— Тебе не нужно этого делать, — прошептал я.
— Вставай, — потребовал он.
— Ты не обязан быть как отец.
Видимо, я сказал это зря. Он схватил меня за ворот и рывком поднял на ноги. Смотрел так, словно хотел убить.
Его кулак, тяжелый, как камень, врезался мне в ребра, и, прежде чем я сумел оправиться, он ударил снова, левой в челюсть.
Я рухнул на Эрика, который снова меня оттолкнул. Курт схватил меня за ворот и притянул к себе.
— Что она с ним делала? — заорал он.
«Мне-то откуда знать?» — подумал я.
— Говори! — потребовал Пит.
— Они целовались? — спросил Курт.
Я с трудом стоял на ногах, но сумел сделать вид, что не понимаю, о чем речь.
— Ты был с ними, — рявкнул он. — Обе эти ночи!
Пит подошел поближе и посмотрел на меня поверх плеча Курта.
— Может, они с Мией были слишком заняты, чтобы смотреть по сторонам.
Все происходило слишком быстро. Я чувствовал себя так, будто без остановки вращался на карусели.
— Если ты не скажешь мне правду через пять секунд, — сказал Курт, — я превращу твое лицо в фарш. Даже твоя обдолбанная мамочка тебя не узнает. Пять...
Я попытался что-то сказать, но не мог.
— ...четыре...
Рот словно забили ватой, но я кое-как выдавил:
— Ты о Крисе и Ребекке?
Он не обратил на меня внимания.
— ...три...
— Постой, — сказал я. — Просто дай...
— ...два...
— Они не... они ничего не делали, — пробормотал я.
Курт встряхнул меня, его нос был в сантиметре от моего.
— Ты не врешь?
— Клянусь, — сказал я. — Я не все время... был с ними.
Я судорожно вдохнул.
— Но я бы знал, если бы они целовались. Крис бы мне сказал.
Курт склонил голову в одну сторону, потом в другую, изучая мое разбитое лицо, будто бесценную картину.
— А что насчет вас с Мией? Ты пытался к ней подкатить? Или эта шлюха к тебе?
— Иди ты, — сказал я.
Кулак Курта впечатался мне в живот. Я упал на тропинку, корчась и задыхаясь.
— Хватит, — сказал Эрик. Он навис надо мной. — Где этот урод схватил Кайли Энн?
Я вытер губы и, посмотрев на ладонь, увидел, что она в крови. Перед глазами двоилось, троилось, к горлу подступала тошнота.
— Подожди, — выдохнул я. — Секундочку.
— Думаешь, Паджетт ждал Кайли Энн? — спросил Эрик. Впервые я подумал, что, возможно, этот тип о ней волновался. Я вгляделся в него затуманенными глазами. Его лицо было бесстрастным.
С огромным трудом я встал, но все еще не мог распрямиться от боли в животе.
— Говори, — потребовал Эрик.
Я огляделся и вдалеке увидел домик на дереве.
Эрик, наверное, заметил удивление на моем лице.
— Конечно, мы о нем знаем. Мы даже сидели там иногда.
Я глядел на него, отказываясь в это поверить.
— Только посмотрите! — сказал Курт. — Бедный Берджесс бесится, что мы знаем о его тайном убежище.
Эрик кивком указал на старшего брата.
— Пит водил туда по меньшей мере трех девчонок. Да, Пит?
— Больше, — ответил Пит с довольной улыбкой.
Я пытался это скрыть, но был в ярости. С самого детства мы считали домик нашей территорией, местом, где мы можем спрятаться от мира и не волноваться, что нам помешают взрослые или придурки вроде этих парней.
Теперь все рухнуло. Домик с самого начала был иллюзией, но за эту иллюзию я цеплялся.
— Расскажи о Кайли Энн, — потребовал Эрик, схватив меня за загривок. — Давай.
На занятиях с миссис Герберт мы проходили миф о Сизифе, про парня, который должен был целую вечность катить камень на вершину скалы, только чтобы его уронить и начать все сначала. Вот как я чувствовал себя, вспоминая о Кайли Энн и ее похитителе. Я рассказывал об этом Крису, Ребекке, Барли, Кавано и его громилам в участке, Флинну и Вуду в «крузере», а теперь этим придуркам. Меня уже тошнило от этой истории. Я хотел, чтобы этого не было, но, когда я принялся рассказывать, что-то изменилось. Какое-то расплывчатое воспоминание поднялось из глубин моего мозга. Что-то важное, что-то, что могло привести к Кайли Энн. Но это было не в лесу... Это... Это...
— Подожди-ка, — сказал Курт.
Я добрался до того, как похититель ударил меня в лицо, и замолчал без особых сожалений. Рассказ о том, как я не сумел спасти Кайли Энн, не был моей любимой частью истории, и я был рад передышке. Кроме того, я мог подумать о той, другой вещи, о смутном воспоминании, которое отказывалось проясняться и отказывалось уходить.
— Чего подождать? — спросил Пит.
— По-моему, я что-то слышал, — ответил Курт.
— Тебе показалось, — сказал Пит.
— Нет, он прав, — подтвердил Эрик. — Я тоже что-то слышал.
Он кивком указал на густые заросли за домиком на дереве. Я вспомнил о легендах, которые рассказывал Барли. О чудовище, которое вроде бы видели Мия и Пич.
Вендиго.
— Да ладно, — сказал Пит. — Давайте продолжим.
— Заткнись на минуту, — сказал Эрик; вся его дерзость испарилась. — Чувствуете это?
— Что именно? — ответил Пит Блэйдс, но голосу не доставало уверенности.
Я медленно приходил в себя и заметил, как три моих врага оглядывают Лощину: нахмурясь, тяжело дыша. Конечно, я обрадовался, что им страшно, но в глубине души тоже испугался.
Что-то было не так.
В Лощине было нечто чуждое.
Нечто враждебное.
Не только мы замолчали, затих весь лес. Ни птиц, ни шороха в траве.
Волоски у меня на руках встали дыбом, в горле пересохло.
— Закончим с Берджессом позже, — пробормотал Эрик и, к моему удивлению, зашагал прочь из леса.
Пит уставился на брата, не веря своим глазам.
— Что, просто его отпустим?
— Он никому ничего не расскажет, — сказал Курт. — Или его разлучат с сестренкой. Ты ведь не проговоришься, Берджесс?
Я не мог посмотреть в злорадное лицо Курта. Увы, он был прав. Я еще не мог все как следует обдумать, но в словах Пита была извращенная логика. Я знал, что у него есть доступ к рецептам, и, хотя он и не был экспертом по почерку, я сомневался, что ему хватило бы ума солгать. Может, кто-то из коллег по работе упомянул об этом. Сказал, что моя мама незаконно получает таблетки. В любом случае я знал, что будет, если ее на этом поймают. Мне пятнадцать, Пич даже не в два раза младше. В идеальном мире нас бы оставили в доме, я бы стал ее опекуном, или отправили в одну семью. Но какая семья захочет кормить пятнадцатилетнего лба? Помогать ему с колледжем? Да я даже не знал, возьмут ли Пич. Разве не все приемные родители хотели грудничков?
Внезапно я понял, что остался один.
Ощущение неправильности происходящего стало еще сильнее. Ощущение чужого взгляда.
Мне потребовалось все мужество, чтобы не рвануть за Куртом и братьями Блэйдс. Но были и другие пути к моему дому. Я их не любил, обязательно цеплял репьев и мог обжечься ядовитым плющом, но это было лучше, чем следовать за моими мучителями. Вполне возможно, что они сочтут, будто опасности не было, и вернутся, чтобы избить меня снова.
Помрачнев, шагая так быстро, как только можно, чтобы не споткнуться и не сломать шею, я двинулся через лес.
Глава 9Могила, дитя
Мама и Пич пришли домой пораньше. Я был в шоке, но при этом чрезвычайно им обрадовался.
Мама нахмурилась, увидев, как я вхожу в гостиную. Они с Пич играли там в «Уно», любимую игру сестры.
— Что случилось? — Мама бросила карты и вскочила с пола, обхватила мое лицо ладонями.
— Кто это сделал? — прошипела она.
Меня напугала тревога в ее голосе. Во-первых, я был счастлив выбраться из Лощины живым и так устал, продираясь сквозь колючки по жаре, что совсем забыл о своем лице. Во-вторых, мама редко обо мне беспокоилась. Знаю, звучит ужасно, но это правда. Может, ее решение взяться за ум и стать хорошей матерью было серьезным.
— Я в порядке, мам, — сказал я.
— Ты не в порядке, Уилл, на тебя напали. — Она ахнула и в ужасе поднесла ладонь ко рту. — Это был человек, похитивший девочку Любеков?
Я хотел сказать, что, если бы это был он, я, скорее всего, не стоял бы перед ней. Или лишился бы руки. Но здравый смысл возобладал, и я сказал:
— Просто ребята из школы. Я им показал.
— А по-моему, это они тебе показали, — сказала Пич с пола.
Я раздраженно на нее посмотрел, но пожалел об этом, когда увидел, как она расстроена.
Мама не отставала.
— Мне нужны имена, Уильям. Мы не спустим это на тормозах. — Она взяла телефонную трубку.
В других обстоятельствах меня бы обрадовало ее негодование. Но шансы на то, что я назову имена своих обидчиков, равнялись шансам на то, что меня возьмут в «Чикаго Кабс»[13] этим летом.
Нужно было выбирать слова. Я бы ни за что не назвал ей имен, но и ругаться не хотел. Она вела себя как нормальная мать, и я должен был похвалить ее. Это прозвучит странно, но я ей даже гордился.
— Я ничего не спускаю на тормозах, мама. Но это не та ситуация, в которой поможет разговор с родителями. Не та...
— Я не собираюсь звонить их родителям, Уилл, я звоню в полицию. Ты видел свое лицо? По нему словно стадо бизонов пробежало.
Я накрыл ее руку своей.
— Полиция не поможет, мам. Помнишь, как они отправили меня домой вчера ночью?
Она побледнела от воспоминания. Ужасно было видеть, как тускнеет искорка в ее глазах, но она должна была отказаться от этой идеи.
Так мягко, как мог, я отвел ее руку и положил трубку на место.
— Даже если бы Кавано не был полным уродом, — добавил я, — он слишком занят, чтобы волноваться о потасовке между мальчишками.
— Что такое потасовка? — спросила Пич.
— Это была не потасовка, Уилл, — сказала мама. — Это избиение.
Она помрачнела.
— Это пацан Фишеров, да? Курт Фишер и Брэд Рэлстон?
— Я их с последней игры не видел, — солгал я. — Поверь, мам, это ерунда.
Я протянул руку Пич.
— Пойдем. Поможешь мне умыться.