряглись. Да, решил я. Я знаю, как проведу следующую пару часов. Мамы не будет до вечера. Она не хотела, чтобы я снова спускался в подвал, но она и не узнает, что я там был.
Сгорая от нетерпения, я бросился к дому, обогнул его...
...и врезался в Эрика Блэйдса.
Он чуть покачнулся, но, очевидно, был готов к столкновению. Я же приземлился на задницу.
— Это было грубо, — сказал Курт Фишер. — Я хочу извинений.
Эрик ухмыльнулся. Лицо у него было темнее, чем я помнил. Он был в черной майке, по предплечьям змеились вены. Курт выглядел как обычно. Невысокий, но наглый и накачанный, черный ежик придавал ему вид военного. Он был не из тех парней, которых хочешь иметь во врагах. Но я его злил сколько себя помню, будто оскорбил тем, что родился на свет.
Сидя на заднице, я обернулся и увидел Пита Блэйдса, старшего брата Эрика. Его подбородок чернел от щетины. Я знал, что он работает в аптеке, но чисто выбритым он не выглядел. Вместо полосатой рубашки и бейджика на нем были футболка винного цвета и черные шорты. Он был намного старше и тяжелее Эрика. Я прикинул, что ему двадцать четыре или двадцать пять, и от этого ситуация становилась еще более абсурдной. Какой взрослый будет тусить со старшеклассниками? Хуже того, какой взрослый будет избивать пятнадцатилетнего пацана? Что к тому и идет, я не сомневался.
Я встал, отряхнулся и посмотрел на Пита Блэйдса так презрительно, как только мог.
— Готов поспорить, твои начальники тобой бы гордились.
Пит улыбнулся, нисколько не смутившись.
— Забавно, что ты сказал это, Берджесс. Видишь ли, работая в аптеке, много узнаешь о людях. Кто не может позволить себе лекарств. Кто готов на все, чтобы их получить. — Он пристально на меня посмотрел. — Кто подделывает рецепты, потому что их уже год как не выписывают.
— Не знаю, о чем ты, — тихо сказал я.
— Прекрасно знаешь, — сказал Пит. — И ты знаешь, что, если я сдам твою наркоманку-мамашу, вами займется служба опеки. Тебя и твою сестренку поместят в разные семьи, а твоей маме повезет, если она не окажется за решеткой.
Я смотрел на него во все глаза.
— Вот почему, — со зловещей улыбкой сказал Эрик Блэйдс, — ты пойдешь с нами в Лощину. Мы с Кайли Энн только начали узнавать друг друга, и я не позволю Карлу Паджетту или еще какому-нибудь уроду ей навредить.
У меня не было слов. Эрик повернулся и пошел по моему двору в сторону леса. Я последовал за ним, вернее — поплыл, как призрак. Курт и Пит болтали и смеялись у меня за спиной, но я не различал, что они говорят. Много оскорблений, в основном насчет моей семьи, однако я был слишком потрясен, чтобы отреагировать. Я знал, что мама зависима от лекарств, но верил, что ей их прописывал врач. Тот факт, что она подделывала его подпись, не должен был меня удивить, и все же я был в шоке. Вся теплота, вызванная ее попытками измениться, исчезла в волне обжигающего презрения. Я был в отчаянии.
Один за другим мы шагнули на тропу и вошли в Дикую Лощину.
Лес сомкнулся вокруг. День был таким жарким, что на моих руках и спине образовалась пленка пота. Начали кусаться первые комары, в ушах звенели тучи мошек. Несколько минут мы шагали через лес, и мне в голову пришла нехорошая мысль.
— Где Брэд?
Ответил Курт.
— У подружки, — сказал он с ухмылкой.
— Я говорил с ней час назад, — ответил я.
Эрик остановился и развернулся. Тропа была такой узкой, что мне тоже пришлось остановиться, чтобы в него не врезаться.
— Пора рассеять твои заблуждения, Берджесс. Ты знаешь, что Мия за девчонка? Насколько она опытная?
— Ты врешь, — сказал я.
Он ухмыльнулся шире.
— Что, думаешь, они сейчас делают? Пока ее родителей нет дома? Он трахает ее во все щели.
Я сжал кулаки.
— Заткнись.
— Бесишься? — прошептал мне на ухо Курт. — Это тебя бесит, мелкий ублюдок?
Он хмыкнул.
— Черт, ты ведь и правда ублюдок, Берджесс.
Меня накрыла волна черной ярости, но прежде, чем я сумел что-то сделать, Курт пихнул меня к Эрику.
— Отвали, — зло сказал Эрик и оттолкнул меня.
Я налетел прямо на кулак Курта.
Хук, разбивший мне рот, был таким неожиданным и сильным, что моя голова отлетела назад, и я упал в сорняки. Колючки впились в голые руки и ноги. Крапива обожгла голени. Я попытался выпутаться из зарослей, но заметил движение слева. Меня пнули в живот. Я рухнул набок и скорчился от боли, не в силах вздохнуть.
— Вставай, — прорычал Курт.